25. Музыкальный кот
Марина кончила заниматься, положила на место скрипку - и в ту же минуту приоткрылась дверь и вошёл Васька.
Ваську в семье у Марины называли музыкальным котом. Почётное это прозвище кот получил от Марины в насмешку - за свою явную нелюбовь к музыке.
Когда он приехал этим летом к Марине на дачу - ещё совсем маленьким, глупым котёнком, с разъезжающимися в стороны лапками, - он очень испугался незнакомых для него звуков Марининой скрипки и кинулся под кровать. Марина со смехом его оттуда вытащила и заставила слушать.
Васька мотал головой и жалобно мяукал.
С тех пор он всегда, заслышав звуки настраиваемой скрипки, соскакивал с дивана и недовольно уходил.
Только один раз, забыв о своей неприязни к музыке, он разрешил себе поиграть Марининым смычком, опущенным на пол, - повидимому, не догадался, что это и есть одно из орудий, производящих ненавистные для него звуки.
Марина не раз его стыдила, рассказывая о том, какой хороший кот живёт в музыкальной школе, как этот кот ходит на все концерты и как он слушает игру ребят, сидя на стуле в первом ряду.
Но Васька слушал рассказы об этом примерном коте так же невнимательно и с оттенком недоверия, как бывало слушала сама Марина, когда была поменьше, мамины рассказы о какой-то очень хорошей девочке, которая всё успевает сделать и у которой всё всегда чистое и аккуратное.
Сейчас музыкальный кот вошёл в комнату, мягко ступая своими бархатными лапками, поднял усатую морду с чёрным пятнышком на носу и мяукнул.
Это могло означать, примерно, следующее: "Ты уже кончила? Не пора ли меня покормить?" Или ещё короче: "Молочка! Мяса!"
Марина схватила музыкального кота на руки и покружилась с ним по комнате, хотя кот был явно не расположен к танцам.
- Васька, я буду играть на фабрике! На тон-ко-су-кон-ной… Понимаешь?
Васька недовольно тряхнул головой и, изловчившись, прыгнул на пол.
"Мяу!" - настойчиво повторил он и засунул лапу под книжную полку.
- А, игрушку потерял! - догадалась Марина. - Так бы сразу и говорил. А то я думала - ты кушать хочешь.
Она засунула руку под полку и вытащила оттуда чёрный мячик. Васька сейчас же покатил его по полу - прямо под ноги вошедшей маме.
- Так, дочка моя забавляется, - сказала мама.
- Мамочка, это не я, это Васька забавляется! - закричала Марина, вскакивая с места и целуя мать. - Что ты принесла, ма?
- Я вам обоим подарки принесла - тебе, Васька, колбаски, а тебе, Марина, вот что…
- И мне колбаски - почему одному Ваське? - запротестовала Марина и замолчала, развернув мамин подарок.
Это была толстая тетрадь нот, в коричневом переплёте. На переплёте было вытиснено золотом: "Развлечение русского скрипача".
- Мама, откуда ты достала?
- Это мне для тебя подарили.
Марина даже покраснела от радости и стала жадно перелистывать ноты.
- Мама, ты даже не знаешь, как это хорошо! - сказала она. - Ведь тут русские песни - это мне сейчас так нужно!
- Именно сейчас? - удивилась Елена Ивановна.
Узнав о готовящемся вечере в Берёзовой и о том, что Марина хочет играть там свой концерт и выучить русскую песню, Елена Ивановна отсоветовала ей решать это без Алексея Степаныча.
- Знаешь, Мариша, концерт у тебя не готов, - сказала она. - До Октябрьского праздника ещё, правда, порядочно времени… Ну, посмотрим, как ты его сыграешь на школьном концерте. Ведь одно дело - школьный, ученический концерт, а другое дело - торжественный, в Октябрьские дни.
- Да, я понимаю, - вздохнула Марина. - Но что же мне там сыграть?
- Попроси Алексея Степаныча разучить с тобой что-нибудь из этих русских песен.
- Нет, я сама должна! - сказала Марина.
- Ну, сама. Ещё лучше.
- А он потом меня прослушает. Какие тут песни есть хорошие!
- Значит, ты довольна моим подарком?
- Ой, ещё как! И Васька доволен… Васька, ты где?
А музыкальный кот в это время уплетал колбасу и, кажется, уже не свою порцию.
- Ах ты негодник! - закричала Марина. - Ну вот, за это сейчас ещё два часа играть буду!
И она снова взялась за скрипку и с увлечением принялась разбирать песни из принесённого мамой сборника.
Действительно, при первых же звуках скрипки Васька недовольно поёжился и удалился, унося в зубах недоеденный ломтик колбасы.
26. Сюрприз Алексея Степаныча
Марина и Галя, каждая по-своему, рассказали Алексею Степанычу о посещении Гавриловых.
Галя рассказывала больше о том, как Лёня встретил известие о концерте и как он рассматривал ноты, а Марина - оба всём сразу: о Лёне, Шурике, их маме, а также о некоем Коле Гриненко, который мешает Лёне заниматься.
В рассказе Марины Коля выглядел каким-то таинственным и очень важным человеком.
Однако Алексей Степаныч выслушал её очень серьёзно и для чего-то записал в своём блокноте имя и фамилию Лёниного приятеля.
Девочки боялись, что Лёня не сдержит своего обещания. Но через два дня он пришёл на урок к Алексею Степанычу и, к удивлению всех присутствовавших учеников, сыграл очень неплохо разобранный концерт.
Алексей Степаныч встретил Лёню так спокойно, как будто видел его вчера, и ничего не сказал ему о прогуле. Только после урока он сказал Лёне, что пропущенный месяц надо наверстать и поэтому срок, дающийся обычно на разучивание этого концерта, ему приходится сократить вдвое.
- Ничего, справишься, - сказал он на прощанье. - А не то девочки помогут! - И он улыбнулся Марине и Гале.
Сегодня они были в классе в одно время.
Лёня передёрнул плечами и ничего не ответил. Было ясно, что ни о какой помощи девочек не может быть речи и что соревнование с девочками, устроенное хитрым Алексеем Степанычем, задело и его за живое.
Но какой сюрприз ждал девочек, когда Лёня вышел из класса!
- Ну так вот, дорогие мои, - сказал Алексей Степаныч, очень серьёзно глядя на девочек, - концерт придётся отложить. Возможно, что вы сыграете его в конце года, на экзамене. Я видел, что вы можете с ним сделать, - вы очень старались обе, и за это обеих хвалю. Концерт этот заставил вас сразу втянуться в занятия, напрячь все свои силы…
Он помолчал.
- А теперь, девочки, давайте его сюда - он пока для вас трудноват. А вот возьмите ноты: эти три пьесы ты сыграешь на ближайшем концерте, Марина, а эти вариации - ты, Галя. И нечего хмуриться - пьесы очень хорошие, получше всякого концерта, и выучить их надо очень быстро, за три недели.
Среди доставшихся ей нот Марина с удивлением увидела одну очень лёгкую пьеску - её ещё в прошлом году играла одна маленькая ученица их класса.
- Алексей Степаныч, - жалобно протянула она, - а зачем вы мне эту пьесу дали?
- Видишь, Марина, - сказал Алексей Степаныч, - я хочу, чтоб вы научились играть не только трудные, но и лёгкие вещи…
Что, непонятно? Ты думаешь: "Что же тут учиться лёгкому, когда я уже трудное играю?"
Так вот, лёгкие вещи нужно вам учиться играть АРТИСТИЧЕСКИ, при исполнении лёгких вещей вы должны быть уже не учениками, а настоящими музыкантами. Понятно? В этой маленькой арии ты должна дать и красивый, полный звук и тонкость оттенков. Тут уже должна быть музыка, а не ученическое исполнение трудных пассажей. Но не горюй о трудном. Другие две пьесы достаточно трудны - тебе придётся над ними немало потрудиться…
Ну, а ты, Галя, что молчишь?
Галя молча разглядывала свои вариации. Ей давно хотелось их сыграть, но всё же было немного обидно - ей казалось, что концерт у неё почти готов.
- А Лёня будет играть наш концерт? - спросила она, опустив глаза.
- Будет. И на первом же школьном вечере, - ответил Алексей Степаныч.
- Ну да, ведь он уже в шестом классе, - примирительно сказала Марина. - Только, Алексей Степаныч, знаете, нам ведь ещё надо к шефскому концерту готовиться! Как вы думаете, успеем?
- Видите, как хорошо, что я переменил программу! - сказал, улыбаясь, Алексей Степаныч. - Ведь концерт этот для праздничного вечера не годится. И уж там вы обе не могли бы играть одно и то же. А пьесы ваши, наоборот, очень подходят.
- Можно я к ним прибавлю ещё одну русскую песню? - спросила Марина.
- Конечно. Очень хорошо будет. Когда разберёшь - принеси.
27. Марина готовится к концерту
Новые пьесы, полученные от Алексея Степаныча, Марина принялась учить сначала с некоторым недоверием, но очень скоро увлеклась ими. Правда, её всё время тянуло к оставленному концерту, и она проигрывала из него на память то один отрывок, то другой и удивлялась: ведь очень неплохо получается! Почему же Алексей Степаныч отобрал его?
Но так как концерт не играла и Галя, большой обиды не было. Плохо было только то, что времени на подготовку новых вещей было, по мнению Марины, очень мало. А приготовить их надо было очень хорошо, так как вскоре после школьного концерта должен был состояться праздничный вечер в фабричном клубе.
Для этого вечера надо было ещё выучить русскую песню из подаренного мамой сборника.
- Мама, да не хватит же у меня времени, чтобы выучить всё это! - пожаловалась она матери.
- Времени у тебя на подготовку этих пьес теперь больше, чем всегда, - ответила мама, в чём-то, как показалось Марине, подражая Алексею Степанычу.
- Как так больше? - удивилась Марина.
- Ну конечно, больше. Ведь дай их тебе Алексей Степаныч месяц назад - ты бы стала их учить понемножку, вразвалочку, а сейчас ты своё время уплотнишь.
- Мама, ты всё шутишь, - сказала Марина смеясь, - а я тебе серьёзно говорю: не успею выучить!
- Обязательно успеешь, - ласково сказала Елена Ивановна. - Память у тебя хорошая, выучишь ты свои пьесы очень быстро. Значит, всё это время надо будет потратить на тщательную разработку пьес. Правда?
- Правда, мамочка, - сказала Марина. - И откуда ты это всё знаешь? Тебе Алексей Степаныч сказал?
- Может быть, - улыбнулась мама.
Действительно, наизусть Марина выучивала свои этюды и пьесы очень легко.
Она, собственно, никогда и не учила их. Стоило ей проиграть три-четыре раза по нотам пьесу, как она уже знала её на память.
Но тогда начиналось вживание в пьесу, в её музыку, - то, о чём в последнее время так часто говорил своим подросшим ученикам Алексей Степаныч.
28. Звезда путешествий
Маринин отряд решил путешествовать. Кто первый это придумал, неизвестно. В этот раз собрались в пионерской комнате без Оксаны. Надо было поговорить, подумать. Но никто сначала не предлагал ничего интересного.
Был уже вечер, в школе было тихо. За окнами в синей вечерней мгле вспыхивали огни фонарей, приглушённо шумела московская улица.
- А знаете что, - сказала Светлана, глядя в окно, - пусть каждый скажет, что ему хотелось бы больше всего. Очень хотелось бы!
Сначала засмеялись, стали шутить. А потом вдруг оказалось, что всем хочется одного и того же - путешествовать. Ехать куда-то далеко-далеко, выходить на далёких станциях, видеть новых людей, новые города.
- Да когда это ещё будет! - вздохнула Марина.
Кто первый сказал - неизвестно, кажется Лёва, а может быть, Каневский, но вдруг все решили это далёкое путешествие начать сейчас.
- Мы ведь действительно можем ездить, - говорила Светлана. - Понимаете, ребята, ездить в разные интересные места: в Берёзовую, в лагерь, а кто ещё дальше - на каникулах…
- В Мураново ездили, - сказала Галя.
- Ну да, мы ездим, а у нас это так проходит, - подхватила Марина. - А мы давайте путешествовать!
- От дома до школы, - засмеялся Митя.
Мая, как всегда, на него шикнула, но игра уже захватила всех.
И тот же Каневский начал придумывать условия этой игры, а Лёва продолжал.
Значит, теперь они не просто ездят. Все, все поездки - это начало их большого путешествия. Они будут привозить из своих поездок фотографии, разные находки, записи. И тот, кто это сделает хорошо (или в самом путешествии себя хорошо проявит), получит звёздочку.
А у кого звёздочка - тот сможет поехать ещё в одну поездку и пригласить с собой кого-нибудь. Кого хочешь! И даже может сам придумать маршрут следующей поездки.
Можно ехать на поезде, на метро, троллейбусе, трамвае. Можно идти пешком. И даже можно идти по карте.
И за год они соберут много звёздочек - ведь путешествие, будет продолжаться и летом, в лагере.
Потом, когда они вырастут, эти звёздочки напомнят им о том, где они побывали в детстве и что видели и узнали.
А для памяти можно рисовать в середине звёздочки что-нибудь напоминающее каждую поездку.
- Вот, например, - фантазировала Марина, - если у нас будет хорошая поездка в Берёзовую, мы сможем нарисовать в середине звёздочки клубок пёстрой шерсти…
- Ну нет, - сказала Галя, - скрипку! Мы ведь туда играть едем.
- А что мы там увидим, на фабрике? - заспорила Марина.
- Людей и машины, - сказал, улыбаясь, Лёва.
- Просто напишем: "Берёзовая", - задумчиво сказала Светлана.
И ребята перестали спорить. Да, раньше всего - поездка в Берёзовую. Но теперь они не просто туда поедут. Теперь они посмотрят там всё самое интересное; это будет первое путешествие их отряда.
А дальше?
- Дальше - увидим, - сказала Светлана.
Вот как получилось, что в обычном школьном году, когда школьникам вовсе не полагается куда-то ехать, а нужно сидеть за партами и учиться, началось путешествие небольшого пионерского отряда одной школы.
- Без отрыва от учёбы, - сострил Каневский, когда ребята, шумно переговариваясь и смеясь, выходили из школы.
И, как всегда, Мая грозно на него посмотрела, а он, сдвинув на затылок меховую шапку-ушанку, лихо прошёл мимо неё.
И все разошлись по вечерним улицам домой.
Куда же они поедут? Может быть, и никуда. А может быть, путешествие всё-таки состоится. Кто знает…
Во всяком случае, ложась в этот вечер спать, Марина думала о далёких городах, о длинных поездках, а когда она заснула, ей приснилась сверкающая огнями станция. Она была вся в ослепительно белом снегу, и далеко вокруг, куда ни взглянешь, сверкали огни. Море огней.
- Что это за станция? - спросила она во сне.
- Это, девочка, Новый Город, - ответил ей высокий человек Жениным голосом. - Ты ещё никогда не видела такого.
- И вы тут живёте? - спросила Марина.
- Да. Я строил этот город и теперь тут живу.
- А я? - спросила Марина.
Но высокого человека уже не было, а рядом с ней шёл мальчик, - как странно! - похожий на Колю, Лёниного друга.
И Марине весело, хорошо было идти с ним рядом.
Они шли между сиявших огнями вышек, и Коля говорил:
- Эти огни зажгли мы - на самых высоких в мире вершинах. Посмотри, Марина!
Марина подняла голову, и свет засиял так нестерпимо, что она зажмурилась… И всё пропало.
Лишь одна звезда - огромная, лучистая - сверкнула перед самыми Мариниными глазами. И тоже пропала.
И только какие-то звуки остались - поезд ли шёл куда-то или снег…
Была зима, и они все ехали куда-то далеко-далеко. Их отряд, их школа.
И было это в Москве, в конце 1949 года.
29. Неприятности
Марина энергично взялась за свои новые пьесы, но прошло несколько дней, и она к ним остыла и стала играть с неохотой.
Началось с того, что Люся узнала о новой Марининой программе.
- У, для третьеклашек! - презрительно фыркнула она.
Марина привыкла к Люсиным выходкам, но эта её задела.
И правда, зачем это Алексей Степаныч дал ей такие лёгкие пьесы! Наверно, он в ней разочаровался - решил, что она неспособная…
А к этому сразу же прибавились ещё два обстоятельства.
Во-первых, от Веры пришло ещё одно письмо, в котором она писала об их общем празднике и радовалась, что услышит на нём Маринин концерт.
Марина очень огорчилась, прочитав это письмо. "Столько натрещала об этом концерте, - думала она, - а теперь не играю его!" Она ничего не ответила Вере, и от этого сразу стало очень скучно.
А вторая беда пришла совсем неожиданно - и с той стороны, с которой Марина её меньше всего ожидала. Вторая беда случилась с арифметикой.
Усиленно занявшись своими новыми пьесами, Марина как-то раз совсем не приготовила школьных уроков. Она рассчитывала, что в этот день её не спросят, потому что спрашивали два дня назад и потому что есть ещё много неспрошенных ребят. Словом, тут были сложные школьные расчёты, в которых преподаватель арифметики Николай Николаевич, повидимому, не разбирался, так как вызвал он именно Марину, и самой первой.
Марина получила двойку. В классе так и ахнули. Митя Каневский что-то насмешливо шепнул Лёве - Марине послышалось, что он сказал "горе-отличница".
А после уроков на неё напала Мая.
- Марина, ты что это - подводить наше звено? - строго спросила она.
Марина сама была очень огорчена первой в её жизни плохой отметкой и вдруг, неожиданно для себя самой, огрызнулась:
- А тебе что?
- У Люси учишься? - презрительно сказала Мая и отвернулась.
А так как они попрежнему сидели с Маей на одной парте, то Марине стало ещё скучнее. Сидеть на одной парте с девочкой, которая от тебя презрительно отворачивается… Неприятно!
А тут ещё Оксана на перемене спросила Марину, как идут её дела у малышей. Одно к одному! Марина и не заглядывала ещё к ним.
Надо было бы заняться в этот вечер арифметикой, но Марина решила составить план работы с малышами. С Маей советоваться она не хотела, весь вечер просидела дома над планом работы - и ничего не придумала.
Когда Марина собралась спать, Елена Ивановна спросила:
- Марина, почему ты сегодня совсем не занималась? Ведь у тебя двойка по арифметике. И не играла совсем.
- Ску-учно… - протянула в ответ Марина. - Что я тут буду играть? Чепуха это. Для маленьких.
Словом, на Марину нашло упрямство - то упрямство, с которым так боролась Елена Ивановна и от которого, как ей казалось, в последнее время Марина уже избавилась.
30. Упрямство
Назавтра Елена Ивановна постаралась прийти с работы пораньше.
Марина сидела за столом и вяло готовила уроки.
Кончив уроки, она уткнулась в какую-то давно наскучившую ей детскую книгу.
- Мариша, надо поиграть, - напомнила Елена Ивановна.
Марина сейчас же надула губы и нахмурилась. Всем своим видом она старалась показать, что её заставляют делать то, что ей совершенно неинтересно.
- Не хочешь заниматься? - сразу догадалась Елена Ивановна. - Ну что же, пропусти ещё один день.
Но пропускать Марине тоже не хотелось. Ей хотелось, чтобы её уговаривали, настаивали, а она бы делала обиженное лицо. И вообще она сама не знала, чего ей хотелось. Кажется - всё делать наоборот.
Видя, что мама не замечает её, Марина как бы нехотя взялась за скрипку и, начав с двух-трёх нарочно фальшивых нот, оглянулась.
Нет, ничего, никакого впечатления. Тогда она взяла ещё несколько нот, но так как фальшивые ноты ей самой были глубоко неприятны, она начала играть чисто, постепенно увлеклась и втянулась в игру.
Однако Елена Ивановна не успокоилась. Она чувствовала, что с Мариной что-то происходит, и решила поговорить с дочкой по душам.