* * *
В машине состоялся короткий, но предельно жесткий разговор:
- Молодой человек, заключив с нами контракт, вы никогда не должны терять головы и чувства меры… Это - во-первых. Во-вторых, не обольщайтесь насчет переданной вами в Гамбурге информации. Она хотя и заслуживает определенного внимания, но стоит не так дорого, как ее оценили вы… К тому же потребуется время, чтобы ее перепроверить. А пока специалисты считают, что она тянет не более чем на три…
- На три тысячи долларов? - быстро спросил Костя.
- Нет, на тройку по десятибалльной шкале оценок в школе… Поэтому я предлагаю вам не блуждать в свободном поиске, а строго придерживаться наших вопросников. Четкие ответы на наши вопросы - гарантия ваших высоких гонораров! А нет товара - нет денег, - прохрипел Шеф. - Мне вас рекомендовали как сложившегося профессионала, я же вижу перед собой ученика начальных классов… Впрочем, предоставлю вам еще один шанс. Вот тут анкета. Постарайтесь к завтрашнему утру ответить на все вопросы. С вами будет работать мой коллега, молодой парень. У него тоже будет к вам несколько вопросов. Он вас найдет сам. А я вас встречу в Монтевидео…
- А Густав? - не выдержал Костя. - Мне бы не хотелось лишнего паблисити!
- Ну, этот вопрос мы берем на себя, вам не о чем беспокоиться. Я же вас предупредил: ваша безопасность у нас на первом месте… Как и ваша производительность труда! - Шеф усмехнулся над своей же шуткой и бросил на сиденье Константина какую-то трубку.
…Вернувшись на судно, Вишня тщательно осмотрел картонную трубку. Внутри была бумага. Он долго не мог ее вытащить. Пришлось обрезать трубку по уровень бумаги.
Это был перечень вопросов технического характера на английском языке. Ответы на них Косте в основном были известны.
"Черт бы подрал этих педантов-американцев! - Костя в сердцах ударил кулаком по стенке кубрика. - Французы были куда как демократичнее… А теперь, что я вижу? Штатникам нужны все новые и новые данные о советских военных кораблях, двигателях для атомных подводных лодок, оборонных предприятиях, о тех, кто там работает… Где мне все это взять, я же не Господь Бог?! Черт бы подрал тебя, Мальвина, - никудышной свахой ты оказалась! Где же тот золотой дождь, что должен был пролиться после передачи меня на связь серьезным людям? Серьезные - это те, кто хорошо платит! А я что вижу и слышу? Ни условий контракта, ни банка, куда будут помещены мои деньги! Даже не названа сумма вознаграждения за сводные данные гидрометеорологических исследований! А я для них, этих "серьезных людей", оказывается, всего лишь "ученик начальных классов"! Вопиющая наглость! Зачем же я переходил из Госплана в Госкомгидромет? Чтобы ждать, когда американцы мне швырнут подаяние? Ну, Мальвина, погоди! А может, плюнуть на все и прямо отсюда рвануть в Париж или даже в Нью-Йорк? Нет! Это - слабость, - сказал себе Константин, - надо еще выждать немного, а там будет видно!"
* * *
Всю ночь Вишня аккуратно заполнял вопросник, и лишь к утру забрался под одеяло и долго ворочался, прежде чем забылся беспокойным сном. Не давал покоя один и тот же вопрос: "Интересно, как отреагируют на мои ответы американцы? Ведь я и половины не знаю из того, что их интересует. Давно уже этими делами не занимался. Лишь по памяти кое-что удалось восстановить, но янки требуют точных данных. Восемьдесят вопросов, и в каждом еще по два, по три подвопроса, а где взять ответы? Ну, ничего, что-нибудь придумаю. Пусть попробуют проверить".
Утром Вишня вновь сошел на берег. У старинного особняка на авениде Атлантика услышал английскую речь:
- Дорогой друг… Вы ответили на нашу анкету?
Перед ним стоял молодой лысеющий блондин высокого роста с синей пластиковой сумкой в руке. Константин неторопливо повернул голову влево-вправо и передал ему бумаги. Тот достал из кармана какой-то листок, сверил его с почерком Константина и, поблагодарив, быстро сунул ему такую же картонную трубку, что и днем раньше, и тут же ушел, бросив на прощание:
- До встречи в Монтевидео!
Вопрос о деньгах застрял у Константина в горле…
* * *
В трубочке был новый вопросник. Еще обширнее. И записка.
"Дорогой друг! Своим согласием работать вместе с нами Вы строите для своей семьи лучшее будущее в цивилизованном мире! Благослови и сохрани Вас Господь!"
В трубочке, полученной от "Лысого", кроме вопросника был конверт с пятьюстами долларами - не густо! - и еще три любопытных бумажки.
В первой было описание способов конспиративной связи в Ленинграде и в Москве - адреса, телефоны, условные метки, с помощью которых можно экстренно выйти на Густава в случае, если Константин раньше срока вернется в Союз. В случае же, если ему не скоро удастся вновь выехать за рубеж по каналу Госкомгидромета, ему предлагалось не возвращаться в Госплан, а устроиться на какое-либо оборонное предприятие.
"Полный абсурд! - подумал Константин. - Я, бывший чиновник престижной синекуры - Госплана - должен пойти устроиться на работу простым инженером в "почтовый ящик"! Да оттуда я уже никогда не попаду за кордон! Они что? Не знают этого, или им просто наплевать на мое будущее?! Вам, господа хорошие, нужны сведения, а я хочу с деньгами прибыть на постоянное жительство за границу… Как же нам с вами найти общий знаменатель? Ладно, что-нибудь придумаю!"
Во второй записке ему сообщали, что отныне он для ЦРУ не Константин, а "Паганэль". Псевдоним служил паролем при встрече с незнакомым ему связником. В тексте была приписка: адреса и телефоны выучить наизусть, а исписанные листки опустить в стакан с водой и они бесследно растворятся.
И, наконец, на третьем листке был начертан график, в какой день и час он должен включать радиоприемник, чтобы прослушать дополнительные инструкции. Там же были указаны частоты и условные фразы.
Повеяло чем-то очень знакомым. А ну да, конечно, все это он уже видел в советских фильмах о шпионах, когда учился в школе! Воистину, жизнь движется по спирали…
Глава червертая
Экзотический вирус
До Монтевидео Костя не добрался. Утром был объявлен общий сбор, и капитан судна заявил, что три члена экипажа заражены какой-то неизвестной тропической болезнью. Они сейчас находятся в лазарете, а всем остальным категорически предписано пройти экспресс-осмотр.
Научные сотрудники начали было роптать, доказывая, что все прививки ими сделаны, но капитан был непреклонен:
- Не хватало мне перед пенсией заразу какую-нибудь в Союз завезти и угодить из-за вас за решетку! Шляетесь, понимаешь, по разным бардакам, вот и подцепили какую-то экзотику. Короче! Приказываю всем немедленно пройти медосмотр у судового врача! Выход в город до окончания медицинского освидетельствования отменяю! Вопросы?!
Вопросов не было. Никому не хотелось рисковать своим здоровьем. Каждый был обеспокоен одним и тем же: "А вдруг, действительно, какая-то новая зараза в этих широтах завелась? Господи, и как в этом климате, в этом смертоносном рассаднике, удается выживать аборигенам?!"
Кроме того, никто не желал попасть в черные списки заместителя капитана по режиму. Ишь, как этот гэбэшный прихвостень сверлил всех глазищами, будто все мы уже, как минимум, проказу подхватили и на борт ее приволокли!
Костю и двух моряков судовой врач счел носителем вируса той самой "экзотики", о которой громогласно распространялся капитан.
Всех троих быстро высадили на берег и отвезли в аэропорт, где первым же рейсом отправили в Союз…
* * *
Историю с экзотическим вирусом придумал подполковник Казаченко, как только выяснил, где находится объект оперативной разработки "Вешний" - Константин Вишня, подозреваемый в шпионаже в пользу иностранной спецслужбы.
Чтобы объяснить отсутствие "Вешнего" связникам, которые могли искать с ним встреч на маршруте, перед каждым заходом в порт на теплоходе вывешивался флаг-предупреждение, означавший, что экипаж заражен инфекцией. Теперь судно бросало якорь на дальнем рейде, а выходы членов команды на берег были сокращены до минимума: только рабочие камбуза и судовой врач, которые сходили на берег для закупки продуктов и объяснений с местными властями. А что делать? Ведь инфекция на судне!
Не учел Казаченко одного: изобретательности объекта.
…Вишня спокойно выслушал вердикт судового врача - у него выявлен экзотический вирус. Узнав, что все личные вещи подлежат немедленному сожжению, Костя сумел-таки спрятать деньги и инструкции. Засунув бумаги в стеклянную пробирку из-под валидола, он затолкал ее себе в прямую кишку. Золотой браслет, купленный в подарок Оксане, пришлось оставить на борту теплохода - на этом настоял врач. Расписку о приеме браслета эскулап и замкапитана по режиму выдали. Да что там браслет? Дело наживное, побыстрее бы от этой туземной заразы избавиться, черт бы ее побрал!
"Носителей вируса" разместили в разных палатах инфекционного отделения Боткинской больницы и категорически запретили общаться с окружением. Затем началось обследование и наблюдение "пострадавших". Хотя под надзором находился лишь один пациент - "Вешний".
Два дня Константин осматривался и изучал режим работы медперсонала. За это время у него взяли всевозможные пробы: кровь из пальца и из вены, мочу и кал, а также соскобы верхних слоев эпителия на голове и других частях тела. Ласково, но безапелляционно порекомендовали ждать результатов анализов.
На третий день, прогуливаясь по больничному двору, Костя заметил, что обслуживающий персонал не обращает на него никакого внимания. Он не раздумывая, перемахнул через забор, остановил такси и в больничной пижаме заявился на квартиру тестя.
Радости Оксаны не было предела, но Константину было не до сантиментов. Надо было срочно поставить в известность своих работодателей, что он угодил в больницу. Отослав жену расплатиться с таксистом, Костя бросился к телефону.
Ответила женщина. Поинтересовалась, где он сейчас находится. Узнав, что он в московской больнице, пожелала ему скорейшего выздоровления и посоветовала через день прогуляться в парке. Это означало: изъять тайник.
Через час Константин, спрятав в палате захваченные из дому джинсы и майку, как ни в чем не бывало, опять разгуливал по больничному двору…
Глава пятая
Тайник в Измайловском парке
К вечеру 20 июля 1983 года над Москвой нависла грозовая туча. Хлынул дождь, разогнав послеполуденную духоту и запоздалых туристов, бродивших у храма возле Серебряно-Виноградного пруда в Измайлово.
Поднимая фонтаны брызг, по шоссе неслась одинокая машина. Вспышка молнии осветила на мгновение дипломатический номер посольства США в Москве. Авто остановилось неподалеку от окруженного рвом собора, из него вышел атлетического сложения молодой человек и осторожно достал из багажника тяжелую спортивную сумку. Воровато оглядевшись, нырнул в заросли кустарника. Промокший до нитки, он выполз оттуда через минуту и вновь придирчиво осмотрелся. Никого. Только дождь, да всполохи молнии. Иностранец облегченно вздохнул, небрежно бросил пустую сумку в багажник, уселся за руль и был таков.
Далеко за полночь чекисты вернулись из Измайлово. В кустах, где ползал под дождем любитель ночных прогулок из американского посольства, они обнаружили огромный валун - камень-тайник, внутри которого находились инструкции, микрофотоаппаратура, вопросник, шифрблокноты и крупная сумма денег в советских рублях.
О содержимом тайника, несмотря на поздний час, начальник Управления наружного наблюдения доложил генералу Карпову.
- Михал Трофимыч, думаю, что выемку тайника должны произвести в ближайшее время. Организуешь там стационарный пост. К дежурству привлечешь "альфовцев". Получателя "закладки" взять с поличным. Доложишь немедленно! Все понял?
- Так точно, товарищ генерал-майор!..
…Рано утром следующего дня, едва солнце позолотило коричневую воду рва, у зарослей кустарника появился кучерявый молодой человек привлекательной наружности с сумкой в руках. В этот час на аллеях парка не было ни души. Молодой человек посмотрел по сторонам, нагнулся и скрылся в зарослях.
Через минуту он ползком, таща за собой сумку, выбрался на тропинку. Резко выпрямился и тут же присел - от неподъемной тяжести и нахлынувшего страха подкосились колени.
Сидя на корточках, снова огляделся. Нет, ничего опасного, просто раздался гудок вынырнувшей из тоннеля электрички.
"Быстрее, быстрее отсюда!" - страх гнал его от этого места. Панический, но… не безосновательный.
Озираясь по сторонам, кучерявый с трудом вскинул сумку на плечо и тут же оказался в объятиях скорохватов из "Альфы".
* * *
На первом допросе Вишня сначала старательно выкручивался, ускользал, как обмылок из ладоней, а затем развернулся во всем блеске своего предательского дарования: прямая ложь, ложь в форме умолчания, наконец, подтасовка и сокрытие фактов. Признавал только то, что уже было известно Карпову и Казаченко.
Однако, как только генерал объяснил, что, лишь сотрудничая со следствием, можно рассчитывать на снисхождение, Вишня тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и стал давать правдивые показания, выкладывая все до мелочей.
Устный контракт о сотрудничестве начал действовать и Вишня с пафосом представился - "Паганэль".
Казаченко, сдерживая улыбку, перехватил взгляд Карпова - задержанный значился в файлах КГБ как объект оперативной разработки "Вешний".
- Очень приятно, господин "Паганэль"! - Карпов пальцами отбил по крышке стола барабанную дробь. - У вас очень звучное имя, но на текущий момент нас более интересует, когда, где и как вы должны осуществить следующий сеанс связи с вашими работодателями?
Вишня открыл инструкции, изъятые из валуна, и коротко сказал:
- Я должен заложить тайник на сороковом километре Приморского шоссе, в том месте, которое в инструкциях проходит под кодовым названием "Сорок".
Место известное - в этом районе трасса Ленинград - Зеленогорск имела ответвление к дачам сотрудников генерального консульства США в Северной столице. Среди них были и разведчики ЦРУ, "сидевшие под корягой", - действовавшие под дипломатическим прикрытием. Кому же конкретно выпадет кон изымать тайник? Посовещавшись, контрразведчики пришли к выводу, что с таким ценным агентом, каким был "Вешний-Паганэль", может работать только резидент ЦРУ в Ленинграде Лон Дэвид фон Аугустенборг, находящийся в СССР под прикрытием вице-консула.