* * *
Карпов доложил Андропову о задержании "Вешнего-Паганэля" и передал свои соображения, у кого тот может находиться на связи.
Став генеральным секретарем ЦК КПСС, Юрий Владимирович продолжал живо интересоваться всем происходящим в недрах Комитета, который он возглавлял в течение пятнадцати лет. Как только Андропов услышал имя вероятного оператора "Вешнего", он вызвал Карпова к себе на Старую площадь.
Не успев перешагнуть порог кабинета, генерал услышал:
- Леонтий Алексеевич, считай, что задержание американца - это моя личная просьба…
- Юрий Владимирович! - Карпов взял патетическую ноту. - Любая ваша просьба - это приказ, который выполняется беспрекословно!
- Я в тебе, Леонтий Алексеевич, никогда не сомневался. - Андропов одобрительно закивал головой. - Однако есть нюанс… Аугустенборга надо взять не только во что бы то ни стало, но и с поличным…
- По-другому, Юрий Владимирович, и быть не может! Резидент будет взят во время выемки тайника!
- Это хорошо… Вместе с тем хочу, чтобы ты до конца проникся важностью успешного проведения мероприятия… На это у меня есть причины различного свойства и значимости…
Первая, и она, надеюсь, для тебя совершенно очевидна. С моим уходом с поста председателя и до настоящего момента не разоблачен ни один американский агент или разведчик. В то же время наши разведчики из вашингтонской и нью-йоркской резидентур "сыплются" с подозрительной регулярностью. Как раз накануне задержания вами как бишь вы его окрестили?..
- "Вешний", Юрий Владимирович…
- Да, так вот… Накануне задержания "Вешнего" два разведчика, - Андропов бросил взгляд на настольный календарь, - Завадский и Ковалев, действовавшие под прикрытием сотрудников нашего посольства в Вашингтоне, были объявлены персонами non grata и высланы из США. По инициативе ЦРУ это событие раскручено американской пропагандистской машиной так мощно, что западный обыватель воспринимает заявление Рональда Рейгана о том, что СССР - "империя зла", как непреложную истину…
- Полностью с вами согласен, Юрий Владимирович!
- Да погоди ты полностью со мной соглашаться… Пойми, захват американца с поличным на тайниковой операции мог бы, если не оправдать в глазах мирового сообщества нашу разведактивность на территории США, то хотя бы уравнять наши шансы с американскими спецслужбами, а также вынудить администрацию Рейгана оправдываться и извиняться…
Кроме того, есть еще и причина личного свойства… Моя неприязнь к его отцу - Дэвиду фон Аугустенборгу. Он так же как и я в 1956 году был послом в Венгрии. По абсолютно достоверным данным, именно через его руки проходили деньги ЦРУ, подпитывавшие будапештский путч, имевший своей целью свержение в Венгрии социалистического строя… Как ты знаешь, в феврале 1957 года меня отозвали в Москву в связи с прекращением работы на посту Чрезвычайного и Полномочного посла Советского Союза в Венгрии… И хотя я получил новое назначение, стал заведующим международного отдела ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, что, несомненно, являлось повышением, тем не менее считаю, что восхождение на властный Олимп мне далось слишком большой кровью… А виновником моей безвременно прерванной дипломатической карьеры я считаю посла США в Будапеште Дэвида фон Аугустенборга. - Андропов перевел дыхание. - Я хочу, чтобы ты лично занялся резидентом… Даю три дня на разработку плана… Федорчука, нового председателя, я проинформирую сам…
"Да вы, Юрий Владимирович, в прекрасной форме - голова варит, и еще как! Надо же, такой монолог выдать на едином дыхании!" - подумал Карпов.
- Ты все понял, Леонтий Алексеевич?..
- Так точно, товарищ председа… Виноват, товарищ генеральный секретарь! По долгам отца должен расплатиться его сын - резидент ЦРУ в Ленинграде Лон Дэвид фон Аугустенборг. Не сомневайтесь, Юрий Владимирович, Карфаген будет разрушен!
Глава шестая
Муки оперативного творчества
Из волкодавов Второго главка, а также из самых опытных сыщиков "наружки" и бойцов "Альфы" был сформирован оперативный штаб, который возглавил генерал-майор Карпов. Своим заместителем он назначил подполковника Казаченко.
Конечно, одно дело - высочайшее повеление, исходящее от признанного в чекистской среде авторитета, каким был Андропов, другое - реализовать его, то есть взять с поличным профессионала экстра-класса, коим являлся Аугустенборг.
Задача оказалась сверхсложной. Слева и справа от Приморского шоссе чистое, как столешница, поле. Спрятаться группе захвата на обочине невозможно. А о том, чтобы устроить засаду непосредственно на шоссе, не могло быть и речи, ибо появись на шоссе какие-нибудь ремонтные бригады или сотрудники ГАИ, якобы расследующие дорожно-транспортное происшествие, - все, пиши пропало! Аугустенборг - разведчик матерый и острожный, осведомленный об ухищрениях, к которым прибегали наши контрразведчики при проведении операций по захвату шпионов. С ним традиционные уловки КГБ не сработают. Заметь резидент ремонтников или гаишников вблизи места закладки тайника, даже если б они были всамделишные, он не станет рисковать и не остановится, чтобы изъять контейнер. Он попросту перенесет сеанс на другое время и в другое место.
Надо было найти какое-то нестандартное решение, нечто из ряда вон выходящее, ранее не использовавшееся в контрразведывательной практике…
* * *
Свою работу штаб начал с изучения поднятых из архивов дел оперативных разработок, закончившихся захватом иностранных разведчиков при выемке ими тайников.
Первым было дело полковника Петра Попова, сотрудника Главного разведуправления Генштаба Вооруженных Сил СССР, работавшего на ЦРУ в 1953–1958 гг. Попова взяли во время так называемой "моменталки", то есть при обмене шпионскими контейнерами "в одно касание". Изменник пытался передать связнику похищенные секреты, последний - инструкции-задания.
Все бы хорошо, если б не одно НО… "Сладкую парочку" задерживали в рейсовом автобусе, пассажирами которого были только… сыщики "наружки"!
Однако сороковой километр Приморского шоссе - это не автобус, битком набитый сотрудниками службы наружного наблюдения, а открытое и отлично просматриваемое пространство. Так что опыт захвата Попова и связника в случае с Аугустенборгом пригодиться никак не мог…
Тогда обратились к делу по захвату на тайнике другого американца - Ричарда Джекобса, связника еще одного предателя из ГРУ, полковника Олега Пеньковского, "таскавшего из огня каштаны" - поставлявшего американцам наши секреты - в 1960–1962 гг. И опять неподходящий вариант, так как Джекобса брали в подъезде жилого дома на улице Пушкинской, 5/6, устроив там засаду…
Пролистали еще десяток дел оперативных разработок - все не то, что надо!
* * *
На второй день работы Карпов решил прибегнуть к другому методу: предложил дискуссию, свободный обмен мнениями, в результате которого, по его мнению, должен был вызреть план мероприятий. Члены оперативного штаба называли эти совещания "устными сочинениями на вольную тему".
Заслушаны были самые невероятные и фантастичные предложения.
Полковник Сысоев предложил произвести захват шпиона с… неба. По его замыслу, "альфовцев" следовало разместить в вертолете, который барражировал бы вдоль шоссе. В момент остановки Аугустенборга вблизи тайника бойцы "Альфы" должны были катапультироваться из кабины Ми-8 и произвести задержание…
Участники дебатов отвергли идею с порога, потому что она противоречила элементарным арифметическим расчетам. "Альфовцы" физически не смогли бы достичь цели одновременно с американцем. Для того чтобы остановиться, выйти из машины и поднять бросовый тайник, иностранцу потребовалось бы от силы 40 секунд, а группе захвата? Не менее пяти-семи минут!
Кроме того, одно уже появление вертолета над шоссе сразу бы насторожило американца - ведь никогда до этого винтокрылые "стрекозы" там не летали, а тут на тебе! Стоило только заняться разведывательным промыслом, выехать на выемку тайника, как вдруг в небе вертолет… К чему бы это?
Заместитель начальника Управления наружного наблюдения полковник Шейко, в прошлом один из самых ловких "топтунов" Союза, предложил поставить "альфовцев" на… роликовые коньки.
Присутствующие встретили предложение дружным смехом.
- Я все продумал и все объясню, все-все, - будто оправдываясь, скороговоркой произнес Шейко. - Значит, так. По Приморскому шоссе с двух сторон к пункту "Сорок" будут медленно двигаться два грузовика, за задний борт каждого будут держаться четверо-пятеро "альфовцев" на роликовых коньках. Метрах в ста от "закладки" грузовики остановятся и будут ждать команды. Как только "альфовцы" получат сигнал, что объект подъехал к тайнику, грузовики с двух сторон на огромной скорости подлетят к месту, ребята отцепятся от бортов, подрулят на коньках к объекту "Сорок" и повяжут этого, как его… Густенперда!
- Отставить! - Карпов грохнул кулаком по столу. - На коньках, Семен Ильич, пусть катаются твои подчиненные. За объектами, что поглупее… Наш подопечный - другого поля ягода. Он - резидент, то есть руководитель, досконально знающий мельчайшие подробности работы всего вверенного ему аппарата разведчиков! Это - как на конвейере. Каждый отвечает только за отдельную операцию, которой обучен, а начальник участка за всех. Но дело не в этом… Именно в тех местах, где ты предлагаешь остановить грузовики, американец может выставить контрнаблюдение. Ну, представь: едут по шоссе два разведчика, подчиненные резидента. Один с востока, второй с запада. И вдруг у них одновременно, секунда в секунду, забарахлили моторы. Что они делают? Правильно! Выходят из своих лимузинов и начинают делать вид, что копаются в моторах… А сами в это время поглядывают вокруг, а не катит ли кто на роликовых коньках, чтобы повязать их шефа. Причем, и я в этом уверен, Аугустенборг расставит своих офицеров именно там, где ты предлагаешь остановиться грузовикам, не дальше. Мало того, что они будут постоянно поддерживать с ним визуальный контакт, но и использовать переговорные устройства, настроенные на наши частоты. А ты, Семен Ильич, говоришь: "как только "альфовцы" получат сигнал". Никаких сигналов! Все наши переговорные устройства должны быть переведены в режим молчания в ту же секунду, как только мы узнаем, что Аугустенборг начал движение к тайнику! Ясно? Так что забудь о коньках, Семен Ильич!
В диком возбуждении Карпов обеими руками схватил со стола графин с водой, наполнил стакан, залпом его осушил и обвел присутствующих протяжным взглядом.
- Кто еще желает высказаться? Только прошу лыжи и санки не предлагать!
Желающих не оказалось, и генерал объявил получасовой перерыв.
Когда члены штаба собрались вновь и выяснилось, что ни у кого из них новых оригинальных идей по задержанию Аугустенборга не появилось, генерал Карпов обратился к заместителю командира "Альфы" подполковнику Владимиру Зайцеву.
- Немедленно дайте указание, чтобы на вашем Ярославском полигоне был возведен отрезок дороги, полностью копирующий ту часть Приморского шоссе, где будет проводиться операция по захвату. Для этого предлагаю направить в Ленинград кого-нибудь из ваших подчиненных, чтобы он снял на видео объект "Сорок" и прилегающую к нему местность. Надеюсь, что, имея перед глазами и под ногами макет предстоящего поля боя, нам будет проще наметить план мероприятий, а в последующем и проводить там тренировки.
- Товарищ генерал-майор, - Зайцев поднялся из-за стола, - к какому сроку должен быть готов макет?
- Через сутки!
Глава седьмая
Крысиные тропы шпионажа
Реализацию устного контракта о поставке "Вешним" информации контрразведчики начали с того, что предложили ему продемонстрировать технику вызова на безличную связь своего оператора.
Агент согласился, пояснил, что все начинается с дома № 11 по улице Пестеля.
В порядке проведения оперативного эксперимента 24 июля "Вешнего" привезли на указанное место. Он пояснил, что на левом углу фасада дома ему предписано поставить черным фломастером жирную цифру "2".
- Это знак, - дрожа от возбуждения, произнес агент, - что контейнер в Измайлово мною изъят благополучно. А дом № 11 в инструкциях именуется как "Вход"…
Было известно, что мимо этого дома регулярно проезжают сотрудники генконсульства США, двигаясь с семьями на свою дачу в Зеленогорске. Присутствовавшие офицеры оглянулись по сторонам. Действительно, удобно. Едешь в машине, разглядываешь красивых женщин. Подъехав к дому под № 11, бросаешь взгляд влево, видишь "двойку" - контейнер в Москве изъят! Не останавливаясь, спокойно продолжаешь путь.
- Сразу после того, как американцы увидят условную "двойку" у "Входа", - продолжал "Вешний", - мне по радио передадут подтверждение, что сигнал принят. В том же сеансе сообщат, где я должен заложить тайник.
- Но вы ведь и сейчас уже знаете, где вам предстоит заложить следующий тайник, не так ли? У вас же есть шпаргалка. Зачем же нужен еще и радиосеанс? - поинтересовались контрразведчики.
- Да, это так. В присланных американцами инструкциях есть график передачи материалов с условным обозначением каждого места тайника, и он полностью совпадает с ранее полученным. Но радио я должен слушать, независимо от наличия графика - американцы могут внести коррективы по ходу дела. А я могу что-то перепутать от… - "Вешний" замялся, подыскивая нужное слово, - от волнения! Поэтому американцы подстраховываются, передавая мне напоминание по радио. Вообще, мы… простите, я хотел сказать, американцы используют разные места для закладки материалов и постановки меток.
Схема такова:
Кронверкская улица, 16.
Каждый раз по возвращении из рейса я должен ставить цифру "2" на фасаде дома № 16. Это - знак моей готовности принять сигнал о закладке американцами тайника.
Перекресток улиц М. Горького и Кронверкской.
С перекрестка этих улиц хорошо видна телефонная будка. Это место называется "Максим". Здесь я должен ставить метку, что готов заложить в тайник собранные мной материалы.
Проспект Добролюбова, 1/79.
Этот дом обозначен как "Добро". Так же, как и на Кронверкской, каждый раз после закладки материалов в тайник мне следует поставить на стене проходного двора "двойку".
Владимирская площадь.
Эта площадь у рынка именуется "Влад". Если машина генконсульства США стоит носом к тротуару - значит, закладка сделана в Ленинграде. Если багажником к тротуару - в Москве.
Приморское шоссе, 40-й километр.
Тайник "Сорок". Таким названием обозначается дорожный указатель на 40-м километре Приморского шоссе. Как я уже сказал, здесь я должен заложить нынешние материалы… Таким образом, сейчас моя ближайшая задача в том, чтобы заложить материалы на Приморском шоссе и вслед за этим поставить цифру "2" на проспекте Добролюбова 1/79…" - подытожил свой рассказ "Вешний".
Тон, которым это было произнесено, не оставлял сомнения в том, что помощник КГБ по принуждению близок к коллапсу. А вот этого допустить никак нельзя. "Вешний" должен еще заложить тайник "Сорок", где, по плану генерала Карпова, должны были произойти основные события. Кроме того, он еще должен… Да мало ли что он еще должен!
- К его долгам вернуться мы успеем, - резюмировал Карпов, - а сейчас надо срочно его приободрить… Олег Юрьевич, распорядись, чтобы "Вешнего" доставили сюда через полчаса.
- Ну что ж, господин "Паганэль", похвально, что вы готовы сотрудничать с органами безопасности… Это в какой-то мере свидетельствует о вашем раскаянии, что будет обязательно зачтено во время судебного разбирательства. Ну, а сейчас проверим на практике изложенный вами теоретический курс "молодого антигероя". За работу!
Глава восьмая
Капкан захлопнулся
5 сентября "Вешний" под присмотром чекистов поставил "двойку" в месте "Максим". На следующее утро по пути на работу сотрудник генконсульства США слегка притормозил у телефонной будки и зафиксировал метку.
10 сентября, в субботу, в семь часов вечера у указателя на 40-м километре появился "Вешний" и заложил в тайник "Сорок" консервную банку, накрыв ее испачканной мазутом тряпкой.
Контрразведчики изрядно потрудились над подготовкой материалов, оставленных агентом в тайнике, так как "деза" должна выглядеть правдоподобно. Если что-то вдруг незаладится и контейнер все-таки попадет к Аугустенборгу, то не должны же американцы получить сверхценную информацию из рук самих контрразведчиков. Это было бы уж слишком!
В ту же ночь на проспекте Добролюбова, в условленном месте "Добро", появилась очередная "двойка"…