Повесть рассказывает о подвиге комсомольцев в годы Великой Отечественной войны.
Содержание:
Часть первая 1
Часть вторая 7
Часть третья 17
Алексей Иванович Мусатов
Клава Назарова
Часть первая
Голуби на крыше
Назаровы жили у реки, на Набережной улице.
Клава, её сестра Лёля и их мать Евдокия Фёдоровна занимали одну комнату во втором этаже коммунального дома.
Во дворе дома столпотворение сарайчиков, клетушек, пристроек. Между пристройками пятачки обработанной земли, грядки величиной с ладонь.
На крышах сарайчиков привольное царство мальчишек-голубятников: проволочные клетки, воркотня сизарей, посвист крыльев взмывающих в небо голубиных стай.
Витька Скворцов, худощавый, жилистый, смуглолицый подросток лет двенадцати, насладившись полётом голубей, впустил их в клетку и принялся пересчитывать.
- Что, недостача? - с тревогой спросил Витьку его приятель, вихрастый, босоногий Колька Суконцев. - Это всё Оська Бородуля приманивает. - И он кивнул в сторону Набережной улицы, где, окружённый садом, высился пятистенный, обшитый тёсом дом Бородулиных.
- Нет, все на месте, - ответил Витька, закончив подсчёт и влюблённо оглядывая своих питомцев. - Моих не соблазнишь… Они хозяина знают!..
- А вот Мишка вчера четырёх сизарей недосчитался, - сообщил Колька. - Этот Оська знаешь какой дошлый!.. Любого голубя переманить может.
- Так уж и любого…
Витя не очень-то поверил Кольке, но, кинув сердитый взгляд на дом Бородулиных, подумал, что Оська действительно ведёт себя нахально и без зазрения совести перехватывает чужих голубей. Надо будет поговорить с мальчишками и проучить этого Бородулю. Но легко сказать - проучить! Ребят на улице - раз-два и обчёлся. Одни уехали на лето в деревню, другие - в пионерский лагерь. А тех, кто остался в городе, пожалуй, и не соберёшь. Каждый занят своим делом, живёт сам по себе.
Вот только Клавка Назарова иногда ещё собирается вместе с подружками и что-то сообща с ними придумывает. Но с девчонками скучно.
Где-то вверху призывно заворковали голуби.
Витька с Колькой обернулись и задрали головы: на крыше дома, в котором жили Назаровы, стояла новенькая клетка с белыми голубями.
- Тоже мне голубятница! - усмехнулся Витя. - Развела птицу, а заниматься с ней не хочет.
- Клавка небось дрыхнет без задних ног, - заметил Колька. - Она вчера со своей компанией куда-то в поход ходила. Может, разбудим её?
- Как знаешь… мне всё равно, - с деланным равнодушием ответил Витька.
Колька подобрался поближе к комнате Назаровых и, сунув пальцы в рот, оглушительно свистнул. Из окна показалось заспанное лицо Клавы.
- Спишь, голубятница! - закричал Колька. - Тебя голуби заждались. Слышишь, как стонут?
- Ой, ребята, я сейчас! - смущённо забормотала Клава.
Через несколько минут она поднялась на чердак, вылезла через слуховое окно на крышу и занялась голубями: сменила им воду, насыпала пшена, хлебных крошек.
Витька ещё раз взглянул на Клавиных питомцев и презрительно махнул рукой.
- Почтовые голуби… то-сё, пято-десято. Нахвасталась только. А кто голубей тренировать будет? Они ведь зажиреют, если их на волю не выпускать. Вот увидишь, ничего у Клавки не получится…
- Это как сказать, - задумчиво сказал Колька. - Если Клава захочет… Ты слыхал, что она с девчонками какой-то тайный лагерь устроила?
- Это где? - встрепенулся Витя. - На острове, что ли, в камышах?
- Ага! А ты откуда про остров знаешь?
- Да так, говорил кто-то, - небрежно ответил Витя. - Делать девчонкам нечего… всякой чепухой занимаются.
Колька покачал головой.
- Нет, у них там интересно. Ты знаешь, я вчера на остров плавал… Всё высмотрел. Они там купаются, рыбу ловят, костёр жгут. Уху варят, картошку… Потом ещё Клавка всякие штуки придумывает.
- Какие штуки?
- На днях она такое устроила! Привела ночью девчонок на городское кладбище и заставила каждую пройти по нему в одиночку из одного конца в другой.
- Это ещё зачем? - удивился Витька.
- Для испытания храбрости. Чтобы узнать, трус ты или нет… А если кто из девчонок испугается с первого раза, так Клава посылает её на кладбище ещё раз и ещё… А потом они в разведчиков играют.
Витька молчал.
- А знаешь что? - понизил голос Колька. - Давай войдём в Клавину компанию. Рыбу будем с ними ловить, на плоту кататься. А то всё голуби да голуби…
- Входи, если хочешь, - безучастно отозвался Витя. - А мне это ни к чему.
Колька с подозрением покосился на приятеля.
- Знаю, почему ты Клавки чураешься, знаю… Ты от неё взбучку получил - вот и дуешься, как индюк.
- Какую ещё взбучку?! - покраснев, прикрикнул Витька. - Чего ты болтаешь?
Колька отодвинулся подальше от приятеля, а Витька, насупившись, отвернулся к голубям.
И как всё это получилось? Зимой в школе он был вожатым звена, считался у ребят за коновода, а вот наступило лето, и Витька как-то растерял всех своих приятелей. Зато вокруг Клавы Назаровой собралась целая компания девчонок с Набережной улицы, хотя она никогда не была ни вожатой звена, ни председателем совета отряда. Клавка самая рядовая пионерка, а девчонки почему-то тянутся к ней.
…Училась девочка хорошо, многое схватывала на лету, увлекалась книгами, но, несмотря на это, нередко доставляла учителям горькие минуты.
Вот идёт урок по математике, а Клава, положив на колени книгу о Гарибальди или о Спартаке, всецело поглощена чтением, и нет для неё сейчас никого на свете: ни учителя, ни классной доски, ни соседей по парте.
Целый день Клава готовит домашнее задание, чтобы завтра чётко и безукоризненно ответить урок. А на другой день в классе она становится свидетелем того, что преподаватель незаслуженно поставил одной из девочек двойку. Клава демонстративно отказывается отвечать и требует поставить ей тоже двойку.
Девочка не любила учить уроки в одиночку и всегда собирала вокруг себя группу одноклассников. На экзаменах она не успокаивалась до тех пор, пока последний ученик не выходил из класса.
А сейчас члены Клавиной команды почти каждый день бывают вместе, устроили какой-то лагерь на острове, постоянно что-то придумывают.
Она уже не раз приглашала в свою компанию и его, Витьку, но что ему за интерес водиться с девчонками, к тому же эта конфузная история с крапивой…
Всё началось с того, что Витька повздорил с конопатой Манькой Затевахиной и стукнул её раза два по загорбку. Затевахина бросилась с жалобой к Клавке. Хотя на занятиях по физкультуре Назарова и стояла на левом фланге, но у неё был решительный нрав, а когда нужно, и достаточно сильный кулак.
Вчера девчонки во главе с Клавкой встретили Витьку в детском парке, затащили его в глухую аллею и потребовали, чтобы он попросил у Затевахиной прощения. Витька гордо отказался. Тогда девчонки повалили его на землю и так настегали крапивой, что Витька пулей вылетел из парка.
А дома Витька обнаружил записку с незнакомым словом.
"Девчонок обижать не дадим, - прочёл он. - Летом настегаем крапивой, зимой закидаем снежками. Но если ты честен и смел, приходи к нам на Камышовый остров.
Дрохи".
Витька спрятал записку подальше и стал обдумывать, как ему встретить Клавку с глазу на глаз и расквитаться за крапиву. Но она почти всегда ходила в компании девчат.
- Ты не знаешь, что такое дрохи? - неожиданно спросил Витька у приятеля.
- Дрохи? - переспросил Колька. - Я где-то читал. Это, кажется, птицы такие… в степи живут.
- Нет… то дрофы.
- Тогда, может, звери какие или рыбы… А зачем тебе?
- Да так… - отмахнулся Витька. - Привязалось откуда-то. Дрохи да дрохи…
Дрохи
Свесив голову с крыши сарайчика, Колька наблюдал за тем, что происходило во дворе Назаровых.
Тут одна за другой собирались девчонки.
Они рассаживались около дровяного сарайчика под старой дуплистой ивой. Вскоре с крыши спустилась Клава и поприветствовала подруг пионерским салютом. Потом о чём-то заговорила. Но слышно её было плохо.
- Вить, смотри, - позвал Колька приятеля. - У них не иначе, как сбор сегодня. Давай проберёмся поближе, послушаем.
Витька недовольно пожал плечом.
- Слушай, если охота! А я ещё сизарей малость погоняю.
Он открыл клетку и выпустил голубей на волю.
Во дворе появился худощавый большеголовый мальчишка.
- Видал?.. - Колька кивнул вниз. - И Мишка Осинкин с ними.
"Этому-то чего у девчонок надо? - недовольно подумал Витя. - А может, он тоже дрох этот самый? Пожалуй, и в самом деле стоит выследить Клавкину компанию".
- Ладно, послушаем, - согласился Витька.
Мальчишки ловко пробрались по крышам дряхлых сарайчиков и клетушек поближе к назаровскому двору и, прижавшись к тёплому ржавому железу, затаили дыхание.
Видимо, по давно заведённому порядку каждый из членов Клавкиной компании коротко сообщал, что он сделал за последние дни. Первой докладывала сама Клава. Позавчера в сумерки она с подружками крепко проучила задаваку Виктора Скворцова, который обидел Машу Затевахину.
Скворцов, как известно, парень не робкого десятка и сопротивлялся отчаянно, но они всё же одолели его.
- При помощи крапивы, - со смехом добавила Варя Филатова, темноглазая рослая девочка. - Но и с нашей стороны были потери.
Клава смущённо прикрыла рукой распухший нос. Колька лукаво покосился на приятеля.
- Ничего такого и не было, - забормотал тот, беспокойно заёрзав по крыше. - Просто налетели на одного, как сороки, и давай клевать. Ну, я им тоже всыпал по первое число.
- Тихо ты, слушай, - шёпотом перебил его Колька.
Вторым рапортовал Миша Осинкин.
Вчера он наловил с полкошёлки рыбы и положил её в погреб к красноармейке Самариной: пусть тётя Поля и её девчонки жарят на здоровье!
Маша Затевахина рассказала, как она вчера добрых полдня сражалась с козами. Нахалки и обжоры, они забрались в детский парк и бессовестно обгладывали молодые саженцы.
Маша трижды изгоняла коз из парка, измочалила об их спины не одну хворостину. Когда же козы снова пробрались через изгородь, Маша заперла их в сарай и держала там до прихода хозяек.
Когда дошла очередь до Вари Филатовой, она рассказала, что вчера целое утро следила за домом Матрёны Бородулиной. Действительно, у неё живёт какой-то мальчишка, не то родственник, не то приёмыш. Марфа берёт его с собой на базар торговать овощами и ягодами, заставляет работать на огороде.
- А кто он? Откуда? Как его зовут? - спросила Клава.
- Кажется, Борькой… А про всё остальное не знаю, - призналась Варя. Поговорить с мальчиком ей не удалось.
- А ещё разведчики! - сказала Клава. - Обещание давали всё видеть, всё слышать, а сами ничего не знаем. Нет, так не годится!
- А чего там знать? - заметил Мишка. - Мальчишка как мальчишка. Рыжий, пучеглазый… Весь в Бородулиных. Наверное, родня им. Он с Оськой уже чужих голубей приманивает. И насчёт рыбы тоже не промах…
- Да какая же родня, - возразила Варя, - если Борька каждое утро по тридцать вёдер воды на грядки таскает?!
- Сколько, сколько? - переспросила Клава.
- По тридцать… а то и больше. Сама считала. И на улицу его Бородулины не пускают.
- Ну вот что, - сказала Клава. - Мы сегодня же должны повидать его… И всё, всё выяснить… до последней капельки. Айда сейчас же к этим Бородулиным!
- Так там же Оська… разве он допустит? - робко заметила Маша Затевахина. - Задираться начнёт…
- Вон нас сколько! - усмехнулась Клава. - И крапивы на Оську хватит… Или мы уже больше не дрохи, а самые последние трусы?..
- Дрохи, дрохи! - раздались голоса. - Пошли, Клаша!
И пионеры всей гурьбой направились к дому Бородулиных.
- Слыхал? - Колька толкнул приятеля в бок. - Вот они, дрохи-то!
- А что это значит, ты понимаешь? - с досадой спросил Витька.
Колька покачал головой.
- Ну, может, игра такая. Или ещё что. - Он завистливо вздохнул. - А знаешь, Вить, они всё же смелые, хоть и девчонки!.. И дружные! Смотри, даже самого Бородулю не боятся…
- Это ещё как сказать, - буркнул Витька, возвращаясь к своей голубятне.
Но в душе он уже не очень спорил с Колькой.
Хорошо бы объединиться с девчонками да вместе проучить этого Бородулю! Проучить за всё: за разбитый нос, за перехваченную рыбу, за пропоротый футбольный мяч, за голубей!..
Витька спохватился. Он совсем забыл про своих питомцев, которые выписывали над крышами круг за кругом.
Витька открыл дверцу клетки и засвистел. Поблёскивая радужными грудками, сизари вернулись в своё жильё. Он пересчитал их и выругался: не хватало двух голубей - Трубача и Забияки.
К нему подбежал Колька.
- Я ж говорил тебе, говорил: это всё Оськина работа…
- Ну погоди же, Бородуля!.. Будет тебе выволочка.
- А знаешь что? - подсказал… вдруг Колька. - Пошли сейчас же к Бородулиным, пока там девчонки… И поговорим с ним.
Витька подумал, почесал в затылке, потом запер клетку с голубями.
- Пошли! - кивнул он.
В чужом саду
Перед окнами бородулинского дома раскинулась зелёная лужайка, посреди которой стоял новенький сруб, сиявший на солнце золотистыми брёвнами.
Клавкина компания забралась в сруб и через оконные проёмы стала наблюдать за домом Бородулиных, надеясь, что Борька вот-вот выйдет на улицу.
Но прошло пять минут, десять, а Борька не показывался.
- Давайте покличем его, - предложила Маша Затевахина.
- Нет, - сказала Варя. - Лучше давайте в лапту. Только кричите погромче.
Дрохи разбились на две партии и начали играть. Они так старательно кричали и визжали, что из домов то и дело выглядывали хозяйки и с недоумением покачивали головами.
Но Борька не появлялся.
- Может, его дома нет, а мы из кожи лезем, - сказал запыхавшийся от бега Мишка. - Или он в саду работает, не слышит нас.
Ребята огляделись. Впереди дома палисадник, потом высокий дощатый забор, справа к участку вплотную примыкает изгородь соседского сада, слева тянется узкий проулок.
Клава кинула взгляд на высокий тополь и шагнула к нему.
- Я заберусь, - опередил её Мишка.
Он проворно, как кошка, залез на дерево, несколько минут изучал сад и огород Бородулиных и, спустившись обратно, сообщил, что там, кроме Борьки, никого нет. Видимо, Матрёна с Оськой ушли на базар торговать ягодами.
- А что Борька делает? - спросила Варя.
- Грядки поливает.
- Опять, значит, воду таскает! - вздохнула Клава и, подумав, заявила: - Как хотите, а я, пожалуй, на участок заберусь со стороны оврага.
- Да что ты? - удивилась Маша Затевахина. - Бородулиных не знаешь?.. Поймают - такого ли дёру дадут!
- Так их же нет, Бородулиных… Я ведь не за ягодами, а в разведку. Мне бы только с Борькой повидаться.
- Всё равно не поверят. А потом у них в саду колючая проволока всюду натянута. И сигналы разные.
- А я ужом, по-пластунски.
Клава приказала дрохам в случае опасности подать ей сигнал, а сама юркнула в проулок.
Добежав до оврага, она огляделась по сторонам, примяла палкой густую крапиву, раздвинула жерди в изгороди и пролезла в сад. Осторожно пробралась сквозь заросли малинника, прижимаясь к росистой траве, подползла под колючую проволоку и оказалась у освещённого солнцем огорода. Грядки с помидорами, огурцами и редиской тянулись до самого двора. Они были ухожены, прополоты, помидоры привязаны к аккуратным белым колышкам.
"Вон тут сколько всякого! - с удивлением подумала Клава. - Как в совхозе… И зачем столько грядок на одну семью?"
Клава ещё раз окинула взглядом огород. Где же Борька?
Наконец в дальнем углу огорода около небольшого пруда, затянутого зелёной ряской, она заметила коренастого мальчишку лет десяти. Зачерпнув вёдрами воду, он направился к грядкам с помидорами.
Хоронясь за кустами малины, Клава неслышно поползла навстречу мальчишке. Борька шагал, ссутулившись и тяжело дыша. Вёдра оттягивали ему руки.
Подойдя к грядке, Борька опустил вёдра на землю и подул на ладони. Потом он перелил воду в лейку и принялся поливать помидоры.
Дырочки разбрызгивателя засорились, и вода вытекала медленно, еле приметными струйками.
Мальчишке, видимо, всё это до смерти надоело: он не стал переливать в лейку второе ведро и с размаху выплеснул воду на грядку. Отбросил пустое ведро в сторону и, задрав подол рубахи, вытер взмокший лоб.
- Вот и правильно! - невольно вырвалось у Клавы. - Хватит тебе надрываться!
- Кто здесь? Чего надо? - вскрикнул Борька, оборачиваясь на голос.
Клава поднялась из-за куста и шагнула к мальчику.
- Здравствуй, Боря! Тебя ведь Борькой зовут? Правда? А меня - Клавой…
- Ну, Борькой, - растерянно признался мальчик. - А ты откуда знаешь? - Он подозрительно оглядел девочку и покосился на бородулинский дом. - Ладно, зубы не заговаривай. Зачем сюда забралась? За клубникой?..
- Да нет… Я не за тем. Я к тебе от наших ребят, от пионеров. Познакомиться с тобой хотим… Ты почему на улицу гулять не выходишь?
- Некогда мне, - буркнул Борька, - дела тут всякие.
- А ты что, в батраки к Бородулиным нанялся? Сколько они платят тебе?
- Зачем в батраки? - обиделся Борька. - Они мне не чужие, Бородулины-то. Тётя Матрёна с моей мамкой - сёстры родные. Только мамка не Бородулина была а Капелюхина.
- А почему "была"? - осторожно спросила Клава.
- Похоронили её весной, - помолчав, глухо выговорил Борька. - А отец ещё раньше умер. Вот меня тётя Матрёна и взяла к себе.
Клава мельком оглядела мальчика. Заношенная синяя рубаха без ремня, на коленях штанов прореха, голова давно не стрижена, на шее косички рыжеватых волос, на лице грязные разводы, словно Борька с неделю не умывался, взгляд диковатый, насупленный.
- Чего ты словно беспризорник?.. - спросила Клава.
- Это я на работе такой. А так у меня всё есть: и рубаха новая и штаны. Тётка обещала и башмаки купить, - торопливо пояснил Борька и вдруг спохватился: - Ну ладно… Ты иди… мне ещё ягоды надо собирать… Три решета.
- Давай я тебе помогу, - предложила Клава.
- Нет, лучше уходи. А то ещё тётка с базара вернётся.
- Я немножко…
В четыре руки они принялись собирать клубнику.
- Ты ешь, не стесняйся, - сказал Борька, заметив, что девочка жадно поглядывает на соблазнительные ягоды. - Я-то уж сытый, оскомину набил.
Вскоре три решета были доверху наполнены ягодами.
Борька отыскал старый берестяной кузовок, наполнил его клубникой и протянул Клаве.
Девочка замахала руками: нет, нет, она совсем не за тем пришла сюда.
- Бери, бери, ребят угостишь… - Борька сунул ей в руки кузовок и кивнул на дом Бородулиных: - У них ягод много. Хватит и ещё останется.
- Та-ак! Очень даже похвально! - вдруг раздался насмешливый хрипловатый голос.