Когда музыка закончилась, в зале было тихо. Потрясенные слушатели не кричали: "Давай еще", они смотрели на сцену, понимая, что с тем, чем наполнились их сердца, они смогут ответить на все вопросы и одолеть любые проблемы, каждый в своем времени и пространстве.
Корнилий ехал в своей роскошной карете и улыбался. Ехал в дом по адресу, который оставила женщина, просившая прослушать ее сына.
6
На берегу широкой реки стояли два абсолютно одинаковых дома.
Два друга, Харитон и Феофан, прибыли когда-то из дальней страны и обжили это пустынное место с глинисто-песчаной почвой.
Харитон и Феофан превратили этот участок в цветущий сад. Чтобы получать урожай, трудиться приходилось не покладая рук.
Помогая друг другу, ободряя друг друга, друзья противостояли невзгодам и радовались удачам.
Харитон и Феофан любили по вечерам возле камина обсуждать свои планы на будущее. Вот и сейчас, попивая крепкий чай, смотрели они на разгоревшиеся поленья.
Сладкое томление растекалось по их уставшим телам. Треск поленьев в камине сливался с шумом дождя за окном. Было приятно сидеть в доме, под крышей, именно сейчас, когда на улице шел дождь. Феофан вздохнул и сказал:
– Печально мне что-то.
– Отчего? – спросил Харитон, шумно отхлебнув из чашки глоток горячего чая. – Может, ты хочешь реформу доходов наших провести, чтобы прибыль шла даже тогда, когда неурожай случится?
Букву "л" Харитон не выговаривал, и слова от этого произносил скомканно.
Феофан поставил чашку на круглый столик и сказал:
– Не в этом дело, Харитон. Душа чего-то просит, тоскливо.
– Может, жениться тебе?
Феофана это не рассмешило, он серьезно ответил:
– Жениться не от тоски нужно, а чтобы радостью делиться.
– Винца тебе, Феофан, налить?
– Нет. После вина я думать не могу, а мне необходимо понять, что это со мной происходит.
– Глупость это. Жизни радоваться не умеешь, – резко ответил Харитон.
– Смысл хочу увидеть в жизни. Не должно оно так быть. Не разумно это. Только в расцвет лет вошел, опыта и мудрости набрался, а там уже и старость. К чему тогда все?
– Хочешь все изменить?
– Знать хочу, ради чего стоит все то, что я делаю, делать еще лучше.
Харитон испуганно уставился на Феофана:
– Жениться тебе надо! Детей нарожаешь, и будет ради чего трудиться. Ртов прибавится.
Феофан дрогнувшим голосом сказал:
– А детям я что передам? Дом, сад, огород?
– Опыт, – твердо сказал Харитон.
– Какой? – уточнил Феофан, – тем же путем, что и я, к старости идти? Чтобы, как фальшивые монетки, превратиться в прах? Нет, я хочу найти то, что действительно можно будет передать по наследству. То, что выведет из этого замкнутого круга, из тлена, то, что останется с ними, с детьми моими, там, за пределами этой жизни…
– Бредишь ты, Феофан, – испугался Харитон, – "Найти то, не знаю что…"
– Нет, Харитон, дружище, если алмаз есть, его ищут, найти хотят. Раз душа тянется к чему-то, значит, есть то, что найти можно.
– Страшно мне стало, Феофан, от твоих слов. Иди-ка ты спать.
– Отчего же страшно?
– А оттого, что расшатываешь ты устои моих понятий, устои жизни моей. Я в своих пределах себя защищенным чувствую, а ты пытаешься вытащить меня куда-то, а куда? Ну оставлю я крепость свою, пойду по свету… А если не найду другой-то крепости, что тогда? Чем жить?
– Так ведь, Харитон, все здесь, в итоге, и похоронишь. Как себя ни тешь, а смерть – она реальна, и никуда от нее не уйдешь. Факт это. Хотя и печальный, но факт.
Харитон обозлился:
– Феофан! Иди домой, и с такими разговорами ко мне не приходи!
Феофан поднялся с ковра, на котором сидел, и сказал:
– Ты, дружище, извини меня за то, что я вечер тебе омрачил.
Харитон грустно ухмыльнулся:
– Вечер-то и без того темнее некуда… Омрачил он его…
– Постой, Харитон! Ты, значит, тоже об этом задумывался? Ну не лукавь. Ты в работу погружаешься, чтоб от мыслей этих уйти?
Харитон, чуть не плача, прошептал:
– Уйди! Слышишь, уйди.
Всю ночь Феофану не спалось. Он вышел из дома и спустился к реке. Было темно. Противоположный берег казался нарисованной стеной. Сладкое ожидание чего-то необыкновенного не давало Феофану вернуться в дом, хотя стало уже прохладно.
Вдруг в тишине раздался плеск весел, и из темноты показался силуэт лодки.
Через несколько минут лодка приблизилась, и Феофан разглядел на корме девочку лет десяти. Управлял лодкой высокий мужчина, по-видимому, отец девочки.
Девочка увидела Феофана и помахала ему рукой.
Он тоже помахал ей в ответ. Мужчина повернул лодку к берегу и причалил.
Феофан вошел в самую воду и помог лодку привязать, потом взял на руки девочку и перенес ее на сухое место.
Мужчина вышел на берег, поклонился Феофану и сказал:
– Добрый человек, разреши нам с дочкой обсохнуть в доме твоем. Плывем мы всю ночь и нигде ни огонька не увидели, чтоб причалить было можно. Путь у нас дальний. Один бы я ничего, а дочка простынет.
Феофан провел путников в дом и собрал на стол. Мужчина с нежностью смотрел на дочь, которая уминала мясо и овощи. Девочка смочила руки в вазе с водой, вытерла их полотенцем и сказала Феофану:
– А ты в вечное царство пойдешь.
– Что? – вздрогнул Феофан.
– Все добрые люди в вечное царство идут. Мне царь рассказывал.
– У нас ведь в стране нет царя.
– А это не наш царь, – невозмутимо сказала девочка, – это царь вечного царства.
– А мне можно этого царя увидеть? – осторожно спросил Феофан.
– Тебе можно, – уверенно и серьезно ответила девочка, – у тебя сердце чистое.
Феофану весело стало от слов девочки и от ее простодушия. Он спросил у нее:
– И где же царя найти?
– Где угодно. Он, бывает, путешествует сам, а бывает, ждет у себя. От человека зависит, с которым царь хочет встретиться.
– Почему царь? Ведь человек к нему идет, значит, человек хочет с царем встретиться?
– К царю приходят те люди, к которым он прийти хочет.
Феофан помолчал немного и спросил:
– А ты с ним как встретилась?
– Когда мама моя умерла, я из дома убежала, а царь нашел меня и сказал, что если я не останусь с папой, то и папа мой умрет. Я его теперь никогда не брошу.
– Как это? – обратился Феофан к отцу девочки.
– Для меня все это тоже загадка, – ответил мужчина и зашелся в приступе кашля.
Когда кашель утих, мужчина продолжил:
– Правду она рассказала. В город сбежала. Я думал, что жизнь моя кончилась, – мужчина снова зашелся кашлем. – И вдруг, – останавливаясь после каждого слова, продолжал мужчина, – возвращается она и рассказывает мне то, что ты сейчас слышал. – Он помолчал и закончил: – Мы к родителям моим переправляемся. Они старые совсем. Вместе будем жить, помогать друг другу. Ну, спасибо тебе, добрый человек, нам в путь пора.
Все встали из-за стола и вышли. Светало. Незнакомец с дочкой и Феофан спустились к лодке.
Феофан помог мужчине войти в лодку, перенес на руках девочку, отвязал суденышко от столба и, когда лодка отчалила, помахал путникам рукой.
Феофан отправился к Харитону. Постучался, но Харитон не открывал.
Феофан постучал еще. Было тихо. Зная о привычке Харитона вставать с рассветом, Феофан забеспокоился, сам открыл дверь и вошел в дом.
Он прошел в комнату. Харитон лежал на полу и, держась за ножку кровати, пытался подняться.
– Что случилось? – испугался Феофан.
– В кресло меня усади, – тихо прошептал Харитон.
– Что случилось? – переспросил Феофан, усадив друга в кресло.
– Спину мне скрутило, шелохнуться не могу, – простонал Харитон.
Феофан сбегал к себе, принес какую-то мазь. Натирая Харитону спину и укрывая его верблюжьим одеялом, он приговаривал:
– Сейчас, дружище, тебе станет легче.
Феофан приготовил завтрак. Харитон кое-как поел и сказал:
– Это твои разговоры меня так расстроили! Я всю ночь не смог заснуть.
– А при чем тут разговоры мои?
– При том! Не трави людям жизнь. Пусть живут себе спокойно…
– И спокойно умирают, – закончил Феофан.
– Ты и умереть спокойно не дашь.
Феофан широко улыбнулся и сказал:
– Харитон, вечное царство есть! Там даже царь есть!
– Бредишь? – рассердился Харитон.
– Девочка рассказывала. Она в лодке приплыла.
– Девочка на лодке? Мужик не всякий с лодкой справится.
– С отцом она была.
– А отец что рассказывал?
– Молчал. Кашлял он сильно. А девочка рассказывала.
– Девочка сказок начиталась. Очнись уже, друг! Девочка ему что-то рассказала!
– Царя видела. Рассказывала, что вечное царство есть и… – Феофану стало отчего-то неловко, – ладно, Харитон, извини. Что сделать для тебя?
– Огород полоть нам надо. Без урожая останемся. Мне полегчало, вроде бы. Прямо сейчас и пойдем работать.
Друзья вышли на улицу. День обещал быть жарким.
– Ты, Феофан, кваску нам кувшин налей, чтоб с огорода не бегать.
Феофан пошел к себе в дом и долго не выходил. Наконец, он появился на крыльце в дорожных сандалиях, с сумой на плече и сказал:
– Харитон, извини, мне обязательно в город нужно…
7
Феофан все-таки встретился с царем. С веселым сердцем он возвращался обратно.
Дома Феофана не было две недели, и чем ближе подходил он к родным местам, тем слабее становился ореол радости вокруг него, и скоро погрузился он в облако тревоги.
Что ждет его дома? Заросший огород? Упреки оставленного друга? И что реального, конкретного Феофан сможет предъявить из того, что приобрел в городе?
Что отличало его от других людей? Стал ли он удачливее или богаче? Избежит ли он разочарований, так или иначе постигающих всех жителей Земли? И если подумать, то жизнь его станет теперь еще сложнее, потому как, узнав истину, он, Феофан, никогда не сможет больше купиться на ложь и утешиться лестью. А если он станет посмешищем для людей?
Все печальнее и печальнее становился Феофан, и неожиданно вспомнились ему слова царя: "Я дарю тебе мир и покой".
Феофан встал как вкопанный и не видел, как прямо перед ним проползла ядовитая змея.
– Так, – сказал Феофан, – а где же я потерял подаренные мне мир и покой?
Он двинулся дальше и услышал за спиной треск рухнувшего дерева. Феофан, не останавливаясь, мельком взглянул через плечо.
– О чем я думаю? – продолжал рассуждать он, проходя по узенькому мосту, перекинутому через бурную реку. – Царь сказал, что мне не нужно ни о чем заботиться, что все в моей жизни отныне под его присмотром. Я подданный царя! Мне необходимо принести Харитону добрую весть.
Феофан перешел через реку и даже не видел, как мостик, который давно никто не ремонтировал, оборвался за его спиной.
Феофан подходил к дому, и снова тревожно стало у него на душе.
Пройдя сад, Феофан увидел заросший огород, в котором невозможно было определить, растет ли там вообще что-нибудь доброе.
Феофан, крадучись, по-воровски, пробрался в дом и сел на лавку. Вскоре раздался стук в окно.
Феофан выглянул и увидел Харитона.
– А ты чего на улице стоишь?
Харитон вошел в дом и смущенно сказал:
– Смотрю, ты мимо прошел, думаю, наверное, видеть меня уже не хочешь. Я решил проверить, как ты ко мне относишься.
– А как я могу к тебе относиться, как не по-дружески?
– Не знаю, только вот мимо прошел…
– Да боялся я, что ты ругать меня станешь за то, что я ушел в разгар работ и тебя бросил.
– Ну, урожая нам с тобой теперь не видать – это факт, хотя и печальный. Я ведь с больной спиной не смог грядки прополоть.
Феофан опустил голову, а Харитон продолжил:
– А в городе как? Царя видел?
– Видел царя! – глаза у Феофана загорелись, – он сказал мне, что таких, как я, ищет.
– Каких?
– Жаждущих. Да. Так и сказал. И еще сказал, что кто ради него оставит свой дом, тот получит в сто раз больше здесь и в его царстве.
– Про огород он тебе ничего не говорил? Полоть его надо?
– Да. Завтра с утра. Сегодня мне выспаться нужно.
На следующий день рано утром Феофан вышел на крыльцо и не узнал поляны перед домом. Вся трава была покрыта тонким слоем льда. Такие заморозки случались здесь крайне редко.
Феофан кинулся на огород. Там уже копошился Харитон.
Увидев Феофана, Харитон молча разогнулся. Лицо у него было изумленное.
Феофан съежился в ожидании упреков, но Харитон сказал:
– Не поверишь, сорняки урожай спасли. Сами вымерзли, а овощи под ними как под одеялом оказались. Феофан, твой поход в город, моя спина, эта девочка на лодке – неужели не случайно все? Может, правда царь тот искал тебя? Пойдем в дом, расскажешь мне, что царь тебе сказал, и можно ли и мне в его царство?
– Так я-то что? Я к царю ходил, чтобы тебе весть о нем принести. Царь сказал, что всякий должен верить не только его словам, но и моим тоже, раз я его слова пересказываю…
С тех пор Феофан и Харитон еще усерднее трудились в саду и на огороде. Бок о бок они противостояли невзгодам и радовались удачам. Каждый новый день начинался словно новая жизнь. Каждый день нес новые победы и достижения.
Во всем, что бы они ни делали, был смысл. Почему? Потому что на этом ничто не заканчивалось. Это было только началом того, что ждет их там, в вечном царстве.
8
Сказочная страна расцвела. Все больше людей стали отказываться от фальшивок. Экономический кризис миновал. Добрые люди снова благоденствовали.
А в порту главного города сказочной страны в грязном кабаке несколько разорившихся и обнищавших фальшивомонетчиков обсуждали события последнего времени.
– Процветают царские угоднички, – сказал один, перебирая в руках колоду замусоленных карт.
– Странно они себя ведут. Как не от мира сего. Сдавай, – сказал другой.
Карты защелкали по столу.
– А людишки теперь не такие бдительные, как раньше, – заметил третий.
– Можно воспользоваться ситуацией. Надо сделать так, чтобы денежки царю не попадали, – сказал Стефан, самый отпетый из всех собравшихся.
– Отобрать, когда золото царю несут, – предложил один.
– Пробовал. Царь деньги защищает.
– А если этих праведников обижать, ссорить между собой, чтобы они обнищали и стали пользоваться фальшивками?
– Глупцы! – снова ступил в разговор Стефан. – Пусть получают много денег, пусть богатеют, только денежки чтобы нам отдавали, а не царю… Сами чтобы отдавали! По доброй воле!
– Так ведь у них устав. Они в кабак за волшебной водой и травкой не пойдут, к музыкантам без слуха и голоса тоже, на ножки голые смотреть не станут.
– Вот именно! – подхватили мошенники, – за что же они нам денежки отдавать будут?
– За красоту! Ведь красоту устав не запрещает? – загадочно сказал Стефан.
– Как это?
– Все нужно сделать красиво: ножки закутать в прозрачные ткани, волшебную воду подавать в красивых бокалах да со сливками-заливками всякими.
Мошенники оживились. Все старались перекричать друг друга, внося предложения.
– И назвать это пойло надо красиво. Например, "коктейль".
– А травку упаковать в бумажки и научить красиво эти бумажки доставать, держать и другим предлагать.
– А в музыку спокойную, которую они так любят, добавить ощущений!
– Как это?
– Вздохи-охи там всякие…
– Мужчины, не клюющие на эту приманку, будут считаться хлюпиками, а женщины, которые не уловили новые ритмы, домашними курицами.
– Чемоданами без ручки!
Громкий хохот и крики "ура!" разнеслись по грязному кабаку.
Трудно поверить, но уже через полгода в столице сказочного государства появилось великолепное сооружение, из окон которого струился таинственный свет и звучала волшебная, парализующая волю музыка.
Ровные зеленые газоны украшали территорию вокруг здания. Возле дверей стояли привратники с факелами в руках. Красоту назвали "Радость-люкс", и равнодушно пройти мимо было невозможно. А поскольку выглядело здесь все прилично, то и шли сюда, в основном, подданные царя.
Слава этого заведения разнеслась по всей стране. Хозяевам "Радости-люкса" отдыхать было некогда. Они доходы подсчитывали.
Попался на эту приманку и Костас.
– Любимая, – сказал он Ангелике однажды, – я сегодня приду поздно.
– Почему? – спросила Ангелика.
– Друзья пригласили меня в "Радость-люкс". Неудобно отказать.
– Возьми меня с собой.
– Да нет же, неудобно. Никто своих жен не берет. Верь мне, пожалуйста, ничего плохого не будет. Ты у меня единственная.
Вернулся Костас в этот день не просто поздно, а очень поздно. Глаза его горели нездоровым блеском, взгляд был рассеянным.
Ангелика испуганно сказала:
– Тебе нельзя туда ходить.
Костас презрительно взглянул на жену и буркнул:
– Ну, ты еще будешь мне указывать, – Костас зевнул и пошел в спальню, но у дверей остановился и сказал жене:
– Одеваешься ты не модно. Да волосы тебе надо подстричь. Сейчас носят до плеч.
Ангелика всю ночь не могла заснуть. Утром Костас, даже не взглянув на нее, ушел на работу и вернулся ночью.
Наступил еще один день, потом еще – ситуация не менялась.
Ангеликаа отправилась к своей подруге Юлии.
– Что с тобой? – спросила Юлия, – на тебе лица нет.
– Я хочу, чтобы ты меня подстригла. Сейчас, знаешь, до плеч модно.
– Ты ведь говорила, что царь тебе не велел стричь волосы никогда, – испуганно сказала Юлия.
Ангелика расплакалась. Сквозь слезы она с трудом выговорила:
– Они там все такие расфуфыренные.
– Им заняться больше нечем. Это их работа. Ты не такая.
– Я хочу быть такой. Я хочу ни о чем не думать, ни о чем не заботиться…
– Что с тобой?
– Мой Костас любит таких, как они. С ними легко. Ему не нужна такая, как я. Не хочу больше так жить… Юлия, в нем вся моя жизнь, понимаешь? Он сердце мое променял на "Радость-люкс".
Юлия поплакала вместе с Ангеликой, потом вытерла слезы и твердо сказала:
– Я не стану стричь тебе волосы. Я хочу, чтобы ты осталась со своим царем.
Костас все реже бывал дома, а когда приходил, обязательно устраивал скандал.
В один из теплых вечеров Ангелика возвращалась домой из хлебной лавки. Она не спешила и шла, погруженная в свои горькие мысли, с трудом сдерживая слезы.
Вдруг она почувствовала, что идет не одна.
Ангелика оглянулась. Рядом с ней шел царь.
Ангелика не остановилась и ничего не сказала. Разве жизнь перескажешь? Заговорил царь:
– Он всегда был таким. Ты просто не знала.
– Как же мне теперь жить?
– Ты можешь уйти от него и устроить свою жизнь заново. Я дам тебе разрешение на это. Ты будешь счастлива, а Костас просто растратит самого себя и погибнет.
Ангелика молчала.