Глава 90
Юки занималась по видеопрограмме, когда зажужжал дверной звонок интеркома и послышался голос консьержа:
- К вам доктор Чесни.
Юки охватил восторг.
Док пришел так рано! В дверь позвонили, Юки распахнула ее, и док потянулся к ней с поцелуем. Юки страстно ему ответила, запустив руки в его светлые, как у Рики Шродера, волосы, изгибаясь и постанывая.
- Рада меня видеть? - улыбнулся он.
Она кивнула и улыбнулась в ответ. Они снова стали целоваться, и док толчком закрыл дверь.
Бесценные мгновения: эти поцелуи целиком принадлежали им. Только они с доком целовались подобным образом.
- Привет, радость моя. Как прошел день? - спросила Юки, оторвавшись от него, чтобы глотнуть воздуха, и засмеялась - ей понравилось говорить такие "семейные" фразы.
Когда она последний раз говорила подобное?
Говорила ли вообще?
- Неплохо, конфетка, - ответил док, обнимая ее и провожая обратно к софе, где нежно толкнул на тугие подушки и сел рядом.
- Пчелиные укусы, сломанная ключица и младенец, спешивший родиться еще в приемной, - продолжил он, касаясь ее волос, того сантиметрового ежика, что выстриг неделю назад и так полюбил.
Ей он тоже начал нравиться.
- Любой день, когда мне не приходится колоть ВИЧ-больных, - хорош.
- Я тебя понимаю, - согласилась Юки. - Так значит, ты заправил машину, собрал вещи и готов ехать?
Она-то уже была готова. Едва упаковала сумку, как уже мысленно провела этот День памяти в Напе: долгая романтическая поездка, прекрасный отель, огромная кровать.
- Готов. Но есть нечто, что я прежде должен тебе рассказать.
Юки попыталась поймать его взгляд. Теперь она поняла, что док выглядел немного встревоженным, когда она открыла ему дверь. Правда, она и сама слегка нервничала, но списывала все на предстоящие выходные - ведь скоро они в первый раз займутся любовью.
Его улыбка казалась робкой, и ее это обеспокоило.
Неужели выходные придется резко сократить?
Или еще хуже?
- Джон, что не так? Ты в порядке?
- Зависит от того, как ты на все посмотришь, - ответил он. - Будет непросто, Юки.
Он держал ее руку, но глаз по-прежнему не поднимал.
- Вот в чем проблема: скажешь слишком рано - и выглядишь излишне дерзким, скажешь слишком поздно - и сводишь своими словами с ума. В нашем с тобой случае получается одновременно и слишком рано, и слишком поздно…
- Ты пугаешь меня, Джон. Говори же.
- Несколько дней назад, когда ты сказала, что у тебя не было секса около двух лет…
- Так глупо получилось. Это правда, но я тогда нервничала. Моя голова… меня захлестнуло.
Док взглянул на нее своими темно-голубыми глазами:
- У меня тоже не было секса около двух лет.
- У тебя? Брось. Я тебе не верю.
Юки снова вспомнила, как попала в госпиталь после аварии и увидела там дока. Она согласилась показать ему город. После первого нежного поцелуя именно она поцеловала его страстно, как и сегодня.
Именно она импровизировала.
А он следовал за ней.
Юки расстроилась. Почему она не слушала свою маму? "Будь подобно лебедю, Юки. Держи голову высоко поднятой. Плыви вперед спокойно и уверенно". Ей не хватило терпения. Вместо этого она повела себя как отец. Неслась сломя голову.
- Пожалуйста, скажи уже, - попросила Юки.
И он все ей рассказал, запинаясь, прерываясь и начиная заново, перескакивая из прошлого в настоящее и возвращаясь назад. И хотя Юки с трудом улавливала суть, ее мечты постепенно рассеялись. В голове зашумело.
А потом наступила темнота.
Глава 91
Я сидела на шатком стуле напротив Юки и Синди в мексиканском ресторанчике "Касса локо", располагавшемся недалеко от дома Синди; заведение славилось своим куриным фахитас. На улице уже стемнело, и в окне отражались наши бесцветные лица, похожие на привидения.
Особенно у Юки.
Синди пыталась приободрить Юки и одновременно выудить у нее побольше информации, когда в зал вошла Клэр и плюхнулась на стул рядом со мной.
- Ты поступила правильно, не поехав с ним, - говорила Синди. - Нельзя принимать решения, когда в голове царит такой хаос.
Молоденькая официантка забрала наши тарелки, и Клэр заказала всем кофе.
- Я все думаю: может, мне следовало пересилить себя, - ответила Юки. - Просто сесть в машину…
- А если бы тебе не стало лучше? - спросила Синди. - Какие бы ужасные у тебя были выходные, окажись ты в Напе с человеком, вызывающим у тебя отвращение.
- Ненавижу, когда ты начинаешь все преувеличивать, Синди.
- Я же права, разве нет?
- Позволь мне прояснить ситуацию, - начала Клэр, вспоминая сказанное ей Юки по телефону. - Док родился с наружными половыми органами промежуточного типа, верно? Доктора не знали наверняка, мальчик он или девочка.
Юки кивнула и вытерла указательным пальцем набежавшие слезы.
- Врачи сказали его родителям, что если те будут воспитывать ребенка как девочку, то ребенок не сможет определиться сам.
- Они поняли все неправильно, - заметила я.
- Это настоящая трагедия, Юки, - продолжила Клэр. - Уверена, родители пребывали под общественным давлением, им нужно было назвать окружающим пол ребенка. В любом случае перед нами ситуация, когда руководствуются общепринятой практикой. Даже если у ребенка хромосомы XY, а гениталии носят признаки обоих полов, предпочитают прибегнуть к хирургическому вмешательству. Обычно говорят: "Проще сделать дырку, чем пестик". Потом советуют воспитывать ребенка как девочку. Во время пубертатного периода назначают эстроген. И Бог ты мой, она становится девушкой!
- Они назвали его Флорой Джин, - пролепетала Юки. - Как ты и сказала, Клэр, они взяли младенца-мальчика и сделали из него девочку! Но он никогда себя ею не чувствовал, никогда - потому что не был девочкой. Боже! Это так отвратительно!
- И в каком возрасте он обернул процесс вспять? - спросила Клэр.
- Начал в двадцать шесть. После этого последовало пять лет настоящего ада.
- Господи. Вот бедолага, - сказала я.
Юки подняла на меня свои заплаканные глаза:
- Я схожу по нему с ума, Линдси. Он милый. Веселый. Принимает меня такой, какая я есть: настоящая стерва и жуткая зануда. Он понимает меня. Но как я могу перестать думать о нем как о мужчине, когда-то бывшем женщиной?
- О, Юки. На чем вы расстались?
- Он сказал, что позвонит после выходных. Мы сходим на следующей неделе куда-нибудь поужинать и тогда поговорим.
- Ты ему очень нравишься, - сказала я. - Рассказав тебе все, он показал, насколько сильны его чувства. Он дает тебе время.
- Я не знаю, что делать, - глухо проговорила Юки.
Синди обнимала ее, пока та плакала. Клэр наклонилась вперед и взяла Юки за руку:
- Сладкая моя, не принимай близко к сердцу. Сейчас все кажется очень сложным, но, может, это не так. И тебе не нужно принимать решение прямо сейчас.
Юки кивнула и снова зарыдала.
Глава 92
Я попала в управление около восьми утра понедельника и обнаружила на своем столе толстый конверт. Согласно записи, конверт переслал мне Святой Джуд прямиком из отдела нераскрытых дел и проштамповал его несколько раз словом "СРОЧНО".
Теперь я вспомнила: Маккоркл звонил мне, а я ему не перезвонила. Я вскрыла конверт, вытряхнула оттуда потрепанный полицейский блокнот и увидела прикрепленную к нему записку от Маккоркла.
"Боксер, ознакомься с записями. Этот человек знал последнюю жертву змеиного укуса 1982 года и некоторых сегодняшних жертв. Она ждет твоего звонка".
Я надеялась, что "она" станет нашим горячим следом, не остывшим за прошедшие выходные, потому что на данный момент у нас благодаря "змеиному убийце" имелось множество отвратительных статей и пять мертвых тел, упокоившихся в могилах.
Конклин пока не пришел, поэтому я решила убить время на кофе, добавив молока и сахара в бурду, оставшуюся от ночной смены.
Когда я вернулась из комнаты отдыха, Конклин еще не появился, а я уже не могла больше ждать.
Я открыла блокнот, где между страницами ярко-зеленым маркером было отмечено, что здесь записано содержание беседы со светской львицей, Джинни Хаусем Фридман, имевшей место двадцать три года назад.
Я знала о Джинни Фридман несколько вещей.
В восьмидесятых она была замужем за помощником мэра, ныне покойным, а теперь является женой ведущего кардиолога. Она увлекалась искусством и покровительствовала одаренным художникам.
Я быстро просмотрела неразборчивые записи полицейского и нашла ее телефон, подчеркнутый Маккорклом. Я набрала номер.
Фридман ответила мне на третьем гудке и, к моему удивлению, сказала:
- Пока я свободна, только приезжайте прямо сейчас.
Я оставила Конклину записку, забралась в свой "эксплорер" и рванула домой к Фридман на Пасифик-Хайтс.
Ее симпатичный дом в бело-голубых тонах с деревянной декоративной отделкой располагался на улице Франклина, в квартале полностью отреставрированных викторианских особняков, придававших Сан-Франциско невероятный шарм.
Я поднялась по ступенькам и нажала на звонок. Дверь открыла привлекательная седовласая женщина шестидесяти лет.
- Проходите, сержант, - сказала она. - Очень рада с вами познакомиться. Что вам предложить? Чай или кофе?
Глава 93
Мы с миссис Фридман расположились в плетеных креслах на задней веранде, и она принялась мне рассказывать о змеиных убийствах, потрясших высший свет Сан-Франциско в 1982-м.
- Есть определенная связь между теми старыми убийствами и произошедшими недавно, - сказала женщина, помешивая кофе.
- Мы тоже так думаем.
- Надеюсь, что смогу вам помочь, - добавила Фридман. - Я тогда говорила лейтенанту Маккорклу, как ужасно, когда умирают такие известные люди. Страшно до жути. Учтите, мы не знали причин их смерти, пока позже не нашли Кристофера Росса со змеей, свернувшейся у него под мышкой.
- А вы были знакомы с Кристофером Россом?
- Очень хорошо. Мы с моим первым мужем частенько выходили в свет в компании его и супруги. Он был красивым мужчиной. Любитель острых ощущений, очень харизматичная натура. И он, конечно, был богат. Баснословно богат. Крис Росс имел все. А потом он умер. Некоторые назвали его смерть торжеством справедливости, - сказала Фридман. - Дескать, сам был змеей, от змеи и погиб, но я забегаю вперед.
- Не торопитесь, - попросила я. - Я хочу услышать абсолютно все.
Фридман кивнула и продолжила:
- В восемьдесят втором я преподавала у пятиклассниц в частной школе Кэтрин Делмар Берке, что в Си-Клиф. Уверена, вы о ней знаете.
Я знала. Квартал Си-Клиф располагался на берегу океана и был известен своими невероятно красивыми видами и населен невероятно богатыми людьми.
- Девочки носили зеленую форму в шотландскую клетку и каждый год участвовали в майских народных танцах вокруг столба, с длинными лентами и всем прочим. Иса Бут и Сара Нидльман в восемьдесят втором учились в моем классе. До сих пор не могу поверить, что они мертвы! Они вели беззаботную жизнь. Тогда они были милыми детьми. Посмотрите сюда.
Фридман протянула мне небольшой кожаный фотоальбом. Открыв его на последних страницах, она показала снимок класса с выстроившимися ступенчатыми рядами десятилетними девочками.
- Вот Иса. Здесь - Сара. А вот еще одна девочка, бедняжка с печальными глазами. Она всегда была отверженной. - Женщина указала на девочку с темными волосами до плеч. Та показалась мне знакомой, но как я ни силилась, вспомнить не могла.
- Это незаконнорожденная дочь Криса Росса, - пояснила Фридман. - Ее мать работала экономкой у Криса, и он платил за обучение дочери в школе Берке. Я помогла добиться, чтобы ее туда приняли. Остальные девочки, конечно, знали обстоятельства ее происхождения, и некоторые вели себя недружелюбно. Я однажды ей сказала: "Дорогая, то, что нас не убивает, делает сильнее", - и, кажется, ей это придало мужества.
А потом Крис умер, и его жена, Беки - которая прежде предпочитала не обращать внимания, - уволила мать Нормы, вышвырнув ее вместе с дочерью без пенни в кармане. Крис, должно быть, думал, что будет жить вечно, и потому не упомянул их в своем завещании. В любом случае Норму исключили из школы. И знаете, я оказалась права. Это ее не убило и, думаю, сделало сильнее.
Я смотрела на девочку с печальными глазами - и неожиданно все кусочки головоломки встали на место. Когда я встретила Норму Джонсон, ее волосы уже приобрели светло-карамельный цвет и исполнилось ей тридцать два года.
- Последний раз я разговаривала с Нормой десять лет назад, - сказала Фридман. - Она создала собственный маленький бизнес, выполняя мелкие поручения, и использовала для этого старые связи. Обедая со мной в Форт-Мейсоне, она позволила себе расслабиться. И скажу вам, сержант, хоть мне и неприятно так говорить, Норма сильно ожесточилась. Знаете, как эти богатые девчонки назвали свою бывшую школьную подругу? Они назвали ее "Любимица".
Глава 94
Конклин сел на стул в кабинете Джейкоби, а я была так взвинчена, что не могла усидеть. К тому же меня не отпускала тревога. Мы дважды допрашивали Норму Джонсон и оба раза вычеркивали ее из списка подозреваемых.
- Я упускаю что-то очевидное? - спросил меня Джейкоби. - А может, вы упускаете?
Он сложил свои мясистые руки поверх наваленного на столе хлама.
- Возможно. Что ты имеешь в виду?
- Ты не думала, что сама Джинни Фридман может быть нашим убийцей? Она знала не только одну из предыдущих жертв, но была знакома и с половиной последних.
- У нее - железное алиби, Джейкоби. Разве я не сказала?
- Ты сказала, что оно у нее есть, Боксер. Я хочу услышать детали.
Было время, когда отчитываться перед Джейкоби было для меня сродни забиванию щепок под ногти. Неужели он забыл, что мы отработали вместе более десяти лет? Неужели забыл, что недавно отчитывался передо мной?
- Когда происходили убийства, Джинни Фридман плыла на паруснике по Средиземному морю, - ответила я шефу. - Неделю назад судно пришвартовалось в Каннах, и она узнала об убийствах. Во Франции.
- Я знаю, где находится Канны, - ответил Джейкоби, почему-то применив единственное число.
- У меня на столе лежит ее квитанция об оплате билетов на самолет в оба конца, а также данные по визам и страховке путешествия на "Роял клипер". Судно покинуло порт еще до смерти супругов Бэйли, а вернулось из круиза уже после смерти Брайана Кейна и Джордана Пристли.
- Ты уверена?
- Я проверила ее паспорт. Фото сделано недавно, и все визы проставлены. Она не была в Сан-Франциско в течение последнего месяца, Джейкоби. Без шансов. Но в любом случае ее проверил Маккоркл.
Джейкоби поднял телефонную трубку и отключил все пять линий, чтобы никто не смог помешать разговору. Потом пристально посмотрел на меня.
- Расскажи мне побольше об этой Любимице.
Я сообщила Джейкоби, что отец Джонсон, Кристофер Росс, не был женат на матери Нормы, она лишь меняла постельное белье и пылесосила пол в его особняке на Ноб-Хилл.
- Росс был так богат, что никакой скандал ему не грозил, по крайней мере живому. После его смерти мать Нормы уволили, а сама девочка стала парией. Отец ничего ей не оставил. Друзья втоптали ее в грязь. А потом она начала на них работать.
- У нее были ключи от их домов, - добавил Конклин, - и код от сигнализации. И в придачу множество благоприятных моментов. Что она сказала нам, Линдси? "Никто даже не знает, что я здесь побывала". За это ее клиенты и любили.
- Ей было всего десять, когда убили отца? - уточнил Джейкоби.
- Верно. Она не могла убить тех богачей в восемьдесят втором. Но тот факт, что ее отец был одной из жертв, мог ее вдохновить.
- Подражатель, - сказал Джейкоби.
- Мы так думаем, - согласилась я.
Джейкоби хлопнул рукой по столу, и в воздух взметнулось облачко пыли.
- Езжайте и возьмите ее, - заключил он.
Глава 95
Я сидела рядом с Конклином в комнате для допросов, готовая при необходимости включиться в беседу, но он и сам отлично вел допрос. Конклин нравился Норме Джонсон и демонстрировал ей, какой он хороший парень и что ему можно доверять, даже если вы - псих.
- Норма, я не понимаю, почему вы не сказали нам, что ваш отец умер от укуса змеи, - произнес Конклин.
- Я бы вам сказала, если бы вы спросили. Поймите, я не связывала смерть моего отца с этими убийствами, пока вы не сообщили, что Сару и Бэйли убила змея.
- Брайан Кейн и Джордан Пристли. Вы их знали?
- Не очень хорошо. Время от времени я работала на Молли Колдвелл-Дэвис и раз или два встречала у нее дома Брайана. Джордан все время там жил, но мы не были друзьями.
- Вы работали у Молли вечером двадцать четвертого мая?
- Я должна заглянуть в свой ежедневник, хотя нет, подождите. Разве у Молли не было вечеринки двадцать четвертого мая? Потому что меня туда пригласили. Я заскочила, поняла, что никого не знаю, сказала Молли: "Привет" - и через десять минут ушла. Ей тогда не нужно было, чтобы я выгуляла Миша.
- И какими можно назвать ваши отношения с Молли? Как вы их охарактеризуете?
- М-м, повседневно-деловые. Я познакомилась с ней через моего бывшего парня. Вы, наверное, слышали о нем. Оливер Маккензи?
- Рок-звезда. Он умер от передозировки наркотиков?
Норма Джонсон продолжала играть кончиками волос.
- Да, он самый. Но к тому времени мы уже не встречались.
Конклин сделал пометку в блокноте.
- У вас есть какие-нибудь предположения, Норма? - спросил он. - Вам приходил на ум какой-нибудь человек, который мог бы убить вашего отца и позже, двадцать три года спустя, еще нескольких знакомых вам людей?
- Нет, но у нас очень маленький город, инспектор, - ответила Норма Джонсон. - Все друг друга знают. Вражда может передаваться из поколения в поколение, но даже в этом случае мне неизвестно, кто бы мог быть убийцей. Я абсолютно уверена.
Норма вела себя совершенно спокойно, даже немного высокомерно - и это сводило с ума. Она уже в третий раз находилась в небольшом помещении в окружении полицейских. Она должна была понять, что ее подозревают. У нее были причины занервничать, даже будь она невиновна.
Она должна была спросить, нужно ли ей пригласить адвоката. Однако предпочитала накручивать на палец волосы и флиртовать с Конклином.
Я сделала себе зарубку на память: попросить Клэр поднять отчет о вскрытии Оливера Маккензи.
И еще одну: выяснить, была ли у Нормы Джонсон возможность достать ядовитую змею.
Извинившись, я вышла из комнаты и остановилась рядом с Джейкоби перед стеклом. Вместе мы наблюдали и слушали, как Норма Джонсон рассказывает Конклину свою родословную.
- Не знаю, в курсе ли вы, но мой отец был дальним потомком Джона Чарлза Фремонта.