Когда человека расхолаживают и жалеют, это ужасно злит, так что я беспечно отвечала ей:
- Но, тетя Рут, только подумайте, скольких удовольствий лишен невпечатлительный человек. Нет ничего чудеснее, чем танцевать вокруг ярко пылающего огня. И пусть в конце концов от него останется только пепел - что за беда?
- Когда ты доживешь до моего возраста, - сказала тетя Рут, - будешь достаточно здравомыслящей, чтобы не впадать в экстаз из-за белого тумана.
Мне кажется невероятным, что я состарюсь или умру. Конечно, я знаю, что это произойдет, но не верю в это. Я ничего не ответила тете Рут, и она переменила тему.
- Я видела, как Илзи проходила мимо по улице. Эмили, эта девушка носит хоть одну нижнюю юбку?
- "Виссон и пурпур - одежда ее"[53], - пробормотала я, цитируя стих Библии просто потому, что нахожу в нем чарующую прелесть. Невозможно представить более утонченного и более простого описания великолепно одетой женщины. Тетя Рут, похоже, не узнала цитаты и решила, что я просто умничаю.
- Если ты хочешь сказать, что она носит красные шелковые нижние юбки, Эмили, то так и скажи на обычном английском. Шелковые нижние юбки! Ну и ну! Если бы я воспитывала ее, я бы ей показала шелковые нижние юбки.
- Когда-нибудь я тоже буду носить шелковые нижние юбки, - сказала я.
- О, неужели, мисс? А будет ли мне позволено спросить, на что ты их купишь?
- Меня ждет великолепное будущее, - сказала я - так гордо, как могла бы сказать самая гордая из гордых Марри.
Тетя Рут лишь фыркнула в ответ.
Я заполнила мою комнату перелесками, и даже лорд Байрон выглядит теперь так, словно есть надежда на выздоровление.
********
13 мая, 19~
Я сделала решительный шаг и послала мой рассказ "Нечто иное" в "Счастливые часы". Я по-настоящему дрожала, когда опускала конверт в почтовый ящик в книжном магазине. О если бы мой рассказ приняли!
Перри снова насмешил всю школу. Отвечая урок, он сказал, что Франция экспортирует моды. Илзи подошла к нему после занятий и сказала: "Ты... отродье!" и с тех пор с ним не разговаривает.
Эвелин продолжает говорить милые колкости и смеяться. Я могла бы простить ей колкости, но смех - никогда.
********
15 мая, 19~
Прошлым вечером у нас было традиционная "сходка" приготовишек. Она всегда проходит в мае. Нам предстояло провести ее в актовом зале школы, но, когда мы пришли туда, обнаружилось, что газовые рожки, которыми зал должен быть освещен, не зажигаются. Мы не знали, в чем дело, но подозревали, что это происки первокурсников. (Сегодня мы выяснили, что они отключили газ в подвале и заперли на ключ подвальную дверь.) Сначала мы растерялись, но я вспомнила, что тетя Элизабет на прошлой неделе прислала тете Рут большую коробку самодельных свечей для меня. Я бросилась домой и взяла их - тети Рут не было дома, - и мы расставили свечи по всему залу. Так что наша "сходка" все-таки состоялась и прошла с огромным успехом. Было так интересно изготавливать импровизированные подсвечники из подручного материала, что мы сразу оживились и развеселились, да и свет свечей казался гораздо более дружественным и вдохновляющим, чем газовый. Похоже, всем приходили в голову самые блестящие остроты. От каждого участника требовалось произнести речь на любую тему - по собственному выбору. Лучшей оказалась речь Перри. Он приготовил речь на тему истории Канады - очень обстоятельную и, как я полагаю, скучную, - но в последнюю минуту передумал и заговорил о свечах... просто говорил без подготовки и рассказывал все о свечах, которые видел в разных странах, когда был маленьким и ходил в плавание со своим отцом. Это был такой остроумный и интересный рассказ, что мы слушали как завороженные. Думаю, теперь в школе забудут и об экспорте французских мод и о старом фермере, который предоставил окучивание и прополку Богу.
Тетя Рут еще не знает про свечи, которые я унесла, так как старый свечной ящик еще не опустел. Завтра вечером я еду на выходные в Молодой Месяц, а потому у меня будет возможность уговорить тетю Лору дать мне еще одну коробку свечей (я знаю, она даст), и я привезу их тете Рут.
********
22 мая, 19~
Сегодня почта принесла мне отвратительный, длинный, пухлый конверт. Журнал "Счастливые часы" вернул мой рассказ. В сопроводительной записке говорилось: "Мы с интересом прочли Ваш рассказ и сожалеем, что не можем принять его к публикации в настоящее время".
Сначала я попыталась немного утешиться тем, что они прочли его "с большим интересом". Но затем до меня дошло, что сопроводительная записка отпечатана в типографии, так что, разумеется, они просто вкладывают ее в конверт с каждой не принятой рукописью.
Хуже всего то, что тетя Рут увидела конверт раньше, чем я вернулась домой из школы, и вскрыла его. Ужасно унизительно, что она узнала о моей неудаче.
- Надеюсь, это убедит тебя, Эмили, в том, что лучше не тратить понапрасну марки на такие глупости. Надо же такое выдумать! Будто ты можешь написать рассказ, который годится для публикации в журнале.
- У меня уже опубликованы два стихотворения!- воскликнула я.
Тетя Рут фыркнула.
- Псс, стихотворения! Конечно, журналам приходится брать кое-что, по мелочи, чтобы заполнить уголки на страницах.
Может быть, и так. Я чувствовала себя очень подавленной, когда поплелась к себе в комнату с моим бедным рассказом. Я сама была в ту минуту готова заполнить собой самый маленький уголок. Меня можно было упаковать в наперсток.
Листки бумаги с моим рассказом были обтрепаны по углам и пахли табаком. Мне захотелось сжечь его.
Нет, яне сожгу!! Я перепишу его заново и попробую отправить в другой журнал. Я добьюсь успеха!
Я просмотрела последние страницы моего дневника и нашла, что начинаю обходиться почти без подчеркиваний - но иногда они совершенно необходимы.
********
Молодой Месяц, Блэр-Уотер.
24 мая 19~
"Вот, зима уже прошла; дождь миновал, перестал; цветы показались на земле; время пения настало, и голос горлицы слышен в стране нашей".[54]
Я сижу на подоконнике открытого окна в моей собственной дорогой комнатке в Молодом Месяце. Так радостно иногда возвращаться сюда. Вдали, за рощей Надменного Джона, нежно желтеет небо, и там, где его бледная желтизна переходит в еще более бледный зеленый цвет, видна одна очень белая звездочка. Дальше к югу, "в безмятежных сферах прозрачного, спокойного эфира"[55] возвышаются великолепные дворцы из розового мрамора облаков. Изогнувшись над изгородью стоит вишня - сплошная масса цветов, похожая на громадную пушистую кремовую гусеницу. Все вокруг так прелестно - "не насытится око зрением, не наполнится ухо слушанием".[56]
Иногда я думаю, что ни к чему даже пытаться писать - ведь все уже так хорошо сказано в Библии. Хотя бы этот стих, который я только что процитировала - я читаю его и чувствую себя пигмеем в присутствии великана. Всего восемь простых слов... однако, даже исписав добрый десяток страниц, невозможно лучше выразить чувство, которое испытывает человек весной.
Сегодня мы с кузеном Джимми засеяли астрами нашу клумбу. Посылка с семенами пришла быстро. Фирма явно еще не обанкротилась. Но тетя Элизабет предполагает, что семена из старых запасов и не взойдут.
Дин уже дома; он пришел проведать меня вчера вечером... милый старый Дин. Он совсем не изменился. Его зеленые глаза все такие же зеленые, как всегда, и его выразительный рот все такой же выразительный, и его интересное лицо все такое же интересное. Он взял обе мои руки в свои и, внимательно глядя на меня, сказал:
- Ты изменилась, Звезда. У тебя еще более весенний вид, чем прежде. Но не расти больше, - продолжил он. - Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня сверху вниз.
Я тоже этого не хочу. Мне было бы неловко, если бы я оказалась выше него ростом. В этом было бы что-то совершенно неправильное.
Тедди на дюйм выше меня. Дин говорит, что Тедди за этот последний год стал рисовать значительно лучше. Миссис Кент меня по-прежнему ненавидит. Я встретила ее сегодня вечером, когда вышла погулять в одиночестве в весенних сумерках, и она даже не остановилась и не заговорила со мной - просто проскользнула мимо, словно тень. Она лишь взглянула мне в лицо, когда мы поравнялись, и ее глаза были полны ненависти. Я думаю, с каждым годом она становится все несчастнее.
Во время этой прогулки я пошла к Разочарованному Дому и поздоровалась с ним. Мне всегда так жаль его, этот дом, который никогда не жил... который не исполнил своего предназначения. Его незастекленные окна смотрят на мир, как глаза с печального лица - словно ищут что-то такое, чего им никак не найти. Свет домашнего очага никогда не загорался в них - ни в летние сумерки, ни в зимнюю тьму. Однако я чувствую, что маленький дом по-прежнему лелеет свою заветную мечту и когда-нибудь она осуществится.
Я хотела бы, чтобы он принадлежал мне.
Я фланировала сегодня по всем моим прежним любимым местам: побывала в роще Надменного Джона, в беседке Эмили, в старом саду, на кладбище возле озера, на Завтрашней Дороге... Как я люблю эту дорогу! Она для меня словно близкий друг.
Я думаю, "фланировала" - прелестное в своем роде слово - не само по себе, как некоторые слова, но потому, что оно такое выразительное и точное. Даже если услышишь его впервые, сразу поймешь, что оно означает. Фланировать может означать только фланировать.
Я всегда радуюсь, когда открываю для себя интересные и красивые слова. Когда я нахожу какое-нибудь новое очаровательное слово, я ликую, как удачливый искатель жемчуга, и не могу успокоиться, пока не вставлю его в какую-нибудь фразу.
********
29 мая, 19~
Сегодня вечером тетя Рут пришла домой с очень серьезным лицом.
- Эмили, что означает эта история, которая разошлась по всему Шрузбури... что тебя видели вчера вечером на Куинн-стрит, где какой-то мужчина обнимал тебя и ты его целовала?
Я сразу поняла, что произошло. Я хотела топнуть ногой... я хотела засмеяться... я хотела схватиться за волосы. Все это было так нелепо и смехотворно. Но мне пришлось сохранить серьезное лицо и все объяснить тете Рут.
Это таинственная, жуткая история.
Вчера в сумерки мы с Илзи фланировали по Куинн-стрит. Недалеко от старого дома Тейлоров нам встретился какой-то мужчина. Я с ним незнакома... и, вероятно, никогда не познакомлюсь. Я не знаю, был ли он высоким или маленьким, старым или молодым, красивым или страшным, белым или черным, евреем или язычником, рабом или свободным. Но я точно знаю, что в тот день он не брился!
Он шел быстрым шагом. Затем случилось нечто... и, хотя все произошло в мгновение ока, для описания потребуется несколько секунд. Я отступила в сторону, чтобы его пропустить... он отступил в том же направлении... я метнулась в другую сторону... он сделал то же самое... тогда я решила, что мне удастся обойти его с другого бока, и сделала отчаянный рывок... и он сделал рывок... и в результате я на полном ходу врезалась в него. Поняв, что столкновение неизбежно, он выставил вперед руки... я влетела прямо между ними... и в момент столкновения, когда мой нос с силой ткнулся в его подбородок, они на миг невольно сжались вокруг меня.
- Я... я... прошу прощения, - выдохнуло бедное существо, отбросило меня, словно пылающий уголь, и умчалось за угол.
Илзи скорчилась от хохота. Она сказала, что в жизни не видела ничего забавнее. Все произошло так быстро, что для случайного наблюдателя выглядело точно так, как если бы мужчина и я остановились на миг, взглянули друг на друга и, как безумные, бросились друг другу в объятия.
Мы с Илзи прошли еще несколько кварталов, прежде чем у меня перестал болеть нос. Илзи сказала, что видела, как мисс Тейлор выглядывала в окно в тот самый момент, когда все это произошло. И, разумеется, старая сплетница распространила всю историю по городу вместе со своими собственными домыслами.
Я объяснила все это тете Рут, которая отнеслась к моему рассказу с недоверием и, похоже, рассматривала его как очень слабую отговорку.
- Очень странно, что на тротуаре шириной в двенадцать футов[57], ты не можешь разминуться с мужчиной, не обняв его, - сказала она.
- Полно, тетя Рут, - сказала я, - мне известно, что вы считаете меня хитрой, скрытной, глупой и неблагодарной. Но вы же знаете, что я наполовину Марри. Так неужели вы думаете, что кто-то, в чьих жилах течет хоть капля крови Марри, может обнять знакомого джентльмена и к тому же на улице, где полно народу?
- О, я действительно подумала, что вряд ли ты могла оказаться столь бесстыдной, - призналась тетя Рут. - Но мисс Тейлор сказала, что видела всё своими глазами. И все в городе уже слышали об этом. Мне не нравится, когда о ком-то из моей родни говорят такое. Этого не произошло бы, если бы ты послушалась моего совета и не ходила на прогулки с Илзи Бернли. Смотри, чтобы больше ничего подобного с тобой не случалось!
- Такие вещи не случаются, - сказала я. - Их посылает судьба.
********
3 июня, 19~
Край Стройности - чудо красоты. Я снова могу снова ходить к Папоротниковому пруду и писать там. У тети Рут такое поведение вызывает сильные подозрения. Она никак не может забыть, что однажды я встречалась там с Перри. Пруд очень красив сейчас в обрамлении молоденьких папоротничков. Я заглянула в него и вообразила, что это тот мифический пруд, в котором человек может видеть будущее. Я представила, как в полночь иду к нему на цыпочках в свете полной луны... бросаю в него какую-то драгоценность... и затем робко смотрю в его глубину. Что показал бы мне пруд? Мой триумф на вершине - в конце "альпийской тропы"? Или поражение?
Нет, никак не поражение!
********
9 июня, 19~
На прошлой неделе у тети Рут был день рождения, и я подарила ей круглую салфетку, которую вышила сама. Она поблагодарила меня довольно сухо, и, казалось, подарок ей совсем не понравился.
А сегодня вечером я сидела у окна столовой, в эркере, и делала домашнее задание по алгебре в последнем свете дня. Складные двери за моей спиной были раскрыты, так что мне было слышно, как тетя Рут беседовала в гостиной с миссис Инс. Я думала, они знают, что я сижу в эркере, но, должно быть, меня скрывали от них шторы. Вдруг я услышала мое имя. Тетя Рут с гордостью показывала гостье мою салфетку.
- Это подарила мне на день рождения моя племянница Эмили. Смотрите, какая красивая вышивка... Эмили - искусная рукодельница.
Неужели это говорила тетя Рут? Я была так ошеломлена, что не могла ни пошевелиться, ни заговорить.
- Она не только прекрасная рукодельница, - отвечала миссис Инс. - Я слышала, мистер Харди ожидает, что она будет первой в классе по результатам годовых экзаменов.
- Ее мать - моя сестра Джульет - была очень умной девушкой, - сказала тетя Рут.
- И довольно хорошенькой к тому же, - подхватила миссис Инс.
- Отец Эмили, Дуглас Старр, также был замечательно красивым мужчиной, - добавила тетя Рут.
Затем они вышли. На этот раз получилось не по пословице: та, которая подслушивала, услышала о себе кое-что хорошее! И от кого? От тети Рут!
********
17 июня, 19~
"Светильник мой не гаснет и ночью"[58] - во всяком случае, в последнее время. Тетя Рут позволяет мне засиживаться допоздна, так как сейчас годовые экзамены. Перри привел в ярость мистера Траверза тем, что написал в конце своего экзаменационного ответа по алгебре: "От Матфея, глава 7, стих 5". Отыскав указанное место в Библии, мистер Траверз прочел: "Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего". По общему мнению, мистер Траверз знает математику далеко не так хорошо, как пытается представить. Так что он взбесился и отказался ставить Перри оценку "в наказание за дерзость". Но на самом деле бедный Перри просто ошибся. Он хотел написать: "От Матфея, глава 5, стих 7". "Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут". Он пошел к мистеру Траверзу, чтобы объясниться, но тот не захотел его слушать. Тогда Илзи бесстрашно бросилась в логово зверя - то есть пошла к директору Харди, рассказала ему всю историю и убедила его поговорить с мистером Траверзом. В результате Перри все-таки получил экзаменационную оценку, но его строго предупредили больше не цитировать Библию вкривь и вкось.
********
28 июня, 19~
Школьный год остался позади. Я получила заветную "звездочку". Это был отличный год, полный развлечений, учебы и неприятностей. А теперь я возвращаюсь в дорогой Молодой Месяц, где мне предстоят два великолепных месяца свободы и счастья.
В эти каникулы я собираюсь написать "Хроники старого сада". Эта идея вот уже несколько недель бродит у меня в голове, и раз уж мне нельзя писать рассказы, я попробую свои силы в серии очерков о саде кузена Джимми, каждый из которых завершу стихотворением. Для меня это станет хорошей практикой, и кузену Джимми будет приятно.
Глава 12
Гостиница "Стог сена"
- Да зачем тебе это нужно? - спросила тетя Рут - разумеется, с презрительным фырканьем. (Фырканье сопровождало каждую фразу тети Рут - так что можно считать его само собой разумеющимся, даже когда рассказчица этой истории о нем не упоминает.)
- Чтобы вложить несколько долларов в мой тощий кошелек, - ответила Эмили.
Каникулы кончились... Книга "Хроники старого сада" была написана и прочитана по частям кузену Джимми в тихие июльские и августовские сумерки к его громадному удовольствию, а теперь на дворе стоял сентябрь, и Эмили вернулась к школе, учебе, Краю Стройности и тете Рут. Эмили - с юбками чуть длиннее, чем в прошлом учебном году и с волосами, уложенными в "узел Кадогана"[59] так высоко, что можно было считать эту прическу почти "взрослой" - снова была в Шрузбури, теперь уже первокурсницей, и она только что сообщила тете Рут о том, что собирается делать этой осенью в те выходные, которые будет проводить не в Молодом Месяце.
Редактор шрузбурской "Таймс" собирался выпускать специальное иллюстрированное издание, и Эмили предстояло объехать ближайшие окрестности города в поисках подписчиков. Она добилась довольно неохотного согласия на это от тети Элизабет - согласия, которое никогда не было бы получено, если бы тетя Элизабет сама несла все расходы, связанные с образованием Эмили. Но за обучение и необходимые учебники платил Уоллес, иногда намекавший Элизабет, что это очень благородно и великодушно с его стороны. Элизабет, хоть и не признавалась в этом, недолюбливала брата. Ее возмущал надменный вид, который Уоллес напускал на себя, упоминая о своей - не столь уж значительной - материальной помощи Эмили. Так что, когда Эмили подчеркнула, что с легкостью сможет заработать за эту осень по меньшей мере половину суммы, которая требуется ей в этом году на учебники, Элизабет уступила. Уоллес обиделся бы, если бы она, Элизабет, настояла на том, чтобы платить за учебники Эмили, но у него не было никаких оснований возражать, если Эмили желала заработать сама хотя бы часть требуемой суммы. Он всегда был сторонником того, чтобы девушки рассчитывали на собственные силы и знали, как заработать себе на жизнь.
Ну, а того, на что дала разрешение Элизабет, тетя Рут запретить не могла. Однако отнеслась она к этой затее неодобрительно.
- Надо же такое выдумать! Одной ездить по деревням!