16
- Нет ли кого-нибудь, кто мог бы побыть с вами? - спросил Вексфорд. - Матери, сестры, соседки?
Норин Энсти как будто съежилась. Лишившись прежней живости, она превратилась в неприметную маленькую женщину, вступившую в пору увядания.
- Моя мама умерла, - сказала она, - а друзей из-за Рея я почти всех потеряла.
- Женщина-полисмен проводит вас и попробует найти кого-нибудь, кто смог бы составить вам компанию.
- А когда вы найдете его? - спросила она с тоскливой горечью.
- Мы будем поддерживать связь с вами, миссис Энсти. Почему вы считаете, что он вернулся в Кингсмаркхем?
Она пожала плечами и плотно закуталась в плащ. Движения несчастной женщины стали судорожными, она ссутулилась и, казалось, стала меньше ростом.
- Если я скажу, что в Кингсмаркхеме он из-за Джефа, вы сочтете меня сумасшедшей. Но сумасшедший - Рей. Он мог бы отправиться к Джефу, просто чтобы поиздеваться, сказать какую-нибудь гадость. Он не может оставить Джефа в покое. Он садист.
- Миссис Энсти, вы ведь приняли нас за его приятелей? Когда мы зашли и спросили миссис Смит, вы решили, что Энсти направил нас к вам?
Она вяло кивнула.
- Он наверняка знал, что мистер Смит умер. Вы думаете, он все равно продолжал называться его именем?
- Вполне возможно. Не с девушками. В этом не было бы никакого смысла. Но если он собирался ввязаться в какую-нибудь сомнительную историю - мог. Бесчестить имя Джефа - для него лучшее удовольствие. Кроме того, он уже привык к чужому имени.
- Не понимаю, почему он остался здесь.
- Мне кажется, ему нравятся здешние места или устраивает работа. Рай для него там, где есть беспечный наниматель, который хорошо платит и смотрит сквозь пальцы на шалости Рея, когда тот уводит у него клиентов, чтобы обслужить их подешевле, а деньги положить себе в карман. Кстати, таким именно способом он знакомится с девушками.
Вексфорд не хотел мучить ее сверх необходимого для дела, но он решил, что разговор о грязных делишках Энсти уже не причинит ей боли.
- Наверно, захаживает в дом, когда нет мужа? - спросил он. - Устанавливает, так сказать, личный контакт, подсаживаясь в машины?
- Ему не слишком повезло в Сьюингбери, - сказала она. - Люди уже поняли, каков он. Некоторые владельцы гаражей дают своим механикам в распоряжение машину или позволяют брать при необходимости. Хозяин очень сердился, когда Рей разбил взятый напрокат автомобиль. Нет, будьте уверены, он нашел себе здесь работу, и неплохую. - Она отвернулась от Вексфорда и закрыла рукой глаза. - Если бы Джеф был жив! - прошептала она. - О, если бы он только был жив! Рей не сумел бы еще раз испортить жизнь ему или мне. Стоило Джефу увидеть Рея хотя бы раз и узнать, что я теперь одна, Джеф вернулся бы ко мне. Я все думала - он узнает, рано или поздно узнает. Мы же умели читать мысли друг друга. У женатых людей такое бывает. Он ведь тоже был одинок, я думаю. Он жил в одиночестве дольше меня. - Она начала негромко плакать, по лицу ее катились спокойные, тихие слезы скорби, которой нет утешения. - Я сказала чепуху насчет чтения мыслей. Он мертв. - Она говорила ровным голосом, словно просто вела беседу, а не оплакивала свою жизнь. - А я сидела и ждала его, вполне счастливая и умиротворенная. Это не было нетерпением, страстью или чем-то подобным. Душа моя пребывала в мире, я думала - он придет завтра, на этой неделе, на следующей… А теперь - никогда! - Она потрогала пальцами мокрые от слез щеки. - Мне можно забрать свою зажигалку?
Вексфорд дал ей подержать красивую вещицу, но покачал головой.
- Немного погодя она к вам вернется.
- Название узора, - сказала она, - это строка из стихотворения Бодлера. Джеф знал и любил его. "…Et tes teins, - процитировала она, - les grappes de ma vigne".
Французским Вексфорд владел не так чтобы очень, но здесь он все понял. Он отвел глаза.
Создавалось впечатление, что в конторе Рассела Коуторна молодая девица. Она стояла спиной к двери в блестящем плаще такого яркого красного цвета, как свежевыкрашенные пожарные насосы. Под проливным дождем Берден поднялся по лесенке под полотнищем с рекламой купонов фирмы. От него не отставал Вексфорд. Девушка открыла им дверь - и наваждение исчезло, ибо из-под взбитых светлых волос, чуть прижатых по бокам воротником ядовитого красного цвета, им явилось лицо миссис Коуторн.
- Пойдемте лучше в дом, - предложил Коуторн. Он поднялся с кресла, бормоча себе под нос: - Вперед, солдаты, ждет победа нас!
В гостиной дама на картине в стиле прерафаэлитов с жалостливым презрением разглядывала свою лилию. Казалось, она осуждает здесь все - хозяев, их дом, то, что в этом доме происходит. Миссис Коуторн сбросила красный плащ и оказалась в шерстяном платье лимонного цвета. Ее похожие на елочные украшения клипсы, касались плеч. Красные и сияющие, они напомнили Вексфорду яблоки сорта "тоффи".
- Рей Энсти проработал у меня шесть месяцев, - сказал Коуторн. - Неплохой парень, знал свою работу.
Они сидели среди резных, XVIII века, столиков, восковых фруктов и канделябров. Бог мой, подумал Вексфорд, неужели вся эта мишура возвращается? Неужели моя Шейла, когда придет время, точно так же украсит свой дом?
- Впервые появившись у нас, он попросил временную работу. Он приехал сюда в поисках Друга, но вскоре выяснилось, что друг умер, а он готов остаться здесь жить.
Джеф Смит, подумал Вексфорд, Смит, которому он разбил жизнь, которого никак не может оставить в покое.
- Большой любитель приударить за женщинами? - спросил Вексфорд.
- Я бы не сказал. - Коуторн искоса глянул на Вердена. Возможно, вспомнил, как тот прощупывал его собственные наклонности в этих делах. Коуторн встряхнулся и прибавил в тоне полковника, обсуждающего с офицером одного с ним или даже более высокого чина шалости подчиненного: - А вообще - красивый молодой дьявол.
Миссис Коуторн скривилась. Вексфорд посмотрел на нее. На лице хозяйки было такое же выражение, какое он наблюдал у своей семнадцатилетней дочери, когда она с триумфом обсуждала попытку неудачного заигрывания какого-нибудь мальчишки. Та же полуулыбка, тот же притворный гнев. Но ведь не предполагалось же, что он поверит, будто бы… Но, очевидно, именно это и предполагалось.
- Ты бы не сказал? - с лукавством спросила она мужа. - Тогда я могу тебе сказать - ты не слышишь ни единого моего слова. - Затравленный взгляд Коуторна почти не оставлял сомнений в этом. - Что вы, как он порой поглядывал на меня! - Она повернулась к Вексфорду. - Конечно, я к такому привыкла. Я-то знаю, что за птица - молодой Рей. Ничего он, конечно, прямо не говорил. Слишком жирно для механика крутить шашни с хозяйкой.
Муж перевел взор на потолок и уставился на гипсового херувима лепнины.
- О Боже! - негромко пробормотал он.
- Когда он ушел от вас? - резко вмешался Вексфорд.
Намеки супруги на время выбили Коуторна из равновесия. Он подошел к буфету и, прежде чем ответить, налил себе виски и быстро ополовинил налитое.
- Дайте сообразить, - сказал он. - В субботу на прошлой неделе.
День, когда у Руби была заказана комната, подумал Вексфорд.
- Помню, я еще подумал: ну и нахал же он.
- В каком смысле? Потому что он ушел?
- Не только. Суть в том, как он это сделал. Я позволяю своим работникам брать машину, когда им нужно, но при условии, что они заранее ставят меня в известность. Молодым людям ведь хочется иногда девочку, к примеру, прокатить. - Он улыбнулся - филантроп, друг молодежи - и снова приложился к стакану. - Энсти часто брал машину. Вечер за вечером брал, и ему всегда было наплевать, знаю или не знаю я об этом заранее. В субботу утром случился небольшой аврал, рук не хватало, и я заметил, что Энсти нет на рабочем месте. Все, что он сделал, когда прикатил на одном из "майноров", - это мило улыбнулся и сообщил, что ездил по делу к другу. И ни словечка в извинение своего проступка.
- "Майнор"?
- Черный "майнор 1000", один из трех для выдачи напрокат. Они стоят на переднем дворе. - Коуторн приподнял мохнатую, будто кусочек шкуры белого медведя, бровь. - Глотнете?
Вексфорд отрицательно покачал головой за себя и за Вердена.
- Не возражаете? - Он пополнил стакан и продолжал: - "По делу? - спросил я. - Твои дела - это мое дело, дружок, и советую тебе запомнить это". "Не знаю, что осталось бы от вашего дела, будь я не таким стеснительным", - нагло заявил он. Это было уже чересчур. Я сказал, что он может забирать свои бумаги и выметаться.
Серьги в ушах миссис Коуторн качнулись, когда она театрально вздохнула.
- Бедняжка, - проговорила она.
Вексфорд ни на секунду не сомневался в том, что это не по адресу мужа.
- Жалею, что не была с ним добрее.
Боже праведный, подумал Вексфорд, это же курам на смех! Кроме того, ему совсем не хотелось иметь дело еще с одной кающейся дамой. Что они все о себе думают, все эти сожалеющие, желающие передвинуть назад стрелки часов?
- Стеснительным? - переспросил он. - Что он хотел сказать?
- Отбить у вас дело, так, что ли? - вспомнив миссис Пенистен, вмешался Берден.
- Он хороший механик, - сказал Коуторн - даже слишком хороший.
Эти слова, вероятно, напомнили ему про виски, ибо он долил стакан до половины, а потом, быстро и бесшабашно наклонив бутылку, - до краев. Он вздохнул, то ли предвкушая удовольствие, то ли сокрушаясь о том, что не устоял против очередного искушения.
- Я хочу сказать, что он слишком хорошо устанавливал личные контакты.
Последние слова заглушил визгливый, пронзительный, как звук циркулярной пилы, смех миссис Коуторн.
- Очень хорошо умел подладиться к клиентам, - продолжал Коуторн, не обращая на жену внимания. - Мадам - то, мадам - се, откроет дверцу машины, скажет комплимент насчет их умелого вождения. Черт побери, все это не обязательно для тысячемильной гарантии, которую мы выдаем на свою работу.
- По крайней мере, все это вполне безобидно.
- Хорошенькое "безобидно", когда мелкий мошенник уводит у вас из-под носа заказы! Я это точно узнал - окольными, конечно, путями… - Он нахмурился, ни дать ни взять генерал разведслужбы. - У меня есть своя агентура. "Я могу сделать для вас эту работу частным образом, мадам, и всего за десятку". - Коуторн надолго присосался к стакану. - И я ни черта не могу с этим сделать, как с накладными расходами. Мне придется платить из своего кармана, если опущу плату за обслуживание ниже двенадцати фунтов и шести шиллингов. А он увел у меня человек шесть, причем хороших клиентов. Я обвинил его в мошенничестве, но он клялся, что они переметнулись к Мисселу. Я говорю, к примеру, о миссис Каррен, Марголисах…
Вексфорд негромко кашлянул.
Коуторн порозовел. Он старательно избегал взгляда жены.
- Вы, возможно, думаете, - продолжал Коуторн, что она, мисс Марголис, была легкомысленной. Легко нажито - легко прожито. Как бы не так! Да, деньги доставались ей легко, но Анита считала каждый пенни. Хотя мы год были близкими друзьями, она, глазом не моргнув, переметнулась к Энсти, тайком, правда. Приезжала ко мне только за бензином. - Он рыгнул и закашлялся, чтобы скрыть это. - Тоже мне, одолжение! Много ли заработаешь на бензине!
- Они водили дружбу?
- Анита и Рей? Покажите мне мужчину до пятидесяти, с которым она не была дружна. Лишь бы без горба или заячьей губы. - Самому Коуторну перевалило за пятьдесят, его возраст и был этим самым горбом.
- Он уволился от вас в субботу, - медленно произнес Берден, - и куда же направился? - Вопрос был риторическим, и Берден не ждал на него ответа. - Вы не знаете, где он живет?
- Где-то в Кингсмаркхеме. Кто-нибудь из моих ребят может знать. - На его одутловатом лице проглянула печаль, и он, словно бы забыв недавние нападки на Аниту Марголис, спросил: - Вы думаете, что он убил ее? Убил маленькую Энн…
- Давайте поищем его адрес, мистер Коуторн.
Серьги возбужденно подпрыгнули.
- Его разыскивают? - Глаза миссис Коуторн сияли. - Бедное затравленное создание!
- Ох, да заткнись ты, - сказал Коуторн и вышел под дождь.
17
Сыщики стояли под навесом, пока Коуторн расспрашивал своих работников. Дождь перестал, завеса облаков разомкнулась. Над Кингсмаркхемом в разрывах этой пелены видно было чистое небо почти зеленого цвета.
- Дом сто восемьдесят шесть по Хай-стрит, Кингсмаркхем, - сказал Коуторн, торопливо приближаясь к полисменам, и предпринял спурт на последних нескольких метрах. - Там была или есть его штаб-квартира.
- Сто восемьдесят шесть, - быстро повторил Берден. - Теперь представим, где это. Квартал новых домов с номера сто пятьдесят восьмого по сто семьдесят четвертый, потом магазин химтоваров, цветочная лавка… - Он загибал один за другим пальцы на руке. - Но это же…
- Конечно, это лавка Гровера. - По виду Коуторна можно было предположить, что ничего другого он и не ожидал. - Вы же знаете, они сдают одну из комнат в мансарде. Двое моих ребят квартировали там прежде, а когда Энсти отказали в квартире дальше по шоссе, кто-нибудь посоветовал ему обратиться к Гроверу. Не забудьте, у Гровера он всего месяц.
- Прямо у дверей участка! - сердито фыркнул Вексфорд, садясь в автомобиль. - Из окна видать. Вот тебе и наблюдательный пункт!
- Всем известно, что Гровер берет квартирантов, сэр, - извиняющимся тоном сказал Берден, хотя не знал, за кого он, собственно, извиняется, но в свое оправдание добавил: - Позволю заметить, все мы видели, как молодой темноволосый парень входит в лавку, выходит из нее, но никоим образом не связывали его с нашим делом. Сколько таких невысоких, темноволосых парней в одном только Кингсмаркхеме?
- Ему не пришлось далеко ходить, чтобы увидеть объявление Руби, - мрачно сказал Вексфорд. - Можно сказать, у себя дома добывал ножи. А в каком состоянии теперь ваша теория об автомобилях? У Энсти своего не было, а он менял черную машину на зеленую.
- Анита получила пятьсот фунтов за день до их свидания в доме Руби. Миссис Пенистен утверждает, что девушка была великодушной. Может быть, она купила ему машину?
Они въехали на передний двор участка. Повернув голову, Берден увидел, что из лавки Гровера с вечерней газетой в руке вышел мужчина. Они поднялись по ступенькам к двери: с широкого белого навеса все еще капало.
- Может быть, она купила ему машину, - повторил Берден. - За пять сотен можно получить очень приличную подержанную машину.
- Нам говорили, что она была щедрой, - проговорил Вексфорд, поднимаясь по лёстнице наверх. - Еще нам говорили, что она была практичной женщиной и деньги свои считала. Речь же не о старухе, покупающей себе любовника. Молодые девушки не дарят своим дружкам автомобилей.
В кабинете Вексфорда было тепло и тихо. Стулья опять стояли по стенам, бумаги на столе кто-то аккуратно сложил. Ничто не говорило о том, что совсем недавно здесь разыгралась человеческая трагедия. Берден снял дождевик и повесил его под струю теплого воздуха.
- Киркпатрик видел Энн Марголис двадцать минут восьмого, - сказал Берден. - У Руби она появилась в восемь. Сорока минут достаточно, чтобы переменить пальто, заехать к Гроверу, оставить там на какой-то срок "элпайн" и отправиться в Стоуэртон. Ничего сложного.
- Когда Киркпатрик увидел Энн, на ней была оцелотовая шубка. В самом деле, можно забежать в дом и сменить шубку на дождевик, но шубка-то оказалась на соседнем с водителем сиденье в ее собственном автомобиле. Мелочь, но, вполне возможно, существенная. Теперь переходим ко времени. Ваша теория верна, если у Аниты и Энсти в распоряжении уже был зеленый автомобиль. Возможно, и был. Мы это выясним. Но если - для стыковки событий - придется предположить, что они взяли у кого-то или наняли зеленый автомобиль, то по времени это невозможно.
- Возможно, если они воспользовались автомобилем Марголиса, - сказал Берден.
Появление Дрейтона и Мартина прервало разговор двух инспекторов. Теперь все четверо сидели за столом, а Вексфорд посвящал вновь пришедших в новые подробности дела. Он видел, как посуровело лицо Дрейтона и окаменел его взгляд, когда он упомянул лавку Гровера.
- Итак, - сказал он, взглянув на наручные часы. - Мы дадим им время закрыться, а потом начнем действовать. Гровер ведь малоподвижен? - Вексфорд бросил на Дрейтона проницательный взгляд.
- Встал с постели и начал заниматься своей лавкой, сэр.
- Хорошо, - кивнул Вексфорд. - Теперь, - он обращался к Вердену, - что же все-таки происходило с машиной Марголиса? Марголис ведь уезжал в Лондон.
- Он оставил свой автомобиль у железнодорожной станции. Разве не могла Анита пройти две сотни ярдов по Йорк-стрит и позаимствовать на время машину брата? Они могли вполне пригнать ее на то же место к возвращению Марголиса.
- Не забывайте только, что он должен был вернуться в девять, а не в одиннадцать. Никто не знал заранее, что он останется обедать с хозяином картинной галереи.
- Что из того? - Верден пожал плечами. - И брат, и сестра ужасно безалаберны. Не найдя машины на месте, Марголис скорее всего решил бы, что не оставлял ее там или что ее украли. И ничего не предпринимал бы без сестры. Энсти выкинул ее тело, отогнал машину Марголиса на станционную стоянку, а когда город мирно спал, залил воды в радиатор "элпайна", прихватил с собою на всякий случай запасную канистру с водой и пригнал "элпайн" к Куинс-Коттедж.
Верден ожидал увидеть на лице Вексфорда довольное выражение и услышать одобрение, как было накануне вечером в "Оливковой Ветви и Голубке". Дело как будто пошло на лад, и он, Верден, все увязал воедино. Но губы Вексфорда недовольно кривились. Вместо ожидаемой похвалы старший инспектор негромко проговорил:
- Боюсь, я не так себе это представляю.
Лавка была закрыта. В проулке стояли лужи, в них, как в зеркале, отражался зеленоватый свет фонаря. Два ящика перед дверями гаража дожидались утра, когда их наполнят мусором и пылью. Оставляя отпечатки мокрых лапок на кем-то оброненной газете, подошел и обнюхал полисменов кот.
Дрейтон не хотел идти. Он знал теперь, что именно с Реем Энсти Линда целовалась тогда на мосту. Он жил в доме Гровера и брал автомобиль у своего хозяина, чтобы кататься с Линдой. Возможно, тот же самый, в котором сам Дрейтон ездил с девушкой в Черитонский лес. Он бросил Линду ради Энн Марголис, а она его - ради молодого полисмена. Карусель - штука, вращающаяся с переменной скоростью И иногда надолго останавливающаяся. Он чувствовал, что для него карусель остановилась и он должен сойти с нее вместе с Линдой, возможно, чтобы дальше идти рядом по жизни.
Он не хотел сюда приходить, не хотел знать подробностей ее прошлой жизни, ее прошлой любви. Он стоял сзади, когда Берден стучал в окно, и, пока длилось ожидание, вдруг понял, что, взял или не взял бы его Вексфорд на эту операцию, это не имеет значения. Куда еще ему приходить по вечерам? Он ведь все равно был бы здесь, как всегда.
Открыл им сам Гровер. Дрейтон ожидал враждебности со стороны лавочника, но тот был сама любезность. Его угодливость была еще отвратительнее, чем была бы откровенная неприязнь. Он пригладил свои черные волосы и причесал их так, чтобы скрыть небольшую лысину, и от его головы пахло фиалковым маслом. Держась рукой за поясницу, хозяин ввел полисменов в лавку и зажег свет.