Это подтверждает и вся атмосфера романа, пейзажи, нарисованные очень акцентировано: ядовитые вещества окрашивают небо в зловещие, но красивые (!) краски; появляются какие-то новые, искусственные, слишком яркие цвета. Эти зарисовки носят характер символов, во многом напоминающие декадентские образы (сопрягаются мотивы смерти и красоты).
Символично и название романа. Белый шум – это постоянный фон бытия человека, некие помехи, которые мешают ему жить – мысль о смерти. Белый цвет здесь явно не случаен: у некоторых первобытных народов он связан с образом смерти (об этом пишет Герман Мелвилл в своем знаменитом романе "Моби Дик" – глава "О белизне"). Страх смерти у Делилло предстает также в мифологическом символе медведя гризли (можно увидеть аллюзию на повесть Уильяма Фолкнера "Медведь").
"Белый шум" заставляет вспомнить о знаменитом тексте семидесятых годов – "Что-то случилось" Джозефа Хеллера, в котором замечательно была отражена атмосфера немотивированного страха и подозрений в благополучной Америке. Преуспевающий герой-бизнесмен боится всего: телефонного звонка, открывающейся двери, снов и слухов, и в конце концов его воображаемые ситуации материализуются (у него погибает сын).
В начале XXI в. Делилло были написаны романы "Художник тела" ("The Body Artist") (2001), "Космополис" ("Cosmopolis") (2003), "Падающий" ("Falling Man") (2007), "Точка Омега" ("Point Omega") (2010). В "Космополисе" описан один день молодого миллионера Эрика Пэккера, который двигается в своем автомобиле по городу, заходя в рестораны, к врачу, в парикмахерскую, в театр и т. д. За это время он успевает повстречаться с несколькими любовницами, побывать в доме умершего ранее отца, на музыкальном фестивале, на киносъемках.
Критики сравнивают это произведение с "Улиссом" Джойса, и, конечно, неслучайно: та же фрагментарность и калейдоскопичность с установкой на универсальность. Некоторые сцены выглядят прямой аллюзией на Джойса. Например, Эрик случайно попадает на похороны знакомого рэпера, композитора Феска, который умер от сердечного приступа (у Джойса Блум тоже случайно оказывается участником похоронной процессии погребения Дигнема, который также умер от болезни сердца). Большую роль в романе Делилло, как и в "Улиссе", играет музыка. Похожи и авторские философские воззрения, реализующиеся особенно явно в концовках: Эрик сначала стреляет в своего телохранителя, а потом звучит снова выстрел (возможно, самоубийство?) – все это демонстрирует пустоту жизни героя; у Джойса в финале Стивен Дедалус уходит в пустоту, а Блум возвращается в постель к жене, засыпая в позе эмбриона – все возвращается на круги своя, путь героев от утра до вечера – замкнутый круг.
Из поздних романов Делилло, на наш взгляд, самый актуальный и показательный – "Падающий". Он и будет в центре нашего исследования.
В основе повествования документальные факты – взрыв башен-близнецов Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г. Начало романа изображает главного героя (офисного служащего Кейта), который работал в этом здании, в день катастрофы в первые минуты после нее. Кейт выжил, весь в пепле и пыли он бредет по улице, еще не совсем понимая, что произошло. Квартира, которую снимает Кейт после развода с женой, находится поблизости, поэтому он в нее не заходит, а отправляется к бывшей жене Лианне.
В романе много зарисовок нового ошеломленного Нью-Йорка, изменившего свой внешний облик: "Все было серое, вялое, пришибленное, витрины скрыты за ржавыми железными ставнями – город в какой-то чужой стране, навечно осажденной врагами, зловонный воздух разъедает кожу". Делилло можно назвать писателем-урбанистом. Он любит описывать обстановку города, и город становится почти символом современной жизни, жизни суетливой, спешащей, поверхностной, безликой. В отличие от Драйзера, которого тоже называют урбанистом, у Делилло нет социальных контрастов, нет темы социального неравенства, но нет и величия Города: все будничней и в то же время трагичней.
Романное время разделилось на "до" и "после". После катастрофы главный герой становится игроманом, посвящая большую часть своего времени игре в покер. Иначе стала восприниматься сама реальность.
Выходя из горящих башен, Кейт случайно захватил чей-то портфель, в котором лежали документы, по ним он находит хозяйку – девушку, которой тоже удалось спастись (ее зовут Флоренс – имя заставляет вспомнить о героине романа Диккенса "Домби и сын", которая стала символом бескорыстной любви к отцу), ее он впоследствии будет называть "светлой чернокожей", с этой девушкой происходит несколько ни к чему не обязывающих любовных встреч (Флоренс и не скрывает, что она ухватилась за Кейта как за товарища по несчастью, который поймет ее лучше других). Их связывает общее прошлое, опыт ужаса и страха: "Она говорила о башне, снова рассказывала с самого начала, точно в приступе клаустрофобии, дым, гуща тел, и он понимал: о таких вещах они могут разговаривать только друг с другом, о самых мельчайших и скучнейших подробностях, которые никогда не станут скучными или лишними, ведь теперь это живет в них самих, ведь теперь ему нужно было услышать то, что затерялось на оттисках в памяти. Это их общий исступленный тон, общая бредовая реальность, в которой они побывали оба…".
Но не только Кейт и Флоренс как имеющие печальный опыт находятся в растерянности, но почти все их родственники и знакомые. В романе множество действующих лиц, и все они подвержены страхам, колебаниям, сомнению, скепсису (правда, по разным причинам). Так писатель описывает общую атмосферу американской жизни. Лианна руководит кружком пожилых людей с начальной стадией болезни Альцгеймера и постоянно пребывает в унынии, наблюдая угасание разума у своих подопечных. Ее отец много лет назад покончил с собой, но воспоминания о нем все время всплывают в сознании Лианны. Ее мать – Нина Бартос, преподаватель истории искусства, тяжело больна (позже она умирает), возлюбленный Нины – Мартин вообще человек с темным прошлым, про которого никто ничего не знает. Даже Джастин, десятилетний сын Кейта и Лианны, Джастин внушает мало оптимизма: он играет с друзьями в охотников за террористами: дети занимаются тем, что с двадцать седьмого этажа выслеживают потенциальных бандитов, которые вот-вот должны взорвать город. Дети живут в ожидании несчастья.
Через весь текст проходит тема Бога – поисков смысла того, что произошло, тема Божественного Провидения (или кары?). Как всегда у Делилло, это звучит в форме вопроса и даже навязчивой идеи, на которые нет окончательного и однозначного ответа. "Почему погибли именно эти люди? – Ну, а люди, которых Бог спас? Они, что, праведнее погибших? – Не наше дело спрашивать. Мы не спрашиваем. – В Африке младенцы мрут миллионами, а мы и не спроси". "С понятием "Бог" у Лианны были сложности. Ей привили убеждение, что религия делает людей податливыми. Такова задача религии – возвращать психику в ребяческое состояние. Благоговение и покорность…".
В романе даны разные представления о функции религии: "Нам хочется воспарить над реальностью, выйти за пределы надежного знания, а самый лучший способ это сделать – тешить себя иллюзией". В этом высказывании религий названа одной из разновидностью иллюзий (в духе З. Фрейда).
"– Это Бог сделал? Или не Он?..
– Бог занят своими большими делами. Большие дела – это по Его части. Он сотрясает мир" (там же). Таким образом, вопрос об участии высших сил в произошедшем не перестает тревожить героев романа.
"Лианне хотелось быть неверующей. Неверие – путь к ясности мышления и целей. Или неверие – тоже суеверие, только другого рода? Лианне хотелось доверять силам и процессам природного мира: она знала Бог и наука несовместимы". Кажется, здесь собраны самые распространенные суждения обывателей о Боге и вере. Из всех героев одна только Флоренс уверенно говорит о Боге: "Я всегда ощущала присутствие Бога. Иногда я с Богом разговариваю".
Но есть еще и религиозный фанатизм, представленный молодым мусульманином Хаммадом, который является членом террористической организации "дар аль-ансар" и который готов взорвать себя и других "во имя Аллаха".
Все эти высказывания и сюжетные линии переплетены в духе коллажа: перед нами выхваченные из потока бытия отрывочные зарисовки, напоминающие мозаику. Однако есть еще один персонаж, который не связан непосредственно с героями повествования, но он проходит через весь текст как параллельный мотив, как дополняющая комментирующая история. Это – тридцатидевятилетний художник-перформансист (кстати, одно время изучавший систему Станиславского в Москве), прозванный Падающим (отсюда и название романа) (его настоящее имя – Джэниек), он устраивает уличные представления: забирается на небоскребы и с риском для жизни (правда, у него есть страховочный пояс), зависает над улицами или поездами и т. д. Это выглядит как напоминание (или как пародия?) о реальном падении несчастных из башен (многие бросались от безвыходности). Падающий стал как бы частью пейзажа: его время от времени видят в небе в состоянии падения то один, то другой из действующих лиц.
"Об этом человеке она уже слышала: художник-перформансист, прозванный Падающим. За минувшую неделю он несколько раз объявлялся в разных районах города – болтался в воздухе под каким-нибудь сооружением, неизменно вверх тормашками, одетый в костюм, при галстуке, в начищенных ботинках. Разумеется, он воскрешал воспоминания – те минуты отчаяния в пылающих башнях, когда люди вываливались или поневоле выбрасывались из окон…
Машины притормаживали. Люди, запрокинув лица, осыпали Падающего бранью: их возмущало зрелище, кукольный спектакль о людском отчаянии, о последнем невесомом вздохе тела и о том, что отлетает с этим вздохом. Последний вздох на глазах у всего мира, подумала она. Какая в этом ужасная публичность, такого мы еще не видели: одинокая, падающая фигура, тело, которое окажется среди нас, и все будет кончено. А тут, подумала она, все превратили в балаган". Падающий действительно скоро умрет, но не от падения, а от элементарной гипертонии.
Этот перформанс явно напоминает постмодернистскую иронию, при помощи которой трагическое можно превратить в фарс. Мэр города называет Падающего Идиотом (может быть, аллюзия на Достоевского?). В романе Делилло это далеко не единственная цитата. В самом начале, когда Кейт, только что чудом уцелевший, заходит в спальню жены, он видит на ее столе открытку (ее прислала подруга Лианны из Италии, из музея английского романтика Шелли) с изображением обложки книги Шелли "Восстание Ислама". Эта открытка приходит в тот самый день, когда исламистами были взорваны башни – простое совпадение? Конечно же, нет, а упомянутое по воле автора, использующего технику постмодернистского цитирования. Как и во многих других постмодернистских произведениях, повествование лишено линейного построения: в конце мы опять видим Кейта, выходящего из района бедствия и опять видим в небе Падающего, хотя знаем, что он уже умер: "Господи, Боже мой! Это же падающий ангел. Его красота ужасает", – говорит один из очевидцев".
Знаменательные слова! Образ Падающего перерастает в метафору падения и получает расширительный смысл – это мысль о Грехопадении, может быть, здесь и ответ на вопрос "Почему это случилось?" (Виноват не Бог, а сами люди). Однако со стопроцентной уверенностью сказать, что Делилло имеет в виду именно это, нельзя: ведь зрелище падающего ангела у него выглядит прекрасным (!). Так же, как прекрасен был упавший альбатрос в одноименном стихотворении Шарля Бодлера. Да, здесь мы замечаем явные черты декаданса, до сих пор весьма часто находимые во многих современных текстах. Элемент любования страшным не чужд литературе и в XXI в.
Последние слова романа звучат так: "А потом он увидел, как с неба спускается рубашка. Шел и видел, как она упала, всплеснув руками, и не было на свете ничего сравнимого с этим". Что это? Опять воспоминания? Причем с элементом восхищения?
Проанализировав роман Делилло, мы можем отметить некоторые общие моменты, характерные для современного американского романа: писатели США XXI в. выбирают катастрофические или апокалипсические сюжеты – похоже, их не очень интересует изображение повседневной жизни американцев, как это было в романах Драйзера, или рассказах Чивера, или повестях Стейнбека или Колдуэлла; нагнетается атмосфера страха, тревоги, иногда ничем не мотивируемых; при этом намечается явное внимание к теме богоискательства, однако очень робкого и, скорее, бессознательного, тоски по смыслу – авторская позиция чаще всего неопределенная; прочно вошла в литературу постмодернистская техника сложного цитирования; для композиции произведений характерны кинематографические эффекты, калейдоскопичность, мозаичность, отсутствие линейного времени. В произведениях сочетаются документ, исторический факт, фантастика, литературные аллюзии, философские размышления, зарисовки современного американского города, психологический образ сегодняшних американцев, проблемы семьи и мотив одиночества. Можно наблюдать такое явление современной литературы как сближение массовой культуры и постмодерна.
Литература
1. Дон Делилло. Падающий / пер. с англ. С. Силаковой // Иностранная литература. 2010. № 4.
2. Дон Делилло. Падающий [Электронный ресурс] // Электронная библиотека Книгосайт. URL: http://knigosite.org/library/ read/86114
3. Дон Делилло. Падающий [Электронный ресурс] // Электронная библиотека LikeBook. URL: http://www.likebook.ru/books/ view/147850/
4. Дон Делилло [Электронный ресурс] // Электронная библиотека ЛитМир. URL: http://www.litmir.net/a/?id=39611
Пол Бенджамин Остер
Г. А. Ветошкина
"Один из самых великих писателей Америки" (The Observer, London). "Современное американское литературное искусство в лучшем его проявлении… Присутствует иллюзия легкости написания". (The New York Times Book Review). "Пол Остер – настоящий гений" (Харуки Мураками). "Набоков когда-то сказал, что он бы разделил литературу на две категории – книги, которые он хотел бы написать, и книги, которые он написал. Сюда бы я включил книги Курта Воннегута, Дона ДеЛилло, Филиппа Рота и Пола Остера" (Умберто Эко).
Пол Остер – американский романист, поэт, эссеист и переводчик. Родился 3 февраля 1947 г. в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Отец – Сэмуэл Остер (Samuel Auster). Мать – Куини Остер (Queenie Auster). Их семья относилась к среднему классу и жила не очень-то счастливо. Детство Пола прошло в пригородах Ньюарка – South Orange и Maplewood.
Интерес к литературе проявился у писателя еще в юном возрасте. Дядя Пола, переводчик Аллен Мандельбаум (Allen Mandelbaum), на время своей поездки по Европе оставил в их доме несколько ящиков книг и он с энтузиазмом принялся за их изучение. Позднее, когда Пол начал сочинять стихи, дядя стал его первым учителем и критиком. В год, когда Пол должен был завершить учебу в школе, его родители развелись. По окончании школы Остер отправился в поездку по Европе, посетил Италию, Испанию, Париж и Дублин (в знак уважения к Джеймсу Джойсу). Во время путешествия Пол пробовал писать роман. Вернувшись в Штаты, он поступил в Колумбийский университет. Там он изучал английскую литературу и занимался сравнительным литературоведением. Во время учебы в университете открыл для себя французскую поэзию. В 1970 г. Пол Остер закончил Колумбийский университет, получив степень магистра искусств. Год проработал моряком на нефтяном танкере. С 1971 по 1974 г. жил во Франции. Занимался переводами французских авторов на английский язык, его стихи печатались в американских журналах. В 1974 г. вернулся в Нью-Йорк.
В 1970-е годы Остер главным образом сочинял стихи и эссе, публиковавшиеся в различных американских литературных журналах, и был практически неизвестен читателям. С 1980-х годов Пол Остер пишет в основном прозу. Его дебютный роман, детектив "Squeeze Play", был издан под псевдонимом Пол Бенджамин (Paul Benjamin). В середине 1980-х годов Остер обратил на себя внимание критиков "Нью-йоркской трилогией" ("New York Trilogy"), тремя постмодернистскими и экспериментальными детективными романами: "Стеклянный город" ("City of Glass", 1985), "Призраки" ("Ghosts", 1986) и "Запертая комната" ("The Locked Room") (1986). В 1987 г. у Остера вышла книга "В стране уходящей натуры" ("In The Country of Last Things"). Следом появились романы "Храм Луны" ("Moon Palace", 1989), "Музыка случая" ("The Music of Chance", 1990; экранизирован), "Левиафан" ("Leviathan", 1992), "Auggie Wren's Christmas Story" (1992), "Мистер Вертиго" ("Mr. Vertigo", 1994), "Тимбукту" ("Timbuktu", 1999), "Книга иллюзий" ("The Book of Illusions", 2002), "Ночь оракула" ("Oracle Night", 2003), "Бруклинские чудачества" ("The Brooklyn Follies", 2005), "Путешествия в Скрипториум" ("Travels in the Scriptorium", 2007), "Человек в Темноте" ("Man in the Dark", 2008), "Невидимый" ("Invisible", 2009), "Сансет Парк" ("Sunset Park", 2010).
Пол Остер – автор многих автобиографических книг. Так, книга "Изобретение одиночества" ("The Invention of Solitude", 1982) посвящена воспоминаниям Остера о смерти отца и размышлениям о писательском творчестве. У него выходили и другие автобиографические книги: "Красная тетрадь" ("The Red Notebook") и "Hand To Mouth" (в качестве приложения в нее включен роман "Squeeze Play"). Также у Остера были изданы книги стихов "Unearth" (1974) и "Настенные письмена" ("Wall Writing", 1976), "Пустоты" ("White Spaces", 1980), "Расплата" ("Facing the music", 1980), "Исчезновения" ("Disappearances", 1988), сборники эссе – "The Art of Hunger: Essays, Prefaces, Interviews" (1982). Он также является составителем антологий "True Tales of American Life" (2001) и "Book of Twentieth-Century French Poets" (переводил на английский язык произведения таких авторов как Жоан Миро, Жак Дюпен, Жан-Поль Сартр, Стефан Малларме, Жозеф Жубер и Жан Шесно) и автором ряда одноактных пьес.
Кроме того, Пол Остер – автор сценариев к двум фильмам Уэйна Вонга – "Дым" ("Smoke", 1995) и "С унынием на лице" ("Blue in the Face", 1995), а также сценарист и режиссер фильмов "Где ты, Лулу?" (или "Лулу на мосту") ("Lulu on the Bridge", 1998) и "Внутренняя жизнь Мартина Фроста" ("The Inner Life of Martin Frost", 2007).
После блистательного дебюта, "Нью-Йоркской трилогии", восторженно принятого литературной публикой, признание критиков сопровождает книги Пола Остера. В 2002 г. его роман "Книга иллюзий" ("The Book of Illusions") назван обозревателями "Лос-Анджелес Таймс" лучшей книгой года. По мнению ряда американских литературных критиков, Пол Остер входит в четверку "самых интеллектуальных современных писателей". Среди наград Остера – награда Американской Академии и Института Искусств и Литературы (1990), "Chevalier de l'Ordre des Arts et des Lettres" (1993), французская премия "PriX Medicis" (1993; в категории "зарубежная литература") за роман "Левиафан". В 2006 г. он получил Литературную премию принца Астурийского как "один из ведущих американских писателей, создавших собственную литературную вселенную". В том же году был избран в Американскую Академию Искусства и Литературы. Среди прочих наград – награды за сценарий к фильму "Дым".
С 1986 по 1990 г. Пол Остер преподавал писательское искусство в Принстонском университете. Женат на писательнице Сири Хустедт (Siri Hustvedt). Живет в Бруклине (Нью-Йорк). Его работы переведены на тридцать пять языков.