Миссис Гарденер беспрестанно что-то требовала и горько жаловалась мужу. Однако хозяин гостиницы, толстый, усатый, добродушный с виду господин Кажу, несмотря на добродушие, был на редкость неподатлив. В ответ на претензии Гарденера господин Кажу только разводил руками и повторял одно и то же: "Я понимаю, господин майор, вы привыкли совсем к другому, но что поделаешь, это не Америка, это Франция". И неизменно добавлял: "Конечно, когда вы вернетесь к себе в Штаты…"
Господин Кажу не договаривал, что будет, когда майор вернется в Штаты, но Гарденеру каждый раз чудился за этой фразой не то иронический, не то зловещий смысл.
Когда посетители вошли в номер Гарденера, Хомера невольно поразила старомодность обстановки. Какие-то бархатные столики и креслица с розовыми помпонами, вытертые коврики, мраморный умывальный стол, каких он не видел на своем веку. Все это отнюдь не украшало "деловой кабинет" представителя американской военной администрации.
Войдя, Юджин тотчас выбрал самое удобное кресло, уселся в него с ногами и перестал обращать внимание на присутствующих. Школьники, раскланявшись, скромно уселись на кушетке у стены.
В номере, кроме самого майора Гарденера, который показался Хомеру необыкновенно сановитым и важным, находились еще двое: невзрачный военный, капитан Вэрт, которого Гарденер представил как своего помощника и заместителя, и упитанная крупная дама с мужскими манерами, оказавшаяся женой майора.
Едва Хомер успел поздороваться и ответить на самые обязательные вопросы, вроде того, давно ли все они из Штатов и хорошо ли прошло океанское путешествие, как миссис Гарденер взяла его "на абордаж" и принялась тут же, не переводя дыхания, жаловаться. Она жаловалась решительно на все: на дороговизну жизни во Франции (вообразите, сэр, к духам не подступиться!), на нелюбезность модисток (они даже не желают отвечать!), на недостаток людей с духовными запросами (ни одного спирита за целый месяц, подумайте!), на то, что она принуждена прозябать в этом глухом городишке.
- Одни рабочие да пастухи! - громогласно восклицала миссис Гарденер. - Каково мне, я вас спрашиваю?
Майор давно покашливал и шаркал ногами. Наконец, видя, что супругу не уймешь, вступил в разговор:
- Мистер Хомер, я рад видеть здесь, на чужбине соотечественника…
- О да! - восторженно подхватила жена. - Это просто замечательно - встретить в чужой стране земляка!
- Удхауз сказал мне, что вы служили вместе с ним, - продолжал Гарденер.
- Ах, так вы офицер! - воскликнула миссии Гарденер. - Ну, конечно же! Я давно должна была об этом догадаться по вашей превосходной выправке!
Майор потерял терпение. К тому же он вдруг увидел угнездившегося в кресле Юджина.
- Опять залег! - с возмущением пробормотал он. - Ну что прикажете с ним делать? - Он возвысил голос: - Юджин, наконец-то у тебя появились здесь товарищи - твои сверстники. Теперь тебе будет не так скучно. Поди-ка покажи им сад, пока мы разговариваем с мистером Хомером.
Юджин нехотя повернулся.
- Не стоит, отец, - сказал он. - Право, не стоит.
- В чем дело? Почему не стоит? - нахмурился майор.
Видно было, что его коробит и тон и поза Юджина. Вмешалась миссис Гарденер.
- Что ты хочешь от мальчика, Энтони? - сказала она раздраженно. - Разве ты не знаешь, что он отказался выходить на здешнюю улицу. Вы видите, джентльмены, - обратилась она к присутствующим, - мальчик просто травмирован местными хулиганами. Когда мы прибыли сюда, здешний сброд устроил вокруг нашей машины целое представление: гримасничал, выкрикивал разные слова…С тех пор Юджин избегает выходить.
- Ты сильно преувеличиваешь, дорогая, - нахмурился Гарденер. - Конечно, были какие-то субъекты, которые что-то там кричали. Но это еще не повод, чтобы бояться Юджину. - Он обратился к сыну: - Пройди с мальчиками к себе в номер, сыграйте там партию в шахматы или во что-нибудь другое…
Юджин с явной неохотой покинул кресло и, махнув рукой школьникам, первым вышел из комнаты. За ним последовали питомцы Хомера.
Гарденер проводил их внимательным взглядом, пот ом повернулся к Хомеру.
- Капитан Удхауз говорил мне, что вы желали бы снова вернуться в армию, - сказал он, косясь на грузную, обмякшую фигуру учителя математики.
- Я был бы счастлив опять служить со старыми товарищами, - подобострастно отвечал Хомер. - Кроме того, находиться под руководством такого начальника, как вы, сэр, - это большая удача для каждого офицера…
- Гм… под моим руководством? - повторил вопросительно Гарденер. - Признайтесь, мистер Хомер, вам в Штатах все представили в розовом свете, внушили, что здесь не жизнь, а вечный праздник! Так?
Хомер не отвечал, но по его лицу было заметно, что он все воображал себе именно так.
- Так вот, сэр, вас просто ввели в заблуждение! Вряд ли вы получите здесь удовольствие, - хладнокровно сказал Гарденер. - Газеты в Штатах пишут, что Европа готова сотрудничать с нами, что в скором времени будет создан сильнейший союз, в который войдут все страны нашего блока, что к нам примкнут Ближний и Средний Восток, что Германия пойдет по той дороге, которую укажем ей мы… На самом деле, мягко говоря, это заблуждение, мираж… Мы здесь видим яснее. Германия дружит с Советами, во Франции коммунисты пользуются завидной популярностью. Даже в больших городах очень часто выбирают мэрами коммунистов. Правда, в правительстве еще много людей, связанных всеми своими интересами с нами, но народ… - майор сделал многозначительную паузу. - Мы здесь в трудном положении, мистер Хомер. Верно я говорю, Вэрт? - обратился он к своему невзрачному заместителю. - Вас, сэр, я не спрашиваю, ваша точка зрения, насколько я понимаю, сильно отличается от моей, - бросил он Удхаузу.
Билл промолчал, будто не к нему обращался начальник.
- Капитан Удхауз, кажется, всерьез считает, что французы вправе нелюбезно принимать нас. Мы, видите ли, для них нежелательная иноземная сила. - Гарденер явно старался вызвать Удхауза на ответ, но тот упорно отмалчивался.
- У капитана Удхауза всегда был свой, особый взгляд на вещи, - подхватил Хомер, с жаром бросаясь лягать того, кого покусывал хозяин. - В нашей части он славился как чрезвычайно… э… э… оригинальный человек.
- Ах, вот как? - снова вмешалась приумолкшая было миссис Гарденер. - Это любопытно! Видимо, с тех пор капитан Удхауз ничуть не изменился. Он все такой же "оригинальный", - она с нескрываемой насмешкой посмотрела на Билла.
Между тем майор, переглянувшись со своим помощником, обратился к Удхаузу:
- Капитан, вы, кажется, собирались съездить на Старую Мельницу? Пожалуй, не стоит это откладывать. Прошу вас, отправляйтесь. Проверьте, все ли в порядке, захватите для меня пакет, а когда вернетесь, доложите.
Билл встал, мельком глянул на присутствующих, чуть дольше задержавшись взглядом на заместителе майора, откозырял и вышел четким шагом.
ХОМЕР ПОЛУЧАЕТ ЗАДАНИЕ
- Уф!.. - с облегчением вздохнула миссис Гарденер. - Наконец-то можно спокойно поговорить! Какой невыносимый субъект!
- Милая, ты слишком строго судишь о людях - остановил ее Гарденер. - Капитан Удхауз в общем не плохой офицер.
- А это покажет будущее, - выговорил вдруг Вэрт. - Теперь на свободе побеседуем, Хомер, - обратился он к учителю, отбрасывая официальное обращение "мистер". - Думается, мы должны с вами подружиться.
Удивленный донельзя таким обращением, Хомер перевел глаза на Вэрта и впервые по-настоящему вгляделся в него. Он увидел лицо, точно смазанное резинкой. Ни одной приметной черты, никакой особенности: ни родинки, ни усов, ни веснушек, ничего такого, что могло бы зацепить глаз, запасть в память. Подобранное, вышколенное, мускулистое тело, но опять-таки ничего приметного, обращающего внимание. Таких лиц, таких фигур тысячи, и обычно они не останавливают на себе даже мимолетного взгляда. Кто-то прошел, кто-то взглянул, а кто - неизвестно. Идеальная внешность для сыщика.
Да он и был сыщиком, этот человек, прикомандированный к Гарденеру "ввиду сложной обстановки в Европе"! Гарденер отлично понимал, что за помощник прибыл к нему. В анкете Вэрта значилось, что до войны он работал в частном сыскном агентстве, во время войны служил в какой-то секретной разведывательной части, а после войны проходил некую школу в Федеративной Республике Германии. Вэрт знал в совершенстве немецкий язык и говорил на нем с истинно берлинским шиком. Он был почему-то очень сведущ в бактериологии и с педантичной аккуратностью вел все дела и бумаги. От подчиненных он требовал неуклонного соблюдение дисциплины. "Демократизм" Гарденера, который любил рассказывать младшим офицерам анекдоты и иногда шутил с ними, постоянно вызывал едкие замечания Вэрта, и майор всегда ощущал в присутствии своего заместителя некоторую неловкость.
Официально Вэрт был подчиненным Гарденера, но на деле майор был вынужден выполнять указания капитана. Часто в присутствии Вэрта Гарденер чувствовал себя отсталым, сентиментальным, даже глуповатым. Это его раздражало, лишало веры в себя к обычного оптимизма. В нем росла неприязнь к помощнику, но ссориться с ним открыто он не решался: у Вэрта были, по-видимому, большие связи "в верхах".
В описываемый день именно Вэрт заинтересовался приездом Хомера и его питомцев и сказал, что учитель мог бы им пригодиться.
- Но чем же? - спросил Гарденер, пристально глядя на помощника и еще более, чем всегда, удивляясь, как тот похож на нациста. - Чем он может быть полезен нам?
- Многим, - неопределенно отвечал Вэрт. - Вот вы, сэр, кажется, собирались поместить вашего Юджина в одну из здешних школ. Хомер - профессиональный педагог. Он мог бы осмотреть эти школы, посоветовать вам, которая лучше…
Гарденер помедлил, соображая, потом кивнул.
- Отличная мысль. Как это сразу не пришло мне в голову?
Но тут вмешалась миссис Гарденер.
- Помилуй, что ты говоришь, Энтони? Отдавать Юджина в здешнюю школу? К чему это? Ты же обещал, что вскоре здесь будет наша американская школа. И чему учить там Юджина? Французскому языку? Так для этого достаточно приходящей учительницы, которую я ему подберу.
Майору пришлось пообещать, что он не пошлет Юджина в школу без согласия жены. Миссис Гарденер ушла успокоенная. Между тем Вэрт уже беседовал с Хомером.
- Так, значит, сэр, вы хотели бы работать с нами?
- Да, сэр, мечтал бы. - Хомер вытянулся и старался принять самый молодцеватый вид.
- Вы приехали только сегодня?
- Точно так.
- С поездом девять сорок? - спрашивал Вэрт.
- Точно так.
- Кроме вас, еще кто-нибудь сошел с поезда, или вы, быть может, не заметили?
Капитан Вэрт спрашивал небрежно, но это не обмануло Хомера. Он понял, что его работа уже началась. И что ему устраивают нечто вроде экзамена.
- Ну, конечно, заметил, - отозвался он с оживлением. - С нашего поезда, кроме меня и моих мальчиков, сошел священник в сутане и еще какой-то верзила в мятом, как из мешка, костюме…
- Не припомните ли, Хомер, как выглядел этот верзила? - спросил Вэрт.
Хомер напряг память.
- Кажется, немолодой. Лет сорока семи - пятидесяти. Сильно поношенная обувь. Ах, вот что я еще вспомнил! - Хомер расплылся от удовольствия. - У этого типа вместо багажа была старая военная сумка. Я еще подумал на вокзале, что у меня дома осталась такая же…
Вэрт одобрительно похлопал Хомера по плечу.
- Отлично, сэр! То, что вы заметили этого верзилу, делает честь вашей наблюдательности.
Учитель соображал: как, значит, и здесь слежка? Черт возьми, ему вовсе не хочется путаться здесь в авантюры. Правда, он не новичок, у него уже есть большой опыт! Кто, например, вел наблюдение за офицерами в полку? Он, Хомер. А кто помог мистеру Милларду, главному попечителю, обнаружить и разоблачить в школе учителя-коммуниста Ричардсона? Кто получил за это благодарность попечительского совета? Он, Хомер. Да, но то было в родном городе, где Хомер всегда мог найти единомышленников и помощников. А здесь, во Франции, где каждый называет себя патриотом и кричит о независимости своего народа…
Холодок пополз по спине Хомера.
Пыльный розовый луч солнца лег на розовый помпон кресла. За окном тоненько звонил велосипедист, веял теплый ветер, парусом надувая занавеску. Где-то очень близко пели дети:
Светлой ночью лунной,
Милый друг Пьерро,
Трогаешь ты струны
Сердца, друг Пьерро…
Хомер облизал губы. И зачем только ему вздумалось просить работы у этих военных! Но отступить уже не удастся. Вэрт уже вводит его в "обстановку".
По-видимому, мистер Хомер еще не успел ознакомиться с городом. Нет? Ага, тогда мистер Хомер должен знать: городишко хоть и крохотный, но настоящее осиное гнездо. Здесь очень вредный воздух! Нет, нет, не в смысле климата. Пусть мистер Хомер не понимает все буквально. Люди тут слишком беспокойны: крестьяне, рабочие, молодежь. Все состоят в разных левых организациях. Все крикуны, политиканы, льнут к коммунистам. Крупнейшее предприятие, мистер Хомер, наверное, слышал о нем, - завод "Рапид" - весь заражен этим элементом. И это тем более печально, что заводом интересуются в Штатах. На "Рапиде" постоянно происходят разные демонстрации, забастовки, митинги. То собирают подписи под Пактом Мира, то вдруг начинают разговаривать о колониализме или, что еще хуже, о том, что мы-де в Штатах приглашаем на командные должности бывших гитлеровских генералов и офицеров. В общем распространяют разные вредные слухи, которые могут быть превратно поняты в некоторых кругах. Все это исходит от группы красных. Они натравливают на нас народ, организуют так называемое "общественное мнение". Наша миссия тоже их раздражает. Никогда не знаешь, что они предпримут. Поэтому мы должны держать их все время в орбите нашего зрения. Однако мы здесь слишком заметны, да и военная форма обязывает… Словом, мистеру Хомеру, как педагогу, человеку далекому от всякой военщины, будет легче общаться с местными жителями, не вызывая никаких подозрений…
Вэрт обратился к Гарденеру:
- Может быть, вы, сэр, объясните мистеру Хомеру, чего мы от него ждем?
- Объясняйте вы, - отозвался майор. - У вас это лучше выходит!
Гарденер давно уже понял, к чему клонится разговор. Конечно, Вэрт начнет сейчас обрабатывать Хомера по поводу Марселины Берто. Недаром он уже целую неделю не дает Гарденеру покоя по поводу этой дамы. Неужели нюх сыщика не обманывает Вэрта, и там, в этой школе, действительно основное ядро коммунистов?!
А Вэрт между тем говорил Хомеру:
- Здесь, в городке, существует одна особа - вдова командира франтиреров по имени Берто. У французов во время войны этот Берто прослыл героем. Разумеется, гестапо все-таки изловило его и расстреляло. Жена осталась жива. - Вэрт минуту помедлил. - Так вот, вокруг этой дамы, как нам стало известно, группируются здешние вожаки красных. К тому же и обстановка у нее подходящая: Марселина Берто живет обособленно в горной долине. Там, в этой долине, находится школа-интернат, которой она руководит…
Хомер довольно невежливо прервал Вэрта:
- Я что-то не понимаю, сэр. Вы говорите, эта особа - вдова коммуниста, франтирера. И вместе с тем, по вашим словам, ей поручают руководить школой! Как это совместить? Разве здешняя администрация, здешняя полиция не знают, кому они доверили детей? Почему эту вдову вообще держат на свободе?
Вэрт снисходительно взглянул на учителя.
- Ах, мистер Хомер, мистер Хомер, до чего же вы отстали! - укоризненно сказал он. - Неужели надо объяснять вам, что мы не в Штатах. Не мерьте здешние порядки нашей меркой. Здесь власти боятся общественного мнения. Арестовать кого-нибудь вот так, просто, здесь нельзя. Подымется целая история. Вот если бы удалось, скажем, узнать и доказать, что Берто в своей школе занимается не уроками, а политикой, противоправительственными заговорами, тогда другое дело. Можно было бы заставить хозяев города принять кое-какие меры против коммунистов. Да и в центре это было бы воспринято как надо. Но нужно доказать, что красные - это реальная угроза. - Он обратился к майору: - Вот почему так удачен приезд мистера Хомера. Он может оказаться для нас бесценным человеком. Ведь он педагог. Как педагог, он может, например, заинтересоваться постановкой воспитания в школе Берто. Школу эту здесь, кстати, зовут Гнездом грачей, - повернулся он к Хомеру. - В Гнездо часто приезжают педагоги из разных стран, так что повышенный интерес мистера Хомера к горной школе никому не покажется удивительным.
Гарденер помедлил соображая: кажется, у Вэрта все уже детально разработано. В общем идея неплохая! Вот она, "психологическая война", в действии! Он сказал глубокомысленно:
- Конечно, мистер Хомер может отправиться в Гнездо грачей понаблюдать там за занятиями его обитателей. Это может дать неожиданные результаты. Если удастся закрыть эту школу, мы сможем воспользоваться долиной. Кажется, там есть удобные площадки, да и мы не будем так на виду, как у Старой Мельницы. Мистер Хомер попутно, уже как военный, прикинет, удобно ли для наших целей это место…
- Простите, как вы назвали эту школу? Гнездо грачей, если не ошибаюсь? - с живостью спросил вдруг Хомер.
Он чуть не выдал себя радостным восклицанием. О нет, Хомер не так глуп, чтоб сразу выложить офицерам свои козыри. Ведь Вэрт и не подозревает, что каких-нибудь два часа тому назад Хомера приглашали в это Гнездо!
И Хомер озабоченно сказал:
- Трудновато будет подыскать предлог, чтобы остаться в этой школе. - Он покачал своей сизой, коротко стриженной головой боксера. - Просто-таки дипломатическое поручение, сэр!
- Послушайте, Хомер, вы же сами хотели с нами работать! - вкрадчиво напомнил Вэрт.
- Не знаю, право, не знаю, как это сделать, - повторял Хомер тем же озабоченным тоном. - Пожалуй, неплохо будет затащить в это Гнездо моих мальчиков! - прибавил он, точно осененный внезапной идеей.
- Вы говорите о ваших питомцах?
- Да. Возможно, нам всем удастся устроиться в этой школе на несколько дней. Мои мальчики могут перезнакомиться с тамошними школьниками, разузнать у них, чем живет школа, что представляет собой их начальница… Знаете, дети ведь всегда легче сходятся между собой, - говорил Хомер.
- "Сходятся, сходятся", - сердито передразнил Вэрт. - Вовсе не обязательно, чтобы американские ребята сходились с этими мальчишками и девчонками, которых воспитывают красные в атеизме и в своем духе.
- Ох, Вэрт, до чего же вам насолили, как видно, красные! - поддел помощника Гарденер.
- А вы, сэр? Вы их любите? - зло осведомился Вэрт.
Гарденер усмехнулся:
- Нет, до любви, конечно, далеко. Но я, например, хочу, чтобы мистер Хомер взял с собой в эту школу Юджина. Во-первых, он побудет со своими сверстниками; а во-вторых, я слышал, что в этом Гнезде все работают физически. Пускай Юджин увидит, как трудятся ребята. Это ему будет полезно!
- Берегитесь, сэр, чтобы после не раскаяться, - бросил ему Вэрт. - Неизвестно, какие идеи и навыки принесет из Гнезда ваш сын и наследник…
- Сэр, вам нечего бояться. Ваш сын будет со мной, а я ручаюсь за моих питомцев, - торжественно уверил Гарденера Хомер.