Корейцы для него - символ мужества, ума, мастерства… Чего угодно со знаком "плюс".
Неудивительно, что и на Калининград он согласился только после того, как доподлинно узнал: корейцы там - есть!
А со своей настоящей родины он захотел увезти умение готовить блюда восточной кухни.
- Можешь не торопиться, тебя и там будет, кому научить! - хмыкает мама.
А что бы отсюда увезла я?
Друзей, всех-всех. И этого Лёшу, которого я… его тоже, конечно! Школьный предмет "Самопознание" с клёвыми учебниками и тетрадями, помогающими тебе разобраться - кто же ты такой, чего хочешь. Медео с горным сладким воздухом. Обсерваторию. Ту атмосферу города, которая еще чуть-чуть сохранилась от прежних времен. Папа так любит вспоминать свое безмятежное детство здесь! И я его понимаю. Эту особую ауру еще можно при желании отыскать в центровских дворах, в каких-то закутках, куда почему-то пока не просочилась "независимость" от элементарных проявлений культуры и хорошего вкуса.
Мужской монастырь в горах с удовольствием забрала бы с собой. Ха-ха, да, как смешно… А вот мы туда ездим всей семьей каждый год 11 августа - в день памяти монахов, убитых когда-то большевиками.
Это целое событие. Автобусы отходят от церкви очень рано, они битком набиты паломниками. Едем по ущелью и когда замедляем ход в опасных местах, старушки, только что собачившиеся по разным поводам, хором заводят псалмы трогательно дрожащими голосками. Конечная остановка - у подножия огромной горы. Монастырь на вершине. Часа полтора вверх. И все эти бабки-дедки шкандыбают, как болезненные такие, но все равно - горные - лани! В пути мне кажется, что мы не доберемся никогда, и вот-вот я упаду и скачусь вниз. Скулю, ропщу, родители нервничают. Пот заливает глаза, сначала ужасно холодно, потом мучительно жарко. А этот строгий приказ мамы непременно быть в юбке! В длинной юбке лазать по горам - как вы себе это представляете? Да вдруг знакомые попадутся? Позор.
Папа, конечно, берет на буксир всех страждущих. Братец тоже кидается кому-нибудь помогать. И разомлевшая от внимания жертва его гуманизма в который раз монотонно шамкает, какой он красивый и добрый мальчик. Этот гад в ответ делает такую умильно-сладкую рожу, что глаза б не смотрели…
Кое-где подъем идет по лестницам, сделанным монахами. Почти вертикально лезешь к небесам, цепляясь руками за древние перила и крепкую траву, за корни, неровной бахромой торчащие у края ступеней. При этом сверху сочится родниковая вода. Церковный экстрим. Особенно интересно бывает, когда тебя вдруг обгоняет какая-нибудь древняя карга - возможно, в прошлом альпинистка.
Наконец мы на месте. И уже начинается служба - у могилы, где раньше покоились тела монахов. Теперь мощи перенесены в монастырскую церковь. Некоторые люди приезжают с вечера, ставят палатки. Ночью, объединившись у костров, плетут огромные красивые венки. Наутро ими украсят место молебна.
На службе - если начистоту - мне скучно, голодно и холодно. Гигантские строгие ели почти не пропускают солнечных лучей. К тому же земля скользкая, как подтаявшее сливочное масло. А мы ведь стоим на склоне. Приходится следить за равновесием.
Иногда я не дожидаюсь завершения и, сопровождаемая испепеляющими взглядами папы, ухожу выше. На самую-самую вершину. И вот здесь-то мне действительно начинает казаться, что я уже не на этой земле.
Тепло, и солнца много. Неба - еще больше, а запахи… Богородичная травка и полынь окутывают своими чарами. Сижу, привалившись к громадному камню, улыбаюсь проходящим мимо. И у всех - светлые и заботливые лица. Всегда б они так, а не только в горах да на Девятое мая! Разглядываю спины птиц, летающих у земли, в ущельях. И почти вижу, как из кущи елей, там, где идет служба, вверх уносятся стройными и благодатными столбами звуки песнопений.
Между прочим, ходит слух, будто где-то неподалеку от монастыря есть "пещера богатства". Якобы быть богатым тому, кто в ней посидит. Сколько зарекалась: в следующий раз обязательно найду! Но только здесь, на высоте, это кажется таким глупым и мелким, что стыдно за себя.
А ради такого чувства стоит карабкаться на вершину! И монахов, бросивших все внизу ради службы здесь, я понимаю.
Хотя, когда спускаюсь вниз… не понимаю.
Глава 6
Родители ходят в церковь уже года два и нас с братцем приобщают. Терпимо пока. Лишь бы с ума не сходили, как наши знакомые, которые своим дочкам даже брюки носить запретили.
Но как же удивительно бывает видеть на церковных службах так много русских лиц. Вы только не подумайте, что я националистка, - это позор, я знаю, и никогда друзей не делю по национальности, но просто это… странно. Так много русских лиц. Мы и в России этим летом долго привыкнуть к такому не могли: будто в церковь попали…
Хотя нет, какая церковь… Нам же там хамили. У нас такого за год не наберется, сколько в Москве за неделю наслушались. Но, с другой стороны, и в церкви при желании на хамство можно нарваться. Некоторые старухи только и шарят глазами по сторонам. Ищут, кому бы замечание сделать, скандалят.
Службы длинные, много чего за это время в голову придет: и сюжеты рассказов, и бегемотики, и как мне в любви признаться. А остальные, вроде, слушают, не отвлекаются… Неужели я одна такая?
Мы все еще валяемся у мамы на кровати. Спрашиваю ее:
- А ты о чем в церкви думаешь? Слов-то все равно не разобрать.
- Сначала было очень тяжело. Развлекалась, как могла. Сейчас по-другому. Во-первых, я выучила слова некоторых молитв и могу петь, когда все поют хором. А во-вторых, теперь во время службы хоть и думаю о своем, но думать стараюсь с других позиций. Прошу, чтобы мысли приходили правильные, чтобы не осуждать никого - только себя… И, если получается, на сердце становится спокойно и радостно. Тогда стоять вообще не тяжело, и бабки вредные не раздражают. Понимаешь, почему они такие вредные, - и их жалко. А за свои плохие поступки и мысли стыдно до слез.
И еще: я перестала отвлекаться на какой-нибудь необычный фасон или красивые серьги - я ведь не за этим сюда пришла.
- Мам, а по большому счету - за чем?
- Сначала ходила в церковь, чтобы почувствовать себя русской. Православие - огромный пласт в формировании русских как национальности. На православных традициях построена большая часть нашей культуры. Без знания этих основ, чувства "согрешил перед Богом - покаялся" никогда не проникнешь в глубину русских писателей - так, нырнешь лишь на пару сантиметров, как в сериал. А понять не сможешь… Но дело тут не только в Достоевском или национальном чувстве. Сама видишь - в храм много разного народу ходит, разных национальностей. Сейчас хожу, потому что… А можно, я не буду говорить? Это не объяснишь так просто, и оно очень личное. К каждому само приходит. Ты просто ходи, а потом сама поймешь. К тому же, всегда опасалась людей, носящихся со своими "откровениями свыше".
- Фанатиков ненавижу…
- Они тебя тоже ненавидят. Так что у тебя ответная реакция. Фанатики - они и в Африке фанатики, и на Чукотке, и в Москве. Кто-то к религии обратился, чтобы всех любить и становиться чище, избрав для себя великий пример. А кто-то - потому, что себя считает лучше других, а тут еще "к божественному" пристроился.
Одно время я тоже - начиталась всякого… смотреть на людей тошно было. И на то, что в мире происходит. Чуть с ума не сошла - и страшно, и мерзко.
- Это когда ты в тетку превратилась? Платки-юбки, "не стригись - не красься", "Восьмое марта православные не отмечают!" Пироги пекла каждый день и то-олстая такая стала!
- Ты еще скажи, что тебе пироги мои не нравились! Да, надо было и через это пройти. Зато сейчас - смотри, как хорошо! Да и стройная я опять. И заметь: мы с папой почти не ссоримся!
Это правда. Они, конечно, ссорятся, но уже совсем не так, как раньше. И мирятся намного быстрее.
- А почему тетя Ира с мужем разводятся?
- Света сказала, да? Может, не разведутся.
- А вы тоже собирались, я помню!
- Не болтай, ты что?! Мы вместе. Хватит того, что мои родители развелись. Тогда-то мир и рухнул. Взрослые предают своих детей, правители - своих граждан… Разрушаются семьи, разваливаются страны. И вокруг все делают вид, что так и надо. А к чему такое приводит, понимаешь лишь спустя годы - по результатам собственного существования. Тебе я жизни с отчимом не желаю. И Борьке тоже.
- А чего это вы там "про Борьку" сплетничаете? - лезет из-за двери братец.
- Тебя звали?
- Вставайте, животные, завтрак готов.
Забыла о главном про братца: Борька омлет готовит на уровне французских шеф-поваров.
И сегодня на завтрак - омлет! Сочный, душистый, с зеленью сельдерея!
- Вот и пройдет мой живот.
- Что за "пройдет", Таня? Рассосется, что ли?! "Перестанет болеть" надо говорить! Ты же в России будешь жить, следи за правильностью своей речи! - мое лингвистичное мамо не дремлет.
Глава 7
Половина третьей четверти позади, и по опыту знаю: сейчас недели помчатся, как на американских горках.
Борька где-то вычитал, что депрессия бывает нескольких видов. И один из них - это когда дни так быстро летят, что, разбирая постель на ночь, тупо удивляешься: я же ее только что заправляла!
Депресняк понятно от чего: меня не любят! Вот у всех моих подружек парни есть, а меня все только "уважают". "Я так тебя уважаю, ты изменила мое мировоззрение. Но у меня есть девушка". Позорная история. Хорошо хоть, сама признаться не успела, так что в ответ на эту речь только сделала круглые и "непонимающие" глаза и притворилась, что кругом опаздываю. Вот и все. Позор на всю оставшуюся жизнь. Это удача, что уезжаем скоро, а то я лишний раз боюсь по коридорам в школе ходить. А в столовку школьную сначала Мари запускаю, она сигнализирует: "чисто", тогда иду… И сижу там, как на иголках: а вдруг он зайдет. Ну почему все так?!!!
Выяснила, с кем Лёша встречается. Ну да, конечно, очередное "никто" с танцевальным уклоном. Ну почему всякие дуры, у которых в маленьком мозгу умещается только расписание танцевальных занятий, еще и перебирают парней из очереди, которая к ним тянется? А я - талант и аристократка, существо с богатым внутренним миром, хожу как левая… И мой статус "В активном поиске" на самом деле не что иное, как признание: "Кто как, а я - опять в пролёте…"
Мама говорит, что нечего завидовать "ванилькам". Я не завидую! Чему там завидовать? Может, еще танцами начать заниматься? Но так низко я никогда не паду, не дождетесь! Пойду-ка "Бойцовский клуб" перечитывать. Вдохновляет…
Мама утешает, говорит, что у меня формат другой, и вся эта любовь-морковь в пятнадцать - не для меня. А когда? Может, в сто? Или вообще не для меня, чего уж там… Буду уважаемым лучшим другом - ВСЕГДА. Ну а если папа проведает про мои терзания, я знаю, что он скажет: "Тебе еще рано!!! Думай об учебе!!! Пять троек за четверть!!!"
В чем же дело? Что не в танцах - абсолютно точно. Мари не мешают крутить романы с парнями ее нога и рука. У нее поклонников и в Инете мильон, и так она уже встречалась с двумя.
Моя лучшая подруга и не думает комплексовать из-за того, что она не совсем такая, как все. Поэтому и другие очень быстро привыкают к ее виду. Тем более Мари очень-очень хорошенькая. Если Марьям и может из-за чего-то расстроиться, так исключительно из-за "морального момента". То есть: или кто-то там о ней забыл, кто-то на письмо не ответил - и тому подобное.
А я вот не знаю, кто мне ответил, кто не ответил. На сайт "ВКонтакте" уже пять дней не заходила. Да ладно, укусят меня, что ли?
Не укусили. Но и писем важных нет. Светик вот привязалась, и сдалась я ей? Наверное, всех знакомых распугала, теперь за меня взялась - я ж терпеливая.
Светка звала на фитнес. У нее, видите ли, клубная карта, и там "горят" гостевые посещения.
Что ж, возьму да и схожу. Клуб, слышала, прогрессивный, с бассейном и кучей программ. А момент "соглашайся, а то все равно пропадут" отнесем к издержкам воспитания приглашающей стороны.
* * *
Света начала качать права еще с порога, мы даже до стойки администратора не дошли.
- К вам как ни зайдешь, так и споткнешься. Сколько можно? Что, так трудно эту ступеньку убрать? Она здесь вообще ни о чем… - накинулась она на милую бабусю-администраторшу.
Бабуся хмыкнула:
- Милочка моя, я сыну сто раз говорила…
- При чём тут?
Бабушка поиграла по столу наманикюренными пальчиками в перстеньках. Кивнула головой на вестибюль, убегающие вдаль просторные, ярко освещенные коридоры…
- Лапочка, это все - его. А я сегодня Гулечку замещаю. У девочки - сложности.
Светка не смутилась.
- Тем лучше. Ваш сын должен обеспечить комфорт своим клиентам. Мы деньги платим!
- Вот и я ему говорю: "Хватит уже с ними миндальничать!"
- То есть?
Милая старушка понизила голос:
- Представьте: в подвале здания живут люди! Вот из этих, приезжих… Их сейчас называют оралманами - возвращенцами. И то, что кажется ступенькой, на самом деле замаскированная вентиляционная труба. Когда делали ремонт, они умоляли не отрезать - и за это их девочка к нам ходит туалеты мыть. Но я ею недовольна - лентяйка и неряха…
Даже Света офигела. Ох, простите: была шокирована. Дорогой фитнес-клуб в центре - и такие подробности.
Я хотела еще поговорить со словоохотливой бабушкой, но меня дернули за рукав и поволокли за собой.
Р-раз! Р-раз! Раз-два-три… Пот льется градом, время застыло, кажется. И за эту каторгу надо еще платить такие деньги?
Наконец пытка позади. Мы уходим. Йес!!!
Кстати, в вестибюле какой-то мужчина песочит нашу старушку с маникюром. Обычный разговор взрослого сына с матушкой, на тему "Болтун - находка для шпиона…"
Светка предлагает пройти пару остановок пешком. Начинаю понимать, зачем я ей понадобилась. Уши мои нужны, вот что…
Чтобы так костерили мать родную, я еще никогда не слышала.
- И пусть она знает, как я ее… "люблю"! Хитрая, наглая приживалка! - Света орет так самозабвенно, что от нас люди шарахаются.
- Да она от тебя отказывается ради твоего же будущего. Я сама слышала - тетя Ира маме моей говорила!
- Я сама разберусь со своим будущим, не ей его лапать!
Надо, что ли, комментировать? Да тут этого и не ждут.
Кажется, некоторые слова - совсем не Светкины. Бедняга тетя Ира. Родила себе монстрика.
Глава 8
До нашего переезда в Россию осталось три месяца. До сдачи выпускных тестов - два с половиной. Я разрабатываю свой метод поиска правильных ответов - есть там какая-то своя, пусть и трудноуловимая, логика… Учить? Ну, не знаю… Нереально.
Весна у нас здесь ранняя, урюк уже зацвел. А в соседней Киргизии началась революция. И это совсем рядом, сразу за горами. Если напрямую, километров тридцать. Горы лишают нас ветра и защищают от революций. А еще кто-то говорил, что слухов ходит больше, чем правды, - как всегда.
Из-за политики в Светкиной семье крупные неприятности. Оказывается, папа-бизнесмен в основном работал с киргизской стороной, и тех то ли ограбили, то ли это… слово такое, еще по истории проходили… ну, в общем, отобрали в пользу государства. В итоге - поставки не выполнены, долги перед другими партнерами надо погашать, кредит не дают. В одночасье Светкин папа стал не богаче тети Иры. Даже машины свои продал.
Светка молчит. Это я от мамы новости узнаю. А сама позвонить боюсь - будто умер у них кто. Чувствуешь себя виноватой, хотя ни при чем, революцию не развязывал.
Помимо революций по соседству, еще у нас бывают землетрясения, сели, оползни и ураганы… Но, несмотря на это, в городе все равно тихо и скучно. "Вторично", как выражается папа. Сам воздух стоит и - ничего вокруг не движется.