Было уже половина одиннадцатого, но Пер вошел во вкус, и к тому же в пятидесяти метрах он приметил кучу продолговатых, плоских плит. Самые большие были совершенно неподъемны, но даже и с теми, что поменьше, пришлось повозиться.
Он поднял плиту с одного конца, Йеспер - с другого. Камни были сухие и гладкие.
- Используй ноги, Йеспер. Не нагружай спину. Присел - встал, присел - встал.
В тачке поместилось три блока. Можно было погрузить и четвертый, но Пер посчитал, что хватит.
Они уложили первые три ступеньки. Пер задохнулся. Работа была очень тяжелой. Как мог дядя Эрнст работать так изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год?
К двенадцати часам нижняя часть лестницы была готова. Спина и шея болели. Они натерли руки до пузырей, но лестница не дошла еще и до половины.
Он устало улыбнулся:
- Совсем немного осталось.
- Жаль, у нас нет подъемного крана, - сказал Йеспер.
Пер покачал головой:
- Это жульничество.
Они вернулись в дом Эрнста.
Не Эрнста, а наш. Как же его назвать? Casa Grande?
Ну нет. Casa Mörner. Дом Мернера. Просто и красиво.
Вечером погода испортилась. Стемнело. Не было слышно ни звука, кроме унылого воя ветра.
Телефон отделения в больнице все время был занят. В восемь часов Пер выполнил просьбу Ниллы и отправил ей мысленное послание.
"Любовь", - задумал он слово и послал его вместе с вообразившейся ему картиной заката над морем.
Ответа от дочери он не получил. Голова была совершенно пустой. Он не верил в телепатию… ну и что? Вреда от этих упражнений никакого.
Пер заснул под завывания ветра, и ему приснилось, что он нашел в каменоломне маленькую деревянную куколку. Он сует ее в тряпичный мешок и зачем-то приносит домой. Кукла приходит в ярость и начинает рвать мешок. Пер достает липкую ленту и начинает заклеивать мешок. Кукла сопротивляется и высовывает в дырки растопыренные пальцы. Пер клеит и клеит, пока не слышит саркастический смех отца.
Нет, это не смех… это какой-то необъяснимый подземный гул. Он чувствует, что весь дом дрожит.
Пер смотрит в окно - и видит что-то невероятное: в проливе растет вулкан. В воздухе стоит гигантское облако багрово-серого дыма, стометровый кратер поднимается все выше и выше к небу.
Потоки лавы заливают берег и подходят к скале.
Он проснулся в растерянности и провел рукой по постели. Мешок с куклой исчез.
Ветер по-прежнему сотрясал дом, но глухой подземный рокот стих. Он подождал немного, закрыл глаза и заснул.
Воскресное утро, выпало ясным и солнечным. Пер проснулся в половине восьмого, посмотрел в окно и увидел, что пролив изменился: он был не серо-белым, как накануне, а пронзительно синим. Пер сразу понял, что за подземный гул он слышал во сне - штормовой ветер взломал лед, и теперь видны были только отдельные льдины, медленно плывущие по ярко-синей на солнце воде. У берега громоздилось ледяное крошево.
Ледоход. Тысячи тонн замерзшей воды двинулись в путь с грохотом, вызвавшим в сонном мозгу Пера картину проснувшегося вулкана.
Вот это да!
Но все равно сон был настолько странным и неприятным, что Перу не хотелось его вспоминать.
9
Пока Макс сидел и размышлял над своей поваренной книгой, Вендела слонялась по дому, стараясь не думать о еде. Она решила, что на новой вилле посвятит себя двум вещам: джоггингу и диете. Собственно говоря, худеть ей было не надо: весы в ванной остановились на более чем приемлемой цифре пятьдесят два килограмма, - но она посчитала, что неплохо очистить организм от шлаков и таким образом максимально приблизиться к природе. Так что на завтрак она выпила стакан воды. В компании Алоизиуса.
Мысль о вечеринке для соседей ее не оставляла. Она решила пригласить всех, кого найдет в деревне. В первый день Великого поста - в этот день вряд ли кто станет готовить ужин дома. На всякий случай она решила посоветоваться с мужем.
Макс сидел в одном из двух своих кабинетов.
За неделю до этого он перевез на виллу свое научное имущество. Ему нужны были как минимум три письменных стола: за одним он размышлял, за другим писал, за третьим редактировал. В одном кабинете все три стола не вмещались.
Он уже установил гребной тренажер, рядом лежали гантели и скакалка. Беговой дорожкой он почему-то пренебрег.
Сейчас он сидел за столом для размышлений. Стол для размышлений был образцово пустым, ни одной книги или записки. Она рассказала о задуманном празднике. Он выслушал и кивнул в сторону окна:
- А этих тоже?
Она сразу поняла, кого он имеет в виду: мужчину с мальчиком, которого Макс чуть не задавил.
- Их можем не приглашать, - сказала Вендела.
- Ну почему? - пожал плечами Макс. - Пригласи и их тоже. Тебе нужна помощь?
- С ужином справлюсь… А вот гостей занимать придется тебе.
Макс вздохнул:
- Я, конечно, могу поговорить с гостями, но советов давать не буду.
- Конечно… почему ты должен давать советы?
- Люди начинают приставать со своими проблемами, а мне надо работать, а не вникать в соседские неурядицы.
Он прикрыл глаза, давая понять, что стол для размышлений именно потому и называется столом для размышлений, что располагает к размышлениям. Вендела постояла несколько секунд и вышла.
Скоро она пойдет на свою первую прогулку, но сначала в ванную. Несессер еще не разобран. Она поставила его на крышку унитаза и начала доставать лекарства.
Антиаллергические таблетки Вендела положила на нижнюю полку аптечки - чтобы всегда были под рукой. У нее было несколько упаковок разных препаратов, но пока никаких признаков аллергии она не чувствовала - ни насморка, ни жжения в глазах.
Потом настала очередь антидепрессантов и вистарила, который она принимала уже несколько лет каждый вечер, а иногда и утром.
Но это было в Стокгольме. Здесь, на острове, она сведет прием лекарств до минимума. Сегодня, к примеру, она выпьет только две таблетки совершенно нового лекарства. Вендела получила его на прошлой неделе посылкой из Дании. Фолангир - новое средство для похудения, снижает аппетит, к тому же обладает успокаивающим действием. И даже, если верить надписи на упаковке, содержит все необходимые питательные элементы, экстракт календулы и какие-то необычайно действенные витамины.
Она запила таблетки водой. Вот так. Пора на прогулку.
Пилюли были и в самом деле действенными - у нее закружилась голова, когда она еще только спускалась по крыльцу. Сияло солнце, показавшийся поначалу знобким весенний ветер оказался даже приятным. Ничто ее не беспокоило - давно она не испытывала такого чувства спокойствия и гармонии.
Небо над Эландом неправдоподобно огромное - ни одной не только горы, но даже холма. Земля и небо. Наверное, именно поэтому эльфы и выбрали это место.
И абсолютная тишина. Ни машин, ни голосов. Только редкое щебетание птиц и шум прибоя с освободившегося ото льда пролива.
Она шла по узкому проселку. Где-то здесь была когда-то еще одна дорожка - даже не дорожка, так, тропинка: узкая колея с травой посередине. Интересно, куда она ведет.
Наконец Вендела нашла эту тропинку, зажмурилась и, как в детстве, несколько метров проскакала на одной ноге с закрытыми глазами.
Когда она открыла глаза, перед ней был старый невысокий каменный забор с закрытой калиткой. Там, за забором, в шезлонге, поставленном прямо на газоне, сидел человек.
Вендела подошла поближе и увидела, что человек этот очень стар - морщинистое лицо, седой венчик волос на лысом черепе. На шее, прямо под подбородком, - толстый шарф, ноги обернуты одеялом. На коленях - объемистая тетрадь. Он сидел с закрытыми глазами, и на лице его блуждала беспечальная улыбка, как у человека, довольного прожитой жизнью.
Он вполне годился ей в отцы, но Генри был чересчур большим непоседой, чтобы вот так сидеть в саду и ничего не делать.
Вендела сначала решила, что старик спит, но не успела она подойти к калитке, как старик поднял голову и посмотрел на нее.
- Я не беспокою? - крикнула она.
- Не больше, чем кто-либо другой, - загадочно ответил старик и спрятал тетрадь под одеяло.
У него был негромкий, но внушительный голос, как у человека, привыкшего командовать. У Макса тоже такой голос.
Таблетки, очевидно, продолжали действовать - она смело открыла калитку и вошла в сад.
- Сижу и смотрю на бабочек, - доверительно сообщил старик, когда Вендела подошла поближе. - И думаю кое о чем.
Он вовсе не собирался шутить, но Вендела почему-то рассмеялась - и тут же застеснялась.
- Меня зовут Вендела, - быстро сказала она. - Вендела Ларссон.
- А я Давидссон. Герлоф Давидссон.
Вендела никогда раньше не слышала такого имени. Оно показалось ей необычным.
- Герлоф… это немецкое имя?
- Думаю, когда-то было голландским… у нас в роду многих так звали.
- А вы здесь круглый год живете?
- Теперь - да. Буду жить… пока не вынесут.
Она опять не к месту засмеялась:
- Тогда будем соседями. - Она показала рукой в направлении виллы, но тут же опустила. Рука почему-то дрожала. - Мы как раз переехали в дом у каменоломни. Я и муж. Его зовут Макс. Мы тоже здесь будем жить.
- Вот как, - сказал Герлоф, - будете жить… Но только пока тепло? Не зимой же…
Это прозвучало не как вопрос. Скорее утверждение.
- Нет, не зимой… только весной и летом.
Она чуть не добавила "слава богу", но вовремя удержалась. Это было бы невежливо - напомнить старику, что зимой здесь холодно и одиноко. Он же собирается здесь жить круглый год. Как и ее семья, когда она была маленькой.
Наступило молчание. Бабочки не появлялись, зато за кустами щебетала какая-то птица. Вендела зажмурилась. Ей показалось, что это нервозное щебетанье не просто так - кто-то хочет ее о чем-то предупредить.
- Нравится? - спросил Герлоф.
Она энергично закивала:
- Очень… это же так… - Она поискала нужный аргумент. - Так близко к морю…
Старик замолчал. Вендела взяла разбег и продолжила:
- Мы думали устроить небольшой праздник для соседей… В среду, в семь часов, так что если вы… Было бы очень хорошо, если бы вы тоже пришли.
Герлоф посмотрел на свои ноги:
- Приду, если смогу двигаться… день на день не приходится.
- Вот и замечательно!
Она опять нервно засмеялась и пошла к калитке. Она сильно проголодалась, а новые таблетки действовали как-то странно - она не могла сосредоточиться. Но это не важно. Важнее другое - ей было приятно идти по траве, словно бы лететь над ней, навстречу ветру и белому солнцу. Как эльф.
- Макс? Ты где?
Голос ее отразился от пустого каменного пола звучным эхом и полетел по комнатам. Она была так взволнована встречей с Герлофом, что продолжала кричать, не дожидаясь ответа.
- Я встретила жителя… старого островитянина… совершенно потрясающе! Он живет в маленьком домике там, на дороге. Я пригласила его на праздник!
После нескольких секунд молчания открылась дверь кабинета для размышлений. Макс внимательно посмотрел на жену и спросил:
- Что ты выпила?
Вендела оглянулась и машинально вытянулась:
- Ничего… пару таблеток для похудения.
- Ничего возбуждающего?
- Нет! У меня весеннее настроение, что в этом плохого?
Она хотела повернуться и уйти, но вместо этого энергично замотала головой - нет, ничего возбуждающего, а вот что: весеннее настроение. Ей пришлось сделать усилие, чтобы не качаться, - каменный пол под ногами ходил ходуном.
- Вендела… ты обещала уменьшить дозу, когда мы сюда приедем. Ты сама сказала. Никто тебя за язык не тянул.
- Я знаю… я буду бегать.
- Вот и бегай. Все лучше, чем таблетки.
- У меня просто радуется душа, - продолжила она, стараясь быть серьезной, - и никакие лекарства здесь ни при чем. Я радуюсь… весна в воздухе, этот замечательный старик…
- Ты просто обожаешь стариков и старух. - Макс усталым жестом помассировал веки и открыл дверь "размышляльного" кабинета. - Мне надо работать.
10
Запах известняка, водорослей, моря… солнечные блики на воде и ледяной ветер… Встреча зимы и весны - вот что ощущалось в воздухе.
Время шло к полудню. Воскресенье. Пер стоял с веником на каменной веранде, раскинув руки, - ему хотелось, чтобы весеннее солнце поскорее добралось до самых темных уголков его тела. Эрнст построил две веранды - одну, обращенную на юго-восток, а другую - на северо-запад. Это было ловко придумано. Можно было либо следовать за солнцем, либо весь день держаться в тени.
Он выпрямился и посмотрел на каменистый берег. Единственное, что омрачало ощущение счастья и полноты жизни, - мысль о Нилле. Вдруг врачи найдут что-то страшное?..
А что он может предпринять? Ровным счетом ничего.
Старая веранда была сделана из известняка. Между каменными блоками проросла трава, но постройка была крепкой и надежной. Он смел прошлогоднюю листву, подошел к краю и посмотрел вниз. В каменоломне никого не было. Несколько каменных ступенек внизу, половина лестницы.
Посмотрел на богатые дома на юге. Откуда у людей такие деньги?
Интересный вопрос. Такой дом стоит не меньше двух миллионов. Это как минимум, а скорее всего, три. Не считая участка. Кое-что он теперь знал о своих новых соседях - у них много денег.
Пора доставать садовую мебель. Эрнст неизвестно зачем купил плетеные стулья и стол - они скорее были бы уместны на веранде какого-нибудь плантатора в джунглях.
Не успел Пер поднять первый стул, в кухне зазвонил телефон.
- Йеспер! Возьми трубку!
Он не знал, где Йеспер. Ответа не последовало.
Телефон зазвонил снова. Пер, ругнувшись, поставил стул и взял трубку:
- Пер Мернер.
- Пелле?
Ясное дело, опять папаша. Пер устало прикрыл глаза. Ему пришла в голову мысль, что у Джерри вполне хватило бы денег на не менее роскошную виллу, чем у его новых соседей. Во всяком случае, десять или пятнадцать лет назад. Но отец никогда и ни в чем ему не помогал. А теперь, после инсульта, отцовское состояние наверняка растаяло. Работать он не мог.
- Откуда ты звонишь, Джерри? Где ты?
В трубке что-то зашипело, потом отец произнес только одно слово:
- Рюд.
- О’кей, добрался, значит. Ты же собирался в студию?
- К Бремеру.
- Понятно. Значит, ты у Бремера.
Опять неуверенное молчание.
- Ты не у Бремера? Разве он тебя не встретил?
- Не здесь.
Что значит - не здесь? Выпил он, что ли? Отец и так не в себе, а если еще и выпил…
- Поезжай домой, Джерри, - сказал Пер как можно решительнее. - Иди на станцию и садись на первый же автобус в Кристианстад.
- Не могу.
- Можешь, Джерри. Делай, как я сказал.
Пауза.
- Возьми меня отсюда, Пелле.
Пер задумался на секунду.
- Не могу.
Пауза.
- Пелле… Пелле?
Пер сжал трубку:
- У меня нет времени, Джерри. Здесь со мной Йеспер, скоро приедет Нилла…
Отец повесил трубку.
Пер знал, где находится Рюд. Два часа езды на машине. Не в двух шагах. Ему почему-то стало очень беспокойно.
Присмотри за ним, сказала как-то мать. Присмотри за ним, Пер.
Анита никогда не называла своего бывшего мужа по имени. С отцом общался только Пер - он и рассказывал матери, что с отцом, где он и чем занимается. Год за годом. Куда отец ездил, с какими женщинами встречался. Это было его обязанностью, но он выполнял ее очень и очень неохотно.
Но обещал - значит обещал. Он обещал матери "присматривать" за Джерри.
Пер решил забрать отца. Он поедет в Рюд.
Йеспер побудет дома. Дети видели деда всего несколько раз, и то не больше двух-трех часов, и Пера это устраивало.
Это было мудрым решением - ограничить общение детей с Джерри.
11
Вендела довольно быстро поняла, что ее интерес к соседям по деревне вовсе не был обоюдным.
Большинство домов заколочены. Она шла по улицам - никаких признаков жизни. Ни одного встречного. Кое-где окна без ставень, но на стук никто не вышел. Ей все время казалось, что кто-то там есть, но не хочет показываться.
Она уже почти дошла до южной околицы Стенвика. Чуть ли не в последнем на улице доме на ее стук вышел седой коротышка с перемазанными сажей руками, словно он только что чистил дымоход или, на худой конец, возился с лодочным мотором. Вендела не стала подавать руку для пожатия. Она просто представилась.
- Хагман, Йон Хагман, - ответил он на ее приветствие.
Она рассказала про вечеринку.
- Хорошо, - кивнул он. - Вы живете у каменоломни?
- Да-да, мы…
- Помощь в саду нужна? Я могу делать все - копать, корчевать, если что нужно…
- Это звучит обнадеживающе. - Вендела опять засмеялась против воли. - Наверняка нам что-то понадобится.
Хагман кивнул и скрылся в доме.
Она осмотрелась и решила, что Хагману для начала неплохо было бы заняться своим собственным, совершенно заросшим садом.
Она пошла назад к каменоломне. Подумала о своей аптечке и тут же приняла решение: сегодня она к ней не прикоснется.
Она свернула к соседской вилле. Дом был примерно такой же, как и у них с Максом, только обшит светлой вагонкой и окна другие - высокие и узкие. Садом здесь уже занимались - привезли, разбросали и выровняли землю и даже успели посеять газон.
Хозяева были дома. Ей открыла коротко стриженная молодая блондинка в синем комбинезоне. Она вежливо поздоровалась, но особой радости, как и Йон Хагман, не выказала.
Она представилась - Курдин. Мари Курдин.
- Я не помешала? - с нервным смешком спросила Вендела.
- Нет… а я вот занимаюсь стенами.
- Обои клеите?
- Крашу.
Она слушала, как показалась Венделе, не особенно внимательно.
- Хорошо, спасибо, - сказала она тихо. Не то чтобы недружелюбно, но без особой приветливости. - Мы придем - я, Кристер и маленький Пауль. Захватим вино.
- Значит, увидимся.
Вендела повернулась и пошла дальше со странным чувством. Не то чтобы что-то было не так, формально все в порядке, но она ожидала более теплого приема. В такие минуты ей всегда хотелось уйти туда, к камню эльфов.
Но она заставила себя остановиться и направилась к маленькому домику на краю каменоломни. "Сааб" стоял у дома. Вендела, посомневавшись, постучала.
Дверь тут же открылась. Это был тот самый человек, который чуть не избил Макса. Сейчас вид у него был более приветливый.
- Привет, - сказала Вендела.
- Здравствуйте.
Она протянула руку, представилась и узнала, что мужчину зовут Пер, Пер Мернер. Она засмеялась:
- Я должна объясниться… ну, по поводу того, что произошло на парковке… Муж был немного…
- Забыто, - коротко сказал Пер Мернер. - Все были не в себе.
Вендела набрала воздуха:
- Я хожу по всей деревне и знакомлюсь… - Опять нервный смех. - Кто-то же должен начать…
Пер молча кивнул.