* * *
Рассвет застал Сережу с товарищами на берегу небольшой речки. Мост через нее был сожжен. Свежие колеи дороги сбегали влево, вниз по косогору, прямо в темную воду. Лошадь, всхрапывая, затопталась на месте.
- Держи! - Сергей отдал вожжи Илье и спрыгнул с телеги.
Отыскав на берегу палку, он схватил коня под уздцы. Ощупывая впереди себя дно палкой, мальчуган решительно вошел в реку. Вороной осторожно, мелкими шажками переступал за ним. Холодная вода упруго толкала в ноги и с каждым шагом поднималась все выше, на середине реки она дошла до пояса. Лошадь упиралась. На телеге беспокойно завозились девочки. Но Сережа настойчиво продолжал тянуть Вороного вперед и вскоре почувствовал, что песчаное дно под ногами стало подниматься. Когда взобрались на пригорок, Инна, осматриваясь по сторонам, сказала:
- Светает. Надо где-нибудь здесь спрятаться на день.
Местность показалась беглецам безлюдной. Хуторов вблизи не видно было. Свернули с дороги и поехали по давно скошенному лугу, вдоль прибрежных зарослей тальника. Минут через пятнадцать нашли подходящее место и спрятали телегу в кустах.
- Порядочек! - хозяйственным тоном произнес Илья, осмотрев кустарник, скрывающий их стоянку. - Ни с какой стороны не видать.
Мальчуганы быстро распрягли лошадь и привязали на вожжах пастись. Потом принялись резать ветки для шалаша. Топора не было, работа подвигалась медленно. Прошло довольно много времени, прежде чем им удалось возле телеги соорудить навес. Девочки настлали под ним веток и сена.
Слишком свежа была радость от удачного побега, не улеглось еще волнение прошедшей ночи. Настроение у всех было такое приподнятое, что никто, кроме маленькой Наташи, спать не мог. И мутное, в тучах небо над головой, и холодный ранний ветер, вызывающий озноб в теле, и надоедливая мошкара - все теперь казалось ребятам чудесным, почти как в загородной прогулке.
- Вот еще бы огонек развести да картошки напечь, - сказал Илья. - Люблю печеную картошку с солью!
Однако это предложение не нашло поддержки даже у Сергея, мерзшего в мокрых штанах.
- Нет, костер пока опасно разводить, - сказал он, - сегодня, наверно, Мартин всех своих полицаев разогнал за нами.
- Ищи-свищи! - беззаботно засмеялся Илья. - Мы же километров семьдесят отмахали за ночь, куда им нас догнать!
- Семьдесят не проехали.
- Ну, все равно… Здорово у нас получилось. Наверно, твой хозяин от злости черней чугуна стал.
- А Мартин с Петром! Вот кто, поди, бесится, особенно если Рудис не сарай, а двор зажег! Интересно бы взглянуть на них.
Инна неодобрительно посмотрела на мальчиков.
- Вы пока не очень-то радуйтесь, - заметила она. - Если так шуметь, то на самом деле можем увидеть кое-кого.
Илья только свистнул в ответ.
- Смотри, какой герой! - сердито прищурилась на него Вера.
- Да не такой трусишка, как ты! - вызывающе ершился Илья. - Тебе хозяйка синяков наставила, а ты у нее только крынки со сметаной перевернула. Подумаешь, вред! Если бы меня так - я бы ей устроил…
- Сошлись опять! - недовольно остановила их Инна и обратилась к Сереже: - Я думаю: вы с Ильей спите, а мы с Верой пойдем караулить.
- Пожалуй, караулить надо, - согласился Сергей. - Только первыми мы с Ильей пойдем. Я заодно и одежду высушу.
Солнце, наконец, нашло щель между серыми, тяжелыми облаками, осыпало кустарник мелкими монетками. Монетки были теплые, как будто солнце долго грело их в пригоршнях, и стайка вертлявых голосистых дроздов принялась играть ими, прыгая по веткам.
Сережа с Ильей прошли вместе до самой дороги. По-прежнему здесь было тихо, однако местность вокруг уже не показалась такой пустынной, как на рассвете.
По обе стороны речной долины виднелись хутора, на полях кое-где бродил скот. Но людей не было видно.
- Знаешь что, - предложил Илья, осмотревшись, - давай вернемся вон на тот бугор, что против нашей стоянки. Ляжем и будем смотреть: оттуда все видно.
Они устроили свой наблюдательный пункт на вершине холма возле одинокого поломанного куста орешника с пожелтевшими до времени листьями. Нетерпеливому Илье вскоре надоело наблюдать.
- Брось глаза попусту таращить, - сказал он другу. - Сегодня воскресенье, на поле ни один латыш не выйдет. Ложись лучше рядком, да всхрапнем ладком. А то опять ночь не спать придется.
Сергею это предложение не понравилось. Из прочитанных книг он знал немало случаев, когда задремавший караульный губил сотни людей.
- А если кто подойдет? - возразил он. - На посту спать, да еще обоим сразу? Нет, мы сейчас вроде часовых.
- Какие мы часовые! У часовых - оружие, а у нас - только палки. - Повернувшись на спину, Илья мечтательно продолжал:
- Вот бы нам по винтовке! Или лучше одному - пулемет, а другому - автомат. Эх, и катанули бы мы! Как немец или полицай встретился - тррк, и готово!
Отвлеченный разговором, Сергей тоже перестал наблюдать за местностью.
- А ты из пулемета умеешь стрелять? - спросил он у Ильи.
- Умею. Папка показывал. Только без патронов.
- А меня старшина Голован - правда смешная фамилия? - на стрельбище из ручного пулемета учил. Боевыми. Только попало ему за это. Выпустил я тогда три патрона, а папа ему трое суток ареста дал.
Интересный разговор об оружии увлек ребят. Незаметно они совсем забыли о наблюдении и с увлечением принялись мечтать, как хорошо было бы добыть пулемет, пару автоматов, ящик гранат Не мешало бы и небольшую пушку прихватить с собой, а еще лучше - танк. Вот тогда бы - да!
Случайно повернувшись на бок, Сережа глянул в сторону реки и вскочил на колени:
- Коровы!.. Илья, смотри!
Внизу, вдоль речки, медленно двигалось небольшое стадо коров, направляясь к тому месту, где была укрыта телега с девочками.
Схватив палки, друзья стремительно сбежали с холма. Вспугнутые ими коровы шарахнулись назад. Но за кустами щелкнул кнут, и мальчишеский простуженный голос сердито крикнул по-латышски:
- Куда?! У, чтоб вы подохли!
Илья с Сережей замерли, не зная, на что решиться.
Через несколько секунд из кустов опять показались коровы. Вслед за ними вышел подросток лет шестнадцати, в латанных-перелатанных штанах и в армейской плащ-палатке, накинутой на плечи. На босых ногах пастуха хлябали огромные мокрые постолы.
Он с любопытством остановился перед ребятами.
- Кто вы такие? - помявшись, сказал он по-латышски.
Фыркнула лошадь, и пастух оглянулся по сторонам, ожидая увидеть еще кого-то.
- Мы по-латышски не понимаем, - сказал Сергей.
- Вы - русские? Ой же! Как сюда попали? - Чувство крайнего удивления и непонятной робости отражалось на его обветренном, шелушащемся лице.
- А ты… чей скот пасешь? - спросил Сергей, хотя внешний вид пастуха живо напомнил ему Рудиса.
- Скот?.. Это хуторской, Бредиса. Я у него в работниках живу.
Такой ответ немного успокоил Илью и Сергея.
- Значит, вы - русские, - словно не веря глазам, продолжал пастух. - Как же вы попали до нас?.. Или немец пригнал?
- Нет, мы до войны сюда приехали, а теперь домой идем, - твердо заявил Сергей.
- Домой? А шуцманы не ловят?
Илья, решивший хитростью застраховаться от опасных подозрений, вступил в разговор:
- Мы разрешение имеем. Нас полицаи не имеют права трогать.
Лицо пастуха сразу потускнело, в глазах появился настороженный холодок.
- Что, немцы бумагу дали? Значит, вы у них служите?
Сергей подметил, какое впечатление произвела на латышского подростка хитрость Ильи. Его даже передернуло при мысли, что незнакомый паренек и впрямь может подумать, будто они связаны с немцами.
- Чего ты врешь! - сердито бросил он товарищу, и опять заговорил с пастухом: - Это он - нарочно: боится, чтобы ты не донес.
Илья вспыхнул:
- Ничего я не боюсь!
В серых неулыбчивых глазах пастуха мелькнула укоризна:
- Я?.. Я не донесу, - шепнул он и снова оглянулся. - Это те доносят, которые за немца. А мой брат с Красной Армией ушел!
Карлинь - так звали подростка - сразу расположил к себе Сережу. Он напоил своих неожиданных друзей парным молоком, надоенным в принесенную Ильей фляжку, и пожурил их за то, что не захватили с собой в дорогу другой посуды. В полдень, попросив ребят посмотреть за стадом, он сбегал домой, принес полбуханки хлеба, большую кружку, сделанную из консервной банки, и с десяток огурцов.
- Ешьте, ешьте, - угощал он, то и дело бегая к коровам, чтобы наполнить молоком быстро пустевшую кружку. - Я в дорогу вам еще кое-что принесу. Мамка сказала - приготовит к вечеру.
Весь день Карлинь вертел коров в кустарнике на берегу речки, чтобы находиться вместе с русскими ребятами. Он подробно рассказал, куда идут ближайшие дороги, как добраться до Западной Двины, и очень беспокоился, удастся ли им перебраться через реку.
Вечером, загнав скот, он притащил к стоянке небольшое жестяное ведерко. В ведре была соль, кусок прессованного творогу, помидоры и огурцы.
- Зачем столько! - смущались ребята. - Самим, наверно, есть нечего.
- Мы - дома, найдем, что есть. А в дороге все пригодится… Вы и ведро берите! - остановил он девочек, начавших было выкладывать продукты.
На прощанье он подарил Илье зажигалку, Сергею самодельный кинжал, сделанный из обломка немецкого штыка, девочкам протянул плащ-палатку, снятую со своих плеч:
- Вот возьмите. От дождя.
- Да разве так можно! - растроганно воскликнули Инна и Вера, отстраняя подарок. - Что же ты сам будешь надевать?
- Будет что! У меня вторая такая дома лежит.
Но девочки не брали, зная уже из его рассказов, что живут они с матерью очень бедно.
Тогда, развернув плащ-палатку, Карлинь накинул ее на сидящую в телеге Наташу:
- Это - вот кому! Правда, ты же возьмешь? - сказал он, улыбаясь и заглядывая ей в глаза.
- Возьму, - ответила девочка, прижимаясь к Инне. - Мы к маме едем.
Лошадь была запряжена. Пастух сам вывел ее на проселок.
- Боюсь, как бы вы не заблудились ночью, - озабоченно сказал он. - Дороги у нас путаные. Вам лучше днем ехать. Положите снопов на телегу, и никто вас не остановит, подумают - с полей. А фрициков тут близко нема.
- Ничего! - бодро ответил Сережа. - Как-нибудь проберемся! Нам какая ни дорога - лишь бы на восток, к нашим. Ну, прощай! Спасибо за помощь.
Карлинь вздохнул, и глаза его блеснули влагой.
- Прощайте, товарищи! Скажите нашим, чтоб скорей шли назад, а то замордуют нас тут совсем.
* * *
Ночь выдалась на редкость темная - ни одного огонька на земле, ни одной звезды в небе. С вечера ребята ехали хорошо, но когда свернули с прямой дороги, чтобы попасть на шоссе, как советовал Карлинь, сразу потеряли ориентировку. В темноте невозможно было разобрать пути. Ехали наугад. Впрочем, лошадь шла ходко, и Илья предлагал всецело положиться на нее.
- Наш Воронко - умница. Он в темноте видит, как кошка. Пусть бежит, не мешайте ему.
Ехали часа три-четыре. Дорога становилась все хуже. Местами телегу подбрасывало, словно двигались по вспаханному полю. От жесткой тряски Наташа начала плакать - пришлось натянуть вожжи.
Сергей слез с телеги и пошел впереди лошади. Минут через пять раздался его голос:
- Тпррр, стой!
- Ну?
- Вот тебе и "ну": кажется, совсем заблудились. Канава какая-то, чуть не ухнули! Темнотище - земли не видать! - оправдывающимся тоном произнес он.
Друзья принялись палками исследовать глубокую канаву, которая пересекала дорогу. Но ни влево, ни вправо объезда не было.
- Скоро вы? - донесся сзади нетерпеливый голос Веры.
Через минуту девочка стояла рядом с ними. Узнав, в чем дело, она набросилась на Илью:
- Это из-за тебя! Ты все конем хвастал: он умный пусть сам дорогу выбирает! Вот и выбрал.
- Вороной, конечно, умней тебя, - отпарировал Илья. - Разве он виноват, что на дороге канаву вырыли?
- Молчи уж! Тут и дороги никакой нет.
- А это что? Пощупай.
- Была когда-то, а теперь заросла.
Собрались у телеги и стали совещаться. Вера предлагала повернуть назад.
- Куда поворачивать? - возразила Инна. - Мы даже не знаем, в которую сторону едем.
- Правильно, - поддержал Илья, которому очень не нравилось путешествовать впотьмах, когда каждый придорожный куст был похож на немца или полицая. - Надо переждать до утра, а потом сделаем, как пастух советовал. Я придумал… - И он принялся с жаром объяснять, как надо укладывать снопы на телеге, чтобы можно было укрыться внутри.
Сережа повернул лошадь к ближайшим кустам. Беглецы забрались на телегу и, накрывшись плащ-палаткой, задремали.
Утром Сергей с Ильей отправились на разведку Торную дорогу нашли скоро, но определить, в каком направлении она идет, не могли. Ровное серое небо было одинаково тускло.
- Пойми, где - юг, где - север, - ворчал Илья, осматривая деревья. - Лишайники, по правилу, на коре должны быть с одной с северной стороны, а они - кругом или совсем нет. Сучьев на юг должно расти больше, а вот глянь на сосну - торчат во все стороны.
Сергей предложил зайти на хутор, который стоял недалеко от дороги, и расспросить как проехать к Двине.
Женщина, открывая дверь, смотрела на них с испугом и недоумением. Когда же поняла, что перед нею русские, отчаянно замахала руками и закричала, путая русские и латышские слова:
- Я не знай никто! Ту, пуйка, скоро-скоро ходи. Шуцман есть много, немец! - С этими словами она захлопнула дверь перед носом растерявшихся ребят.
Но вскоре друзьям посчастливилось: они встретили старика, гнавшего хворостиной рыжую телку, облепленную репьями.
- Дедушка, скажите, пожалуйста, куда ведет эта дорога? - обратился к нему Сережа.
Старик остановился и внимательно посмотрел на мальчишек:
- Хм, дорога… А вам куда надо?
- В Двинск.
- А вы кто такие? Откуда будете?
Сережа неопределенно махнул рукой назад:
- Оттуда. Мы, дедушка, заблудились.
Крестьянин проследил за его жестом:
- Из города? Или у крестьян жили?
Любопытство латыша не понравилось ребятам. Илья решил прийти на помощь товарищу.
- Нет, не у крестьян, мы в городе жили. - Он назвал город, в котором месяц назад был с Янисом Зирнисом. - Там у нас знакомые и… и родные.
- И давно вы оттуда?
- Дней пять, - не задумываясь выпалил Илья.
Латыш покачал головой, в старческих потухших глазах шевельнулись лукавые змейки.
- Пять дней! Чудно вы едете. До города отсюда семь километров всего, и город не сзади вас, а впереди.
Ребята переглянулись.
- Я же говорю, что мы заблудились, - смущенно оправдывался Сергей.
- И заблудиться тут нельзя, дорога прямая.
Растерявшийся Илья уже посматривал по сторонам, прикидывая, куда лучше шмыгнуть - влево или вправо.
Но старик, угадав его намерение, улыбнулся и сказал успокаивающе:
- Меня, хлопцы, бояться нечего, я не шуцман. А к тому мой спрос: теперь, прежде чем ответить, надо знать, с кем разговор ведешь.
- Мы - русские. Домой идем.
- Русский русскому рознь, - протянул старик. - У нас волостной старшина - русский, так чтоб он сдох, холера! И где немец такого нашел! - Он плюнул и растер ногой. - Ну, да я вижу, что вы за люди. Теперь в ту сторону народу много пробирается. Пошли со мной, мой хутор по пути вам.
Ребята нерешительно потоптались.
- Некогда, дедушка.
- А откуда родом-то будете?
Мальчики ответили.
- И-и, святой Езус! - воскликнул латыш. - Я думал, откуда-нибудь из Белоруссии! Да как же вы одни в такую даль отправились? Убьют вас дорогой, фронт там. Оставайтесь у меня. Кончится война - тогда и уедете.
- Нет, дедушка, мы к своим пойдем, - твердо сказал Сергей.
- Ох, горе на мою голову, - по-стариковски ворчливо произнес крестьянин, - к своим! Да вы и дороги-то не знаете! Сентябрь на дворе - а у вас одежонки путной на плечах нет. Сгинете - никто знать не будет!
- Ничего, дедушка, живы будем, - бодро ответил Сережа. - Дорогу до Двины вы нам покажете, а там другие хорошие люди найдутся.
Старик покачал головой.
- Так-то оно так. У нас, в Латгалии, почти все по-русски говорят, можно расспросить. Гляди - и проберетесь. Где взрослому не пройти, там вы мышатами проскочите. Ладно, ступайте со мной, вам все одно в ту сторону. Позавтракаете, да и в дорогу надо вас собрать. Мыслимое ли дело раздетыми в такую даль отправляться!