- Нет. Давай разделимся. Ты иди в один. Спрячься в кабинке и залезь на туалет. Я скроюсь в другом. Если будем сохранять тишину, может, нам повезет. Потому что… - он помедлил, осознавая печальную реальность, - это наш единственный шанс.
Де Рокфор изучил пулевую рану. Плечо его рыцаря кровоточило, было мучительно больно, но брат старался сохранять контроль над собой. Де Рокфор поставил стрелка в обеденном зале, полагая, что сенешаль может направиться туда. И оказался прав. Но он недооценил решительность своих врагов. Братья давали клятву не причинять вред друг другу. Он думал, что идеалист сенешаль сохранит верность клятве. А теперь двоих его людей надо было доставить в лазарет. Де Рокфор очень надеялся, что ни одного из них не придется везти в госпиталь в Перпиньяне или Мон-Луи. Это вызовет лишние вопросы. Монастырский лекарь был опытным хирургом и имел хорошо оборудованную операционную, которая много раз использовалась за прошлые годы, но и он мог не все.
- Отведи их к врачу и скажи, чтобы он сделал все, что нужно, - приказал он лейтенанту.
Посмотрел на часы. Молитвы закончатся через сорок минут.
Приблизился еще один брат:
- Дверь в дальнем конце за общей спальней заперта, как вы приказывали.
Он знал, что они не возвращались через обеденный зал. Иначе раненый брат доложил бы ему. Так что у них был только один вариант. Он забрал оружие у одного из своих людей.
- Оставайся здесь. Никого не пускай. Я сам с этим разберусь.
Сенешаль вошел в ярко освещенную ванную комнату. Все пространство заполняли туалетные кабинки, писсуары и раковины из нержавеющей стали на мраморных подставках. Он слышал, как в соседнем помещении возится Жоффруа, устраиваясь в одной из кабинок. Сенешаль остановился и попытался успокоиться. Никогда раньше ему не доводилось попадать в подобную ситуацию. Он сделал несколько глубоких вдохов, потом вернулся к выходу, взялся заручку, приоткрыв дверь на полдюйма, и вгляделся в спальню.
Пока что никого не было.
Возможно, преследователи прошли мимо. Переплетением коридоров аббатство напоминало муравейник. Все, что им с Жоффруа надо, - это несколько драгоценных минут, чтобы сбежать. Он снова выругал себя за слабость. Годы тщательных размышлений и выстроенных планов пошли насмарку. Теперь он был беглецом с четырьмястами братьями за спиной, которые вот-вот станут его врагами. Я просто уважаю наших противников. Вот что он сказал магистру всего лишь день назад. Он задумчиво покачал головой. Мало уважения он проявил. До сих пор он вообще ничего разумного не сделал.
Дверь, ведущая в спальню, распахнулась, и на пороге появился Раймон де Рокфор. Задвинул засов на двери.
Призрачная надежда, которую питал сенешаль, разбилась вдребезги.
Все должно решиться здесь и сейчас.
Де Рокфор держал револьвер и внимательно рассматривал комнату, гадая, где спрятались его жертвы. Они не смогли одурачить его. Но сенешаль не намеревался рисковать жизнью Жоффруа. Он должен отвлечь внимание врага на себя. Поэтому он выпустил ручку и позволил двери закрыться с мягким стуком.
Де Рокфор заметил движение и услышал звук плавно закрывшейся металлической двери на гидравлических петлях. Его взгляд метнулся в противоположный конец спальни и остановился на одном из санузлов.
Он был прав. Они здесь.
Пришло время разобраться с этой проблемой.
Сенешаль осмотрел санузел. Лампы дневного света освещали помещение ярким светом. Длинное зеркало на стене над раковинами делало комнату еще больше. Пол был покрыт кафелем, туалеты отделены друг от друга мраморными перегородками. Все было построено с заботой и предназначено служить долгие годы.
Он нырнул во вторую кабинку и прикрыл за собой дверь. Забрался на унитаз и, перегнувшись по очереди через правую и левую перегородки, дотянулся до засовов на дверях соседних кабинок и закрыл их. Потом съежился в своей кабинке, оставаясь на унитазе, и понадеялся, что де Рокфор проглотил наживку.
Ему нужно было что-то, чтобы привлечь внимание. Он снял рулон туалетной бумаги с держателя.
Когда дверь распахнулась настежь, в туалет ворвался воздух.
По полу зашаркали подошвы.
Сенешаль стоял на унитазе с пистолетом в руке и пытался выровнять дыхание.
Де Рокфор направил короткоствольный автомат на кабинки. Сенешаль был здесь. Он знал это. Но где именно? Рискнуть и потратить секунду, чтобы нагнуться и посмотреть в щели под дверями? Три двери были закрыты, три открыты.
Нет.
Он решил стрелять.
Сенешаль понял, что через мгновение де Рокфор начнет стрелять, поэтому бросил держатель для туалетной бумаги в первую кабинку, под перегородку.
Металл лязгнул о кафель.
Де Рокфор выпустил очередь в первую кабинку и выбил дверь ногой. В воздухе висела мраморная пыль. Он выпустил еще одну очередь, раскрошив унитаз и штукатурку на стене.
Хлынула вода.
Но кабинка была пуста.
За миг до того, как де Рокфор осознал свою ошибку, сенешаль выстрелил поверх перегородки, послав две пули в грудь врага. Эхо прокатилось по стенам. Но крови не было. Враг выглядел скорее растерянным, чем раненым. Сенешаль заметил серо-голубую поверхность под белой мантией.
Бронежилет!
Он прицелился и выстрелил в голову.
Де Рокфор метнулся назад. Его тело сгруппировалось и покатилось по мокрому полу, по хлещущей воде к выходу.
Под ним хрустели осколки фаянса и камня. Зеркало с лязгом раскололось, и мелкие кусочки усыпали пол. Санузел был слишком узкий, а его враг - неожиданно храбр и находчив. Поэтому он отступил к выходу и выскользнул наружу за секунду до того, как второй выстрел вонзился в стену за его спиной.
Сенешаль спрыгнул с унитаза и вылетел из кабинки. Подбежал к двери и приготовился выйти. Де Рокфор наверняка поджидает его там. Но он не собирается уклоняться от встречи. Не теперь. Он должен эту схватку своему магистру. В Евангелии ясно сказано. Иисус пришел с мечом, а не с миром. И он тоже.
Он собрал всю свою решимость, приготовил пистолет и толкнул дверь.
Первым, кого он увидел, был Раймон де Рокфор. Вторым - Жоффруа, который держал пистолет у шеи магистра. Оружие де Рокфора валялось на полу.
ГЛАВА XXIX
Вильнев-лез-Авиньон
Малоун воззрился на Кларидона и заявил:
- А ты хорош, однако!
- Я много практиковался. - Кларидон посмотрел на Стефани. - Вы жена Ларса?
Она кивнула.
- Он был хорошим другом и великим человеком. Очень умным. Но очень наивным. Недооценил тех, кто противостоял ему.
На террасе они были все еще одни, Кларидон заметил, что Малоун посматривает на дверь.
- Никто нас не потревожит. Ни одна душа не желает слушать мои бессвязные рассказы. Я приложил все силы, чтобы заработать репутацию зануды. Каждый день все с нетерпением ожидают, когда я уйду на эту террасу.
- Как долго ты здесь находишься?
- Пять лет.
Малоун был поражен.
- Почему?
Кларидон медленно прошелся среди растений в горшках. За наружным стеклом на западе собирались черные тучи, сквозь них просвечивало солнце, словно огонь сквозь дрова в камине.
- Из-за тех, кто искал то же, что и Ларс. Втайне, не привлекая внимания к своим целям, они сурово расправляются с теми, кто стоит на их пути. Поэтому я пришел сюда и притворился больным. Здесь меня хорошо кормят, заботятся и, что самое важное, не задают вопросов. Я ни с кем не разговаривал разумно за последние пять лет, разве что сам с собой. И могу вас уверить, в этом мало приятного.
- Почему вы решили открыться нам? - поинтересовалась Стефани.
- Вы вдова Ларса. Ради него я готов на все. - Кларидон указал на письмо. - Эта записка. Ее прислал кто-то, кто знает. Может, даже те люди, о которых я говорил, те, кто расправляется со всеми на своем пути.
- Ларс тоже стоял на их пути? - спросила Стефани.
Кларидон кивнул.
- Многие хотели знать то, что узнал он.
- Какое вы имеете к нему отношение? - продолжила расспросы Стефани.
- Я занимался книготорговлей. Ему требовалось много малоизвестных материалов.
Малоун знал, что букинистические магазины часто посещали и коллекционеры, и исследователи.
- В конце концов мы подружились, и я начал разделять его страсть. Этот район - мой дом. Мой род живет здесь со времен Средневековья. Некоторые из моих предков были катарами, которых сожгли на кострах католики. Но потом Ларс погиб. Другие, те, кто шел по его следам, тоже поплатились жизнью. Так что я укрылся здесь.
- Что за другие?
- Книготорговец из Севильи. Библиотекарь из Марселя. Студент колледжа в Риме. Не говоря уже о Марке.
- Эрнст Сковилль тоже мертв, - сказала Стефани. - Его сбила машина на прошлой неделе, вскоре после нашего разговора.
Кларидон быстро перекрестился.
- Те, кто ищет, действительно не гнушаются ничем. Скажите мне, леди, вы что-нибудь знаете?
- У меня дневник Ларса.
На лице старика выразилась озабоченность.
- Значит, вы в смертельной опасности.
- Почему? - вмешался Малоун.
- Это ужасно, - быстро заговорил Кларидон. - Так ужасно. Неправильно, что вы тоже втянуты в это дело. Вы потеряли мужа и сына…
- Что вы знаете о Марке?
- Я пришел сюда как раз после его гибели.
- Мой сын погиб под лавиной.
- Неправда. Его убили. Так же как и остальных, о ком я говорил.
Малоун и Стефани молчали, ожидая объяснений.
- Марк пытался разгадать загадки, ответы на которые его отец нашел за годы до этого. Он не был таким одержимым, как Ларс, и потратил годы на расшифровку записей отца, но наконец решил эту задачу. Отправился на юг в горы, но так и не вернулся. Как и его отец.
- Мой муж повесился.
- Я знаю, дорогая. Но я всегда подозревал, что что-то тут не так.
Стефани ничего не сказала, но ее молчание говорило о том, что в глубине души она тоже сомневается в самоубийстве Ларса.
- Ты сказал, что пришел сюда спрятаться от тех. Кто такие те? - поинтересовался Малоун. - Рыцари-тамплиеры?
Кларидон кивнул.
- Главные виновники. Я пару раз сталкивался с ними лицом к лицу. Не самые приятные эпизоды в моей жизни.
Малоун решил обдумать эти слова. Он все еще держал в руках записку, посланную Эрнсту Сковиллю в Ренн-ле-Шато. Он взмахнул бумагой.
- Как вы можете указать путь? Куда нам идти? И что за инженер, которого мы должны остерегаться?
- Она тоже ищет то, чего жаждал Ларс. Ее зовут Кассиопия Витт.
- Она хорошо стреляет?
- У нее много талантов. Стрельба, думаю, один из них. Она живет в Живоре, месте, где некогда была древняя крепость. Она цветная. Очень богатая мусульманка. Восстанавливает в лесу цитадель, используя только технологии тринадцатого века. Ее замок расположен поблизости, и она лично следит за строительством, называя себя L’Ingénieur. Инженер. Вы с ней встречались?
- Дважды. Она спасла мою шкуру в Копенгагене и Авиньоне. Поэтому мне непонятно, почему мы должны ее опасаться.
- Мотивы ее поступков непонятны и подозрительны. Она ищет то же, что и Ларс, но по другим причинам.
- И что она ищет? - спросил Малоун, уставший от загадок.
- То, что некогда спрятали рыцари-храмовники. Их Великое Завещание. То, что обнаружил священник Соньер. То, что тамплиеры ищут вот уже много веков.
Малоун не поверил ни единому слову, но снова помахал бумажкой.
- Ну так укажи нам верное направление.
- Это не так просто. На пути много трудностей.
- Но ты хоть знаешь, с чего начать?
- Раз у вас есть дневник Ларса, вы знаете больше, чем я. Он часто упоминал свой дневник, но ни разу не показывал его мне.
- У нас также есть копия "Pierres Gravées du Languedoc", - добавила Стефани.
Кларидон задохнулся от удивления.
- Я не думал, что эта книга существует.
Она открыла сумку и извлекла из нее том.
- Она существует.
- Можно мне посмотреть на эскиз могильной плиты?
Она открыла нужную страницу и показала ему набросок.
Кларидон с любопытством изучил его. Потом старик улыбнулся:
- Ларс был бы доволен. Рисунок очень четкий.
- Объясни, - попросил Малоун.
- Аббат Бигу узнал тайну у Мари д’Отпул де Бланшфор перед ее смертью. Когда в тысяча семьсот девяносто третьем году он собирался бежать из Франции, Бигу понимал, что уже не вернется, поэтому он спрятал нечто в церкви Ренн-ле-Шато. Позже, в тысяча восемьсот девяносто первом, Соньер нашел эту информацию в стеклянном фиале.
- Мы это знаем, - сказал Малоун. - Чего мы не знаем, так это секрета Бигу.
- Нет, знаете, - возразил Кларидон. - Покажите мне дневник Ларса.
Стефани протянула ему тетрадь. Он торопливо пролистал ее и показал им страницу.
- Предположительно внутри фиала была эта криптограмма.
- Откуда вы знаете? - спросил Малоун.
- Чтобы знать это, надо понимать Соньера.
- Мы вас внимательно слушаем.
- Пока Соньер был жив, нигде не упоминалось о деньгах, потраченных им на церковь и другие строения. Никто за пределами Ренна даже понятия не имел о его трудах. Когда он умер в тысяча девятьсот семнадцатом году, его совершенно забыли. Его бумаги и личные вещи были либо украдены, либо уничтожены. В тысяча девятьсот сорок седьмом году его любовница продала усадьбу человеку по имени Ноэль Корбу. И умерла шесть лет спустя. Легенда о Соньере и его великом сокровище впервые появилась в печати в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Местная газета "La Dépêche la Midi" опубликовала три статьи, в которых излагалась якобы подлинная история. Но источником сведений был Корбу.
- Я знаю это, - перебила Стефани. - Он не просто приукрасил историю, он многое присочинил. Впоследствии были и другие публикации, и легенда о Соньере становилась все более и более фантастической.
Кларидон кивнул:
- Вымысел полностью взял верх над истиной.
- Вы имеете в виду пергаменты? - спросил Малоун.
- Отличный пример. Соньер никогда не находил пергаменты в основании алтаря. Никогда. Корбу и другие присочинили эту подробность. Ни один человек не видел эти пергаменты, и тем не менее тексты, написанные на них, напечатаны в бесчисленном количестве книг. Предполагалось, что в них содержалось нечто вроде зашифрованного послания. Это полная чушь, и Ларс знал это.
- Но Ларс привел тексты пергаментов в своих книгах, - заметил Малоун.
- Мы с ним беседовали об этом. И он, бывало, говорил: "Люди любят тайны". Но я знаю, что он думал по этому поводу.
Малоун пребывал в растерянности.
- Так что, история Соньера - это ложь?
Кларидон кивнул.
- Современное ее изложение большей частью фальшиво. Большинство книг также связывают Соньера с картинами Николя Пуссена, особенное "Пастухами Аркадии". Предположительно, Соньер взял оба найденных им пергамента в Париж, чтобы расшифровать, и, будучи там, приобрел репродукцию этой картины и еще двух в Лувре. Говорят, что в них скрыты тайные послания. Но в те времена Лувр не продавал репродукции своих картин, и нет ни единого письменного упоминания, что "Пастухи Аркадии" хранились в Лувре в тысяча восемьсот девяносто третьем году. Но люди, распространявшие этот вымысел, не обращали внимания на подобные неточности. Они предполагали, что никто не будет проверять факты, и какое-то время так и было.
Малоун потянулся к криптограмме:
- Где Ларс это нашел?
- Корбу написал рукопись о Соньере.
Он припомнил несколько слов из тех восьми страниц дневника, присланных Эрнсту Сковиллю. То, что Ларс написал о любовнице. "В конце концов она открыла Ноэлю Корбу один из тайников Соньера. Корбу написал об этом в своей рукописи, которую я обнаружил".
- Общаясь с репортерами и завлекая их сказками о Ренне, Корбу в то же время записывал подробности подлинной истории, рассказанной ему любовницей Соньера.
Малоун вспомнил другие строки из дневника Ларса. "То, что обнаружил Корбу, если он что-либо нашел, никогда не было обнародовано. Но изобилие информации, содержащейся в его рукописи, заставляет задуматься, где он мог узнать то, о чем написал".
- Разумеется, Корбу никому не показывал рукопись, поскольку правда была не такой захватывающей, как вымысел. Он погиб в конце шестидесятых в автомобильной аварии, и его рукопись исчезла. Но Ларс нашел ее.
Малоун рассматривал ряды букв и символов в криптограмме.
- Что же это такое? Какой-то код?
- Вполне обычный для восемнадцатого - девятнадцатого веков. Случайные буквы и символы, расположенные решеткой. Где-то в этом хаосе таится письмо. Элементарный, простой и при этом с трудом поддававшийся расшифровке в то время код. И даже сегодня без ключа это сложно сделать.
- Что ты имеешь в виду?
- Чтобы выбрать верные буквы и сложить из них письмо, нужна определенная последовательность цифр. Иногда, для того чтобы еще больше усложнить дело, начало решетки тоже выбиралось случайно.
- Ларс расшифровал это? - спросила Стефани.
Кларидон покачал головой.
- Нет, не смог. И это расстраивало его. Но за несколько недель до смерти он полагал, что нашел новый ключ.
Терпение Малоуна заканчивалось.
- Я полагаю, он не рассказал вам о нем.
- Нет, месье. Это был его путь.
- Так куда мы должны теперь двинуться? Укажите нам путь, вы должны это сделать.
- Вернитесь сюда в пять часов дня, на дорогу, расположенную сразу за главным зданием, и ждите. Я выйду к вам.
- Как вы сможете покинуть лечебницу?
- Никто здесь не расстроится из-за моего ухода.
Малоун и Стефани переглянулись. Они оба сомневались, что следовать указаниям Кларидона разумно. Пока что все предприятие изобиловало опасными или сумасшедшими личностями, не говоря уже о невероятных предположениях. Но что-то происходило, и если они хотели узнать больше, надо было играть по правилам, которые устанавливал этот странный старик.
- Куда мы пойдем?
Кларидон повернулся к окну и указал на восток. В нескольких милях вдали на холме, фасадом к Авиньону, стоял укрепленный дворец восточной архитектуры. Он сиял золотом на фоне неба и бросал тень на соседние дома, расположенные вплотную друг к другу и облепившие подножие холма. Некогда его обитатели - семь французских пап - правили христианским миром из-за этих крепостных стен.
- В папский дворец, - ответил Кларидон.