- Не нужно! Я сам. А то еще и вы в яму упадете. Я вас не вытащу.
Наконец я схватил в углу ямы за две стенки, подпрыгнул, подтянулся, лёг животом на край ямы, задергал ногами и всё-таки выбрался.
- Ой, спасибо, спасибо тебе, дорогой! Идем ко мне, я тебя почищу, помоешься. Смотри, как измазался!
Она повела меня в соседний дом на второй этаж.
- Как же тебя зовут, спаситель мой дорогой!
- Вася. А вас?
- Кира Антоновна.
Меня как в электрическом током ударило. Она! Кира! Невероятно! И глаза солнечно-карие. И в комнате, куда она меня завела, стояло пианино…
- Ну, иди в ванну, раздевайся и отдай мне штаны и рубашку. Я почищу, пока ты будешь купаться, - сказала она и, прищурившись, внимательно взглянула на меня. - Кого ты мне очень напоминаешь!.. Из моего детства.
Я принимал душ и думал, что делать. Спросить, что она написала в том синеньком конверте? Но тогда же она поймет кто я я. А объяснять как я попал к ней и даже не знаю, что это за город, благодаря волшебным очкам, я не мог, не имел права… И когда я оделся, только спросил её:
- А вы играете "Полонез" Огинского?
Она встрепенулась:
- И-играю!.. А почему ты спрашиваешь?
- Да ничего, просто так!… Извините, я очень спешу!
- Подожди! Подожди! - воскликнула она.
Но я уже выбег из квартиры… И тут перед глазами у меня все закрутилось, закрутилось… И я вдруг оказался в овраге за дедовым огородом. Я сидел на песке. И что-то будто заставило меня капать этот песок. Я начал разгребать его сперва руками, потом какой-то железякой, что попалось мне под руку. Я вырыл уже здоровенную яму, но все рыл и рыл. И вдруг мне попался какой-то сверток. Я отряхнул его от песка. Это была резиновая перчатка, опутанная веревкой.
Я схватил сверток и побежал к дедушке.
- Куда ты разогнался, как немой в суд? - весело спросил он меня.
Я молча протянул дедушке сверток. Дед так и остолбенел.
- Где… где ты это нашел?
- В овраге… в песке…
- О Боже! Невероятно! - Дед трясущими руками развязал веревку, разлепил, разрывая, слежавшуюся резину и достал помятый синий конвертик. И прочитал:
"Желаю тебе счастья! Буду помнить тебя всю жизнь. Кира"
Дедушка Гриша благодарно прижал меня к груди.
- Она всё-таки помнит вас! Разве такого, как вы, можно забыть?! - сказал я.
Ну почему, почему я не мог сказать, что я только что видел её и даже помог ей вытащить из ямы ключи, и как она сказала, что я ей напоминаю дедушку! Мне так хотелось это сказать, но я не мог. Потому что не мог раскрыть тайну волшебных очков. Я только чувствовал: как это радостно делать кому-то добро!
Приключение десятое:
Анжелика
Сегодня наконец приехал с курорта Ромка. Я с таким нетерпением ждал его!… И наконец он приехал. Чтобы встретиться с ним, я даже на несколько дней приехал из села, где гостил у деда с бабой. Ромка был какой-то растерянный и непривычный.
- Что такое? - спрашиваю. - У тебя какие-то неприятности?
- Да! - махнул он рукою. - Не спрашивай!
- Не пугай меня, - говорю. - какая-то беда?
- Нет у меня уже волшебных очков! - вздохнул он.
- Как?
- На дне Черного моря они… Анжелика выкинула.
- Какая Анжелика?
- Топ-модель. Будущая звезда.
- Ну, ты даешь! Какие связи! Рассказывай быстрее!
- Ну, приехали мы на тот болгарский курорт. Поселились в крутом пансионате. Людей немного. Свой пляж. Купание прекрасное. Но ровесников моих - ни одного. Лишь несколько маленьких дошколят. Родителям хорошо. Они у меня преферансисты. И папа, и мама. Есть такая игра в карты - преферанс. Нашли себе такую же заядлую пару, тоже мужа с женой. И с утра до вечера "расписывали пульку" (так это у них называлось). Только и слышно: "Семь первых!", "Восемь третьих!", "Я вист!", "Я пас!", "Тотус!", "Мизер!", "Вы без двух!". А мне сказали: "Купайся, загорай, читай книжки, потому что уже одурел от этих компьютера и телевизора!". Первые два дня я скучал страшно. А на третий день… Лежу я кверху пузом на песке возле воды, и вдруг из моря выходит незнакомая девочка, ну, может чуть старше нас. Как Венера из пены морской… Красавица необыкновенная!
- Красивее Ритки Скрипаль?
- Твоя Ритка Скрипаль может спрятаться. Ритка Скрипаль в сравнении с ней - служанка, Золушка из первого акта, до превращения. Сама черненькая, глаза синие, большие, с густыми ресницами. В ушах сережки с жемчужинами. Стройная как тополёк. В руках держит раковину, такую, знаешь, как большая улитка. И идет прямо ко мне. Я вскочил. А она так, будто мы тысяча лет знакомы: "Привет! Вот прислони к уху! - и сама прижимает мне раковину к уху. - Слышишь?" - "Что?" - растерялся я. "Голоса моря, балда!" - "Ну, шумит, - говорю, - что-то тихо." - "Это шум прибоя. Дай сюда!". Забрала у меня раковину, приложила к своему уху. "О! - говорит. - Вот медуза что-то крабу говорит… А краб недовольно скрежещет… А морской конёк ржет на все море… Эх! Нет в тебе, Ромка, фантазии. Глуховатый ты." - "А откуда ты знаешь как меня зовут?" - удивляюсь я. "Потому что я русалка! - улыбнулась она. - А русалки все знают." - "Наверняка, услышала, как меня родители звали. А ты по правде откуда, из какого пансионата?" - "Сказала же - русалка я!" - "А где же твой рыбий хвост?" - "А я бесхвостая! - снова улыбнулась она. - Новый современный вид! Ха-ха-ха!" - "Ну, хорошо, - говорю. - А как тебя зовут?" - "Анжелика! Русалка Анжелика. А фамилия Аксалур, русалка наоборот, под такой фамилией я записалась на конкурс топ-моделей". - "Круто!" - "А ты думал! Я вообще люблю неожиданности, приключения, тайны!" - "Ты плаваешь хорошо?" - "У меня разряд!" - "Это плохо!" - "Почему?" - "Дай мне слово, что не поплывешь за мной. И не будешь предпринимать попыток узнать кто я и откуда! Я хочу, чтобы это осталось для тебя тайной." - "Ну, если ты настаиваешь…" - "Настаиваю! Я буду сама приплывать к тебе." - "Хорошо! Пусть будет так!" - "Ну смотри! Если ты нарушишь слово, ты меня больше не увидишь! Береги мою раковину. Может, я тебе через неё что-то скажу…" Она таинственно улыбнулась, помахала мне рукой и пошла в море… Я ждал следующего дня так, как еще не ждал в жизни… И она снова приплывала. "Ну, как ты тут? Скучаешь без меня?" - "Конечно! - признался я. - Во всем нашем пансионате ни одной живой души." - "У нас тоже никого интересного - сказала она. - Какие-то доходяги!" - "Откуда ты всё-таки?" - не удержался и спросил я. - "Ну вот! Мы же договорились! Это тайна же!… А у тебя есть какая-нибудь тайна, о которой не знают ни родители, ни друзья?" - "Есть!" - "Необычная?" - "Даже больше - невероятная." - "Ты смотри! - подняла она брови. - Ты, конечно, мне не расскажешь…" - "Нет! Извини, но я связан словом. Это не только моя тайна. Это и тайна моего друга. Наша общая. И мы поклялись никому её не открывать." - "Ну если поклялись - вздохнула она. - Тогда не нужно! А кем ты хочешь стать?" - "Еще точно не знаю… Или футболистом, как Андрей Шевченко… Или бизнесменом, как папа с мамой. А ты топ-моделью?" - "Нет! Топ-модель - это промежуточный этап. Я хочу стать звездою шоу-бизнеса. Как София Ротару." - "Не плохо." - "Конечно…" Мы с ней в тот день долго говорили. А потом она снова вошла в море и исчезла… А ночью она мне приснилась. Я вообще-то почти что не запоминаю снов, ты знаешь. Но этот сон врезался в память так, будто я вижу его по телевизору.
- Ну, давай! Давай рассказывай!
- Приснилось мне, будто дышу спокойно, хоть и без акваланга - словно у меня жабры. Вокруг снуют рыбы и разные морские существа - медузы, морские коньки, кальмары… Вот проплыла огромная акула, оскалилась в улыбке, показывая свои страшные зубы. А вот и дворец морского царя Нептуна. Сидит он на троне с золотым трезубцем. Борода зеленая, как водоросли, а голове корона с огромными жемчужинами. Вокруг трона в удивительном танце под волшебную музыку кружат русалки с рыбьими хвостами. И вдруг появляется Анжелика - тоже с рыбьим хвостом. И начинает петь:
- Сегодня наш последний день!
А ты как пень, - ни словечка!
Ничего так и не понял,
Кем ты, кем ты для меня был!
Я же так тебя любила,
Когда тебя узнала
Теперь прощаемся навек,
Русалка я - ты человек.
Прощай! Прощай! Прощай! Прощай!
Прощай! Меня не забывай!
И я тебя не забуду,
Всегда помнить буду!…
"Чудо! - думаю я. - У неё же не было хвоста. Она же говорила, что она бесхвостая - новый вид". И Анжелика, будто прочитав мои мысли, говорит:
"Ничего удивительного! Когда я выхожу из воды, рыбий хвост я оставляю в море. А потом снова пристегиваю". Вот так и сказала "пристегиваю", будто он у неё на пуговичках… И на этом я проснулся.
- Ну, ты просто сказочник! Андерсен! И песню запомнил. Или уже сам написал?
- Ничего я не написал, - покраснел Ромка.
- А её ты про этот свой сон рассказал?
- Рассказал. Только о том, что она признавалась мне в любви, не говорил. Сказал, что она очень хорошо пела какую-то песню. "Это потому, что я сказала, что хочу стать певицей. Так ты обо мне думаешь, раз я тебе приснилась? Ну думай, думай. Я люблю, когда обо мне мальчики думают. Я тоже тебя вспоминала. Потому что ты не лезешь ко мне в душу, не цепляешься, не пытаешься разгадать мою тайну. Да, кроме тайн, я еще люблю неожиданности. И завтра тебя ожидают как раз неожиданность!" И она улыбнулась своей волшебной загадочной улыбкой… Что тебе, Еженок, сказать?.. Такого в моей жизни не было никогда!
- Я понимаю!
- Ничего ты не понимаешь! Ты же не знаешь, что было дальше.
- Ну, так давай - рассказывай быстрее.
- На следующей день я ждал обещанной неожиданности. Я ломал себе голову, гадая, что она мне приготовила… Но Анжелики всё не было. Я ждал до позднего вечера. Но она так и не появилась. Я с огорчением думал: "Неужели это и есть её неожиданность?.. А может, с нею что-то случилось… Может, она заболела". Ночью она снова мне приснилась. Но теперь уже не под водой, а на пляже. Она прыгала на одной ноге, показывала мне "нос" и насмешливо пропела: "Ну, как я прикололась?.. Ты прийшов, меня нема! Пiдманула, пiдвела!" А потом перестала насмехаться и сказала: "Но не отчаивайся! Завтра я приплыву". Но и завтра она не приплыла… Я, Ежонок, не люблю, когда из меня делают дурака, не люблю, когда меня обманывают.
- А кто любит!
- И на третий день я решил воспользоваться волшебными очками. Я считал, что имею право.
- Не знаю. Я бы, может быть, и не стал.
- Но меня так заело! Так заело!… И я достал из рюкзачка волшебные очки (родители играли в преферанс на пляже и, конечно, не видели, что я делаю в номере) и, сгорая от нетерпения, нацепил очки… Перед глазами все, как всегда, закрутилось… и сразу я очутился на палубе большого катера для морских прогулок. Вижу - неподалеку от меня стоит Анжелика в синем платьице и большой белой шляпе с большими полями. Увидела меня и удивленно воскликнула: "О! И ты тут! А почему в очках! Ты что - близорукий?" - "Нет. - говорю. - Не близорукий". - "Так ты это для форса? Фу! Очки тебе не идут! Сними сейчас же!" Я хотел снять, но не смог. Очки будто приросли к переносице и ушам. "Сними, я тебе сказала!" - властно сказала Анжелика. "Я не могу!" - признался я. "Так я тебе помогу!" - выкрикнула Анжелика, сорвала с меня очки и швырнула в море. Я оцепенел: "Что ты сделала? Это же волшебные очки?" Она захохотала: "Волшебные! Ха-ха-ха!". И тут какой-то бородатый дядечка, что стоял неподалёку, спросил её: "Что это ты кинула в море, Анечка?" Она махнула рукой: "Ай, папа!" И я понял, что никакая она не Анжелика, а Анечка, что дурила мне голову и смеялась надо мной. И сразу она мне стала неприятна. И в этот момент я увидел среди пассажиров нашу артистку-волшебницу Маргариту Степановну и её мужа Рудольфа Андреевича, клоуна-фокусника. Они смотрели на меня, и молча укоризненно покачивали головами. И вдруг снова перед моими глазами закрутилось-закрутилось и очутился в нашем номере. Я с надеждой бросился к рюкзачку. Но волшебных очков там не было…
- Жалко, конечно! Но не отчаивайся! Мои же остались. Будем пользоваться ими вдвоём. И я уверен, Ромка, что у нас еще будут интересные приключение, связанные с ними…
Приключение одиннадцатое:
Козачок Гулька
Это было в конце августа. Ромка всё канючил:
- Вот! Снова начнутся уроки, домашние задания. Не до приключений будет. Зря только волшебные пролеживают без дела.
Но еще до начала учебного года приключение, связанное с волшебными очками, всё-таки произошло.
У нас с Ромкой не так давно появился общий враг. Верзила девятиклассник Альберт Беляков, а точнее Алик Харя, как мы его прозвали. Он недавно поселился в соседнем доме - переехал с Подола - и считал себя крутым подольским хулиганом. Он начал издеваться над всеми младшими соседскими ребятами. Вымогал деньги и, в случае отказа, бил страшно болезненные "шалабаны", то есть щелчки - руки у него были здоровенные. Не только я, слабак, а и спортивный Ромка страдал от этих "шалабанов". Мы старались избегать встреч с Аликом Харей. Но сегодня мы только вышли из дома, как сразу попали в объятия Алика. Он преградил нам дорогу и заорал:
- Гоните монету!
И уже поднял правую руку для "шалабанов", как вдруг случилось что-то невероятное. Алик вдруг ойкнул и схватился за лоб. И мы увидели как у него на лбу набрякают две здоровые синие шишки. Харя ругнулся и побежал домой.
- Кто из рогатки выстрелил? - удивленно оглядывался Ромка. Но позади нас были двери. Алик стоял лицом к нам - из рогатки никто выстрелить не мог. Даже и шишки вскочили почти одновременно - стрелять должны двое. Причем сразу. Чудо! Диковина!
- У нас появился какой-то таинственный, невидимый защитник! - удивленно проговорил Ромка.
Несколько дней, пока у Алика Хари не сошли шишки, он показывался. Но вдруг видим - появился наконец-то. М ы с Ромкой сидели на балконе, который выходил на улицу, и играли в шахматы. И вдруг видим - идет Алик. А навстречу - мальчик лет десяти. Алик к нему со своим обычным криком: "Гони монету!". Но только он это сказал, как сразу закричал и схватился за лоб. И снова на его лбе появились две здоровенные синие шишки. От удивления вскрикнули и мы с Ромкой.
Ну, это уже не шутка, не случайность. Какой-то невидимка всерьёз взялся за Харю.
- Кто же это?! - воскликнул я.
- По-моему, есть повод воспользоваться волшебными очками - сказал Ромка.
- А может не будем? - сказал я. - Предупреждали нас, что пользоваться волшебными очками можно только в самом крайнем случае, когда без них не обойтись…
- Вот же ты, ей богу! - скривился Ромка.
- А если потеряем? Одних уже лишились. А крайнего случая нет. Просто из интереса.
И вдруг со стороны улицы, около балкона, просто в воздухе послышался звонкий мальчишеский голос:
- О! Так у вас есть волшебные очки?! Тогда мы могли бы подружиться. А то я всё сам да сам. скучновато мне бывает без общества. Даже словом перекинуться не с кем.
У нас с Ромкой даже рты пооткрывались от неожиданности.
- Ой!… К-кто это?! - удивился Ромка.
- Надевайте волшебные очки, тогда будем разговаривать! - послышалось снова.
- "Надевайте"!.. У нас всего одна пара, - вздохнул Ромка.
- Ничего!.. В очках же два стеклышка - левое и правое.
- А оправа же одна! - сказал я.
- Не печалься! Будет две! - сказал невидимка.
Я бросился в комнату к своему рюкзачку, где на дне прятал очки, и увидел, что, и вправду, там уже лежат две пары очков, каждая с одним стеклышком, а другое заклеено. Нацепили мы с Ромкой одновременно волшебные очки. И снова рты от удивления пооткрывали… У балкона просто в воздухе мы увидели улыбающегося мальчика в вышитой рубашке, в меховой шапке набекрень, в красных шароварах, в красных сапожках, который сидел верхом удивительном полупрозрачном синем маленьком коне с искристой желтой гривою и желтом хвостом. В руках мальчик держал серебряный пернач, короткую палицу с перистым набалдашником (я знал, что это такое, потому что читал много книжек про запорожцев).
- Кто ты такой?! - спросил я.
- Я - Козачок Гулька из рода Мамаев, козаков-колдунов, то есть волшебников. Вы же про козака Мамая, наверно, слышали?
- А как же! - воскликнул Ромка. - У нас дома даже картина есть - козак Мамай с бандурою, а рядом конь стоит.
- Этому национальному герою украинского фольклора памятник поставили на Площади независимости! - дополнил я.
- А как ты в воздухе держишься, не падаешь? - спросил Ромка.
- Потому что я сижу на волшебном коньке-пони Летайке. Он сам из небесной синевы, а хвост и грива - из солнечных лучей. Мы с ним невидимы для людей. Вы нас видите только благодаря волшебным очкам.
- А почему у тебя такое странное имя?
- Потому что по Украине гуляю, обижаемых детей я защищаю, хулиганам шишки набиваю..
- Ну, это мы видели! - усмехнулся Ромка.
- А давно ты по Украине гуляешь? - спросил я.
- Тринадцатый год. С тех пор как Украина стала независимой.
- А сколько тебе лет? - недоверчиво спросил Ромка.
- Четыреста двенадцать! - усмехнулся Козачок Гулька.
- Что-о-о? - пораженные мы с Ромкой переглянулись.
- Да сказал же - четыреста двенадцать! Я же родился во времена вольного казачества!
- А почему ты до сих пор не вырос, не стал взрослым? - спросил я.
- А нарочно! Я своим родителям сказал: "Дорогая мама, дорогой папа, я не хочу вырастать! Хочу оставаться мальчиком и защищать обиженных детей. Потому что взрослые так заняты своими взрослыми делами, борьбой за власть, что до детских дел у них руки не доходят" И родители мне разрешили и подарили детской бессмертие. Еще и серебряный пернач-шишконабивач дали.
- А где же ты был эти четыреста лет, до независимости? - спросил я.
- В Синей Потусторонии, где живут колдуны и волшебники. Вы все живете в Поэтустороннии, в обычном реальном мире. А есть еще мир сказочный, нереальный, где живут колдуны и волшебники, - Синяя Потусторонния, уже сказал. И козаки-колдуны, то есть волшебники, там живут.
- И что же ты там делал, в Потустороннии, целых четыреста лет? Неужели просто себе жил и ничего не делал? - спросил Ромка.
- Как это ничего не делал?! Воевал всё время! С разными злыми силами, которые обижают сказочных детей. Сказочных детей вон столько - от Ивасика-Телесика до Мальчика-с-пальчика!.. И злых сил - тьма-тьмущая! Хотите на них посмотреть?
- Интересно было бы, конечно, - сказал я.
- Но для этого, наверно, путешествие в Потустороннию нужно, - сказал Ромка.
- А как же! - подтвердил Козачок Гулька.
- А как? - спросил я.
- Очень просто! Сядете на моего Летайку: один впереди меня, другой позади меня. И полетим.
- Так он же такой маленький! - воскликнул Ромка.
- Ничего-ничего! - сказал Козачок Гулька. - Зато сильный! Потому что волшебный!
Голубой Летайко приблизился к балкону, мы с Ромкою сели на него, и конёк взлетел в небо.
Мы мчались с бешеной скоростью. И вдруг оглушающе бабахнуло, как бывает, когда реактивный самолёт преодолевает звуковой барьер, и сразу синева из светлой стала темно-синей.