Кэйт села к бару, закурила сигарету. Хотела напомнить матери, что не надо ее учить, что ей уже за сорок, но промолчала. Не время сейчас. Так хорошо начавшийся вечер испорчен! Ведь она и сама в конце концов отпустила бы Лиззи, она ей редко что запрещала.
Но Дэн ее опередил. И это показалось Кэйт оскорбительным.
Дэн высадил Джоани и Лиззи перед полупустым особняком, весьма презентабельным с виду, и, чмокнув дочь в щеку, очень довольный, поехал домой. Пусть Кэйт знает, что он тоже готов нести ответственность за дочь!
Едва Лиззи и Джоани вошли в дом, как их окружила толпа мальчишек. На Лиззи была короткая черная юбочка с высоким корсажем, подчеркивавшим пышность груди. Джоани стояла рядом с подругой молча, в то время как та без умолку болтала с парнями, не оставляя без ответа ни единой шутки. Поглядели бы на нее сейчас мать и бабушка - не узнали бы. Дома она вела себя совсем по-другому.
- Ладно, есть у кого-нибудь курнуть?
Высокий тощий парень с взлохмаченными волосами протянул ей джойнт, и Лиззи сделала глубокую затяжку.
- М-да, запашок прямо как от "Сенсимелль"! - И она сделала вторую затяжку, задержав дым.
При каждом вдохе и выдохе грудь ее слегка колыхалась, приковывая к себе взгляды парней.
- Так хотелось курнуть, едва дотерпела. А где Анджела с Марианной?
- Попозже подъедут. Хотят добыть в Грэйсе еще какого-нибудь курева.
Глаза у Лиззи сверкнули:
- Ух ты, здорово! Побалдеем! Времени до фига. Мне велено вернуться домой в половине второго.
Все расхохотались, только Джоани слегка улыбнулась. Ей было как-то не по себе в этой новой компании. Парни развязные, наглые. Но Лиззи, видимо, нравятся. А уж она им - и говорить нечего. Однако Джоани по старой привычке везде таскалась за Лиззи.
Не прошло и часа, как Лиззи уже стояла в садике на заднем дворе с восемнадцатилетним Джоем Мизоном. Прижав ее к стене, он залез ей под юбку, если вообще можно было назвать юбкой узкую полоску ткани, обхватывающую ее в талии, и стал возиться с колготками.
- Не здесь! - скомандовала Лиззи.
Джой смерил ее взглядом и ухмыльнулся:
- Тебе, Лиззи, надо бы кое-чему подучиться!
Она заморгала глазами и быстро стянула юбку. После марихуаны и водки ей было море по колено.
- Говорят, твоя мать - легавая. Это правда?
Лиззи хихикнула:
- Называй ее так, если нравится. А вообще-то она - детектив-инспектор.
- Да ну? Вот это класс!
- И с ней все о’кей!
- Что бы она, интересно, сказала, узнай, как мы тут развлекаемся?
- Разъярилась бы, как тигрица!
Оба рассмеялись. Джой снова поцеловал ее. Нежнее, чем в первый раз.
- Уж если заговорили о тигрицах, то как насчет того, чтобы продолжить наш разговор в спальне? - Даже голос парня, тихий и хрипловатый, нравился Лиззи, и она совсем потеряла голову. Ну и красавчик! В жизни такого не видела.
- Что ж, это ты здорово придумал!
- Тогда пошли! - Он потащил ее за руку через кухню, где буквально яблоку негде было упасть, потом вверх по лестнице, переступая через тела расположившихся прямо на ступеньках.
Оказавшись в спальне, Лиззи очень скоро поняла, что имел в виду Джой, говоря о развлечениях нынешнего вечера.
А Джой убедился в том, что дочка легавой - вовсе не "целка", как он думал раньше.
Глава 10
Канун Нового года
- Ты уверен, что с тобой все будет в порядке, а, Джордж? - без конца спрашивала Илэйн, моля в глубине души Бога о том, чтобы муж не пошел на вечеринку. Последние несколько дней Джордж болел, а его и здорового выносить сущая пытка.
- Поезжай без меня, дорогая, передай всем мои поздравления и наилучшие пожелания. Право же, я сегодня не в форме и охотно побуду дома.
- Пожалуй, ты прав, - вздохнула она с облегчением. - Но ты уверен?
Джордж слабо улыбнулся:
- Поезжай-поезжай, погуляй на славу! У меня тут интересная книга, термос с супом и мои таблетки.
Она поцеловала его в щеку.
- Ладно, тогда - до встречи. Я, может быть, поздно вернусь. - Она хихикнула.
Джордж кивнул. В своем новом платье изумрудно-зеленого цвета, с блестками и огромными фальшивыми плечами Илэйн напомнила Джорджу не то рождественскую елку, не то американского футболиста.
- Ты выглядишь просто чудесно, Илэйн, - сказал он. - На танцах будешь нарасхват.
- Ой, Джордж, старый ты мой дурачок! - снова захихикала Илэйн, совсем как школьница перед первым свиданием. Она даже уронила сумку и, пыхтя, принялась ее поднимать. Джордж поморщился: нет, не американского футболиста, а японского борца сумо. О Господи! Даже в своем свободном наряде она безобразна.
За окном посигналило такси, и Илэйн опрометью кинулась из комнаты, оставляя за собой шлейф духов "Эстэ Лаудэр" и аромат пудры.
- Ну пока, Джордж!
Она загромыхала по лестнице вниз, и наконец, к великому своему удовольствию, он услышал, как с громким стуком захлопнулась парадная дверь.
Слава Богу, ушла!
Теперь он один!
Аллилуйя!!!
Затаив дыхание, Джордж ждал, когда такси завернет за угол, и в тот же момент соскочил с кровати.
- Но послушайте, мистер Келли, ведь сегодня канун Нового года. И у нас в это время всегда полным-полно игроков. А она - славная малышка…
Келли уставился тяжелым взглядом в лицо сидевшей перед ним женщины. Вайолет Мэппинг заправляла массажным салоном вот уже пять лет. Вайолет Мэппинг была человеком надежным и непреклонным, каких Келли немало повидал на своем веку, хотя имела она и свои слабости: дикое упрямство и любовь к девочкам. Но эта девица, пока не подтвердит свою квалификацию, в его салоне работать не будет.
- Послушай, Вай, достань девчонке сертификат, и пусть себе трудится. Хоть до скончания века. А так - ни за что!
- Ой, мистер Келли, так ведь мы с вами знаем, что этот клочок бумаги - чистая липа!
- Мне, Вайолет, безразлично, что ты там знаешь. Она должна прослушать курс массажа и получить сертификат, иначе и разговаривать не о чем.
Лицо Келли приняло жесткое выражение, и Вайолет решила отступить. Все знали о гибели Мэнди, только об этом и говорили, так что хозяина сейчас лучше не раздражать.
- Раз вы настаиваете, мистер Келли… - со вздохом произнесла она.
- Ты славная девочка, Вай, и понимаешь, что я дело говорю. Да, вот о чем я хотел тебя попросить: если к тебе заявятся какие-нибудь типы, ну, знаешь, малость чокнутые, записывай фамилии и адреса - всех до единого. А списки передашь мне.
Вайолет хрипло расхохоталась:
- Да все эти чокнутые - самые обыкновенные трахальщики, за этим и приходят сюда!
Келли раздраженно мотнул головой:
- Ты же понимаешь, что я имею в виду: если кому-либо из них потребуется что-нибудь этакое заморское или кто-то вдруг проявит агрессивность. Я должен о таком знать. О’кей? Ведь ты, Вай, любого "щипача" переплюнешь, если надо притырить бумажник. Только на этот раз, Вайолет, "щипанешь" и положишь обратно, comprenez?
Она прищурила свои голубые холодные глаза.
- Я, мистер Келли, пора бы вам знать, давным-давно завязала с этим!
Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза.
- Итак, Вай, позаботься о том, чтобы бумажник вновь оказался в кармане, не то придется черт-те сколько платить! Ну а теперь можешь идти в приемную. Да, кстати, сколько лет той маленькой птичке в черном, а?
От уголков рта Вайолет поползли жесткие складки, и она пожала своими костлявыми плечами:
- Понятия не имею.
Патрик Келли встал.
- Значит, понятия не имеешь? Что ж, я дал бы ей не больше пятнадцати. Так вот, избавляйся от нее! Я, мать твою… не за то тебе плачу, чтобы ты мне весь бардак развалила! Не то придется мне самому взяться за это распроклятое место!
- Ладно-ладно, нечего сжимать кулаки! Я сама разберусь. О’кей?
- Договорились.
- Пэт, я так вам сочувствую, право, от всего сердца! Мы все тут переживаем за вас! - Голос ее смягчился. Уже много лет она работала у Патрика Келли и без конца с ним сражалась. Патрик Келли был боссом что надо. Справедливый, хотя и строгий. Все знали, что, кроме Мэнди, у него ничего не было в жизни.
Он опустил глаза.
- Спасибо, Вай!
- Ну ладно, не падайте духом! А я, пожалуй, пойду к своей маленькой подружке и сообщу ей плохую новость! - Голос Вайолет снова стал громким и агрессивным.
- Давай, Вай, давай! А как только она получит сертификат, пусть возвращается и работает сколько влезет.
- Да достану я ей этот вонючий сертификат - пусть не совсем настоящий, от Винни Марченелло.
- Доставай, какой хочешь, дорогая, но без сертификата она работать не будет. Надеюсь, ты меня поняла?
- Поняла, поняла! - Она перешла на визг и выскочила из кабинета.
Келли с большой неохотой снова взялся за бухгалтерские книги, но никак не мог сосредоточиться. Наконец он поднялся и пошел в зал массажного заведения. Вдоль стен здесь тянулись обитые плюшем кресла с подлокотниками. На них сидели девушки и молодые женщины всевозможных оттенков кожи, разных вероисповеданий и какой угодно наружности. Когда Патрик проходил мимо, они, не вставая, вытягивались в струнку.
Патрик рассеянно кивал им. Через небольшую дверь он прошел в заднюю часть салона, где, собственно, и находились кабинки для массажа, и продолжал идти по устланному толстым ковром полу, пока не оказался у крайней кабинки. Прислушался.
Из-за тонкой занавески донесся тоненький голосок:
- Нужны ли вам дополнительные услуги, сэр?
- А во сколько это мне обойдется?
- Ну, подрочить - пятнадцать, пососать - двадцать, а и то и другое - сорок пять. Это у нас называется "полный набор".
Мужчина засмеялся:
- Тогда сделай мне, девушка, "полный набор"!
Патрик сокрушенно покачал головой и пошел обратно к залу. Детский голосок, доносившийся из-за двери, почему-то взбудоражил его. Эту девушку он знал. Ей было семнадцать, а с виду чуть ли не двенадцать. Такая же светловолосая, как и его Мэнди. Она не имела ни единого шанса зарабатывать на жизнь каким-нибудь другим способом. Миновав короткий коридор, он через холл прошел на улицу к машине.
Не распускай слюни, парень, сказал он себе, проституция - древнейшее ремесло. Не все ли равно, на кого эти девицы будут работать - на тебя или на кого-то другого.
Он расположился на заднем сиденье своего "роллс-ройса" и постучал в стекло, отделявшее его от шофера. По внутренней связи раздался голос Уилли:
- Куда теперь, Пэт?
- Давай в Форест-Гейт. Хочу поглядеть, как там поживает Жюльет.
Машина тронулась, и Келли немного расслабился.
Но детский голосок все звенел и звенел у него в ушах.
- Останови машину!
- В чем дело? - удивился Уилли, резко затормозив прямо посреди улицы.
Келли выскочил и помчался назад в массажный салон.
- Ох, Вай, я забыл кое-что. Пошли в кабинет!
- Ну что еще? - спросила она голосом, полным враждебности, идя следом за боссом.
- Маленькая такая блондиночка… как там ее?
- Марлен, что ли?
- Да-да, Марлен. Так вот, она там сейчас выдает "полный набор" одному подонку.
- Ну и что?
- Пусть немедленно прекратит! И чтобы с сегодняшнего дня никаких наборов. И вообще никаких сексуальных услуг! Ясно? Тогда по крайней мере копам не к чему будет придраться!
Вайолет поглядела на Патрика как на сумасшедшего.
- Вы хоть понимаете, что говорите, черт побери, а? Да у нас в таком случае просто некому будет работать! Ну скажите вы, Бога ради, если бы вам, например, предложили на выбор разговоры о сексе и хорошую задницу, только в натуре, что бы вы предпочли?
Келли нахмурился:
- Оставь свои мерзости, Вай!
Женщина развела руками:
- Я, шеф, всего лишь констатирую факт: от таких игр у нас не останется ни одной самой что ни на есть завалящей шлюхи. И клиентура слиняет быстрее, чем исчезает со стола бесплатное пиво.
Келли почувствовал приступ дурноты.
- Ехали бы вы, Пэт, домой и отдохнули как следует, а? От случившегося у вас просто-напросто голова пошла кругом.
Келли почувствовал себя полным идиотом.
- Может, ты и права, Вай.
- Послушайте-ка, - голос Вайолет стал бархатным, - у нас ведь тут не социальная сфера, а как-никак бизнес. Для этих девочек главное - разгорячить парня своим сокровищем, все остальное не имеет значения. Ведь больше они ничего не умеют. Ну и пусть делают что хотят!
- Ох, Вай, в городе орудует какой-то извращенец. Знала бы ты, что он сделал с моей Мэнди!
- Позвольте мне вам кое-что сказать. Извращенцам нужны невинные девочки, а не проститутки. Невинные девочки сопротивляются. К нам вот ходят шикарные парни, тоже что-то вроде извращенцев. Я правду говорю, Пэт. Им надо, чтобы их били, чтобы причиняли им боль. Так вот, мы идем в самый дальний угол сада, ломаем прутья с того паршивого куста форсайтии и хлещем этих содомитов по задницам до синяков, до крови. А откажемся, они со своими деньгами пойдут к пакистанцам, их заведение тут неподалеку.
Келли кивнул и вдруг ощутил смертельную усталость.
- Пожалуй, так оно и есть, Вай.
Когда он проходил через зал, девушки опять вытянулись в струнку, На улице прямо на тротуаре сидела женщина постарше, держа запеченную в тесте сосиску. Она окинула Келли призывным взглядом. Тот вздохнул. Эта сука наверняка приняла его за извращенца. "Роллс-ройс" уже успел подкатить к подъезду, и Патрик снова залез на заднее сиденье.
- В Форест-Гейт, шеф?
- Нет, Уилли. Я передумал. Давай домой.
- О’кей, шеф.
Келли смотрел на людей, болтавшихся на холодных, сырых улицах. Был канун Нового года, и ему хотелось провести вечер с Кэйт.
Он поудобнее устроился на сиденье. К чертовой матери всех проституток! Ему сейчас не до них.
- Ой, мам! Ну почему вы с папой вечно дышите мне в затылок?! Все девчонки из нашего класса едут, а я, единственная, буду сидеть дома?! Нет, такого я не переживу! - И Луиза Батлер топнула ножкой.
Ее мать Дорин лишь усмехнулась: Луиза всегда добьется своего. Она поглядела на мужа:
- Ну что, Рон, отпустим ее, а?
Луиза с облегчением вздохнула и, не успел отец рта раскрыть, бросилась матери на шею:
- Ой, мам, огромное спасибо!
- Ну иди, переодевайся живо, я тебя подвезу, - благодушно произнес Рон.
Луиза напустила на себя серьезный вид и повернулась к отцу:
- С вашего разрешения, сэр, я готова!
Раздался взрыв смеха. На Луизе были брючки "Рибок" в обтяжку, поверх пиджачка из ярко-красного бархата с люрексом - пилотская куртка из кожи. И в таком виде Луиза собиралась пойти на вечеринку! Родители глазам своим не верили. Но девушка была настоящим фанатом во всем: от зачесанных назад, по моде шестидесятых, волос до золотых сережек.
- Ну ладно, обо всех этих кроссовках я начитался…
- Тусовках, папа! Ту-сов-ках!
- Кроссовках, тусовках… не все ли равно? Только будь осторожна. Не вздумай пробовать там наркотики или еще что-нибудь в этом роде, поняла?
Луиза округлила свои голубые глазки.
- Как будто я их когда-нибудь пробовала! Сам знаешь, я же не дура!
- Мы просто беспокоимся о тебе, дорогая. Вот и все.
- Само собой, мам. Ну, папа, поехали, а то опоздаем. Ты подбросишь меня только до дома Сэм. Мы договорились вместе отправиться на вечеринку. Идет?
- Идет.
Луиза поцеловала мать на прощание, и уже через пять минут они были около дома Сэм.
- Ну а где все-таки будет эта тусовка?
- В Вудхэм-Вудс, отсюда по прямой еще миль семь. Так что не волнуйся, папа, мы там отлично проведем время.
- Не забудь только, что не позднее часа ты должна быть дома.
- Хорошо, до скорой встречи.
Поцеловав отца, Луиза выскочила из машины, посмотрела вслед отъезжавшему от дома отцу и, дойдя по садовой дорожке до дверей, позвонила.
- Добрый день, миссис Джусон, Сэм дома?
- Нет, дорогая. Сэм уехала минут десять тому назад. За ней заехали Джорджина, Трэйси и Патриция. Знаешь, на такой голубой машине. Кажется, это были они - у нее так много друзей!
- А… Ну хорошо. Извините за беспокойство.
Внутри у Луизы все оборвалось. Она пошла к воротам, вовсю ругая подружку. Проклятая сука, ведь знала, что Луиза с минуты на минуту появится, а уехала. Скотина двуличная! Что ж, можно, конечно, вернуться домой и попросить отца отвезти ее на место. Но тогда он увидит, что собираются они в старом амбаре; что вообще все это не очень пристойно, и уж точно увезет ее Домой.
Что же делать?
И тут ее осенило: она встанет у края дороги, поднимет руку, выставив большой палец, и поймает попутку. Луиза даже улыбнулась пришедшей в голову мысли. Может, ее подбросят какие-нибудь крутые ребята. Сэм и ее подружки просто лопнут от зависти. Факт!
Она высвободила из-под ворота свои длинные темные волосы и зашагала к окраине Грэнтли.
Ладно, она им покажет!
Лиззи уже была готова к отъезду. Еще разок глянула в зеркало, надела пилотскую куртку из овчины, подаренную отцом, облизнула губы, чтобы придать им блеск, и вошла в спальню матери:
- Ой, мам, ты выглядишь сногсшибательно!
Кэйт одернула свое новое облегающее платье из темно-красной шерсти и улыбнулась:
- Спасибо, дорогая! - Бросила взгляд в зеркало: она и в самом Деле хороша. Вымытые в кокосовом шампуне волосы поблескивали.
В ушах - золотые сережки в форме колец, на лицо искусно нанесен макияж.
- А теперь скажи, когда ты собираешься вернуться от Джоани?
- Примерно к ленчу. Да ты не волнуйся, радуйся жизни!
- Это я и намерена делать, - ответила Кэйт, глядя в глаза дочери. - Лиз, ты выглядишь великолепно! Ну-ка, покажи, как ты оделась?
- Ой, я просто напялила свой чёрный костюм. Ведь вечеринка не где-нибудь, а в доме у Джоани! - И Лиззи слегка надула подкрашенные губки. Кэйт засмеялась: семейку Джоани Лиз окрестила "занудами".
- Надеюсь, ты славно повеселишься.
- Я-то конечно! Не знаю, как ты. - Лиззи критическим взором оглядела мать. - Зачем ты намазала губы коралловой помадой? Ты ведь не яркая! Возьми лучше красную, она и к платью больше идет.
- О’кей, всезнайка! - Кэйт принялась стирать с губ коралловую помаду.
- А что собирается делать папа?
Кэйт пожала плечами:
- Не имею понятия. Бабушка отправится к Дорис. А папа, я думаю, тоже не останется дома.
- А ты разве у него не спросила?
Кэйт даже перестала красить губы, так удивил ее этот вопрос.
- А с какой стати я должна спрашивать? - Их глаза встретились в зеркале. - Мы ведь разведены, и теперь у каждого своя жизнь.
На лицо Лиззи набежала тень.
- Мне бы хотелось, чтобы у вас как-то сладилось…
Кэйт повернулась к дочери, ласково коснулась руками ее лица.