- Нет, я не одна... Муж у меня. Он, правда, не дома, второй день, как погнали чинить мост. А так у нас по хозяйству все справно, помочи покуль не требуется, спасибо... Возьмите вот яблочек в дорогу и идите с богом... Знаете, теперь время такое... кто вас знает, что за люди. А я одна... Муж, не знаю, когда вернется...
Женщина взяла несколько яблок и протянула их Васильку. Он поблагодарил, рассовал яблоки по карманам.
Повернулись, ушли со двора.
...И, сидя сейчас среди обгоревших развалин, Максим думает, подперев голову, озадаченный создавшимся положением. Василек тоже обеспокоен.
- А другого дяди нет?
- Нет, Василек... Нам нужен был только этот...
- Что ж делать?
- Попробуем сами пробраться на станцию... Поиграть солдатам... У тебя хорошо получается немецкая песенка...
...Но на станцию им не удалось пробраться. Прогнали от первого прохода... Грубо оттолкнули от второго... Сделали попытку пройти через здание вокзала, но там солдатам дали команду на посадку в эшелон, видимо, мост починили и составы начали отправлять.
Через центральный ход, забитый солдатней, пройти было невозможно.
Отчаявшийся Максим двинулся в обход станции и очутился на другой стороне, на пустыре.
Территория станции отгорожена от пустыря высоким неприступным забором с колючей проволокой поверху.
Неожиданно Максим опустился на землю. Снял торбу, выложил из нее скудные припасы. Сделал вид, что просто сели перекусить.
- Смотри, Василек...- указал глазами впереди себя.
Мальчик заметил торчащую из-под земли трубу.
- Эта труба идет от водокачки,- стал объяснять Максим.- У водокачки она кончается, и должен быть выход наружу... Я не пролезу, а ты сможешь... Твои плечи уже... Вылезешь и незаметно под вагонами подползешь к составу с цистернами... Знаешь, такие большие железные бочки на колесах... Приложи под низ бочки мину - она сама прилипнет. И назад. Тем же путем. Буду ждать тебя тут... Давай... А то скоро начнут отправлять составы...
Василек оглянулся, прихватил с собой футляр и очутился у трубы.
Еще раз оглянувшись, он протолкнул футляр впереди себя и сам нырнул вслед за ним.
...Прежде чем вылезти наружу в противоположном конце трубы, Василек чуть-чуть высунул голову, осмотрелся. Кажется, никого вблизи... Вылез. И сразу же - под вагон. Успокоившись, начал искать круглые бочки на колесах. Подлез под один состав... Под другой... Под третий... Да вот же они, длинные железные бочки на колесах...
Мальчишка подполз под одну из них. Притаился, вслушиваясь... Вроде бы ничего подозрительного...
Раскрыл наконец футляр. Вынул из потайного, специально сделанного ящичка магнитную мину. Прилепил ее снизу к цистерне.
Пополз обратно между колес. Хотел прошмыгнуть под следующий состав.
- Хальт!..- остановил его окрик. Василек замер.
Вернее - обмер.
К нему подошел часовой, схватил за шиворот. Начал что-то лопотать по-немецки. Мальчик повернулся лицом к солдату.
- Дяденька, мне надо ехать домой... Я не знаю, в какой поезд садиться...
Не слушая оправданий, часовой толкал Василька перед собой к выходу со станции...
На выходе ему поддали еще, и он упал плашмя... Но быстро поднялся, подхватил футляр со скрипкой и помчался без оглядки…
А что же с Максимом? С ним дело хуже. Проверяя пустырь, патруль обнаружил Максима и забрал то ли как бродягу, то ли как подозрительного, Его уже вывели на привокзальную площадь и, возможно, сдали бы по назначению, но... взрыв огромнейшей силы потряс не только станцию, а и весь маленький городок...
За первым взрывом начались другие более или менее мощные... Земля дрожала, над станцией взметнулись высокие столбы огня и дыма...
Через какое-то время привокзальная площадь была оцеплена солдатами, всех, кто очутился в окружении, хватали и бросали в крытые машины. Ловили людей и на улицах... Не успевшие скрыться по домам бежали в ближайший костел.
...Костел. Ксендз правит мессу. Но прихожанам не до нее. Слышны взрывы, и люди не знают, что делать: бежать домой или оставаться.
Спасаясь от облавы, люди заполняют костел... Ползет шепоток, что в городе всех хватают.
Среди прибежавших Василек. Его обуял такой страх, что хотелось забиться как можно подальше... Заметил ступеньки, ведущие на хоры. Не долго думая, поднялся наверх...
Ксендз почувствовал волнение в костеле. Он простер руки перед дарницей и начал молиться. Орган на хорах зазвучал громче обычного...
Молитву подхватили все молящиеся...
В приходе костела появилось несколько немецких солдат с автоматами наготове. Солдаты остались у входа, а в костел вошел Гельмут - начальник местного гестапо со своим помощником. Они продвигались по проходу между скамьями, внимательно вглядываясь в опущенные над молитвенниками лица...
Люди делали вид, что, кроме молитвенников, перед собой ничего не видят. Глаза у них прикрыты веками, только дрожащие губы шепчут молитву - скорее всего просят бога, чтобы убрал этих самых страшных, в черных мундирах и с черепами на рукавах...
Гельмут с помощником прошли до алтаря, повернули обратно и, все так же медленно шагая, всматривались в опущенные лица...
Начальник гестапо заметил ступеньки на хоры. Стал медленно, подниматься по ним. Органист продолжал перебирать клавиши звучащего под сводами костела инструмента.
Некоторое время Гельмут стоял на верхней ступеньке, слушал. Заодно внимательно вглядывался в орган. Сам орган и его звучание, видимо, очень нравились Гельмуту. Но это между прочим.
Сюда он взошел не любоваться органом. Гельмут поднял руку - органист прервал игру.
- Здесь, кроме вас, никого нет?- Нет, пан офицер.
- А если найду?
- Проше, пан офицер,- спокойно ответил органист.
Начальник гестапо прошел вдоль балюстрады, заглянул за тыловую стенку органа. Тронул стенку перчаткой.
- Пыль... Надо вытереть. Сегодня же...- сказал тоном приказа и спустился по ступенькам вниз.
А орган снова торжественно и громко зазвучал под высокими сводчатыми стенами.
Гельмут с солдатами покинул костел, не найдя ничего подозрительного…
...По окончании мессы органист проводил ксендза до выходных дверей. После прошелся между скамьями, проверяя, все ли в порядке. Поднялся наконец к себе на хоры, снял служебный сюртук, вместо него надел обычный пиджак. И только теперь подошел и открыл боковую дверцу органа.
- Проше,- пригласил кого-то.
Из органа показался Василек со своим неразлучным футляром в руке. Некоторое время смотрят друг на друга, молчаливо знакомясь.
- Ты кто ест?
- Василек...- неопределенно ответил мальчик.
- Музыкант?
- Играю... На скрипке...
- Так чего пан музыкант ховается?
- Там всех хватают.
- Пойдем со мной.
- Не, не!- запротестовал Василек.- Мне нельзя... Меня могут взять…
- За цо?
Мальчик опустил голову, молчит. Долго молчит. Органист - тоже. Вроде бы догадывается, почему молчит этот грязный с ног до головы мальчик.
- Ну то добже, хлопек... Застанься тутай... Я помыслю и завтра приду. Переховаю тебе друге мейсце... Ты не бойся... Тебе никто не зобачить... Поки ляг на тэй канапке,- показал на деревянную скамейку со спинкой.- Тебе тшеба поспать… Добже-добже поспать...- посоветовал органист, глядя на уставшего, измученного мальчика.
Василек покорно сел на скамейку, сжался в комочек, приготовившись провести ночь в темном пустом костеле. Где-то около алтаря слабо горела лампадка, но ее света едва хватало, чтобы различить лики святых. Органист попрощался и оставил мальчика одного. Слышно было, как он закрыл на большой ключ двери главного входа.
Наконец-то тишина, никого нет. Можно без страха и опасения посидеть, подумать, как быть дальше... Где дядя Максим? Что с ним? Где завтра искать его и вообще жив ли он? Может, и его схватили или попал под взрыв и погиб?
Может, он всю ночь будет искать Василька, и ему в голову не придет, что мальчик сейчас в самом безопасном месте... Только будет ли оно безопасным завтра? Утром придет за ним органист, а что он за человек? Можно ли на него положиться, а тем более - довериться? А вдруг и органиста завтра схватят, тогда как же выбраться из костела,- не каждый же день он бывает открытым?
Эта мысль больше всего тревожила Василька. В самом деле, как отсюда выбраться, если завтра не придет органист?..
Паренек решил поискать, есть ли другой выход, кроме главного.
Он спустился с хор. Начал обследовать стены от главного входа. По кругу. Но темно, ничего не видно... Тогда вынул из подсвечника большую свечу, зажег ее от лампадки... Ну вот, теперь видно каждое углубление... Василек медленно пошел вдоль стены.
Поднялся на несколько ступенек, ведущих к алтарю. Ага, есть дверь! Вот она, в левом крыле алтаря!.. Узкая, полукруглая сверху...
Нет, не поддается... Тоже, видимо, закрыта на ключ...
Еще несколько раз поднажал,- никак… Обидно. Но, может, эта дверь не единственная? Обследовал алтарь. Перешел к противоположной стене. Своим строением она повторяла первую, в ней тоже ничего похожего на дверь не было.
В конце стены Василек споткнулся о что-то. Железное кольцо, прикрепленное к крышке в полу! Интересно, что же это за крышка? Что под ней?
Мальчишка поднатужился и с большим трудом поднял ее... Пахнуло подвальной сыростью... Ничего не видно... Посветил свечой... Вниз вели ступеньки... Куда? Видимо, в склад какой-нибудь.
С таким же трудом крышка была опущена на свое место.
Никакой другой двери Василек не нашел. С тем и вернулся на хоры в глубокой тревоге...
Свечу не хотелось гасить. Свет слабый, но все же веселее. Пристроил ее в небольшой нише, а сам скукожился на скамейке, почувствовав, наконец, необоримую усталость. Даже не заметил, как сморил сон...
...А улетучился он с первыми лучами утреннего солнца. Один из них пробился через высокое сводчатое окно и лег на лицо спящего Василька. Сон был не крепкий, настороженный, и мальчик быстро открыл глаза. Сначала не понял, где он и что с ним, но через какое-то мгновение память воскресила все-все...
За ночь немного озяб. Подхватился, поразмялся.
Узкое окно на хорах выходило на площадь у костела. Потянуло посмотреть, что там, за стенами.
Боясь обнаружить себя в окне, он начал всматриваться, стоя у стены.
Площадь и прилегающие к ней улицы пусты. Нигде никого... Городок словно вымер после вчерашнего... Хотя нет. Прозвучали два или три выстрела... Василек вспомнил, что ночью тоже вроде были слышны выстрелы... Значит, охотились за людьми всю ночь. И утром продолжают... Нет, выходить еще из костела опасно. Надо ждать. Хотя бы пока придет за ним органист. Если придет...
На площади показалась большая грузовая машина с солдатами. Остановилась у костела.
Но что такое? Из кабины вышел органист... Солдаты быстро соскочили на землю... Органист ведет их в костел. Зачем?.. Да за ним... За Васильком... Всех, кого надо, переловили, а теперь приехали за ним. Предал органист… Выслужился!..
Мальчик заметался по хорам, как затравленный зверек... Куда бежать, где скрыться?..
Взгляд упал на догорающую с ночи свечу... И сразу пришло неожиданное решение...
Схватил футляр со скрипкой, снял свечу, осторожно спустился с ней вниз...
Пока органист возился с ключом, которым почему-то никак не мог открыть главный вход, Василек успел поднять и опустить за собой крышку костельного подвала…
Очутившись в подвале, прислушался... Глухо протопали солдатские сапоги. По затихающему топоту догадался, что солдаты поднялись на хоры...
...Сейчас они, вероятно, уже ищут Василька. Не найдут, конечно... Начнут искать по всему костелу...
Нет, надо и в подвале найти потайное место...
Василек осмотрелся, высветил разбитые фигуры святых... Старые заржавелые подсвечники... Надежного места пока не было...
Двинулся дальше, освещая перед собой путь... Ах, это вовсе не подвал! У него нет конца,- он уходит куда-то бесконечным темным коридором... Как туннель. Куда?.. Страшно, но что делать? Может, там, где-то в глубине, он все-таки спрячется?..
Но сколько ни шел мальчик по подземному ходу, укрытия не было. Бесконечно тянулись глухие заплесневелые от сырости и времени кирпичные стены с полукруглым сводом вверху... Низ выложен серым булыжником, тоже сырым, замшелым...
Василек шел долго, а конца все не видно. Остановился в нерешительности. Идти дальше? Не заблудится ли?
Но и возвращаться опасно. Надо идти. Тем более что туннель тянулся по прямой, вряд ли можно заплутаться. Хватило бы только свечи...
...Свечи хватило.
Далеко, правда, чуть-чуть забрезжило... Неужели конец?..
И чем ближе подходил Василек, тем становилось все светлее и светлее... Уже можно без огня. Туннель кончался подвалом под каким-то зданием, Костел соединялся с ним длинным подземным ходом.
В подвале ящики, бочки, всякая рухлядь. Двери завалены хламом. Выбраться отсюда можно только через подвальное разбитое окно, выходившее на задний двор.
Но Василек не спешил. Он поставил под ноги какую-то железную перекладину, встал к окну. Хотелось выглянуть во двор. Увидел бочки из-под горючего, поломанные машины, мотоциклы... Откуда-то доносились глухие голоса... Что за голоса, что там за люди?.. Куда вообще он попал?
Неизвестность тяготила.
Надо все же узнать, что за здание, кто в нем хозяин...
...Хозяин - майор Кунц. Комендант здешнего гарнизона, размещенного в здании замкового типа. Он сидит за столом, подперев голову кулаком.
Даже не смотрит на вытянувшегося перед ним обер-лейтенанта. Только буркает:
- Докладывайте дальше...
- ...Сегодня ночью я говорил вам, господин комендант, что взрыв произошел в составе со снарядами... Уточнено: взорвалась сначала цистерна. Снизу. Взрыв наружный. Вероятнее всего от мины...
- С чем, конечно, надо поздравить капитана Гельмута...- горько усмехнувшись, добавил Кунц.- Уберег. Сначала мост, теперь станцию... Что же вы мне об этом сообщаете? Скажите Гельмуту, обрадуйте его...
Измотанный за ночь обер-лейтенант даже забыл сделать уставной поворот. Он поплелся от стола коменданта расслабленной походкой, убитый сознанием собственной какой-то непростительной вины во всем случившемся...
Купцу тоже было не до субординации. У него все кипело внутри при одной только мысли о Гельмуте. Так опозорить гарнизон своей службой безопасности!.. Партизаны взорвали мост, создали на станции пробку, а местные подпольщики под носом гестапо проникают на станцию и подрывают составы!..
...Василек все же не утерпел. Вылез через окно во двор и ползком, короткими перебежками добежал до грузовых машин, Спрятался под ними, чтобы осмотреться и выяснить обстановку. Хорошо видна внутридворовая площадь. На площади - крытый грузовик. Из него солдаты выгоняли людей. Вокруг машины стояли автоматчики с собаками. Собаки рычали на людей, но их крепко держали на поводах...
Василек подполз еще ближе - может, и дядя Максим тут?..
Чья-то рука схватила мальчика за ногу и потянула... Василек вскочил и очутился перед солдатом. Тот погрозил ему автоматом и показал на высаженных из машины людей. Вероятно, решил, что паренька тоже привезли в грузовике, но он успел спрятаться под машинами.
- Не, не, дяденька, я сам пришел сюда!..- оправдывался Василек.- Я хотел поиграть солдатам...
Он торопливо вынул скрипку и, не давая солдату опомниться, с места в карьер начал играть немецкую песенку.
Звуки песни долетели до Кунца... Комендант гарнизона подошел к окну. Увидел перед солдатом мальчика, играющего на скрипке.
Солдату не до музыки, он толкает мальчика в толпу людей.
Кунц приказал адъютанту привести мальчика со скрипкой и позвать Гельмута.
Гельмут, правда, явился без приглашения, поскольку время от времени он информировал коменданта гарнизона о ходе расследования вчерашней диверсии. Еще с момента взрыва моста отношения их были предельно натянуты.
Когда вошел Гельмут, Кунц даже не повернулся, продолжал наблюдать за происходившим во дворе.
Гельмут сел у стола в ожидании, что комендант все же обернется к нему.
- Уже детей хватаете?- не скрывая иронии, спросил Кунц, не оборачиваясь.
- О детях я ничего не знаю,- сухо ответил Гельмут.
- А о том, что цистерна взорвана миной, вы знаете?
- Веду расследование.
- Обер-лейтенант Штольц точно установил. Пока вы занимались "расследованием".
- Я не просил Штольца совать свой нос в мои дела.
- Теперь это уже наши общие дела. А вы занимаетесь черт знает чем. Таскаете из костела органы...
- Вы, господин комендант, когда-то сами говорили, что нужно забрать из костела орган. Вот я и приказал привезти.
- Кстати, в самый раз. Может, сегодня или завтра придется мессу отслужить... Когда меня с вами расстреляют за мост и станцию...
- Я не так мрачно настроен, господин комендант...
- Погодите, настроитесь. Перед трибуналом.
Адъютант привел Василька.
Только сейчас Кунц повернулся. Посмотрел на оторопелого мальчика, не скрывая иронической улыбки.
- Ай-я-яй, такой маленький, а уже станцию взорвал!..- решил Кунц поиздеваться не столько над мальчиком, сколько над Гельмутом.
- Я не взрывал...- стал оправдываться Василек дрожащим от страха голосом.
- А вот этот дядя в черном говорит, что ты взорвал.
- Я не взрывал...- уже сквозь слезы стал отнекиваться Василек.
- А за что он тебя арестовал?
- Не знаю...
- Дядя в черном тоже не знает…
- Отпустите меня, я есть хочу...
- Привести поляка сюда,- приказал Кунц адъютанту.- Ты есть музыкант?
- Ага.
- Сыграй нам... ну когда хоронят... У нас скоро будут похороны... Что у вас играют, когда хоронят?..
Василек взял скрипку, подумал и заиграл "Вы жертвою пали"...
- О, прима! Как раз, что надо!..
Адъютант привел органиста.
Увидев его, Василек сжался в комок. Органист не менее ошарашен встречей. Но ничем не выдал своего знакомства с Васильком.
- Дозвольте, пан комендант...- обратился органист.
- Да?
- Орган пшиехал цалый... Скоро бэнде уладкованы. Мне можно исти до дому?
- Нет. Останьтесь здесь. У нас будут ежевечерние мессы... Готовьте концерты для офицеров. Для солдат будет играть он...- Кунц показал на Василька.- Помогите ему. Он хорошо играет немецкие песенки… Тут заскучали от безделья...
...Длинный подвальный коридор. Вдоль стены выстроен ряд людей, захваченных во время облавы. Человек сорок или пятьдесят... На многих лицах следы побоев. Видимо, люди сопротивлялись при облаве.
Вдоль шеренги медленно вышагивает Гельмут, внимательно вглядываясь в каждого стоящего.
Говорит чеканно, чтобы доходило каждое слово...
- ...Взрыв моста и станции - дело рук партизанской банды... Но необязательно ее руками... Возможно - вашими... Или другими... Если кто знает - скажите. Будет большая награда... Если из вас кто сам выполнил партизанское задание,- признайтесь. Жизнь гарантируем... Будете молчать - станем вешать. Сначала каждого третьего... Потом - второго...
В ответ - тишина. Тяжелая, мрачная.