В комнате послушно вспыхнул яркий свет - и все увидели плюгавого лысого старикашку в человечьем нелепом костюме, развалившегося в кресле у стола. Трава вокруг кресла увяла, из-под потолка медленно падали клочья разорванной радуги, и младенец в колыбели заходился негодующим криком…
- Колдун Конрад? - удивленно рыкнул Рыцарь-Бродяга. - Откуда вы взялись, сто чертей и одна ведьма? Разве вас не заколол пять лет назад король темных эльфов?
- Хе! - ехидно фыркнул старикашка.
- Колдун Конрад? - брезгливо бросила Амина, покачивая колыбель. - Разве файяры не сбросили вас в жерло вулкана?
- Хи!
- Ко-колдун Конрад? - испуганно пролепетал домовой. - Разве вас не утопили недавно морские дьяволы?
- Ха-ха-ха-ха! - закатился злобным дребезжащим смехом старик. - Значит, вы думали, что меня закололи, сбросили в вулкан, утопили? И только поэтому меня не пригласили на сегодняшний праздник? Кстати, что тут у вас такое - никак, крестины?
- Между прочим, колдун, вы не из этого королевства, - фея Амина поспешно встала между колыбелью и колдуном. - Хвала Люциферу! - вполголоса добавила она.
- Я уж не говорю о том, что вы умерли, господин Конрад! - отважно заявил домовой.
- Ах, вот как, значит, я умер? - совсем захлебнулся хихиканьем старик (от его мерзкого кудахтанья остатки травы и цветов съежились и пожелтели). - А этот сопляк должен стать Великим Магом, когда подрастет - потому что так решил выживший из ума король скельдов? Что ж, поглядим, поглядим! Я тоже кое-что припас для вашего крестника. Ты, Рыцарь-Бродяга, кажется, говорил, что он будет силен и храбр? Так слушай, принц, что Я тебе подарю: ты будешь слабым, как новорожденный щенок, и трусливым, как кролик, и все будут презирать и бить тебя! Заклинаю тебя Тройным Заклятьем - пером совы, холодным железом и черным кипарисом!
Колдун Конрад быстро начертил в воздухе странный знак - и над колыбелью беззвучно вспыхнуло красное пламя.
- Что же ты делаешь, сучья кровь, шелудивый выродок змеи и жабы?!! - взревел Рыцарь-Бродяга, вскидывая меч.
Его бледно сияющий клинок прочертил в воздухе короткую дугу, врезался в плечо колдуна и прошел наискосок сквозь тщедушного старикашку и сквозь кресло.
- Ай! - зажмурившись, в ужасе завизжал старик…
Но кресло не распалось на две половинки, и сам колдун тоже не распался; он приоткрыл глаза, осторожно пошевелился, убедился, что остался цел и невредим - и снова захихикал.
- Что, не вышло? - издевательски поинтересовался он. - Может, попробуешь еще раз? Вот потеха: Повелитель Царства Духов и Теней не может справиться с жалким колдуном!
Рыцарь-Бродяга провыл такое ругательство, что фея Амина ойкнула и покраснела. Конрад повернулся в кресле и ткнул в ее сторону длинным крючковатым пальцем.
- Теперь послушай ты, Фея Света, что еще я подарю вашему ублюдку! Ты болтала, что его будут любить? Так вот тебе подарочек, мой принц: никто никогда не будет тебя любить, ты проживешь всю жизнь одиноким и никому не нужным! Заклинаю тебя Тройным Заклятьем!
Над колыбелью вспыхнуло черное пламя.
Амина метнулась вперед, пытаясь затушить огонь, но он продолжал гореть, пока медленно не угас сам собой… Фея Света уронила обожженные руки и горько беззвучно заплакала.
- Чего расхныкалась, дура? - нагло спросил колдун. - Распускать сопли легко, а попробуй-ка снять мое заклятье! Эй, вы, Древние, демоны-духи-феи, неужели никто из вас не может справиться с чарами колдуна, которого вы даже не называете магом?
- Ты выкрал это заклятье у Великого Мага Бернгарда, - прохрипел Рыцарь-Бродяга, нависая над креслом колдуна, - и берег его столько лет, чтобы теперь пустить в ход против грудного младенца?!
Глаза Повелителя Темного Царства светились в черной щели забрала шлема, как глаза голодного оборотня, он был огромен и страшен - но на сей раз Конрад не испугался, а заржал еще наглей и отвратительней прежнего.
- Где я взял Тройное Заклятье - моя забота, и пускаю я его в ход, когда и против кого хочу! Ну, что же вы не расколдовываете вашего будущего Великого Мага, нечистая сила?
- Ты ведь знаешь, ублюдок, что ничего нельзя больше пожелать на крестинах после слов "и это будет так"!
- Конечно, знаю! Все же я не зря был когда-то учеником Бернгарда. А для чего ж я, по-вашему, столько времени ждал, когда вы кончите молоть языком? Эй, принц, проснись и получай мой следующий подарок! Слушай: ты никогда не будешь понимать языка зверей и птиц, и даже собаки у тебя никогда не будет! Заклинаю тебя Тройным Заклятьем!
Над колыбелью вспыхнуло зеленое пламя - но не успело оно отразиться в хрустальных подвесках люстры, как Демон Бури ринулся на колдуна, и комната опрокинулась в ревущий хаос.
- Не убивайте его, Даттон!
Тонкий вскрик феи Амины потонул в вое штормового ветра, в раскатах грома и грохоте волн, разбивающихся в темноте о стены многострадальной детской… Но очень скоро в комнате снова стало светло - и все увидели, что Демон Бури исчез, зато колдун Конрад по-прежнему сидит в обугленном кресле, приглаживая вставшие дыбом редкие волосенки.
- Жаль, очень жаль, что Демон Бури решил нас покинуть, - задыхаясь, злобно прошипел колдун. - Он пропустит самое главное веселье! Эй, принц, он обещал тебе, что ты будешь ничьим, что будешь свободным? Так вот тебе мой подарок: стоит кому-нибудь в Пределе произнести дурацкое слово "СЛАМОНА", как ты должен будешь отправиться к этому человеку и слушаться всех его приказаний! Всю жизнь ты будешь рабом того, кто последним сказал волшебное слово, всю жизнь будешь переходить от человека, заявившего: "Нашего поСЛА МОНАко подняло на смех", к субъекту, ляпнувшему: "оСЛАМ ОНА только вредит", всю жизнь будешь чьим угодно, только не своим! Заклинаю тебя Тройным Заклятьем: пером совы, холодным железом, черным кипарисом! Риспаки! Золеже! Васо! Комза!
В гробовом молчании четверо Древних глядели на мечущееся над колыбелью оранжевое пламя, на залитую водой, заваленную обломками мебели комнату и на плюгавого человечка, радостно потирающего руки в чудом уцелевшем посреди этого разгрома кресле.
- Что, здорово я придумал? - выжимая воду из рукава, осведомился колдун Конрад. - Принц Белосонии служит мальчиком на побегушках у какого-нибудь идиота в Пределе! Ха-ха! И вместо Большой и Малой Магии изучает арифметику, хи-хи! Да, на это стоило истратить лучшее заклятье моего доброго учителя Бернгарда!
- Я… Я удушу тебя твоими собственными кишками! Я вобью тебе в сердце осиновый кол! Я!..
- Эй, эй, эй, поосторожнее! Надеюсь, ты не забыл, что такое Тройное Заклятье? Если ты меня прикончишь, Рыцарь, замок Заклятья защелкнется навсегда, а ключик я заберу с собой и не отдам его даже тебе, хоть ты и Повелитель Царства Духов и Теней!
Рыцарь-Бродяга с клокочущим рыком отвернулся от колдуна и одним ударом меча разрубил пополам каминную решетку.
- Смотрите-ка, этот неудачник еще кое-что помнит из уроков Бернгарда, - разжигая погасшую трубку, ядовито заметил Гидо. - И все равно его никогда не примет за мага даже новорожденный Древний. То ли дело другой ученик Бернгарда, Великий Маг Теварец…
- Аааа, ты пугаешь меня Магом Теварцем?!
Рыцарь-Бродяга аж застонал от удовольствия, потому что колдун Конрад наконец-таки вышел из себя.
- Пусть только этот любимчик Бернгарда высунет нос из маяка - я ему покажу, кто из нас лучше знает Магию Разрушений! - вскочив с кресла, Конрад рванул галстук на своей цыплячьей сморщенной шее. - Я покажу, кто из нас маг, а кто жалкий колдун! Чего вы ржете, наглецы?! Думаете, кроме Тройного Заклятья, у меня больше ничего не припасено? Ничего, скоро увидите сами! Очень скоро на месте ваших дриадовых рощ вырастут помидоры и картошка, а из обломков лунных дворцов Тэннисоля люди выстроят приюты, фабрики и спецшколы! А ты еще что путаешься под ногами, таракан?! - трясясь от злости, набросился Конрад на домового. - Ах, да, ты ведь тоже что-то наобещал принцу? Ну так слушай: у этого щенка никогда не будет своего дома, он никогда не будет понимать языка вещей и каждое утро его будут пичкать манной кашей! На это даже не стоит тратить Тройное Заклятье, просто это говорю я, Великий Маг Конрад, и это будет так!
Старикашка затопал ногами, мерзко выругался, плюнул и исчез, словно растаял в грязной луже, а четверо Древних обменялись над колыбелью полными отчаяния взглядами.
- Невеселый у нас получился праздник, - тихо сказала фея Амина, разжигая в камине огонь и поднося к нему плачущего принца. - Господин Кин, почините, пожалуйста, оконные стекла - не хватало малышу простудиться вдобавок! А вы что делаете, Рыцарь-Бродяга?
- Ко всем чертям! - хрипло отозвался Повелитель Темного Царства - он начертил на стене мечом светящийся полукруг и теперь вписывал в него шестиконечную звезду. - Ко всем чудовищам в пасть мерзавца Конрада с его ворованным колдовством! Я вызову дух старого Солло, и тогда посмотрим еще, чья возьмет!.. Сколько времени осталось до полуночи, господин Кин?
- Восемь минут, - домой вгляделся в покрытый трещинами циферблат каминных часов. - А кто такой старый Солло и зачем вам нужен его дух?
- Он был магом в Восточном Царстве лет триста тому назад и неплохо разбирался в защитных заклинаниях… Элкуин! Дленногорн! Орхо!
- Думаете, дух какого-то древнего мага сможет снять заклятье Великого Бернгарда? - с сомнением покачал головой Гидо.
- Кто здесь говорит про Тройное Заклятье?! - проревел Рыцарь-Бродяга, быстрыми ударами меча отсекая лучи у звезды (они с тихим звоном упали на пол, вверх по обоям от них побежали язычки пламени). - Солло просто подарит принцу свой подарок - он ведь волен подарить малышу все, что угодно, пока часы не пробили полночь? Главное знать, что дарить! Не мешайте, я знаю, что делаю! Сколько там еще осталось до полуночи, господин Кин?
- Шесть с половиной минут…. А может, лучше вызвать дух самого Великого Бернгарда? Уж он-то в два счета снимет собственное Заклятье!
- Ххха, вызови его, коли сумеешь! Нет, даже я не могу приказывать духу Великого Мага, зато Солло придет, когда я ему скажу, и сделает все, что я ему прикажу… Ничего, мы отыщем лазейку, сто чертей и одна ведьма! А теперь - ти-хо!
Все замолчали, и тем громче прозвучало в тишине звонкое восклицание:
- ВСЕМ ПРИВЕТ! Извините за опозданье!
Рыцарь-Бродяга, вскинув меч, развернулся на этот возглас, фея Амина чуть не выронила ребенка, Гидо поперхнулся табачным дымом.
Посреди комнаты возникла растрепанная белобрысая девчонка в зеленом комбинезоне с закатанными до колен штанинами, с большой картонной коробкой в руках. Она восхищенно посмотрела на обломки мебели, длинно свистнула и почесала одной босой ногой другую.
- Ого! Кажется, я опять пропустила самое интересное! Зато, како-ой подарочек я раздобыла для малыша!..
- Это и есть ваш маг-старичок из Восточного Царства? - задумчиво спросил Лесной Дух Рыцаря-Бродягу.
- Фея Утренней Звезды! - вскричала госпожа Амина.
- Ага, это я! Сейчас вы все ахнете, когда увидите, что я припасла для принца! Кстати, а как его нарекли?..
- Осталось пять с половиной минут! - трагически объявил господин Кин.
Рыцарь-Бродяга сунул меч в ножны, прыгнул к фее, ухватил ее за плечи и затряс.
- Ой! Вы чего, перестаньте! - весело взвизгнула та.
- Брось коробку… БРОСЬ КОРОБКУ, КОМУ ГОВОРЯТ!!! Ты подаришь принцу совсем другой подарок!
- Тройное Заклятье Великого Бернгарда, - растерянно охнула Фея Утренней Звезды. - Я даже не знаю… Нет, я, конечно, могу попробовать - но вдруг случайно наврежу… навредю… малышу?
- Ему и так уже навредили - дальше некуда! Хуже все равно уже не будет, поторопись, времени у нас в обрез!
- Осталось три минуты! - похоронным голосом заметил с подоконника господин Кин.
- Хорошо, я попробую! - отважно сказала Фея Утренней Звезды. - Но если что-нибудь выйдет не так, вы уж меня не ругайте!
Она зажмурилась, широко раскинула руки и застыла, не шевелясь.
В комнате стало тихо, только тикали часы на камине, в дальнем углу свиристел сверчок да за наспех починенными стеклами грустно завывал холодный ветер…
Когда до полуночи осталось полминуты, Рыцарь-Бродяга не выдержал, протянул руку, чтобы тронуть фею за плечо - но она вдруг распахнула глаза и подмигнула.
- Слушай, принц, что я тебе подарю! - громко сказала она. - Тройное Заклятье настигнет тебя только тогда, когда ты станешь взрослым! А до тех пор оно не будет иметь над тобой власти, и все дары твоих крестных будут с тобой! Это говорю я, Фея Утренней Звезды, и это будет так!
- Бомм! Бомм! Бомм! - ударили часы, едва фея смолкла.
Но их бой сразу был заглушен ликующим ревом Повелителя Темного Царства:
- Уррра! Сто чертей и одна ведьма - успели-таки! Умница, детка! Пока Дэвид вырастет, мы сотню раз успеем что-нибудь придумать, главное, сейчас волшебное слово не утащит его в Предел! Ха, колдун Конрад, оч-чень жаль, что ты так рано решил нас покинуть, ты пропустил самое главное веселье!
- Внимание! - вдруг выкрикнул с подоконника домовой. - На дороге появилась карета, король с королевой возвращаются во дворец!
- Устрою-ка я им торжественную встречу в спальне! - воскликнул Рыцарь-Бродяга и с дьявольским хохотом растаял в воздухе.
Фея Амина положила принца в колыбель, покачала ее и исчезла молча, как пламя задутой свечи.
Господин Кин соскользнул по занавеске на пол и со всех ног бросился к камину.
- Пока, крестник! - крикнула Фея Утренней Звезды, помахала рукой и вылетела сквозь только что починенное Аминой окошко, звонко разбрызгав осколки стекла.
Лесного Духа давно уже не было в комнате.
Король с королевой ворвались в детскую и чуть не столкнулись лбами над колыбелью.
- Да он жив и здоров, негодник! - возмущенно воскликнул король. - Даже в жабу не превратился!
- Я всегда говорила, что твои министры - тупицы! - энергично заявила королева.
Бросила взгляд по сторонам и в ужасе заголосила:
- Боже мой, тут что, был пожар? И потоп? И землетрясение? Кто разбил новый сервант и хрустальную люстру? Стража-а-а!
- И подпалил ковры! - подхватил король. - И отклеил обои! И уничтожил старинный фарфор! Я так и знал, что пока мальчишка в доме, здесь не будет никакого порядка…
- Надо вызвать полицию, что ты стоишь, как столб? Стража-а!
- Вот и вызывай сама, у меня есть дела поважнее!
- Какие дела, болван?
- Надо разбудить палача, путь он отрубит голову старшему министру!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Предел, Запределье. Черная Королева. Янисса
"Держи ноги в сухе, а душу - в тепле".
Эрик Снайгерс, пятая заповедь бродяги
Вечером пятого сентября второй этаж сиротского дома опустел: младших увели гулять в городской парк, самые старшие уже неделю назад разъехались кто куда.
Томми Кеслер, обливаясь слезами, отбыл в математическую школу в Кассиз, братьев Холм, выловленных на Северном вокзале, отправили вместе в Ольж, и Билл на прощание отсалютовал восхищенным мальчишкам поднятием сжатого кулака. Остальные старшие жили в госхольнском приюте и ходили в школу на улице Орер - все, кроме Джона Мильна, который недавно вышел из "больничного закутка" и теперь сидел на своем любимом подоконнике в пустой полутемной спальне. Прижавшись носом к стеклу, он смотрел на клены у крыльца и на безлюдную улицу за оградой.
Листья кленов в желтых прожилках хлопали, как паруса…
Осенью на темную воду в гавани столицы Белосонии лег ковер из желтых и красных листьев. Начали дуть холодные северные ветра, торговые корабли один за другим возвращались в гавань, а однажды с мола ударили пушки, и по лиственному ковру к пристани подошел черный корабль с трефовыми тузами на парусах: к королеве Белосонии приехала погостить ее сестра - Черная Королева.
- Как поживаешь, дорогуша? - спросила Черная Королева, когда сестры расцеловались и сели пить чай. - Как здоровье мужа и наследного принца Альберта-Густава-Людовика? Как твой младший - как-его-бишь?
- Ах, и не спрашивай, сестрица! - раздраженно махнула рукой королева Белосонии. - С тех пор, как меня угораздило родить второго мальчишку, в королевстве все пошло шиворот-навыворот! Кто-то устроил погром в детской, муж упал с лестницы и сломал ногу, палач сбежал в Восточное Царство, где больше платят, а я все время пересаливаю суп…
- Нервы, моя дорогая, это все от нервов! - сказала Черная Королева.
- Нервы?! - вскричала королева Белосонии. - Да пока я не завела второго пискуна, я и не знала, что такое нервы! Даже когда Альберт-Густав-Людовик заявлял, что в нашем камине живет домовой, я и то держала себя в руках! А сейчас - поверишь ли, сестра - мне все время мерещатся то покойники в саванах, то скелеты, вылезающие из-под кровати…
В это время в соседней комнате раздался смех принца, и королева с криком:
- Ну вот, опять он шумит! Чтоб ему провалиться! - бросилась к буфету и стала капать себе валерьянку.
- Знаешь, дорогая, - вдруг задумчиво проговорила Черная Королева, - а что, если ты отдашь горлопана мне? Ты же знаешь, мужа и детей у меня нет, а королевству нужен наследник. Может, уступишь мне младшего принца - и я его усыновлю, увезу в свое королевство и сделаю Наследным Принцем страны Черносонии…
- Уступлю ли я?! - завопила королева в восторге. - Магдалина, да я еще отдам тебе свои новые туфли впридачу! Бери, ради бога! Только, смотри, не передумай, я его потом обратно не возьму!
- Не передумаю! - заверила Черная Королева. - Значит, договорились? Неси свои новые туфли!
Спустя неделю корабль Черной Королевы распустил под проливным дождем паруса с нашитыми на них трефовыми тузами: он уплывал в Черносонию, увозя принца Джона, который был теперь сыном Черной Королевы и Наследным Принцем страны Черносонии.
Король с королевой Белосонии помахали с причала вслед кораблю и радостно зашлепали по лужам во дворец.
- Ну, слава богу! Избавились от крикуна! - с облегчением вздохнула королева, и король согласился:
- Слава богу!
Черный корабль все плыл, плыл и плыл - дни, недели и месяцы, и то дожди барабанили в стекла кают, то подолгу светило жаркое солнце.
Черная Королева целыми днями возилась с принцем Джоном, дарила ему игрушки и рассказывала о своем королевстве, о том, как ему здорово будет жить в высеченном из черной скалы дворце.
Принц бегал по всему кораблю, стоял на вахтах вместе с матросами - и так же свободно, как с командой, болтал с корабельным котом, со штурвалом, компасом, ветром и чайками. Но больше всего он любил говорить с королевой и слушать ее рассказы. Он почти не помнил свою мать и называл Черную Королеву мамой.