И кто во всем виноват? Феликс! Нельзя было так сразу обрывать все… Дима ведь до сих пор немножко нравится ей - тихий такой, добрый - все вмиг сделает, все, чего ни попроси! И сам из себя хорошенький: волосы мелко вьются, нос тонкий, с горбинкой, и губы красивые. Многие девчонки в их классе просто без ума от него, и Аня совсем не хотела, чтобы все так кончилось. И с Димой ведь можно было по-прежнему дружить, и с Феликсом, да вот не получилось…
Ничего не поделаешь, надо выкручиваться. Будь что будет!
- Привет! - крикнула Аня, подойдя к ребятам и прямо-таки полыхая щеками. - Доброе утро!
- Здорово, мисс! - ответил Артем, а потом уже другие.
И она, как это принято среди мальчишек, по порядку стала кидать им руку: вначале Артему - ближе всех сидел, потом Аркаше, Диме… Да, да, она кинула руку и Диме, но тот, вместо того чтобы пожать ее, мгновенно отдернул от Ани руку и отошел за Аркашу. И все это видели… Кровь ударила в лицо Ани. Вот какой он, оказывается! Хочет, чтобы она дружила только с ним? Не дождется этого. Ох как захотелось вдруг припечатать его каким-нибудь словечком, но не нашлось нужного, и Аня вяло сунула руку Семке и Захарке, и уж напоследок протянула Феликсу, и тот быстрым незаметным движением так стиснул ее руку, что Аня вскрикнула, засмеялась и стукнула его по плечу.
И забыла про неприятность.
Ребята улыбались ей, точно она доставила им большую радость, а она ничего для этого не сделала - просто пришла. Лишь Дима не улыбался. Он присел в сторонку на кирпич и каблуком туфли выворачивал камешек.
"Ох и дурища же я! - ругнула себя Аня. - Нельзя так вести себя при нем. Ведь губы у меня - до ушей и нос - кверху. Позор!"
А чего он все-таки явился?
Глава 8
ПОСТОРОННИЙ
- Ну кого еще нет? - спросил Феликс.
- Витьки и Лиды! - отозвался Захарка, хотя все это знали и без него.
- Подождем еще пять минут, - Феликс посмотрел на часы, - Вот так Лидка, а ведь первая по горным макам убивалась!
Вдруг Дима вскочил с кирпича и побежал от них вниз, к улице.
- Куда ты? - вся красная от стыда и вины, так сильно прилила к щекам кровь, закричала Аня. - Вернись! Дима! Вернись!
- Подождите меня! Я сейчас… - ответил тот, не оборачиваясь.
Аня чуть успокоилась.
- Куда это он драпанул? - спросил Захарка.
- Пузо заболело - расстройство, - брякнул Артем, все засмеялись, и, чтобы упрочить свой успех, добавил: - А то, думаю, что это он весь так и корчится, видно, вчера капусты сырой переел…
Один Аркаша не смеялся. Под глазом и на подбородке у него краснели две свежие, слегка присохшие ссадины - откуда они? Он был задумчив, больше молчал и держался сегодня, как заметила Аня, поближе к Феликсу.
Наконец с сине-белой аэрофлотовской сумкой на плече - ТУ рассекает облака - явилась Лида. Толстенькая, румяная. Аня кинулась к ней и крепко обняла за плечи - одной девчонке всегда немножко тоскливо среди мальчишек, даже если это очень хорошие и веселые мальчишки.
Вдруг Аня заметила, как лицо Феликса потемнело, губы сжались. Он смотрел вниз, в проулок, туда, откуда только что появились Лида и она, Аня. И тотчас почти автоматически туда повернул голову Адъютант.
- Димка?! - вскрикнул он. - Кого это он буксирует? Никак того… Того самого, что приехал вчера…
- Кто ему разрешил? - Феликс пнул ногой свой большой рюкзак, лежавший возле него. - Мы ничего, кроме имени, не знаем о нем, а он…
- Ничего страшного! - Ане стало совсем весело, - Он, по-моему, ничего мальчик. - И вспомнила, как вчера Ваня предложил ей взять любую книжку из развалившейся картонной коробки и чуть не силой всовывал ей "Путешествие Гулливера", а она сказала, что читала его еще в четвертом.
- Но ведь был уговор - посторонних не брать! - сказал Феликс.
- Разве был? - явно придуриваясь, спросил Артем. - Первый раз слышу… И какой же он посторонний? С одного двора…
Ваня издали поздоровался с ними, и напрасно. Солидней, более по-мужски было бы подойти поближе и протянуть каждому руку.
- Тебя кто звал? - спросил Феликс.
- Да никто. - Ваня будто и не заметил ледяного тона. - Разве надо, чтоб кто-то звал? Я от Димы узнал и решил вчера пойти, а потом раздумал, и тут Димка прибежал… Пойду, пожалуй… Интересно…
"А глаза у него - ничего, совсем ничего… Красивые, можно сказать, глаза!" - подумала Аня.
- Иди, на этот раз разрешаем. - Феликс, не глядя на Ваню, стал развязывать свой рюкзак. - Аня, давай багаж.
Она вместе с рюкзачком тайком сунула ему сложенную шифрограмму, и Феликс опустил рюкзачок в свой огромный мешок, точно селедку в китовую пасть, а шифрограмму спрятал в карман. Потом и Лидина сумка исчезла в разинутой пасти.
Феликс затянул располневший рюкзак и посмотрел на Ваню: фигурка не очень складная, видавшая виды курточка с капюшоном, узкие в облипку брюки, на плече болтается "Смена" в коричнево-красном футляре…
- Ходил когда-нибудь в горы? - спросил Феликс.
- Откуда ж под Ярославлем горы?
- Я не спрашиваю, есть они там или нет, я спрашиваю: ходил в горы?
- Нет. - И опять, кажется, Ваню совсем не обидел такой тон, потому что он оглянулся и радостно, словно выдохнул, закричал: - Ой, как далеко видно отсюда! Замечательно! - И без того полные губы его вдруг вспухли и стали как у негра.
Аня с жалостью посмотрела на Ваню: он совсем не понимал, что мальчишки терпеть не могут такой наивности и простоты, уж это надо знать ему - не маленький.
- А какие моря ты видел, кроме нашего? - спросил Семка, и едкое, скоморошье лицо его так и заерзало.
- Великий, или Тихий, океан! - прокричал Захарка, однако и эта явная издевка не произвела на Ваню никакого впечатления, и Ане стало совсем досадно. Ну как Ваня ничего не понимает и не чувствует? Даже Феликсу, который умнее, выше и великодушнее всех, Ваня пришелся не по сердцу. Как бы ему подсказать, что нельзя так?.. И тут, на мгновенье отвлекшись от своих мыслей, Аня подумала, что Феликса иногда чуточку заносит - хотя бы во время разгрузки машины… Зачем ему это?
- А морскую собаку ты едал? - спросил Адъютант.
- Он предпочитает иметь дело не с собаками, а с лопоухими кроликами, - ввернул Семка и блеснул прозрачными и сладкими, как леденцы, зелеными глазами.
- Хватит вам, остряки! - оборвал его Аркаша. - У меня уже барабанные перепонки болят от вашего остроумия… Скажите лучше, где Витька.
- Его папанька прибывает на ржавой кастрюле, - съязвил Адъютант, - и Витька помогает ему подсчитывать потомство - все ли налицо…
- А тебе-то что? - спросила Аня, знавшая, что сегодня в самом деле должен был прийти отряд колхозных сейнеров, промышлявших далеко в море рыбу. - Твоего-то братана за пьянку не взяли на сейнер даже гальюны чистить, а его отец - матрос первого класса.
- А толку-то что! У наших берегов хватит кефали, и не надо болтаться месяц в море.
Аня терпеть не могла Адъютанта за его пронырливость и за то, что он вечно торчал, и пасся около Феликса, и смотрел ему в рот, ожидая приказа, прятался за его спиной.
Мало того, он даже вился возле нее, норовил помочь и угодить…
Не Феликс ли приказал?
И еще не нравилось Ане, что Адъютант порочил Витьку, а Феликс и не пытался защищать его… Или Адъютант ему дороже всех?
- Долго еще будем ждать? - Артем поправил очки. - Сам ведь предупреждал…
- Пока не придет, - сказал Феликс.
- Все, - вдруг сказал Артем. - Кто хочет ждать - ждите, а я пошел… От зноя ведь подохнем… Кто со мной?
- Я, - сказал Дима. - Идем, Ваня…
- Иду, - ответил тот. - Витя, наверно, не может прийти… Я бы тоже не пришел, если бы отец с моря вернулся.
- Тебя не спрашивают, - Феликс отвернулся от него.
- Почему? У вас не все имеют право голоса? Да? Что надо сделать, чтобы получить его?
Феликс ничего не ответил, но, повернувшись, неожиданно для себя заметил, что на Аркашиных губах появилась улыбка.
Глава 9
ЧЕРНЫЕ ГРИФЫ
Группка ребят во главе с Артемом, отколовшись от основной группы, пошла по тропе вверх. Феликс с ребятами нагнал их через несколько минут, когда они проходили возле маленькой пасеки с желтыми домиками ульев. Феликс шел большими шагами, будто и не в гору. За ним семенил Адъютант, а потом - цепочкой остальные.
За Аней шла Лида: она всегда с ней, и не встретишь подруги преданней! Лида неуклюжа - ходит враскачку, ненаходчива, и - бедняга! - далеко не красавица: нижняя губа сильно выступает вперед, щеки толстые, ресницы рыжие… Видно, поэтому ценит она в Ане то, чего так не хватает ей самой.
Ребята миновали совхозные, еще неохраняемые виноградники, цветущие, душистые, гудящие от пчел кустики шиповника и по извилистой тропинке углубились в жесткие заросли кизила и мелкого дубняка.
- Ой, смотрите, море! - вскрикнул вдруг Ваня. - И прибой виден… И течения!
Ребята молча шли по тропинке.
- Вот здорово! Все опишу своим ребятам… Ну посмотрите же!
- Не упади, трава от росы скользкая, - сказал Дима.
- Нет, это надо снять! Ведь никто не поверит, что здесь так! - Ваня вскинул к глазам "Смену" и стал выбирать кадр.
Через несколько минут Аня услышала за собой его частое дыхание - Ваня догонял группу. Аня успела заметить, что шел он по тропке легко и ноги ставил правильно - так никогда не растянешь связки и не натрудишь подъема, и без умолку говорил. А когда поднимаешься в гору, не так-то легко говорить. Гора Ветров была высокая и очень знаменитая гора. Она высилась не только над Скалистым, она видна была чуть не со всего побережья; четыре ее голых зубца, освещенные лучами восходящего солнца, красовались на разных сувенирных шкатулках, тарелочках, платках, открытках и зеркальцах, предприимчивые пляжные фотографы предлагали курортникам сниматься на ее фоне… Память на всю жизнь!
Гора поднималась вверх несколькими террасами.
Ой! - крикнул Ваня, остановившись, и вскинул вверх палец. - Орлы! Орлы, да?
- Грифы, - сказал Дима. - Никогда не видал?
У вас есть грифы? - чуть не заорал Ваня. - Нет, это правда?
- Есть… Черные… А что?
- Выдумываешь! Откуда здесь грифы?
- Успокойся, - раздался вдруг впереди голос Феликса. - Детей они не уносят в когтях.
Ваня засмеялся:
- Ну, тогда все прекрасно! А я думал, уносят…
Дорожка становилась все круче. Сильней заработало сердце. К ним медленно приближался лес. Сзади оставался Скалистый. Он все глубже проваливался и оседал вниз, к морю. Ваня крутил во все стороны головой, но особенно часто смотрел вверх, где, опираясь на восходящие токи воздуха, раскинув неподвижные крылья, надменно реяли черные грифы.
- И крылом не шевельнут! - сказал Ваня, - Будто планеры! Модели планеров!
- Больше зевай, - кинул Захарка. - Так клюнут тебя в одно место эти модели - мамочку родную вспомнишь.
Семка дурашливо гыкнул.
- Не обращай на них внимания, - сказал Дима, - они от природы очень глупые… Ничем уже не исправишь!
Тропа лезла все выше. Блестками золота сверкали в траве лютики, гнулись на ветру тяжелые от росы колокольчики и еще какие-то цветы. Возле большой груды позеленевших камней им повстречался старик в драном лоснящемся ватнике, пасший трех коз с еще пустым выменем. Он попросил у ребят закурить. Артем угостил его сигаретой.
Феликс не останавливался.
Вот на них надвинулись сосны, кривые, с желто-розовыми, чешуйчатыми, как у ящериц, стволами, и обдали их густейшим и дремотным запахом смолы, накрыли колышущейся тенью. Стало теплей, и ветер исчез. Под ногами упруго заскрипела рыжая хвоя. Ноги приятно вязли в ней, однако по твердой тропке идти было легче.
Где-то закуковала кукушка. Мягко и сонно от легких дуновений ветра шуршала над головами хвоя сосен. Под ноги изредка падали шишки, с елок осыпалась желтая, как яичный порошок, пыльца.
Ваня чутко прислушивался и присматривался ко всему вокруг. Задержался у дерева, развалившего выпиравшую из земли скалу, и у доцветавшей дикой яблоньки, и даже крапива, росшая вперемежку с папоротником в этом лесу, приковала его внимание: "Смотрите, такая же, как у нас!" Конечно же, Семка оказался тут как тут: "Нет, она не такая, у нас она не стрекается: попробуй…"
Однако Ваня на это не клюнул.
Они прошли еще немного, и впереди послышался свежий плеск и шум: горная речушка Паданка!
Феликс остановился, подождал, пока все подойдут к речушке.
- Где Лида? - Он оглядел ребят.
Аня обернулась: и правда, нет ее! А ведь все время шли вместе. Она стала звать Лиду - молчание. Семка кликнул ее - напрасно. Подождали на всякий случай минут пять и снова начали кричать.
- Захар, выясни, - сказал Феликс.
Адъютант тотчас кинулся назад и стал шарить по кустам и скоро привел Лиду с небольшим мешком за спиной.
- Шишки собирала, - пояснил Адъютант. - Для самовара.
- Выброси, - сказал Феликс.
- Не хочу! От них чай ароматней.
- На гору потащишь? - спросил Адъютант.
- Потащу! Они легкие.
- Для этого Феликс взял у тебя сумку? - Адъютант потянул к себе ее мешок, но Лида вцепилась в него.
- Да бросьте вы, - вмешался вдруг Ваня, - пусть собирает… Что, вам жалко?
- Какой джентльмен! - Семка состроил отвратительную рожицу. - Заступник! Может, ты и понесешь эти шишки?
- А почему ж нет? Понесу! - Ваня поднял на лоб зеленый козырек.
- Очень мне надо! - Щеки Лиды залил свекольный румянец. - Как будто у самой сил нет!
- Ну тогда мешок нужно спрятать в кустах, - посоветовал Ваня, - а на обратном пути захватить… Мы ведь будем спускаться этой же дорогой?
- Это надо спросить у Феликса, - сказал Адъютант.
- Плевать нам на Феликса! - обрезал его Дима, и Аня так и обмерла вся. - Как будто без него дорогу не найдем!
- Хочешь в зубы? - спросил Адъютант и приказал Лиде: - Вытряхивай или шагом марш в Скалистый! Ну?
- Ого! - Ваня изумленно посмотрел на Адъютанта, потом перевел взгляд на Диму. - Строгие у вас тут нравы… Ужас! У меня уже поджилки начинают от страха трястись.
- У нас не ужас, - сказал Адъютант, - у нас дисциплина, а кто не хочет подчиняться ей - на все четыре стороны… Вытряхивай, ну?
В глазах у Лиды собирались слезы.
- Кому говорят?
- Иди отсюда! - внезапно сказал Ваня Адъютанту, тихо сказал, но с такой спокойной, уверенной силой, что Аня опешила.
И Адъютант опешил. Не опешил - обалдел. Лицо его сразу застыло и напряглось.
- А ты… Ты… Какое тебе дело? - запинаясь, выдавил Адъютант. - Скажи спасибо, что самого взяли!
- Этого ты не дождешься, - сказал Ваня. - Может, и эта гора твоя? И тропка твоя? - В голосе Вани вспыхнула насмешка. - И я не с тобой пошел… Иди отсюда! Быстро!
- Феликс, - заорал вдруг Адъютант, на всякий случай отскочив от Вани, - она не слушается! И этот лопоухий еще суется.
Аня успела заметить, как Аркаша что-то тихо сказал Феликсу. И тот разрешил:
- Пусть тащит…
Но тащить Лиде не пришлось. Ваня выдернул из ее рук мешок, приторочил к своему рюкзачку и полез вверх - ну и пусть тащит, если нравится! - а Лида, толстая и несуразная, в черных сатиновых шароварах, полезла за ним.
Речушку они форсировали так: первыми тремя прыжками с валуна на валун ее преодолел Феликс, бросил Артему веревку. Держась за нее, все легко перешли Паданку по тем же валунам, лежавшим в клокочущей пене. Ваня почти не держался за веревку, а, казалось, такой увалень.
Артем, последним оставшийся на том берегу, бросил свой конец Феликсу и, как и тот, несколькими огромными прыжками - с камня на камень - очутился на другом берегу. И сплюнул: не один ты умеешь!
Феликс спрятал веревку в рюкзак и пошел. Пошел очень быстро. Если быть точным - он не шел, а бежал. За ним несся Адъютант, потом - Семка. Дальше - остальные. Цепочка сразу растянулась и с каждой минутой становилась все длинней. На самом конце ее быстро оказались Аркаша с Лидой. Артем шел вроде бы не спеша и ни единым движением не хотел показать, что гонится за Феликсом, но шагал он длиннейшими шагами и двигался стремительно. Скоро Феликс свернул с дорожки, не слишком круто взбиравшейся с террасы на террасу, и полез едва ли не напрямик.
Лес редел, переходил в кустарник, тень над головой исчезла, и они полезли за Феликсом меж кустиков, камней и сухих серых бугров, поросших травой. Заметно похолодало.
Впереди, на большой высоте, так высоко - чтобы увидеть, надо затылком прижаться к спине! - недоступно и грозно поблескивали зубцы Горы Ветров - один огромный и острый и три чуть поменьше, точно спиленные или съеденные гигантским доисторическим чудовищем, которому они некогда принадлежали.
- Маки! - закричал вдруг Адъютант. - Смотри, Аня.
И она увидела сбоку, по левую руку от них, на узкой травянистой терраске, под холодными, скрытыми еще в тени плоскими лбами камней, красные язычки на тонких зеленых ножках.
"Еще не совсем расцвели, значит, до дому донесешь", - подумала Аня. Но попробуй дотянись до них.
И тут она увидела, как Феликс, отклонившись от своего пути, полез к ним по бугроватому склону горы.
Глава 10
ГОРНЫЕ МАКИ
- А ты чего не лезешь за ним? - спросил Дима у Захарки и даже слегка толкнул его в спину локтем. - Вперед!
- Отстань, - вяло огрызнулся Адъютант.
- Можешь понадобиться ему… - И, заметив, что подошла Аня и что лицо у нее прямо-таки посерело от испуга, Дима добавил: - Цветики подержишь! Или самого его за штаны… Вон куда забрался - многим рискует!
- Только шеей! - уронил сзади Артем. - Ничего, новую пришьют - теперь научились здорово пришивать… Верно, Иван? Еще лучше будет…
- Заткнись! - на этот раз храбро огрызнулся Захарка.
Аня, собравшаяся что-то сказать, ничего не сказала и уже не так испуганно смотрела на Феликса, и у Димы чуть отлегло.
- Чего рюкзак не снял? - сказала Лида. - Вон как оттягивает…
Феликса и правда сильно тащил вниз громадный туристский рюкзак.
- Без рюкзака любой заберется! - крикнул Дима и даже спохватился: до того радостно прозвучал его голос.
- Например, ты, - сказала Аня.
- Хотя бы и я! - так же радостно отозвался Дима и посмотрел, как кеды Феликса, упираясь в камни и бугорки, лезут к этим цветам, как застыло его лицо, как вздулись на красных загорелых кистях рук жилы. И еще Дима посмотрел вниз: не очень круто, но попробуй свались - косточки не соберешь.
- Ну так лезь! - крикнул Захарка. - За чем же дело?
- Не хочу у тебя отбирать хлеб!
- И зачем он полез туда? - спросила Лида, - Будто нельзя нарвать в другом месте.