Наверное, позавчерашние хищники уже там. Саня мысленно прозвал их Лысый и Жжённый. Стоят где-нибудь в уголке, сами не играют, а так… посматривают. Что ж, удачной охоты, красные псы… скоро вы накушаетесь закона джунглей.
Однако пора устроить кое-кому удачу. Он погладил белый шарик, мысленно потянулся к напарнику. Что там за автомат, какие правила, что нужно сделать, чтобы победить – сейчас это не имело никакого значения. Он даже глаза закрыл, обычное зрение отвлекало. Настроился на Диму, представил его – жёлтая футболка, загадочная надпись голубыми буквами "Сквозь дыры – к звёздам" (сквозь какие дыры? к каким звёздам?), мятые чёрные шорты с белыми полосками по бокам, на левой коленке подсохшая царапина, каштановые волосы слегка растрёпаны, в зелёных глазах усмешка, но не злая, а скорее одобрительная… и ему обязательно сейчас должно повезти. Пускай фишки так лягут, как надо. Как ему, Диме, надо. Да, именно так… и натянуть спусковой крючок. Всё, сделано. Спасибо, белый шарик, маленькая волшебная звезда! Спи, и пусть тебе снятся большие волшебные сны!
Он открыл глаза. Дима, наверное, сейчас суетливо выгребал горсть жетонов из лотка, чуть не прыгал от радости и совершенно не смотрел на примостившихся у дальней стенки Лысого и Жжённого. Рассовал жетоны по карманам – Саня представил, что те даже оттопырились, и чуть ли не бегом ринулся к окошечку кассы.
Наверное, всё получилось – потому что счастливый ребёнок Дима уже вышел из "Фортуны" и сейчас был отлично виден в стеклянные двери "Связного". Вот он на ходу засовывает деньги в задний карман шортов, вот нагибается, чтобы завязать шнурок на кроссовке.
Потом из дверей "Фортуны" выскользнул Жжённый, не обращая ни малейшего внимания на Диму, прошёл дальше, к светофору, и там остановился, вроде как решает важнейший вопрос: переходить ли улицу на красный?
Дима справился, наконец, со шнурком и двинулся туда же, к светофору. А вслед за ним вышел из павильона и Лысый, но вплотную не подходил, соблюдал дистанцию шагов в десять.
Всё понятно – грабить счастливого ребёнка прямо в "Фортуне" они не станут, там должен сидеть на стульчике охранник в чёрном жилете. Да и на улице, возле перекрёстка, прикапываться к Диме опасно. Всё-таки людей полно, кто-то и заступиться может. А вот дальше, ближе к метро – другое дело. Тут все идут по своим делам, кто на автобусную остановку торопится, кто в магазин, и если какие-то пацаны затеют возню – нечего на них отвлекаться. Да и если что – сдёрнуть не проблема, вокруг простор.
Саня торопливо выскочил из "Связного", выдержал то же расстояние, десять шагов, и пошёл вслед за Лысым. Отходить дальше он побоялся – вдруг волшебство не дотянется. Хоть и говорил Дима, что опытный волшебник на километр добьёт, но он-то пока так… первоклашка в Хогвартсе.
А коварный Дима меж тем уходил именно туда, куда надо: к платной автостоянке, за которой тихая, почти безлюдная улочка. Там, правда, располагались несколько магазинов, но по случаю первого мая наверняка были закрыты. Тут кричи не кричи – без толку.
Гопники, видать, порадовались такой удаче и постепенно начали сближение с целью. Жжённый, идущий впереди и справа, притормозил, а Лысый ускорился. Скоро они подобрались к Диме почти вплотную, прижали к стене магазина "Детские товары", и началось:
– Слышь, пацан, а ты откуда вообще?
– А чё не отвечаешь? Самый умный, да?
– Дрюня, да он дерзкий!
– А в карманах что?
Саня понял, что пора действовать – ещё несколько секунд, и от слов они перейдут к делу. Зажмурился на всякий случай, послал волну белому шарику, ощутил отзыв. Теперь самое главное: нагнать ужас. Ребята, а не оглянуться ли вам? Огромный мохнатый кровосос уже сзади! Его длинные, метра в полтора лапы с чёрными кривыми когтями делают приглашающие жесты, а серые, губчатые щупальца на морде шевелятся, готовые пообедать некоторыми глупыми школьниками.
Он выжал до скобы спусковой крючок – и открыл глаза.
Гопники вовсе не удирали, оглашая пространство дикими воплями. Жжённый лез Диме в карман, а Лысый резким, умелым движением двинул в солнечное сплетение – чтобы ребёночек сразу понял, с какими крутыми парнями имеет дело, и не рыпался.
Ну что за фигня! Саня чуть не зарычал от досады. Почему не сработало? Ведь всё же сделал как надо! И разбудил волшебство, и "образ цели" сочинил, и выстрелил… Где страх? Где ужас? Контактик там, что ли, какой-то отошёл в волшебстве, предохранитель сгорел?
Но разбираться было некогда. Диму уже били. Беззащитного ребёнка Диму, который соблюдает правило номер два, который, наверное, никогда в жизни и не дрался – внук академика, сын доктора наук, блок-флейта… и тут даже овчарки Найды нет, которая живо бы кое-кого съела.
Что ж, фиг с ним, волшебством. Придётся так.
Саня в несколько прыжков добрался до цели, развернулся. Молча врезал Жжённому боковым ударом в правый глаз, тут же кинулся в ноги Лысому, рванул на себя, бросил на асфальт, а потом, прыгнув ему на грудь, поймал правую руку и провёл болевой. Лысый даже не завизжал, а захрипел – наверное, так хрипят, когда горло сорвано, а кровосос – вот он, рядом, и очень хочет кушать.
Но Жжённый оказался поразительно живучим. Он сумел подняться на ноги, зашёл Сане за спину, и, молниеносным движением сунув руку во внутренний карман своей "аляски", выхватил оттуда что-то блестящее. Всё это Саня увидел краем глаза, и резко повернулся, чтобы избежать удара – но при этом невольно ослабил хватку. И тут же со всей дури получил лбом в нос.
Атомной бомбой вспыхнула боль, пронзила голову, запахло солёным, а звуки вдруг пропали. Саня скорчился, потерявшись в мире – верх и низ поменялись местами, всё вокруг провернулось, как на шарнирах, а ноги сделались ватными.
Всё-таки он сумел выпрямиться и даже открыть глаза. Тут же вернулся и слух, и тогда ему открылось, что раньше он и понятия не имел, как расправляются со школьниками кровососы.
За кровососа работал Дима. Легко прыгая между гопниками, он наносил им резкие, хлесткие удары – в лицо, в грудь, в спину. От их попыток достать его ногами уклонялся шутя, а вот блокировать его похожие на молнии руки они попросту не успевали – он, казалось, размазался по пространству, одновременно был и тут, и там. Очень скоро физиономии гопников приобрели багрово-фиолетовый цвет. Потом, пропустив прямой удар ногой в колено, рухнул головой на асфальт Лысый, а Жжённый, в ту же секунду получивший в пах, свалился на колени и завыл.
Впрочем, вскоре Диме надоело прыгать подобно кузнечику. Он на миг замер, точно о чём-то задумавшись – и вот тут, похоже, гопники всё-таки узрели перед собой настоящего кровососа. Или кого-то ещё похуже. Они вскочили на ноги, завыли, точно собаки, почуявшие покойника, и не разбирая дороги, бросились в разные стороны.
– Ты как, жив? – встревоженное Димино лицо вплотную приблизилось к его глазам. – Мощно он тебе нос сделал.
– Почему? – чувствуя, как по щекам ползут не то слёзы, не то сопли, глухо проговорил Саня. – Почему у меня не сработало?
– Да потому что я идиот! – Дима вновь хлопнул себя по коленке. – Совсем забыл, что ты же только первый день волшебничаешь, и с девчонкой той выложился на тысячу процентов… и удачу мне притянул… а это, между прочим, не так просто. Короче, ты всё равно что марафон пробежал, у тебя сил уже нет. Теперь целый день восстанавливаться надо, до этого силу не трогай. Стой, дай гляну, что там вообще у тебя. Вот же блин… вся куртка в крови, и лицо. Ты вот сюда прислонись, к стенке, я сейчас.
Он вынул из переднего кармана шортов чистый носовой платок, наклонился к ближайшей луже, намочил – и, вернувшись, принялся осторожно протирать его лицо.
– Доктор, я буду жить? – попытался сострить Саня, на что получил стандартный ответ:
– Будете, но плохо и недолго. В общем, возьми платок, приложи к носу, и пойдём скорее… ко мне, естественно. Ты что, думал домой в таком виде? Мама тебя растерзает почище этих гопов.
…Сейчас Сане было полегче, чем пару минут назад, но всё равно голова кружилась, в ушах звенело, и перед глазами пульсировали чёрные мелкие точки, вроде мошек. Никогда он не думал, что от простого удара лбом в лицо бывает такой эффект. Интересно, а со лбом Лысого что-нибудь сделалось? Или он у него толоконный?
– А ты круто их… – сказал он Диме, просто чтобы хоть что-то сказать. – Волшебством, да?
– Погнал волшебством, обычного ужаса им напустил, – ответил Дима, – а до этого был Вин Чун. Это такой стиль у-шу, я с шести лет занимаюсь.
Вот тебе и беззащитный ребёночек, юный музыкант, академический внук! Неполные три года дзюдо по сравнению с этим выглядели как арбалет рядом с автоматом Калашникова.
…Может, им и озирались вслед, но Саня этого не заметил. Не заметил и того, как они добрались до Диминого дома, поднялись на третий этаж, вошли в квартиру.
– Ложись на диван, – велел Дима, – и подушку под голову возьми. Я сейчас! – он убежал и вернулся с мокрым комком ваты. – Суй под нос, надо дождаться, когда кровь перестанет. Блин, как жалко, что волшебством лечить нельзя! Сейчас бы как огурчик стал, и даже не сейчас, а ещё там, на месте. Боль я тебе немножко снял, как сумел, а вот лечить – такое никто не может…
– Мама меня за куртку убьёт, – хмуро сообщил Саня. – Теперь вот точно до каникул на улицу не выпустят.
– Да фигня куртка, сейчас вызвоним мастера!
– Какого ещё мастера?
– Да Лиску же нашу, Лягушкину! – рассмеялся Дима. – Она лучше всех умеет вещи восстанавливать. Мне кажется, она их как бы в прошлое погружает, когда целыми были. У нас в отряде никто так не умеет. У меня вот точно не получится, я мог бы только иллюзию наложить, а через несколько часов всё стало бы как сейчас. А Лиска может реально!
Саня представил, как сюда прискачет сейчас Лягушкина, увидит его побитого, начнёт охать и ахать… Настроение упало ещё на несколько градусов.
– Может, не надо? – робко спросил он.
– Надо, Саня, надо! – решительно заявил Дима. – Ты что, стесняешься, что ли? Мы ж отряд! Мы ж "Ладонь"! Мы ж должны детям помогать, правда? А мы с тобой что, не дети? Между прочим, эти уроды мне шорты порвали, – добавил он мрачно. – Вот пускай чинит!
5.
Санина совесть была чиста – домой он пришёл без одной минуты восемь. Голова ещё звенела и дико болел нос, но кровь давно остановилась, в ванной у Димы он отмылся как следует, внимательно оглядел себя в зеркале – вроде, никаких особых следов не заметно.
Но папа всё-таки заметил. Ну почему именно сегодня у него выходной!? Первое мая – оно же для штатских, а военные всегда должны быть на боевом посту! Что за невезучесть! Даже мама ничего не уловила: синяков и ссадин нет, куртка в норме, а что губы слишком толстые и нос распух, так, может, это у него аллергия такая. Например, на тополиные листья. У других на пух бывает, а у него вот на листву!
– Ну-ка, – едва поужинали, взял его за плечо папа. – Пойдём, пообщаемся.
Общались в родительской комнате – мама в это время укладывала в "детской" Мишку и читала ему про Айболита и Бармалея. Это значит, минимум полчаса.
– А в чём дело-то? – настороженно спросил Саня, забравшись с ногами в огромное, рассчитанное на великанский зад кресло. – Я же не опоздал!
– Дело вот в этом, – папа слегка щёлкнул его по носу, и Саня резко отдёрнул голову: чепуховый щелчок сейчас отозвался болью. – Дрался?
Можно было, конечно, отнекиваться, но с папой обычно такие штуки не проходили: он всегда очень хорошо чуял враньё. И без всякого, между прочим, волшебства!
– Ну, как бы да, – Саня напрягся. Сейчас начнёт выпытывать детали, и придётся лавировать – чтобы и не наврать вот так уж прямо, и "Ладонь" не засветить.
– А подробнее? – судя по папиному голосу, он не злился, но ему было по-настоящему интересно.
– Короче, на улице два гопника пристали, – начал Саня. В общем, действительно же на улице, действительно же два гопника. А уточнять, к кому именно они пристали, совсем не обязательно.
– Взрослые? – продолжил допрос папа. – Или твой возраст?
– Ну, вроде класс девятый или десятый! – тут можно и не врать. – Повыше меня, но не особо. Один бритый налысо, у другого на щеке ожог такой розовый…
– Чего хотели? – хмыкнул папа. – Денег?
– Ага! – честно ответил Саня. Неважно ведь, от кого они их хотели.
– А ты начал драться? – папа предвосхитил его ответ.
– Угу!
– И насколько успешно?
– Нормально! – не очень-то исказил правду Саня. – Одному кулаком в глаз, другого завалил и кисть на болевой взял, но второй сзади напал, я и отвлёкся. – Вот тут нужно было говорить аккуратно. Сообщать папе про то, что Жжённый выхватил то ли нож, то ли заточку, явно не следовало. Ещё испереживается, запретит на улицу выходить…
– Ну и? Дальше-то что! – папа сейчас напоминал футбольного болельщика, который опоздал на прямую трансляцию матча и звонит приятелю, чтобы узнать, как сыграли наши.
– А дальше этот лысый мне со всей дури лбом по носу дал! – это скрывать не стоило. – У меня точно граната в башке взорвалась!
– Представляю, – кивнул папа. – Ты уже ошибку допустил: если с двумя драться, никогда не стоит переходить в борьбу лёжа. Внимание неизбежно сосредоточится на одном противнике, сектор обзора уменьшается, а главное – спина открыта. Второй тебя стопроцентно сделает. Надо было оставаться на ногах. А ещё лучше – врезал тому, кто ближе, в коленную чашечку, и дёру. Чувствуешь, что можешь оторваться – отлично. Если видишь, что настигают, то вовремя остановись, и первому – пальцами в глаза, потом сразу в пах. А второму, который чуть дальше, ногой в голень. И сразу дальше беги, пока не очухались. Ладно, что потом-то было? Когда в нос поймал? После такого удара человек на некоторое время вырубается, и тогда с ним что угодно можно сделать. А тут, как мне кажется, пациент более жив, нежели мёртв.
– А дальше мне помогли! – во весь рот улыбнулся Саня.
– Прохожие? – предположил папа.
И вот тут Саня лопухнулся. Потом он уже понял, что самое умное было бы сказать – незнакомый пацан, с которым в результате и познакомились, оказался Димой, внуком академика, хозяином овчарки Найды, юным флейтистом… после этого его и в гости позвать можно было бы, Дима бы уж точно родителям понравился, и с ним бы всегда отпускали гулять. Но вместо этого из него вырвалось:
– Да пацан из нашего класса, Гоша Куницын. Рядом там проходил, увидел, ну и дал им люлей! Он с шести лет у-шу занимается! Стилем Вин Чун! Гопы знаешь как от него деранули! Будто за ними вампиры гонятся! А Гоша меня к себе домой повёл, я там умылся, куртку почистил… и нос мне перекисью водорода обработали!
Совершенно необязательно было уточнять, что про перекись вспомнила поднатаскавшаяся в медицине Лягушкина. Кстати, как выяснилось, насчёт кружка по первой помощи она не врала. Там, в кружке, она и познакомилась с Анькой Землицкой, которая потом привела её в "Ладонь".
– Повезло тебе! – вздохнул папа. – А могло всё хуже окончиться. Впрочем, ещё не факт, что без последствий. Ну-ка, посмотри мне в глаза! Язык высунь! Теперь закрой глаза и указательным пальцем правой руки дотронься до кончика носа.
– Проверяешь, нет ли сотрясения? – догадался Саня.
– Проверяю. А ты откуда знаешь? – удивился папа.
Тут правильнее всего было бы сослаться на интернет – мол, случайно забрёл на страничку, где написано про всё такое, но он опять сглупил:
– Это Гоша меня тоже так проверял, он тем летом в лагере в кружке по первой помощи занимался.
– Чем дальше, тем больше мне этот твой Гоша нравится, – глубокомысленно заметил папа. – Видно, толковый парень. Ты вот что, пригласи его как-нибудь к нам в гости. Это же здорово, что у тебя тут появляются друзья.
Саня молча кивнул. Ну вот и вырыл сам себе яму! Как выбираться? Проще всего врать, что Гошка прийти отказался или не может, но врать, да ещё папе – как-то стыдновато. Рассказать всё Диме и попросить, чтобы назвался его одноклассником Гошей – тоже стыдно. И потом, рано или поздно враньё раскроется. Начнут мама с папой спрашивать Диму что-то про гимназические дела, про седьмой "б", про учителей – и всё, приплыли. Диму же не проинструктируешь на все случаи жизни… А самый жуткий вариант – это в школе подойти к Куницыну и пригласить в гости… попутно попросив, чтобы он наврал, как отлупил гопников, пытавшихся ограбить Саню.
– Ну, я ему скажу, – Саня изобразил задумчивость. – Но не знаю, захочет ли. Мы ж не друзья с ним, просто в одном классе учимся.
– Вот тебе и повод познакомиться с человеком поближе, – наставительно заметил папа. – Ладно, я всё понял. Обошлось и обошлось. В другой раз внимательнее будь. Маме про эту драку говорить необязательно. Ну, в крайнем случае, ты споткнулся о бордюр и ударился… но в любом случае без пролития крови! Женщин нужно беречь от совершенно необязательных негативных эмоций. Ладно, иди. После таких великих потрясений тебе лучше пораньше лечь.
Самого страшного не случилось – прогулки не отменили. И уже в постели, потянувшись мысленно к белому шарику волшебства, он сказал "Спасибо!" Совершенно не понимая, кому.
Погода продолжала радовать – столбик термометра поднялся уже до двадцати одного, облаков ни следа, и если бы не полупрозрачная листва, можно было свободно спутать с июлем.
Саня хотел уж совсем по-летнему одеться, как Дима, но шорты мама запретила категорически.
– Второе мая! – воскликнула она с театральной интонацией. – Всего лишь второе мая! Это обманчивое тепло. Ещё не хватало, чтобы ты рассопливился в конце учебного года! Не забыл, что русский нужно вытянуть на четыре? И география тоже колеблется! Поэтому – джинсы!
Удалось сторговаться на том, что вместо куртки будет рубашка с длинными рукавами. Всё равно ведь на улице можно и закатать, а возвращаясь домой, раскатать снова.
– И чтобы в два часа был как штык! У нас праздничный обед! – мамин голос настиг его уже в прихожей.
– А почему праздничный? – удивился Саня. – Мы что, теперь отмечаем первое мая? Как дедушка Коля? И между прочим, сегодня второе!
– У нас другой повод, – выдержав паузу, сообщила мама. – Папе наконец присвоили подполковника! Приказ подписан 29 апреля, а обрадовали его только вчера! Вот так!
Это многое объясняло. Например, что вчера папа не ругался за драку, не грозился вообще отменить улицу, а напротив – дал несколько ценных советов. А ещё – что маме вчера было не до изучения разбитого Саниного носа. Похоже, они с папой ещё до ужина успели немножко отпраздновать.
Настроение слегка подувяло. В Краснодаре уже было такое – мама в компании подруги, тёти Марины, вернувшись из печальной поездки в Петрозаводск, "снимала стресс", и всё это выглядело до крайности неприятно. Хотя по сравнению с главной бедой это мелочь. Саня снова вспомнил бабу Люду. Ну почему врачи до сих пор не изобрели таблеток от рака? Чтобы не резать, не химия, не лучи – а просто глотнул, и всё прошло… Чтобы раковые клетки вернуть назад по времени – в ту секунду, когда они ещё не сошли с ума… И как жалко, что здесь белый шарик бесполезен. Странное всё-таки волшебство, недодуманное какое-то…
Они встретились с Димой на широких ступенях "Дружка". Тот был одет по-вчерашнему, только на сей раз через плечо его свисала большая хозяйственная сумка.
– На обратном пути закуплюсь кое-чем, – поймав Санин взгляд, пояснил он. – Как-то влом специально вылезать.
– Куда мы сегодня? – спросил Саня. – Продолжим с теми уродами? Наверное, их ещё попугать не мешает…