Дорогие ребята!
В ящике моего письменного стола хранится старая, потертая карта. Она вся перечерчена разного цвета линиями - маршрутами боевых полетов.
Прошло двадцать пять лет со дня одного из величайших сражений истории, сражения на Курской дуге. Вспоминается день за днем. Танковые сражения под Прохоровкой и Обоянью. Воздушные бои. Названия маленьких деревень, рек, где проходила линия фронта, где были наши аэродромы.
Аэродром Долгие Буды обведен на карте большим красным кружком. Там я познакомился и подружил с Александром Горобцом. Стал свидетелем его беспримерного подвига.
Много лет подряд я объезжаю наши аэродромы, бываю на могилах боевых друзей.
На месте одного полевого аэродрома на Курской дуге открыт Лебединский карьер.
После всех поездок родилась эта повесть о молодых рабочих, пионерах, которым суждено было выполнить величайший наказ Владимира Ильича Ленина - дать стране курскую магнитную руду.
Издательство "Московский рабочий" и автор будут рады получить отзывы о повести "Компасу надо верить".
Содержание:
-
ГЛАВА 1 - В класс пришла новая ученица 1
-
ГЛАВА 2 - Дома гость 3
-
ГЛАВА 3 - Позднее купание 4
-
ГЛАВА 4 - Летать можно не только на самолете 5
-
ГЛАВА 5 - Алешка Звездин будет защищать меня 7
-
ГЛАВА 6 - Неожиданный визит 9
-
ГЛАВА 7 - Дядя Макарий показывает боевые ордена 10
-
ГЛАВА 8 - Пуговицы и слава дяди Макария 11
-
ГЛАВА 9 - Вожатый действует 12
-
ГЛАВА 10 - Дядя Макарий с характером 14
-
ГЛАВА 11 - Сбор в карьере 15
-
ГЛАВА 12 - Мне надо многое понять 17
-
ГЛАВА - 13 День рождения 18
-
ГЛАВА 14 - Страница биографии 19
-
ГЛАВА 15 - Мины не взорвались… 21
-
ГЛАВА 16 - Алешка Звездин - фантазер 22
-
ГЛАВА 17 - Первое дежурство 23
-
ГЛАВА 18 - Я не подведу отца и дядю Макария 24
-
ГЛАВА 19 - Бронебойщик стоял насмерть 25
-
ГЛАВА 20 - Ночной дозор 26
-
ГЛАВА 21 - Железная руда рядом 28
-
ГЛАВА 22 - Вывозные полеты закончены 29
-
ГЛАВА 23 - В карьере объявлена тревога 30
-
ГЛАВА 24 - Летчик Александр Горобец 31
-
ГЛАВА 25 - Дядя Макарий не мог поступить иначе 32
-
ГЛАВА 26 - Алешка Звездин не ищет легкой жизни 33
-
ГЛАВА 27 - Я становлюсь знаменитостью 34
-
ГЛАВА 28 - Надо выслать разведчиков 35
-
ГЛАВА 29 - Сергей Данилович показывает свое настоящее лицо 36
-
ГЛАВА 30 - Солдат должен быть всегда в строю 37
-
ГЛАВА 31 - Настя уезжает 38
-
ГЛАВА 32 - Есть руда! 39
ГЛАВА 1
В класс пришла новая ученица
20 мая. Третий день, как умер папа. Врач показал осколок фашистского снаряда. Я знаю: папа был ранен в танке. Проклятая война!
31 августа. Попался на глаза дневник. Сколько прошло времени, а я ничего не записывал. Завтра в школу. Пойду с папиной военной сумкой. У меня остался папин орден Отечественной войны, гвардейский значок и полевые погоны с тремя звездочками.
Папа был ранен летом 1943 года под Корочей. Там были страшные бои, папа мне о них рассказывал. Мы победили! На Курской дуге был полный разгром фашистов! Почему папа не показал мне окоп, где стоял его танк? Ганки зарывали в землю, чтобы не отступать. Короча от нас недалеко. Я обязательно там побываю!
Первого сентября мы с боем ринулись занимать свои любимые места. Я пересчитал ребят - двадцать пять человек будут учиться в шестом классе "А". Я не люблю, когда цифры не делятся на два - противно возиться с дробями.
Володьку Тарлыкова перевели в шестой "Б", и я устроился у самого окна. За это место мы дрались с ним и занимали его после изрядной потасовки. Теперь спор неожиданно решился сам собой.
Володька был в нашем классе самым высоким парнем. Как мы ни тянулись, ни подымались на носках, с трудом доставали ему только до плеча.
Мы придумывали ему разные клички: Каланча, Телеграфный столб, Верста, Дядя Степа. Он обижался и лез драться.
Однажды после очередной стычки из-за места около окна я назвал Тарлыкова Баскетболом. Известно, что в баскетбольные команды берут играть самых высоких. Глупо, конечно, называть человека игрой, но прозвище прижилось. Потом Володька стал просто Баскетом.
Каждый из нас верховодил в деревне в своем "порядке": я - на речной стороне, Баскет - около гор.
У нас в классе много новеньких. Но почему-то все девчонки. Без Баскета скучно. Я не вытерпел, сбегал в соседний класс и посмотрел, как он там устроился. Ребята сразу же обступили меня.
- Юрка, знакомься! - Баскет подтолкнул ко мне паренька. - Колька Силантьев. Будет со мной сидеть. В Москве играл в футбол в детской команде "Динамо".
Не скрывая удивления, я посмотрел на худощавого черноволосого паренька. Прямо не верилось, что он играл в футбол за столичную команду! Здорово Баскету повезло!
- Набирай команду! Сыграем класс на класс! - Баскет потряс перед моим лицом измятой бумажкой. - Вот наша команда. Читай!
"Десять человек - еще не команда! - подумал я и вздохнул. - В центре буду сам играть, на левый край поставлю Зайца, на правом пусть Ваня Касьянов. - Я мысленно расставил всех игроков. Не хватало вратаря. Не поставишь же девчонку! - Вербуют еще рабочих в карьер. Обязательно приедут с ребятами, будут и мальчишки. Нам только один и нужен. Должна быть в шестом "А" своя футбольная команда!"
Через день у нас в классе появился Андрей Петрович, директор школы. Маленький, круглый, как колобок. Мы его так и зовем - Колобок. Он не вошел, а быстро вкатился.
Андрей Петрович улыбался. Около него стояли мальчишка и загорелая девчонка. Девчонка была черная, как головешка. Наверное, все лето пролежала на пляже. А может быть, натиралась сливочным маслом. Я знаю, Баскет так делал!
- Шестой "А", принимайте пополнение!
У меня от радости екнуло сердце. Вот и сбылась мечта: будет у нас в классе своя футбольная команда. Держись теперь, Баскет! Посмотрим, какой игрок твой хваленый Силантьев! Сыграем, Колька!
- Я привел вам новую ученицу! - Колобок показал на девочку. - А тебя, Иванов, я отведу в пятый класс.
Мне хотелось закричать от такой несправедливости: я дожидался игрока, а привели девчонку. Зачем она нам? И так их в классе слишком много. И хотя новенькая не сделала мне ничего плохого, я сразу возненавидел ее.
Ребята стали говорить, что новенькая девчонка красивая, а мне не хотелось на нее смотреть: вообще мне нет до нее никакого дела. Только бы не посадили рядом со мной. Не люблю сидеть с девчонками!
Весь урок наши девчонки перешептывались и глазели на новенькую. На перемене стали с ней знакомиться. Я узнал, что зовут ее Настей, фамилия - Вяткина.
Девочка всем по очереди протягивала лодочкой руку и приветливо улыбалась.
Я не подошел к ней.
Показался Баскет. За ним топал Колька Силантьев. Рядом с Каланчой он казался первоклашкой.
Баскет неторопливо прошелся мимо новенькой. Потом что-то тихо сказал Кольке Силантьеву.
Колька вытащил на середину зала две скамейки. Баскет неторопливо разбежался и перепрыгнул через скамейки.
Я понял, что Баскет старается, чтобы Вяткина обратила на него внимание. Я громко крикнул Тарлыкову:
- Володька, поставь четыре скамейки! Слабо перепрыгнуть?
Баскет сделал вид, что не слышит меня. Новенькая девчонка подошла к скамейкам и улыбнулась Баскету. Я хорошо рассмотрел ее. У нее вздернутый нос, большие косо посаженные серые глаза. Она то и дело отбрасывала со лба черную прядку волос.
- Можно поставить еще одну скамейку? - спросила Вяткина.
- Ставь! - расхрабрился Баскет. Он закричал на малышей, чтобы ему расчистили дорогу, и перепрыгнул через три скамейки.
Я не смотрел на Вяткину. Согнал сидящих около стены ребят и поставил еще две скамейки. Вмиг в зале наступила тишина. Через пять широко раздвинутых скамеек еще никто не прыгал! Посмотрел я, и мне вдруг стало страшно. Но я не мог отступать. Атаман речной стороны не имел права бояться! Разбежался и перепрыгнул. За моей спиной раздался гул одобрительных возгласов и криков. Но я не оглянулся и вылетел во двор. Пусть Вяткина не думает, что я для нее старался! Много будет чести!
На следующий день Вяткина пришла в школу в серой каракулевой шапочке.
- Юра, это настоящий каракуль? - спросила у меня Маша Шустикова прерывающимся, взволнованным голосом.
Каракуль был, по-моему, настоящий. Только я не понимаю, как могут люди волноваться из-за такой чепухи. Ну, если бы каракуль был поддельный, что тогда? Настя Вяткина хуже бы стала, что ли? Но девчонки сразу же разделились на два лагеря. Одни говорили, что каракуль Насте к лицу, а другие утверждали, что пышный мех ей был бы лучше.
Я не мог спокойно слушать эту болтовню и сказал Шустиковой, что она дура. Берется о мехах рассуждать, а сама кошку от собаки не отличит.
- Ты влюбился в Вяткину! - ехидно ответила Шустикова и прищурила глаза.
Ну не дура ли она? Не дура, да?
После уроков мы гурьбой двинулись к себе на Встреченку. По дороге нас догнали Баскет и Колька Силантьев. Меня это удивило. С тех пор как Володьку Тарлыкова перевели в шестой "Б", мы ни разу не возвращались домой вместе.
Баскет с Колькой тяжело дышали и, видно, успели пробежать весь поселок, прежде чем догнали нас.
- Тренируетесь к игре? - спросил я. - С кем играть будете?
Но Баскет ничего не ответил и недовольно покосился на меня.
Выдался на редкость теплый день. Солнце грело вовсю, стараясь поскорей просушить наши грязные дороги. А грязь у нас особая - черная, жирная. Раньше наш край входил в ЦЧО - Центральную черноземную область. Погода у нас неустойчивая. На день приходится несколько перемен. Ясный солнечный день, но вдруг загрохотал гром, ударила молния и полил дождь. А прошел час-другой, и снова голубое небо.
Баскет говорит, что погоду нам портит железная руда, которой у нас очень много. Раньше я спорил с ним. А теперь поверил. Володька прав. Железная руда притягивает молнии. Руда - магнитная! Летом у нас нет дня, чтобы молнии не били по горам. В каждой меловой горе есть трещины. Это все от молний!
Еще недавно за Встреченкой стояли буровые вышки, а теперь начали копать карьер. Я уже бывал там. Здорово! Прямо дух захватывает!
Идем мы с ребятами не спеша и болтаем о всякой всячине. От поселка до деревни вроде рукой подать, а начнешь мерить - выйдет пять километров. Перевалили мы через бугор, и открылась деревня. По отлогому склону горы вытянулись двумя рядами беленькие хатки. За ними - сады. Вскинешь голову, и видно всю гору. Сверху земля сдута, и блестит на солнце крепкий мел. Даже смотреть на него больно!
Под горой петляет речка. А за ней - широкий заливной луг. Он заболочен, зарос осокой и камышом. Пройдешь луг - снова громоздятся меловые горы. Взберешься на них - и откроется карьер!
Нравятся мне наши места. Я даже к ветрам привык. А они у нас необыкновенные. Подует со степи - чернозем несет; зарядит с горы - все выбелит. Пыль сначала соломенные крыши напудрит, а потом примется за сады. Листья на яблонях и вишнях станут белые-белые. А у нас этому только радуются: старики говорят, что белые листья меньше обжигает солнце. Наверное, это правда: у нас всегда хорошие урожаи яблок и вишен.
Дорога привела к мосту через речку. Около моста широкий плес и глубокое место. По берегам растет камыш, сусак режет воздух своими острыми листьями-саблями. Выстроились старые вербы. Многие из них сожжены молниями. В сухих деревьях большие дупла, мы с мальчишками прячемся там от дождя.
- Ну и речка у вас! - громко засмеялась Вяткина. - Воробьям в ней купаться. Не утонут!
- Ты не знаешь. Есть глубокие омуты, - упрекнул я. - У нас и рыбы много.
- Не вижу ни одного малька. На Туркменском канале - вот где много рыбы. Мы уставали таскать сомов на удочки. Раз поймали на сорок килограммов. А сазанов сколько ловили!
Мне стало неприятно, что Вяткина хвастает.
- Ты поймала сома?
- Одному бульдозеристу повезло. Он вытащил на донку.
- Трактором тащил?
- Почему? Руками!
- Знаешь, Вяткина, даже Баскет не умеет так складно врать, - я показал ей согнутый указательный палец. - Сом на сорок килограммов!
- Юрка, когда я врал? - двинулся на меня угрожающе Баскет, сжав кулаки. - Хочешь по шее получить?
- От кого?
- Ты не воображай! - зашел сбоку Колька Силантьев. - Отлупим в два счета!
Ошибся Колька в товарище. Баскет не станет заступаться, если я ударю Силантьева; знает он мои силы. Я не побоюсь, что против меня двое. Я умею драться и никогда не закрываю глаза. А это очень важно.
- Силантьев, надо будет, я тебя вместе с Баскетом вздую! - спокойно пообещал я. - Запомни!
- Тарлыков, ты веришь, что на Туркменском канале ловили больших сомов? - спросила Вяткина.
- Сомы еще больше бывают! - важно ответил Баскет, - Я читал. Ты не обращай внимания на него. Он чокнутый у нас. Не хочется с ним связываться. Правда, Силантьев?
- Я никогда не вру… Слышишь…
Наверное от злости Вяткина покраснела. Но на загорелом лице это было не очень заметно.
Девчонки вместе с Колькой Силантьевым тоже набросились на меня и принялись заступаться за Вяткину.
- Ну вас! - я махнул рукой и полез по тропинке в гору. Но ребята не думали отставать от меня.
По отлогому склону росли кустики красной овсяницы и букашника. Стебли травы успели засохнуть. Стоило до них только дотронуться, и они сразу же ломались.
- В вашей степи много похожего на Туркмению, - сказала Вяткина, как мне показалось, снисходительно. - Горы меловые, как барханы. - Она повернулась и в упор посмотрела на меня. - Барханы очень высокие. Бывают даже выше трехэтажных домов!
- Выше нашего Дома культуры? - удивился Баскет и дурашливо свистнул, чтобы обратить на себя внимание.
- Выше. Но таких домов в Кара-Кумах нет, - Вяткина улыбнулась. - Строители на канале живут в ватных домиках. Мы тоже жили в ватном домике.
- В каком? - спросил удивленно Баскет, и его рыжеватые брови поползли вверх.
- В ватном.
- Кончай врать, Вяткина! - сказал я с досадой. - Сомы у тебя с китов, барханы выше домов. Не думай, что мы живем в деревне и ничего не знаем!
- Не веришь? Спроси тогда у моей мамы, - убеждала меня Вяткина. - В ватном домике у нас и школа была. В пустыне в других домах жить нельзя. Днем песок раскаленный. Мы куриные яйца никогда не варили. Положишь в песок - и готово… А ночью холодно. Даже ватное одеяло не спасало!
Я смотрел на Вяткину и держал согнутый указательный палец, не веря ни одному ее слову. Даже наши девчонки уже не заступались за нее.
- Я не вру! - Настя пристально посмотрела на меня.
- Хорошо, - сказал я. - Объясни, как строят ватный домик. Он развалится, если он из ваты.
Ребята теснее окружили Вяткину.
- Как строят? Очень просто. Сначала собирают из толстых брусьев скелет.
- Скелет! - я не мог больше сдерживаться и засмеялся.
- Я не знаю, как это точно называется, - не смутилась Настя. - Ставят стойки. Потом их обтягивают брезентом. Потом на брезент кладут большие ватные простежки. Одну на крышу, четыре по сторонам. Сверху натягивают еще один брезент. Вот дом и готов. Осталось навесить двери, вставить окна. Постелют на пол кошмы - и живи. Без кошмы нельзя: в дом может заползти ядовитая фаланга иди змея. Ложишься спать - не ленись вытрясти одеяло и простыни. Встаешь утром - подожди обуваться: хорошо постучи по ботинку.
- Зачем это? - удивилась Маша Шустикова.
- А если скорпион забрался?
- В твои ботинки заползал? - Баскет перегнулся к Вяткиной.
- Сколько раз.
- А кусал? - не вытерпел я.
- Меня - нет. Шофера ужалил. Он долго болел.
- Ври, ври дальше! - нетерпеливо сказал я.
- Не веришь? Я тебе покажу фотографию ватного домика.
Вяткина неторопливо открыла маленьким ключиком замок портфеля. Так же неторопливо достала книжку. Распахнула страницу, а оттуда вылетела маленькая черная змейка.
Девчонки завизжали. Баскет бросился в сторону и сшиб Зину Кочергину. А храбрец Коля Силантьев улепетывал со всех ног.
Змейка лежала на земле и не уползала.
Я пересилил свой страх и остался на месте.
- Девочки, не бойтесь! - кричала Вяткина. - Девочки, змейка засушенная!
Я заметил, что глаза у Вяткиной с хитринкой: нельзя понять, нарочно она подстроила со змейкой или так уж вышло.
- Настя, зачем ты держишь змею в книжке? - спросила Маша Шустикова, стараясь отдышаться. - Это детеныш?
- Это закладка, - улыбнулась Вяткина. - На канале ребята все так делали. Это стрелка - ядовитая змея!
- А ты очковую видела? - спросил Баскет. - Я читал в книге, что, прежде чем напасть на человека, она его гипнотизирует. Это правда?
- Не знаю. Не видела я очковых змей.
- А каракуля в Туркмении много? - спросила Маша Шустикова, не спуская глаз с шапочки Вяткиной.
- Очень много. Чабаны гоняют по две-три тысячи.
- Разве можно каракуль гонять? - удивилась Зина Кочергина и приоткрыла рот.
- Эх ты, Кочерга! - оборвал я ее. Было стыдно, что она задала такой глупый вопрос. - Ты видела овец? Гоняют овец, а не каракуль!
- Дорогой каракуль в Туркмении? - не отставала Маша Шустикова. Ее веснушчатое лицо вдруг изменилось, зрачки желтых глаз сузились, как у кошки.
Вяткина смутилась. Мне показалось, что вопрос ей не понравился. Она опустила глаза и принялась носком туфли ковырять землю. Даже голос у нее изменился, когда она отвечала.
- Когда первый раз пришла в Кара-Кумы вода, чабаны всем строителям дарили шкурки. Чабаны научили нас пить зеленый чай. Называется он кок-чай.
- Хорошие чабаны, - вздохнула Маша. - Шкурки красивые дарили!