Дарби уже общалась с двумя агентами, двумя ирландцами, Конноли и Келли, присланными сюда из бостонского офиса. Они стояли в комнате, облицованной белой плиткой, отделенные от Дарби плексигласовым барьером, и записывали ее рассказ, время от времени задавая уточняющие вопросы. Таким образом, все общение происходило через переговорное устройство. Они заявили, что им ничего не известно о расследовании происшествия в Гранитном штате к северу от Бостона, и пообещали прислать кого-то, кто сможет ответить на ее вопросы.
С тех пор прошло четыре дня. А может, и пять. Дарби было очень трудно следить за временем.
Она переложила трубку к другому уху.
- Как вас зовут? - спросила она.
- Говард.
- А ты что здесь делаешь, Говард?
- Я? - усмехнулся ее собеседник. - Я всего лишь скромный лаборант.
- Хорошо, Говард. Я хочу, чтобы ты передал своему начальству вот что. У следующего, кто войдет в мою палату, должен быть файл с результатами всех моих анализов крови. Упомянутое лицо должно вручить мне этот файл, а потом ответить на мои вопросы. На все вопросы, включая те, которые будут касаться происходящего в Нью-Гемпшире. Если это требование не будет выполнено, я не только не позволю взять у себя ни капли крови, но еще и заставлю этого человека выползти отсюда на четвереньках. Ты меня понял?
- Я понимаю ваше волнение, честное слово, понимаю, но вам необходимо…
- Мы и в самом деле поняли друг друга, Говард?
- Я передам ваше сообщение. Так как насчет ланча? Как вы смотрите…
Дарби повесила трубку и, вернувшись к кровати, снова улеглась, спрашивая себя, сколько еще пройдет времени, прежде чем кто-то согласится с ней поговорить.
"А что, если они не смогут или не захотят отвечать на твои вопросы? Что ты тогда будешь делать?"
Тогда ей придется выполнить свое обещание.
Ее мысли вернулись к человеку, которого она приковала к дереву, к этому существу с молочно-белой кожей без зубов и языка. Он никак не мог освободиться самостоятельно. Кто-то должен был его освободить. Либо кто-то из его находившихся поблизости и следивших за ними приятелей, либо один из команды биозащиты. Быть может, даже сам Глик.
И что это за черный прибор был вшит ему в спину? Что же это за штуковина? Сигнализатор местонахождения?
Не находя ответов на свои вопросы, Дарби постепенно теряла самообладание.
У нее перед глазами стоял человек, утверждавший, что он и есть пропавший Чарли Риццо. Она видела его маску из высохшей человеческой кожи с отверстиями для глаз и рта, швы, которыми эта маска была пришита к изуродованной шрамами, но здоровой коже, принадлежащей не человеку, заявившему, что его зовут Чарли Риццо, а самому Чарли Риццо, мальчику, родившемуся без обоих сосков и исчезнувшему много лет назад. И вот теперь, совершенно неожиданно и необъяснимо, этот мальчик появляется в доме своих родителей и берет всю семью в заложники.
Разумеется, у всех этих событий имеется объяснение.
Чарли… А в том, что это действительно был Чарли Риццо, Дарби уже нисколько не сомневалась… Так вот, Чарли позвонил 9-1-1 и вызвал спецназ и бронированный автомобиль. Он подстрелил и бросил в кусты какого-то человека. Когда она спросила у него, кто это, он ответил: "Я надеюсь, что вы сможете ответить на этот вопрос. Для этого я вам его и подарил". Чарли хотел, чтобы она вошла в дом и стала свидетелем признания его отца. Что же Чарли сказал отцу? Ага, вот оно! "Я хочу, чтобы ты рассказал доктору МакКормик, почему я здесь… Не стесняйся, папочка. Начни с того дня, когда меня похитили".
Марк Риццо так ничего и не объяснил. Хотя нет, кое-что он все же сказал: "Это существо не мой сын". Она повалила Чарли на пол, комнату наполнил слезоточивый газ, и в дом ворвались люди в форме спецназа. Они пришли не за Чарли. Его они убили вместе с остальными членами семьи.
Кроме отца. Они забрали Марка Риццо… Куда? Туда, где все эти годы жил Чарли? Но почему они его не убили? С какой целью они оставили его в живых?
"Ты считаешь, что у них была цель?"
Быть может, не цель, но какое-то объяснение так или иначе должно существовать.
Дарби не пришлось слишком долго терзаться всеми этими вопросами. Ход ее мыслей прервало шипение открывающейся двери. Это была стальная герметичная дверь белоснежной комнаты за плексигласовой дверью.
Глава 18
Человек, собирающийся войти в ее палату, как и все предыдущие визитеры, был с головы до ног облачен в толстый белый ОЗК. Скрывающие его руки перчатки завязывались у локтей, а голова была защищена противогазом, подключенным к работающему от литиевой батареи респиратору, закрепленному на спине. С этого расстояния Дарби не видела его лица, но, судя по росту посетителя и ширине его плеч, это был мужчина. Он махнул карточкой перед датчиком, после чего ввел код. У него на бедре висел лоток из нержавеющей стали, на котором лежали стетоскоп, стеклянные пробирки, иглы в пластмассовых чехлах и стояло несколько пузырьков.
Раздалось гудение видеокамеры, повернувшейся к входящему в комнату мужчине. Дарби закинула руки за голову и тоже наблюдала за неуклюжей походкой этого астронавта, исследующего поверхность неизвестной планеты.
Он поставил лоток в ногах ее кровати. Гудение прекратилось, сменившись полной тишиной. Дарби не сводила глаз с блока респиратора.
- Как вы сегодня себя чувствуете, мисс МакКормик?
Голос звучал несколько женоподобно, к тому же Дарби уловила в его речи легкое пришепетывание. Она подняла глаза на прозрачное лицевое стекло и увидела темно-синие глаза под густыми бровями, слившимися в одну волосатую гусеницу.
- Мы знакомы?
- Нет, - отозвался гость, снимая пластмассовый колпачок с иглы. - Проблемы с дыханием?
- Вы врач?
- Да. Но расскажите мне о вашем дыхании. Быть может, вы испытываете…
- У вас есть имя?
- Доктор Джеркинс.
- Как лосьон для рук?
- Да. А теперь, если можно, о вашем дыхании.
- Мое дыхание в полном порядке. Как и зрение. И еще меня не тошнит.
- А как у вас с пищеварением?
- Спасибо, что напомнили. Да, у меня есть проблемы с пищеварением.
Он поднял на нее глаза, в которых светился живейший интерес. У этой подопытной свинки наконец-то проявился симптом.
- Мне трудно переваривать весь этот бред относительно того, что вы до сих пор не знаете, воздействию каких веществ я подверглась, - хладнокровно произнесла Дарби. Ее раздражала необходимость сохранять хорошую мину при столь отвратительной игре. Она выдавила из себя улыбку и все так же спокойно продолжала: - И можете не утруждать себя заявлениями, что у вас до сих пор нет результатов анализов. Вы только и делаете, что берете у меня кровь и впрыскиваете в мои вены какое-то дерьмо, отказываясь сообщить мне его название. У меня от него голова гудит, как после нескольких раундов с Крисом Брауном.
- С Крисом Брауном?
- Это парень певицы Рианны. Тоже певец. Он избил ее до полусмерти. Это было во всех газетах.
- Боюсь, что я это пропустил. Как бы там ни было, но вялость, которую вы испытываете, - это побочный эффект седативных препаратов, которые мы колем, чтобы облегчить боль от сломанных ребер и не допустить угнетения дыхания.
- Что возвращает нас к началу разговора. Я в последний раз вас спрашиваю, доктор Джеркинс, воздействию какого вещества я подверглась?
- Похоже, это был зарин.
- Похоже?
- Ваши анализы не дают нам полной картины. Именно поэтому мы…
- Как насчет тех, кто погиб в Нью-Гемпшире? Вы взяли у них анализы?
- Взяли. Они умерли, вдохнув зарин. Зарин, мисс МакКормик, это нервный газ, изначально разработанный немцами в качестве…
- Пестицида, - закончила за него Дарби. - Это прозрачный бесцветный газ, не имеющий запаха. Он может до получаса сохраняться на одежде человека, что объясняет необходимость в немедленной дегазации. Вдыхание газа или небольшая капля сжиженного газа на коже приводит к потере сознания, конвульсиям, параличу, а затем и остановке дыхания.
- Обывательская терминология, но в целом вы правы. Но как я пытался объяснить, прежде чем вы меня перебили, мы продолжаем делать анализы, чтобы убедиться, что вы не вдохнули этот газ. Эти анализы занимают очень много времени, мисс МакКормик. Я знаю, что вы считаете, будто мы преднамеренно удерживаем вас здесь, но, смею вас заверить, это не так.
Доктор Джеркинс отвернулся к своему лотку, взял шприц и опустил иглу в пузырек. Это был демерол, наркотическое обезболивающее, применяемое для снятия средних и сильных болей. Ничего удивительного, что Дарби чувствует себя, как жертва бандитского нападения. Она всегда плохо реагировала на демерол.
- Мне не нужен укол, - заявила она.
- Поверьте, нужен.
- Я и без него могу терпеть боль.
- Я в этом не сомневаюсь. Похоже, у вас очень высокий порог болевой чувствительности. Но нас беспокоит кашель. Вы кашляли сегодня ночью. Сильный кашель способен привести к повторному смещению сломанных ребер. И вот тут вам поможет демерол.
Он положил шприц в лоток и взял упакованный в фольгу ватный тампон.
- Я хочу взглянуть на результаты своих анализов, - продолжала Дарби.
- Для этого необходимо разрешение главного сержанта Глика. Его еще нет, но он попросил меня передать, что сегодня же встретится с вами, как только вернется в лабораторию.
- Вы с ним говорили?
- С ним говорил человек, с которым вы беседовали по внутренней связи. Он пообещал ответить на все ваши вопросы. - Он извлек тампон из упаковки и принялся рассматривать ее руки. - Думаю, сегодня мы сделаем укол в правую. Левая вся в кровоподтеках.
- Никаких уколов, пока мне не покажут результаты анализов.
- Мисс МакКормик, это очень важно для вашего здоровья…
- А для вашего здоровья, доктор Джеркинс, важно не двигаться с места. - Дарби вежливо улыбнулась. - Только прикоснитесь ко мне, и я натяну вам яйца на уши. Возможно, вас это даже украсит, потому что мне не совсем ясна ваша ориентация. Только не обижайтесь.
Он пристально смотрел на нее, пытаясь определить, насколько серьезна эта угроза. Наконец, решив, что Дарби просто выпускает пар, сделал шаг к ней.
- Будьте благоразумны, - с легкой дрожью в голосе произнес он, - потерпите одну секундочку.
Глава 19
Врач схватил ее за руку. Левой рукой Дарби вцепилась в его средний палец и резко отогнула назад, вывернув сустав.
Врач взвыл. Сжимая кисть и не сводя глаз со сломанного пальца, он попятился назад, наткнулся на стену и упал на бок.
Включилась сигнализация. Громкий и пронзительный звук разнесся по зданию. На стенах замигали красные лампочки.
Доктор лежал на спине и орал не своим голосом. Дарби спрыгнула с кровати и уселась на него сверху. Он попытался ударить ее здоровой рукой. Отбив руку, она схватила его за горло и прижала к полу.
- Результатом воздействия любого нервного газа, и в особенности зарина, является мгновенная смерть, - сообщила ему она, перекрикивая сигнализацию. - Если бы я была инфицирована, то не только демонстрировала бы соответствующие симптомы. И вы не забыли бы включить респиратор, прежде чем войти ко мне в палату. - Она сорвала с его лица маску и продолжила: - Говорите, почему меня не выпускают отсюда.
Лицо врача покрылось красными пятнами, он судорожно хватал ртом воздух. Он произнес что-то, но она не расслышала из-за сигнализации.
- Не поняла! - прокричала она, наклоняясь ниже.
- Приказ… - прохрипел он.
- Чей приказ?
- Пожалуйста! - взмолился он. - Пожалуйста!
Боковым зрением Дарби заметила какое-то движение.
Подняв голову, она увидела двух мужчин. Высокий блондин с короткой стрижкой и коренастый бритоголовый тип латиноамериканской внешности смотрели на нее сквозь плексигласовую дверь. Оба были одеты в костюмы и галстуки, оба были вооружены. Под пиджаком каждого угадывалась кобура.
Федералы.
Высокий блондин махнул перед датчиком жетоном. Дарби вскочила на ноги. Когда дверь отворилась, она уже мчалась к ней.
Блондин полагал, что сумеет перехватить ее и швырнуть на пол. Дарби отбила его руки и ударила локтем ему в лицо. Она услышала, как хрустнули кости носа, еще прежде, чем его голова под силой удара откинулась назад. Он вскинул руки к лицу, и Дарби что было силы ударила его коленом в пах. И мгновенно обернулась к латиносу, который уже сунул руку под пиджак.
Дарби ударила его в солнечное сплетение, всем весом вложившись в этот удар. У него перехватило дыхание. Он попытался вдохнуть воздух, отвернулся, и Дарби дважды приложилась к его почкам.
Сзади донеслось поскуливание. Она обернулась и увидела скорчившегося в углу врача, который в ужасе смотрел на сломанный палец. Блондин, захлебываясь кровью, лежал на боку на мягком синем полу. Кровь залила ему грудь, пропитав рубашку и дешевый галстук. Он кашлял и отплевывался. Пока Дарби разбиралась с его напарником, блондин каким-то образом умудрился вытащить револьвер и уже целился в нее.
Нет, это не револьвер. Форма другая. Длинный и толстый магазин.
Хлопок, и что-то острое вонзилось ей в бедро.
Стрела.
Дарби выдернула ее из ноги, но острие отломалось и застряло глубоко в мышце. Оно растворялось на глазах, и ей казалось, что ее ногу охватило пламя. Он выстрелил в нее транквилизатором, как в непокорное дикое животное в зоопарке.
"Возможно, я и есть дикое животное, - подумала Дарби, чувствуя, как подгибаются колени. - А я им нужна ручная. Пытаясь приручить, они пичкали меня уколами. Они хотят удержать меня здесь. Они не хотят меня отпускать, во всяком случае пока, потому что… они… потому что…"
Внезапно она ощутила все свое тело. Сердце ускоренно забилось, разгоняя транквилизатор по сосудам и вызвав прилив крови к коже. Не обращая на нее внимания, блондин встал, снял телефонную трубку и сказал что-то насчет каталки. Во всяком случае, Дарби так показалось. Его голос булькал, как будто он говорил откуда-то из-под воды.
"Эти парни вошли сюда без ОЗК, - подумала Дарби. И потом: - Я не инфицирована. Я вообще не была инфицирована".
Все вокруг вдруг стало ярким и необыкновенно отчетливым. Дарби увидела, как блондин провел тыльной стороной руки по искалеченному носу. Он смотрел на кровь, ярко-красную и сверкающую в свете неоновых ламп, продолжая слушать человека на противоположном конце линии. Дарби упала на мягкий пол. Стремительно вращаясь, комната уносила ее в темноту.
Глава 20
Ресницы Дарби задрожали и приподнялись. Все вокруг было расплывчатым, как будто ее глаза покрывал слой вазелина. Голова! О боже, ее голова была тяжелой, как мешок с песком. Она висела над ее коленями. Ей почудилось, что что-то врезается в ее кожу вокруг кистей и лодыжек. Что-то туго обтягивало ее бицепсы.
Она моргала несколько минут, прежде чем ей удалось избавиться от обволакивающей зрение пленки.
Первым, что заметила Дарби, была капающая из ее рта слюна. На колени больничной пижамы ее уже натекла целая лужа. В темно-синей ткани она заметила крохотное отверстие от стрелы с транквилизатором и пятно запекшейся крови размером с пятидесятицентовую монету.
Они привязали ее к креслу-каталке. Ремни на липучках были обернуты вокруг ее кистей и бицепсов, не позволяя Дарби свалиться на пол. Судя по всему, такими же ремнями были опутаны и ее ноги.
Подняв голову - "Медленно, - напомнила она себе, - делай это медленно…" - она услышала пощелкивание в плечах и шее. Когда Дарби удалось выпрямиться, мышцы ее спины и плеч вздохнули с облегчением. Но кисть правой руки опухла и нестерпимо болела. Кожа на пальцах полопалась от нанесенных федералам ударов.
Ее перевели в другую палату. Она была очень маленькая, и все здесь было белым, включая пустой стол и стул.
Камер слежения в поле зрения не было. Преодолевая боль в плечах, она огляделась. Камер здесь и в самом деле не было. За ее стулом никто не стоял. Часов тоже не было.
Дарби вытянула шею и пошевелила плечами, пытаясь восстановить кровообращение. Интересно, почему они поместили ее сюда, а не в прежнюю палату?
Позади щелкнул замок.
- А-а, вы проснулись. Отлично, - произнес вошедший человек.
У него был низкий и хрипловатый голос курильщика и легкий европейский… восточноевропейский… возможно, русский акцент.
Шорох шагов, и вот он уже стоит перед ней. Дарби подняла глаза и увидела постаревшего двойника ирландского актера Колина Фаррелла. У него даже были такие же черные волосы. Этот подтянутый высокий мужчина был одет в военные брюки, ботинки и оливкового цвета футболку с коротким рукавом, открывающую взгляду его омерзительно волосатые руки.
Подойдя к столу, он положил на него планшет и толстую пачку бумаг, которые держал подмышкой. В углу верхней страницы сверкнул золотой логотип армии Соединенных Штатов.
Он оперся на стол и скрестил на груди руки, не переставая методично перемалывать челюстями жвачку. Устремив на Дарби холодный, ничего не выражающий взгляд, он явно пытался ее запугать. Одним людям была присуща такая способность, а другим - нет. Этот парень ею не располагал. У него также не было ни жетона, ни какой-либо карточки с указанием звания или рода занятий.
- Вы на меня так грозно смотрите, - заговорила Дарби, - что я сейчас уписаюсь от страха.
- Вы сломали человеку палец. Этот человек - ваш врач.
Дарби промолчала.
- И вы напали на двух сотрудников ФБР.
Дарби продолжала молчать.
- Парень, которого вы ударили первым, лежит в больнице, - продолжал Колин Фаррелл. - Вы размозжили ему нос и сильно повредили яйца. Они распухли и еще много недель не придут в норму.
Дарби молчала.
Военный снова принялся за свою жвачку, видимо, рассчитывая, что Дарби осознает все значение его слов. Его волосы, пусть и не длинные, частично закрывали уши. Не армейская стрижка. И еще у него была двух-или трехдневная щетина, что также было против правил.
- Второй парень тоже в больнице, - продолжил он. - Вы ударили его в живот. Он упал и ударился головой о стену. Это очень серьезно.
Дарби молчала, разглядывая его гладкие бицепсы. Ни одной татуировки.
- Это все было так необходимо? - наконец поинтересовался он.
- Все драки включают в себя использование гравитации и оружия.
- И что это должно означать?
- Драться всегда надо в полную силу и исходить из того, что твой противник вооружен. Именно поэтому его следует бить так, чтобы он не встал.
- Парни, которых вы избили, агенты ФБР, - повторил он.
- Бостонский офис?
Он покачал головой.
- Вашингтон. Эта выходка вам обойдется недешево. Вам светит обвинение в нападении при отягчающих обстоятельствах.
- Ничего подобного. Ничего мне за это не будет.
Еще одна драматическая пауза. Энергичное жевание. Дарби хотелось поскорее покончить с этим фарсом и заставить собеседника перейти к делу. Но она молчала и выжидала.
Он перестал жевать и одарил ее улыбкой политика.