Мы мчимся через спальню, тускло освещённую масляной лампой, и выпрыгиваем в окно на грядки помидоров и артишоков.
- Как ты здесь оказался? - спросил я, когда мы уже перевели дух, укрывшись за большими листьями артишоков.
- Что значит - как оказался? Я тут живу поблизости. Дом Анестиса Анапеста, поэта, в соседнем квартале. А у мадам Бебелеску в чулане такие потрясающие сыры, ты себе не представляешь! Обалденные!
- Что за мадам Бебелеску?
- Ну та, что гналась за тобой с секачом! Я часто прихожу полакомиться её сырами. Её муж, этот лысый с грелкой, - сыровар, между прочим, а её тесть - владелец семи пирожковых, где делают вкуснющие сырные пирожки. Замечательная семья!.. О, пока не забыл: я нашёл отличный стишок для твоей дамы сердца. Послушай:
Сыр так просто растопить,
станет он ещё вкусней,
а любовь не победить,
всех невзгод она сильней!
Хорошо, правда?
- Хорошо... Но знаешь, у меня сейчас другие заботы.
- Какие ещё заботы? Ты о чём?
- А ты ничего не слышал?
- А, нуда... Гонения на чёрных кошек. Благая весть! Ой, извини... Прости... Не сообразил... Я забыл, что ты чёрный.
- Конечно, чёрный! А какой же ещё?
- Да-а... Держись, дружище! Перемелется - мука будет. Вон гляди - нас, мышей, ведь постоянно преследуют, днём и ночью. Одно спасение - мышиные норки. Кстати, раз уж об этом заговорили... до моих ушей дошла одна новость, она должна тебя заинтересовать.
- Ну?
- У меня есть приятель, Сырок, он живёт в элитной мышиной норе в доме Гульельмо Делагопы, председателя Братства суеверных.
- Ого!
- А ты думал!.. Так вот, Сырок прослышал, что Делагопа позвал на ужин премьер-министра, министра общественного порядка и других важных особ; он собирается просить у них поддержки.
- Это точно?
- Можешь не сомневаться.
Ну что ж, чем больше мы будем знать об их планах, тем лучше.
- Слушай, Пискля... Я бы очень хотел попасть на эту встречу в доме Делагопы. Можно это как-то устроить?
- Ха, конечно, можно. Я уже обо всём договорился. Видишь, какой у тебя друг? Цени!
Мне захотелось его расцеловать.
- Ухты! Молодчина! И как же?
- В столовой, где будет накрыт ужин, стоит буфет красного дерева на ножках. Я расскажу тебе, как незаметно проскользнуть в столовую и спрятаться под буфетом, чтобы без помех наблюдать за ними.
- Спасибо, Пискля! Ты настоящий друг! А теперь объясни мне всё подробно.
- Сейчас... послушай лучше ещё один стишок:
От любви к прекрасной даме
в сердце дыр - как в маасдаме.
Эх, тогда я не придал этому стишку никакого значения, а между тем он оказался пророческим.
...Лишь исчерпав весь свой поэтический репертуар, Пискля растолковал мне, как спрятаться в доме Гульельмо Делагопы и незваным и невидимым гостем наблюдать за ужином заговорщиков. А потом мы распрощались, и больше в тот вечер приключений, к счастью, не было.
УЖИН ЗАГОВОРЩИКОВ
Глава девятая,
в которой я, укрывшись под буфетом, становлюсь свидетелем серьёзной беседы важных лиц
В назначенный день я пробрался в роскошную столовую, пол которой был устлан толстым персидским ковром, и спрятался под буфетом. Из своего укрытия я прекрасно видел всю комнату.
Три тёмно-красных стены были украшены мечами, стилетами, копьями, алебардами и другим оружием, а четвёртую занимало огромное венецианское зеркало. Длинный стол с ножками в форме львиных лап был покрыт вышитой скатертью. Сидевшие за ним люди все как на подбор были суровы и неулыбчивы. Фарфоровая посуда, изящные подсвечники и серебряные ножи и вилки сверкали в свете семи хрустальных люстр.
Трое безупречных официантов с бакенбардами цвета соли с перцем вносили одно блюдо за другим. За ухой из пеламиды последовали копчёные мидии, омар в кокосовом молоке и креветки с паприкой. Признаюсь, у меня текли слюнки, я с трудом сдерживался, чтобы не прыгнуть в супницу с ухой и не утонуть там счастливым.
Во главе стола сидел сам Гульельмо Делагопа - седоволосый, в голубом бархатном жилете. Я его сразу узнал - ведь он был на собрании Братства суеверных.
Напротив него сидел премьер-министр страны - пожилой, с хмурым замкнутым лицом, одетый во всё чёрное. Он был похож на могильщика, страдающего зубной болью.
- И что же вы предлагаете? - спросил премьер-министр, пока официант водружал на середину стола огромное блюдо с фазаном, поджаренным до золотистой корочки, в ароматном меду, со сливовым желе и листиками мяты.
- Мы просим содействия правительства в борьбе с невезением и несчастьями! - заявил Делагопа.
Элегантный официант в это время наполнял его бокал розовым шампанским.
- А конкретней?
- Мы надеемся, что вы поможете нам истребить всех чёрных кошек в стране.
Премьер-министр подцепил вилкой кусочек фазана.
- Не хочется вас разочаровывать, - он поднёс вилку ко рту, - но мы заняты более серьёзными вопросами.
- А можно узнать, какими? - вежливо осведомился Делагопа.
- Можно. Безработица, инфляция, девальвация, государственный долг, пассивный платёжный баланс... - стал перечислять беды страны министр экономики. Угрюмый, плешивый, с длинным желтоватым лицом, он напоминал насупившуюся мумию.
- Очереди в больницах, забастовки горняков, остановленные ткацкие фабрики, - вступил министр труда - тщедушный седобородый старичок.
- Высокий уровень преступности, ограбления и кражи со взломом, вымогательство и взятки, угон автомобилей, - принял эстафету министр юстиции. Золотая булавка с сапфирами у него на галстуке сверкала ещё ярче, чем его завитые набриолиненные волосы.
- Шествия, демонстрации, акции протеста, - добавил министр общественного порядка - грузный мужчина с рыжими бакенбардами.
- Вы же понимаете, что с такими проблемами нам не до кошек, - подытожил премьер-министр.
- Тем не менее вам очень выгодно заняться чёрными кошками. Сейчас вы это сами поймёте, - решительно заявил хозяин.
- Интересно, какое отношение имеют кошки к проблемам экономики? - в голосе премьер-министра слышалось раздражение.
- Самое прямое. Да-да, не удивляйтесь! Чёрные кошки могут спасти вас. Больше того, гарантировать вам избрание на второй срок.
- Вы шутник, господин Делагопа, - криво усмехнулся министр экономики, пытаясь выковырять перламутровой зубочисткой икринку, застрявшую между золотыми зубами.
- Ну что вы, такими вещами не шутят, - спокойно ответил Гульельмо Делагопа. - Господа, давайте называть вещи своими именами. Вы сами признали, что правительство сталкивается с серьёзными, порой неразрешимыми проблемами. Скоро выборы. И судя по всему, у вас очень мало шансов их выиграть. Всюду митинги и демонстрации, шествия и забастовки...
- Вероятность проигрыша не исключена, к сожалению, - согласился министр экономики.
Он даже перестал жевать румяный пирожок - похоже, у него внезапно пропал аппетит. Но тут официант поставил на стол блюдо с жареной косулей в брусничном соусе, и аппетит к министру вернулся.
- Ну а если бы... Если бы ответственность за все беды народ возлагал не на вас? - вкрадчиво продолжал хозяин. - Если бы избиратели уяснили себе: в том, что в стране всё идёт наперекосяк, виноваты не вы?
- А кто же? - удивился министр общественного порядка.
- Чёрные кошки!
Премьер-министр, который как раз сунул в рот брусничину, поперхнулся и сделался от кашля пунцовым. Министр экономики с силой стукнул его пару раз по спине, ягода выскочила из горла и упала в бокал с пенящимся шампанским. Официант деликатно забрал бокал, а на его место поставил другой, идеально чистый.
- Допустим, люди поверят, что во всём виноваты чёрные кошки. И что? - спросил премьер-министр, глотнув шампанского и придя в себя.
- Они направят свой гнев на чёрных кошек.
- Вот именно! - в один голос поддержали его два близнеца с огромными животами и с маленькими хитрыми глазками, утопающими в жирных складках. Пискля мне о них рассказывал: это были братья Эрнест и Эдмонд Сурмадуры, возглавляющие компанию с загадочным названием "МыКаЛо". - Если вы не хотите, чтобы избиратели очерняли вас, вам позарез необходимы чёрные кошки.
- Я не вполне вас понимаю. Объясните толком.
В голосе премьер-министра появился неподдельный интерес.
- Всё очень просто, - стал объяснять Делагопа, наложив себе на тарелку перепелиных яиц и яиц морской черепахи. - В тот день, когда почтеннейший министр экономики был вынужден объявить девальвацию валюты, ему перебежала дорогу чёрная кошка. А когда неутомимый министр иностранных дел отправлялся на ответственные международные переговоры, на его пути встретились четыре чёрные кошки. Кто сможет доказать, что это не так?
- То есть вы хотите сказать, что не будь чёрных кошек, всё шло бы как по маслу? - уточнил премьер-министр ещё более заинтересованно.
- Разумеется! - заверил его Делагопа.
Стало тихо. Гости молча жевали, погруженные в свои мысли, и официанты ходили на цыпочках.
- Ну что ж, я всё хорошенько обдумал... Полагаю, вы недалеки от истины, - заговорил наконец премьер-министр, и голос у него слегка дрожал от возбуждения. - Дела правительства начали ухудшаться с того самого утра, когда под колёса моего лимузина бросилась нахальная чёрная кошка. Я тогда едва не наехал на неё.
- Ну вот же! Вот вы и вспомнили! - Делагопа сиял от удовольствия. - Я был более чем уверен, господин премьер-министр, что с вами произошло нечто подобное.
- Лучше бы я это сделал.
- Что именно?
- Лучше бы я переехал её и раздавил зло на корню! - с негодованием воскликнул премьер-министр и подал знак официанту наполнить бокал. - Да... Ваша борьба за улучшение жизни в стране обязана увенчаться успехом. Можете рассчитывать на нашу полную поддержку в этом праведном деле.
- Все государственные газеты и радиостанции будут предоставлены в ваше распоряжение, - торжественно провозгласил министр общественного порядка. Он ел жареную косулю, жмурясь и мыча от удовольствия.
- Компания "МыКаЛо" готова внести щедрый вклад в финансирование столь важного проекта, - заявили братья-близнецы.
- Когда люди узнают правду о чёрных кошках, они будут вне себя! - воодушевлённо заверил публику министр труда. - Кошек обвинят в том, что пенсии маленькие, школы ветхие, а больницы грязные. На кошек спишут просроченные продукты. Ответственность за взятки и незаконные сделки тоже будут нести кошки.
- А мы пообещаем раз и навсегда избавить страну от засилья чёрных кошек - и тогда нас единогласно переизберут! - подвел черту премьер-министр.
В согласный хор вступил министр юстиции:
- Не будем забывать: не только мы, но и каждый сознательный гражданин обязан исполнить свой долг!
- Видите ли, господин министр, некоторые наши сограждане любят своих кошек и не захотят их уничтожить или выдать, - осторожно заметил Гульельмо Делагопа.
- Они будут вынуждены это сделать! Это их гражданский долг! - и разгорячившийся министр общественного порядка ударил кулаком по столу.
Три горошины, плававшие в густом соусе, выпрыгнули
из его тарелки. Одна горошина попала на люстру, вторая застряла в лоснящихся кудрях министра юстиции, а третья съехала по носу министра экономики, скатилась по скатерти и упала со стола. Длинноносый официант наклонился и принялся искать её, не теряя при этом элегантного вида.
- Ну а если они не отдадут своих кошек, их имущество будет конфисковано, - решил министр экономики, и лицо его просияло от перспективы обильных вливаний в казну.
- Я не сомневался, что столь дальновидные политики поймут меня правильно, - с довольным видом улыбнулся хозяин дома.
Он подал знак официантам, и они водрузили на стол три больших блюда - с бананами в карамельном соусе, с клубникой фламбе и с айвовым желе.
- А теперь, господа, - объявил Гульельмо Делагопа, - перейдём к десерту.
УЗНИК ОРАНЖЕРЕИ
Глава десятая,
в которой горошина становится причиной катастрофы, а в оранжерее с тропическими растениями мне являются видения
Между тем длинноносый официант, согнувшись, продолжал искать непослушную горошину. Как нарочно, она покатилась под буфет и остановилась рядом со мной. Если официант заглянет под буфет, он не сможет не заметить меня. Тогда меня не спасёт даже землетрясение. Надо что-то делать!
Я осторожно толкаю горошину в его сторону. Он её замечает, наклоняется за ней - но злополучная горошина выскальзывает у него из пальцев и снова катится ко мне. Будто я гороховый магнит! Официант сует руку под буфет. Отползаю назад, насколько позволяет тесное пространство, - и всё-таки он пальцем дотрагивается до моих усов. Ой как щекотно! Я сдерживаюсь изо всех сил, но ничего не могу с собой поделать и громко чихаю: а-а-а-а-апчхи! Только бы он не услышал! Увы... Рука в перчатке хватает меня за хвост и с силой тянет из-под буфета.
Ужасно больно, когда тебя тащат за хвост! Обезумев от боли, я пытаюсь хоть за что-нибудь ухватиться зубами и когтями, вцепляюсь в персидский ковер, а потом в вышитую скатерть, которая свешивается почти до пола, - и тяну её на себя вместе со всеми тарелками, блюдами, ножами, вилками, бокалами, супницами, шампанским и фруктами. Гости вскакивают, уворачиваясь от разлетающейся посуды. Срываясь с места, министр труда задевает стулом официанта, тот на секунду выпускает мой хвост, и я прыгаю ему на голову. Ещё прыжок - и я уцепляюсь за хрустальную люстру. Она начинает раскачиваться взад-вперёд, как маятник. Министр общественного порядка забирается на стол, чтобы снять меня с люстры, но тут его брюки вспыхивают от клубники фламбе. Премьер-министр, демонстрируя отменную реакцию, бросается тушить пламя, опрокидывает с размаху на министра ведёрко для шампанского, но попадает в директоров "МыКаЛо". Близнецы как раз прицелились в меня куском торта каждый - и тут ледяная вода в глаза! Они проклинают всё на свете и, понятно, промахиваются. Оба куска приземляются на физиономии Гульельмо Делагопы. То ещё зрелище: голова во взбитых сливках, а вместо глаз - две вишенки. В это время метрдотель приносит стремянку, чтобы достать до люстры, один официант извлекает банан, застрявший в носу у министра юстиции, а другой пытается разрубить меня на куски секирой из коллекции редкого оружия Делагопы. Но секира задевает электропровод от люстры, и официанта бьёт током. На помощь ему спешат ещё двое - и вот уже от всех троих рассыпаются голубоватые искры.
Я уже мало что соображаю... Прыгаю с люстры на стол, в этот момент он переворачивается, на меня бросается разъярённый Делагопа, размахивая ятаганом из своей коллекции, но, к счастью, наступает на айвовое желе и растягивается на полу. Ятаган, пролетев мимо меня, разрубает подтяжки обомлевшего от ужаса премьер-министра, и брюки падают с него на персидский ковер, в лужу из брусничного соуса и шампанского. Один из официантов, всё ещё искрящий, как бенгальский огонь, отбрасывает бесхозный бокал - и попадает в венецианское зеркало. Оно разлетается на тысячу осколков.
- Я же вам говорил, что они приносят несчастья! Говорил я вам?!
Это были последние слова, которые я услышал в воцарившемся бедламе.
Я пулей вылетаю из столовой, проскальзываю в кладовую, а оттуда - в сад. Пробегаю по цветущим клумбам - и тут навстречу мне идёт садовник, держа в руках горшок с голубыми гортензиями. Только его мне не хватало!
Ныряю незамеченным в какую-то оранжерею с тропическими цветами. Садовник входит в оранжерею, ставит гортензии рядом с гладиолусами, выходит и закрывает за собой дверь. Ой, кажется, я попался!.. Рыскаю по всей оранжерее - без толку. Ни выхода, ни лазейки.
День проходит, смеркается, рассветает, смеркается снова, а я всё заперт в стеклянной оранжерее. Ужасно хочется пить, и я пью воду из маленькой канавки, а чтобы заглушить голод, жую мясистые листья тропических растений. Почти все они горькие и противные, но некоторые вкусные и сочные, только вот я становлюсь от них сонливым. Хуже того - у меня начинаются видения. Я вижу, как бульдог Булька поёт мне серенады, играя на мандолине; как премьер-министр гонит прямо на меня свой лимузин; как три официанта-жонглера на представлении в цирке подбрасывают горящие шары из клубники фламбе; как мой любимый друг Куцый, Гроза Сковородок, поёт серенады Глории, причём у неё двенадцать хвостов. Я тону, я растворяюсь, я птицей парю в воздухе...
Так проходят дни. И когда садовник в очередной раз открывает дверь, я погружен в такое глубокое забытье, что не способен встать.
И всё-таки я вспоминаю о встрече, назначенной на угольном складе. Пропустить её я не имею права! Я решаю не есть эти листья, чтобы голова оставалась ясной. Голодание даётся мне нелегко, но я держусь. И когда садовник приходит в следующий раз, я готов бежать.
Я надеялся проскочить незаметно, но он меня замечает. От удивления горшок с цветком выскальзывает у него из рук и падает мне на хвост, ещё не отошедший после истории с официантом. Бо-о-ольно! Подскакиваю, вереща, вылетаю стрелой из оранжереи - и только меня и видели.
НЕУДАЧНОЕ СВИДАНИЕ
Глава одиннадцатая,
в которой я устремляюсь искать утешения в объятиях Глории, но не встречаю ожидаемого сочувствия
Убежав подальше от дома Гульельмо Делагопы, я спрятался в канаве, полной жухлых осенних листьев, и стал зализывать свой хвост, который болел нестерпимо. Я был обессилен и сам не заметил, как уснул - глубоким, но беспокойным сном.
Когда я проснулся, то понял, что мне позарез нужно немного ласки. Что скрывать, меня неодолимо тянуло к Глории. Вот уже столько дней из-за череды ужасных событий я пренебрегал моей кисонькой и не давал о себе знать. Она наверняка беспокоится, а может, и дуется. Небось устроит мне трепку.
Ноя ведь не виноват. Я всё ей объясню. Расскажу о своих злоключениях, о пережитых опасностях, о героическом спасении. Представляю, как потрясёт её рассказ о моих подвигах. А потом она исцелит меня нежностями.
Я посмотрел на небо: около полудня. Достаточно времени, чтобы навестить Глорию и потом успеть на угольный склад. И я направился к особняку, утопающему в зелени граната и олеандра.
День был прекрасный. Дети, смеясь, играли во дворах. Молочники развозили бутылки с молоком и оставляли их на пороге домов. Ничто, казалось, не предвещало трагических событий. И всё же предзнаменования можно было заметить повсюду. На перекрёстках бросались в глаза новенькие дорожные указатели:
Пешеход!
Внимание!
Чёрный кот!
Витрины газетных киосков пестрели угрожающими заголовками:
Важнейшее заявление министра внутренних дел:
"Пора положить конец несчастьям,