Шоферу, который желал только одного - доставить поскорей вещи на место, чтобы пораньше освободиться, тоже пришлось принята участие в этой облаве, так как он понял, что без гуся пассажирки отсюда не уйдут.
А Тюльпан, в котором бушевали инстинкты его диких предков, умело прятался от своих преследователей, ловко сбивал их со следа, неожиданно улетал, когда они уже вот-вот были готовы схватить его, а потом уплыл на середину речки и плавал там с самым независимым видом, будто говоря: "Не во дворе, не поймаете, тут хозяин я!"
Кончилась эта история тем, что Тюльпан, которого сестры уже было отчаялись поймать, вдруг опомнился и сам вышел на берег, а затем неожиданно подошел к девочкам и обессилевшему шоферу, в продолжение полутора часов умолявшему пассажирок покинуть это место, обещая доставить им взамен Тюльпана нового гуся и, кроме того, вволю катать на автомобиле при каждой встрече.
Уже смеркалось, когда автомобиль наконец доставил на дачу вещи и измазанных, грязных сестер, в порванных платьях. Но все обошлось хорошо. Александра Михайловна, уже было решившая, что произошла автомобильная катастрофа, так обрадовалась, увидев живыми и невредимыми своих дочерей, что не сделала им ни одного замечания.
7. Соседи
Уже первые дни дачной жизни дали девочкам возможность убедиться, что Александра Михайловна была права, возражая против раннего переезда на дачу. Действительно, совместить дачу с учебой было не легко.
Прежде всего надо было устраиваться на новом месте. Для Раи это означало - рационализировать все предметы обихода, устанавливать вентиляторы, проводить звонки, приделывать специальные штепселя для электрического утюга и плитки. Не меньше хлопот было и у Лены, которой надо было позаботиться об устройстве Эдуарда, Тюльпана, голубей и других своих воспитанников в летних помещениях.
Все это отнимало массу времени. А ведь девочкам нужно было налечь на занятия перед окончанием учебного года, особенно Рае, которая помнила обещание, данное матери.
Сестры были сильно заняты и совсем мало бывали в лесу и на речке.
Покончив с неотложными делами, Рая садилась за книжки. Она твердо решила добиться еще по крайней мере двух "отлично". А переезд на дачу отнял у нее немало времени, и Раю уже начинала беспокоить совесть. И она сидела над книжками, стараясь не обращать внимания ни на пенье птиц, ни на шалости неугомонного поросенка Эдуарда, ни на новые лодки, появившиеся на речке, ни на другие привлекательные вещи, окружавшие ее здесь повсюду.
Однажды в дождливый вечер Шура занималась шитьем голубого платья с кружевами, которое девочки решили подарить матери к майским праздникам. Закончив свои уроки, к Шуре присоединились Лена и Рая. Лена вдруг спросила у сестры:
- Скажи, Рая, ты помнишь о машине для боронования, о которой мы с тобой говорили? Ты еще о ней не забыла?
- Ничуть. Я много о ней думала и теперь даже знаю, как ее нужно сделать, - отозвалась Рая.
- Неужели ты в самом деле могла бы сделать такую машину? - вмешалась в разговор Шура.
- Ну, конечно, она смогла бы, я уверена в этом! - горячо сказала Лена, бывшая очень высокого мнения о способностях сестры.
- Думаю, что смогла бы, - ответила Рая солидно. - Был бы материал и место, где работать, наверное бы сделала!
- И ничего бы из этого не вышло! Это инженерское дело - конструировать машины. Раньше чем не станешь инженером, не сделать тебе никакой машины, - повторила слова матери Шура.
- Ну, не знаю, - уклонилась Рая. - Я пока что не хочу заниматься этой машиной. Возьмусь за нее, когда буду посвободнее. А сейчас и думать об этом не хочу.
- Неужели не хочешь и думать? И не думаешь? - хитро прищурилась Лена, хорошо знавшая свою сестру.
- Я уже тебе сказала, что не хочу думать, - ответила Рая.
* * *
Горские оказались не единственными ранними дачниками. Вслед за ними переехали из города и профессор с женой, которые снова поселились под ними, так же как и в городе.
- Мало он нам надоел в городе, так появился еще и здесь, на даче! - ворчали сестры, глядя на разгрузку вещей профессора.
На железнодорожной станции и в поезде девочки встречали немало своих соучеников, живших здесь постоянно или, так же как и они, переехавших уже на дачу. Рая увидела там двух своих одноклассников: приятеля, будущего моряка - рыжего Мишку, и врага - белесого мальчика Эдуарда, того самого, в честь которого был назван поросенок Лены. Это было сделано по предложению Раи, в результате ссоры, возникшей между изобретательницей и мальчиком, после того как он столкнул ее однажды в лужу.
Между мальчиком и поросенком действительно было какое-то сходство. Своими белыми ресницами и светлыми волосами, торчащими дыбом, мальчик Эдуард несколько напоминал воспитанника Лены.
Рая не знала точно, известно ли белесому мальчику о существовании его четвероногого тёзки, но на всякий случай предупредила Лену, что их ожидает страшная месть, если мальчик как-либо узнает или догадается о нанесенном ему оскорблении.
На беду оказалось, что мальчик Эдуард; живет на одной из соседних дач вместе с рыжим Мишкой. Неприятностей можно было ожидать в любую минуту. Сестрам приходилось держаться настороже и всегда быть готовыми до последней капли крови защищать своего любимца от вражеского нападения.
Предусмотрительная Рая поспешила приспособить электрическую сигнализацию в сарае, где спал поросенок, чтобы никто не мог безнаказанно туда проникнуть ночью.
Лена рассказала обо всем рыжему Мишке и взяла с него слово, что он немедленно предупредит ее, как только узнает, что его соседу стало известно имя поросенка.
Рыжий Мишка был хорошим товарищем и охотно на это согласился.
Суета первых дней после переезда понемногу улеглась. Жизнь Горских вошла в нормальную колею и постепенно сделалась такой же слаженной и организованной, как и в городе. Своим чередом подвигалась учеба. Продолжалось шитье платья в подарок матери. Четко работал обычный конвейер сестер Горских в хозяйственных делах, и оставалось еще время покататься на лодке и погулять в лесу с Эдуардом и Тюльпаном, великолепно чувствовавшими себя на свежем воздухе.
Мать была довольна, хотя ей, как и дочерям, приходилось вставать на час раньше и ложиться на час позднее. Были очень довольны и Шура с Женей. Младшей из Горских теперь совсем не приходилось ездить в город: при дачном поселке открылся детский сад, и Женя ходила туда.
Несколько труднее приходилось Рае, которая больше других сидела над книжками. Она твердо решила во что бы то ни стало добиться еще по меньшей мере двух "отлично".
8. Сочинение
Незадолго до майских праздников учительница русского языка предложила классу, в котором училась Рая, написать сочинение на несколько необычную тему.
Тема была такая - "Что я хотел бы к тридцатой годовщине Октября". Это была свободная тема, и каждый мог писать, о чем захочет.
- Прошу вас об одном, ребята, - обратилась к классу учительница: - будьте искренни. Не стесняйтесь, пишите о том, что у вас на сердце. Это единственное условие - во всем остальном я вас ограничивать не стану.
Класс зашумел. Ученики были удивлены. Что же писать? У каждого были свои мысли, мечты и желания. Но что из них выбрать?
- А можно писать о том, чего я хотела бы, но выполнить не смогу?
- Можно.
- И даже если это будет только моя фантазия?
- Пусть будет только фантазия. Пишите так, будто вам доступно все.
Ученики задумались. В голове у каждого проходили и сменялись картины, одна другой ярче, и планы, один другого привлекательней. Здесь были самолеты, гордо летящие над ледяными просторами, снежные горные вершины, на которые взбираются исследователи, кратеры вулканов, удивительные приключения среди песков Средней Азии и тропических лесов Амазонки, спасение пароходов, беспомощно запутавшихся в водорослях Саргассового моря, и сотни других вещей, таких интересных, что трудно было решить, на чем остановиться.
Первым начал писать рыжий Мишка. Этот очень хорошо знал, чего он хочет. Он будущий моряк и морской инженер. Он собирается строить новые огромные корабли и плавать на них в далекие, неведомые края.
К тридцатой годовщине Октября он хотел бы построить мощный танк-ледокол, который раскалывал бы айсберги, как сахар, размывал бы лед сильными струями теплой воды и мог бы плыть и мчаться со скоростью экспресса через любые льды до самого Северного полюса.
На этом ледоколе, строителем и капитаном которого был бы, разумеется, сам Мишка, он отправился бы в Арктику разыскивать легендарную землю Санникова, в существование которой он твердо верил, несмотря на то что ученые утверждали, что такой земли нет.
Он нашел бы эту землю и поднял бы на ней красный флаг большевиков в тот день, когда страна праздновала бы тридцатую годовщину своего существования. Он послал бы об этом телеграмму Сталину, и Сталин пригласил бы его к себе в Кремль, пожал бы ему руку, и не было бы в стране ребенка, который не позавидовал бы ему, рыжему Мишке.
Будущему полярнику эта перспектива так понравилась, что у него даже дух захватило. Стараясь угнаться за своим танком-ледоколом и забыв обо всем на свете, он начал писать с необычайной поспешностью, пропуская буквы, слова и целые фразы. Его мысли мчались так быстро, что даже лучшей стенографистке не под силу было бы их нагнать.
Немного подумав, начали писать и другие ребята. Некоторые писали о том, какими цветами они украсили бы улицы и площади всех советских городов в дни праздников. Другие хотели поехать на праздник в Москву, посмотреть парад на Красной площади и повидать Сталина. Третьи собирались лететь в стратосферу, установить новый рекорд высоты и спуститься прямо на Красную площадь в день парада.
Тема пришлась по душе. Ребята были увлечены и дали волю своему воображению. Было немало желавших сделаться невидимками, чтобы пробраться в капиталистические страны и помогать тамошним революционерам.
Одна из девочек хотела стать врачом и найти лекарства от всех болезней и средство, предохраняющее человека от старости. Ее краснощекая соседка ограничилась меньшим и была согласна, чтобы к празднику всем ребятам выдали в школах по килограмму лучшего шоколада и по новому матросскому костюму.
Будущие инженеры описывали города, заводы и мосты, которые они собирались построить. Пилоты хотели облететь вокруг земного шара без посадки; будущие маршалы рассказывали, как они расправятся с врагом, если он осмелится напасть на их родину. Каждый нашел себе дело по душе и писал о нем с удовольствием.
Из всего класса замешкались только двое: Рая Горская и ее враг, белесый мальчик Эдуард, сидевший сзади Раи.
Собственно говоря, Эдуард тоже знал, чего он хочет, - долго раздумывать ему не приходилось. Он хотел, чтобы мать к тридцатой годовщине Октября испекла его любимые слоеные пирожки с клубничным вареньем, а отец подарил ему наконец мелкокалиберную винтовку, из которой ворон стрелять гораздо удобнее, чем из рогатки. Однако Эдуард, несмотря на предупреждение учительницы, почему-то стеснялся об этом написать. Самое обидное было то, что он ничего дурного в своих желаниях не усматривал и сам не мог понять, что же мешает ему их высказать.
Эдуард осторожно заглянул в тетрадь рыжего Мишки, сидевшего рядом: может, списать у него? Но Мишка спешил, как на пожар. Он кончал уже третью страницу и писал так, что не то что списать, а и прочесть написанное затруднился бы и он сам.
Тогда Эдуард украдкой заглянул через плечо Раи в ее тетрадь, но встретил угрожающий взгляд девочки и снова разочарованно отвернулся. Тетрадь Раи была чиста: в ней не было ни строчки. Ничего не поделаешь, приходилось возвращаться к своим пирожкам и к охоте на ворон.
Рая долго сидела в раздумье. Не потому, что не знала, о чем писать. Наоборот, как только учительница назвала тему, девочке сразу захотелось написать про свою машину для боронования. Как Рая ни гнала от себя мысли о машине, они настойчиво возвращались. Теперь она хорошо знала, какой будет эта машина, и могла бы ее даже нарисовать. Но не нарушила ли Рая бы этим своего обещания лучше учиться и бросить всякие мысли о машине? И, во-вторых, это все-таки сочинение по русскому языку, а не по машиноведению: удобно ли описывать свое изобретение, хоть тема и была свободной?
Рая оглянулась - все писали, каждый о своем.
Уже прошло немало времени. Если не начать писать сейчас же, из сочинения ничего не выйдет, и тогда - прощай надежда на две новых отличных отметки. Так или иначе, обещание, данное матери, было под угрозой. Тогда Рая вспомнила слова учительницы о том, что надо писать искренне. И наконец решилась - словно в холодную воду бросилась.
Эдуард, которого снова одолели сомнения относительно пирожков, увидел, как Рая придвинула к себе тетрадь и писала:
Моя мечта
"Я, Рая Горская, люблю изобретать. Когда буду взрослой, стану инженером и изобретателем. Для этого я стараюсь лучше учиться, так как знаю, что без больших знаний ни изобретателем, ни инженером, полезным для страны, стать нельзя. Сейчас у меня есть две мечты.
Одна из них - это автомобиль. Я знаю его устройство, знакома с автомобилями всех существующих видов. Есть ли на свете вещь, которая привлекала бы меня больше, чем автомобиль? Не знаю. Как бы я была счастлива, если бы у меня был автомобиль! Куда бы только я не поехала! Однако писать об этом я не стану, - ведь автомобиль пригодился бы каждому и иметь его хотел бы всякий".
"Ишь какая - автомобиль захотела! - подумал белесый Эдуард, прочитав это. - Что же, это, пожалуй, не хуже пирожков! Может, и мне сменить пирожки на автомобиль?"
А Рая писала дальше:
"Другая моя мечта - сделать машину для боронования. Я давно заметила, как много времени приходится тратить на то, чтобы счищать с зубцов борон мусор и мокрую землю. Они налипают, забивают зубцы и мешают работе. Даже при работе лошадьми приходится то и дело останавливаться и поднимать борону руками, чтобы счистить грязь. При тракторной вспашке это еще сложнее. Трактористу приходится каждый раз останавливать машину, слезать с трактора, итти к боронам, стряхивать с них грязь, а затем снова возвращаться и пускать машину в ход. На это уходит масса времени. Даром простаивают дорогие машины, впустую работают моторы, и, что самое главное, более медленно идет работа, хотя как раз весной, чтобы получить хороший урожай, нужно работать как можно быстрее.
Поэтому я и решила сделать машину для боронования такую, чтобы бороны автоматически очищались сами и чтобы можно было пахать и бороновать землю во время любого дождя. Вот какой должна быть эта машина: шесть обыкновенных борон прикрепляются к легкой раме, являющейся шасси для машины. Рама поддерживается двумя колесами, которые в то же время поднимают и встряхивают по очереди бороны…"
Тут плечо Раи закрыло продолжение, и заинтересованному Эдуарду пришлось снова взяться за уже надоевшие ему пирожки.
- Вот как! - буркнул он себе под нос. - Мало ей автомобиля, так она еще какую-то машину захотела. Я б тебе показал машину!
Свое сочинение Рая окончила последней, уже после звонка, когда все сдали работы.
- Ну, как наши дела, Горская? - спросила учительница, подходя к Рае, перечитывавшей написанное. - Поторопись, ты же меня задерживаешь!
- Готово. Прошу вас, Мария Карповна! - ответила Рая, передавая учительнице тетрадь с описанием своей машины.
Через несколько дней учительница русского языка устроила обсуждение этих сочинений. Она положила тетради перед собой и сказала:
- Почти все вы, ребята, написали очень интересные сочинения, которые говорят о ваших характерах, вкусах и наклонностях. Если бы во времена моего детства нам предложили написать о своих мечтах и желаниях, я уверена, что большинство моих товарищей и я сама, вероятно, написали бы о том, что хотим получить сладости, игрушки, деньги, поехать путешествовать. Мы мечтали о приятном для нас лично.
Мне захотелось проверить, чем вы отличаетесь от нас. Ваши работы говорят, что отличаетесь вы очень сильно. Лишь трое из вас хотят получить для себя лично: велосипед, фотографический аппарат и вот еще - "пирожки с клубничным вареньем, мелкокалиберную винтовку, автомобиль и очень большую другую машину, такую, какой бы ни у кого больше не было".
Тут учительница с усмешкой посмотрел на Эдуарда, который поспешил отвернуться с самым независимым видом, будто это его вовсе не касалось.
- Я от души желаю каждому из вас, - продолжала учительница, - осуществить свои замыслы в будущем. Пусть будущие пилоты, стратонавты, врачи, моряки, маршалы и строители сделают то, о чем мечтают сегодня, и принесут это своей стране если не к тридцатой, то к сороковой, даже к пятидесятой годовщине ее существования.
Разволновавшаяся учительница не замечала, что говорит совсем как оратор на митинге, и лишь когда ее последние слова были покрыты громкими аплодисментами, которыми увлеченные не меньше ее ребята ответили на ее волнение, она поднялась и с улыбкой оборвала рукоплескания.
- Не спешите радоваться, - сразу перешла она на обычный тон. - Торжественная часть закончена, а теперь я поговорю с вами как преподаватель русского языка. Давайте разберем ваши сочинения.
Тут беседа сразу приобрела менее приятный оборот.
Появились на свет орфографические ошибки, перевранные слова, неудачные выражения, пропущенные точки и запятые и многое другое, что быстро охладило горячие головы будущих героев, исследователей и победителей.
Учительница одну за другой перебирала тетради и каждого отчитывала за правописание и синтаксис. Рыжий Мишка, красный, как вареный рак, пытался доказать, что, хотя, конечно, не стоит называть Главштормом теплое течение Гольфштрем, но все же ни точки, ни запятые не смогут помешать ему достигнуть Северного полюса, когда он будет капитаном.
Эдуард, чувствуя, что подходит его очередь, предусмотрительно попросился выйти и сбежал от своих пирожков.
Он понял, что ничего хорошего обсуждение его произведения ему не сулит.
Рая сидела молча и думала о том, что она провалилась дважды: во-первых, из-за темы и, во-вторых, из-за ее выполнения. "Плохо", честное слово, получу "плохо", говорила она сама себе.
А учительница все разбирала сочинения перекладывая тетради из одной кучки в другую. Неразобранных осталось совсем мало. Вот и последняя - произведение Эдуарда. Учительница читает его, и класс дружно хохочет над незадачливым Эдуардом.
Не смеялась только одна Рая. Она думала: почему у учительницы на столе нет ее тетради? Неужели сочинение такое плохое, что учительница не хочет конфузить ее перед классом и будет разговаривать с ней наедине? Рая была так взволнована, что не заметила даже, как Эдуард осторожно высунул нос из-за двери и, увидев, что явился не во-время, тут же исчез, вызвав новый взрыв смеха у всего класса.
После того как затих смех, вызванные неудачной разведкой Эдуарда, учительница сделала небольшую паузу и сказала, будто что-то вспомнив:
- Здесь у меня есть еще одна работа, которую тоже, возможно, придется прочесть вслух. Это работа Раи Горской…