ГЛАВА 3
Наши дни
Гидеон Кру вышел из сосновой рощи на широкое поле, на краю которого примостилась хижина. В одной руке алюминиевый футляр с удочкой, на плече брезентовая сумка с сырой травой и двумя пойманными на муху форелями. В этот чудесный майский день солнышко ласкало ему затылок. Он мерил длинными ногами луг, распугивая пчел и бабочек.
Хижина была сложена из тесанных вручную бревен с замазанными глиной щелями, накрыта ржавой крышей, имела два окошка и дверь. Стиль нарушали солнечные панели и антенна-"тарелка" на крыше.
Вдали зеленел склон хребта, под которым синело водохранилище Пьедра-Ламбре, вершины южного Колорадо превращали горизонт в необъятную пасть с оскалом синих клыков. Гидеон работал на "Холме" - в Национальной лаборатории Лос-Аламоса - и ночевал в убогой казенной квартире в доме на углу улиц Тринити и Оппенгеймера. Зато выходные проводил в этой хижине в горах Хемес. Здесь протекала его настоящая жизнь.
Он распахнул дверь хижины и вошел в кухонный закуток. Снял с плеча сумку, достал очищенную от чешуи форель, вымыл рыбины и насухо их вытер. Сняв с базы свой айпод, он, немного поразмыслив, нашел и запустил джаз в исполнении Телониуса Монка. В колонках застучали ударные "Зеленых дымоходов".
Гидеон смешал в миске лимонный сок, соль, оливковое масло и свежемолотый перец, смазал этим маринадом форель. Остальные ингредиенты "форели по-провансальски" - лук, помидоры, чеснок, вермут, муку, орегано и тимьян - мысленно отверг. Он обходился одной плотной трапезой в день, зато высочайшего качества, собственного приготовления. То, как он готовил еду, а потом медленно ее поглощал, было сродни практике дзэн. Если он чувствовал голод в течение дня, то довольствовался печеньем "Твинкс", чипсами "Доритос" и кофе - все на бегу.
Он вымыл руки, прошел в жилой отсек, поставил алюминиевый футляр с удочкой в старую стойку для зонтиков в углу. Плюхнувшись на старый кожаный диван, устроил ноги на подлокотник и зажмурился от удовольствия. В большом каменном камине трещал огонь, разожженный скорее для уюта, чем для тепла, послеполуденное солнце освещало лосиные рога над камином. На полу лежала медвежья шкура, на стенах висели доски для нард и шахмат. Книг было так много, на тумбочке и на столиках, на полу, в книжном шкафу в дальнем углу, что больше нельзя было бы втиснуть ни одной.
Помимо кухонного, в доме имелся еще один закуток, скрытый одеялом, играющим роль занавески. Гидеон долго лежал без движения. Он не проверял систему с прошлой недели, и сейчас ему было неохота за это браться: он устал и предвкушал ужин. Но обязанность уже давно превратилась в привычку, поэтому он заставил себя встать и, откинув одной рукой длинные черные волосы со лба, другой потянулся к одеялу, из-за которого доносился слабый гул.
Он нехотя отодвинул одеяло, и из темной ниши пахнуло проводами под напряжением и нагретой пластмассой. Деревянный стол - рабочее место компьютерщика, системные блоки, мониторы, перемигивающиеся светодиоды. Компьютеров было целых четыре, разных марок и размеров, все "серых" производителей и не меньше пяти лет от роду. Здесь же находился сервер "Апач", три Linux- клиента. Для задач Гидеона не требовалось особенного компьютерного быстродействия, зато были необходимы тщательность и надежность. Единственным новым и относительно дорогим прибором здесь был мощный широкополосный спутниковый маршрутизатор.
Некоторую человечность придавал рабочему месту маленький карандашный набросок на стене: Уинстон Хомер, скалы на побережье штата Мэн. Только он и остался от прежней профессии Гидеона: продать рисунок у него не поднялась рука.
Усевшись в видавшее виды офисное кресло на восьми колесиках, он забросил ноги на стол, положил на колени клавиатуру и забарабанил по клавишам. Появился экран с результатами поиска и с донесением-упреком, что он отсутствовал шесть дней.
Изучать найденное пришлось недолго: вот оно, то, что искал!
Гидеон вытаращил глаза. Много лет он совершенствовал свою поисковую машину. Со времени последнего положительного ответа, в конце концов заведшего его в тупик, минул год.
Он сел прямо, сердце колотилось как бешеное. Пальцы забегали по клавишам с удесятеренной скоростью. Находка была бесценной. Еще бы - строка в содержимом Архива национальной безопасности в университете Джорджа Вашингтона. Сам архивный материал оставался засекреченным, но доступным оказалось оглавление - спасибо обширной программе рассекречивания документов "холодной войны" во исполнение указа президента номер 12958!
Он смотрел на имя и фамилию своего отца: Л. Мелвин Кру. Подписанный отцом все еще секретный архивный документ назывался "Рецензия на дискретно-логарифмический стандарт шифрования EVP-4 "Молотилка": теоретическая стратегия несанкционированной расшифровки через лазейку торсионных точек эллиптической кривой в характеристике "фи"".
- Матерь Божья! - пробормотал Гидеон, поедая глазами монитор. - Именно то, что я искал!
Годами он старался не унывать, и то, что теперь обнаружил, превзошло все его ожидания. Настоящая золотая жила!
Он не мог поверить в удачу: неужели это та самая отцовская докладная записка с критикой "Молотилки", которую генерал Такер будто бы уничтожил?
Установить, так ли это, можно только одним способом.
ГЛАВА 4
В полночь Гидеон Кру, сутулясь, шел по улице в бейсболке козырьком назад, спрятав руки в карманы. На нем была пропотевшая рубаха, грязный плащ нараспашку, штаны мешком, сползшие чуть ли не до колен. Оставалось радоваться везению: в милом вашингтонском пригороде Брукленд в этот день как раз вывозили мусор.
Он свернул на Кирни-стрит и миновал нужный ему дом - облупившееся бунгало с некошеной лужайкой, окруженное белым когда-то заборчиком. И конечно, неизбежный перегруженный мусорный бак, распространяющий чудовищный запах гнилых креветок. Остановившись у бака, Гидеон огляделся, потом глубоко запустил в него руку. Пальцы нащупали подобие картофеля фри. Он извлек свой улов, убедился, что осязание его не обмануло, и бросил картофель обратно в бак.
Из живой изгороди вылез тощий одноглазый кот.
- Проголодался, братец?
Кот мяукнул басом и потерся о его штанину, задрав хвост. Гидеон предложил ему жареной картошки. Кот подозрительно понюхал угощение, мигом его слопал и размяукался громче прежнего. Дав ему еще горсть, Гидеон вздохнул:
- Больше нет, приятель. И хорошо: ты хоть представляешь, как тебе вредны трансгенные жирные кислоты?
Кот вряд ли это представлял, потому что принялся жадно есть.
Гидеон продолжил раскопки в мусорном баке и на сей раз наткнулся на пачку бумаги. Быстро просмотрел найденное и убедился, что это домашняя работа младшего школьника по арифметике. "На твердую пятерку, - довольно подумал он. - Зачем такое выбрасывать? Лучше бы взяли в рамочку и повесили на стену".
Дальнейшие поиски увенчались куриной ножкой, отложенной для одноглазого кота. Гидеон пообвык и уже мог рыться в отбросах обеими руками, забираясь все глубже, не брезгуя мерзостью и гнильем, сортируя не глядя продукты бытового полураспада. Наконец-то еще бумаги! Он извлек их на поверхность и возликовал. Нашел то, что надо - счета! В частности, верхняя половинка телефонного счета.
Джекпот!
- Эй, ты! - раздался окрик.
Гидеон оторвался от мусорного бака. В него целился указательным пальцем сам хозяин дома, низенький худой афроамериканец Ламойн Хопкинс.
- Убирайся отсюда! - грозно воскликнул Хопкинс.
Без спешки, радуясь неожиданной возможности поговорить с одной из своих мишеней, Гидеон засунул бумажки в карман.
- Уже и пожрать нельзя! - Он продемонстрировал куриную ножку.
- Жри в другом месте! - взвизгнул Хопкинс. - Здесь приличный квартал. А это мой мусорный бак.
- Да ладно тебе, уймись.
Хопкинс достал телефон.
- Видал? Я вызываю копов.
- Что я такого сделал?
- Алло! Здесь посягательство на частную собственность! - театрально заговорил обиженный мусоровладелец. - Ковыряются в моем баке! Кирни-стрит Норт-Ист, дом 1517…
- Прошу прощения, - пробормотал Гидеон и побрел прочь, забрав с собой куриную ножку.
- Немедленно высылайте патрульную машину! Он пытается скрыться!
Гидеон метнул куриную ножку в направлении кота, лениво свернул за угол и прибавил шагу. Тщательно вытерев руки бейсболкой, он выбросил ее, вывернул наизнанку свой плащ от Армии спасения и оказался в синем плаще без единого пятнышка. Осталось подтянуть штаны, заправить рубашку, причесать волосы. Когда он подходил к своей арендованной машине, оставленной за несколько кварталов, мимо пронеслась патрульная машина. Полицейские скользнули по нему взглядом и ничуть им не заинтересовались. Он сел в автомобиль и завел мотор, радуясь удаче. Он не только унес с собой то, за чем приходил, но и познакомился с самим Ламойном Хопкинсом, даже имел с ним очаровательную беседу.
Это могло оказаться весьма кстати.
Утром Гидеон, засев в номере мотеля, приступил к обзвону номеров из телефонного счета Хопкинса. Успех принес пятый по счету номер.
- Молл "Сердце Виргинии", техподдержка, - раздалось в трубке. - Кенни Роман слушает.
Техподдержка? Гидеон включил цифровой диктофон, заранее подсоединенный к телефонной линии.
- Мистер Роман?
- Я слушаю.
- Меня зовут Эрик, "Сатерленд финанс компани".
- Чем я могу вам помочь?
- Речь о рассрочке на приобретенный вами "додж-дакота" 2007 года.
- Какая "дакота"?
- У вас просрочка в три месяца, сэр, и боюсь, "Сатерленд финанс"…
- Вы о чем? Нет у меня никакой "дакоты"!
- Мистер Роман, я понимаю, сейчас нелегкие времена, но если мы не получим положенную сумму…
- Слушай, парень, вынь затычки из ушей! Ты не туда попал. У меня и пикапа-то нет, так что можешь убираться куда подальше!
Гидеон трижды прослушал запись на диктофоне.
- Вы о чем? Нет у меня никакой "дакоты"! - вслух передразнил он Романа. - Слушай, парень, вынь затычки из ушей. Ты не туда попал. У меня и пикапа-то нет…
Гидеон раз за разом повторял эти нехитрые фразы, меняя их последовательность, пока не решил, что освоил интонацию, тональность и ритм. Он снова взялся за телефон. На сей раз набрал номер отдела информационных технологий в Форт-Бельвуаре.
- Информационные технологии, слушаю вас, - ответила трубка голосом Ламойна Хопкинса.
- Ламойн? - шепотом начал Гидеон. - Это Кенни.
- Что за дела, Кенни? - Хопкинс сразу проявил подозрительность. - Почему ты шепчешь?
- Жутко простудился. И потом, я должен сообщить тебе кое-что важное.
- Важное? Что именно?
- Ламойн, у тебя проблема.
- У меня? Какая еще проблема?
Гидеон заглянул в свои записи.
- Мне звонил некий Роджер Уинтерс.
- Уинтерс? Тебе звонил Уинтерс?
- Он самый. Говорит, есть проблема. Спрашивал, сколько раз ты звонил мне с работы.
- О Господи!
- Представь себе. Он хотел выяснить, звонил ли ты мне по своему офисному компьютеру через скайп.
- Это было бы грубым нарушением правил безопасности. Я себе такого не позволяю.
- А он говорит, что позволяешь.
Гидеон слышал, как тяжело дышит Ламойн.
- Это неправда!
- Я ему так и сказал. Слушай, Ламойн, началась проверка соблюдения правил безопасности. Кажется, у них на тебя зуб.
- Что же мне делать? - взмолился Хопкинс. - Я совершенно чист. Пойми, я бы не смог позвонить отсюда по скайпу, даже если бы очень захотел.
- Почему?
- Брандмауэр не даст.
- Брандмауэр всегда можно обойти.
- Ты шутишь? Мы же засекречены!
- Способ всегда найдется.
- Брось, Кенни. Я знаю, что такого способа нет. Я все-таки занимаюсь информационными технологиями, как и ты. Во всей сети есть всего один выходной порт, пропускающий только зашифрованные пакеты паролей с определенных узлов, а они все безопасные. Сами пакеты потом идут только на определенные внешние интернет-протоколы. Все секретные документы в этом архиве оцифрованы, у них настоящая паранойя насчет электронной безопасности. Так что звонить по скайпу не могу, хоть тресни! Электронную почту и ту не могу отправлять.
Гидеон покашлял, пошмыгал носом - все-таки простуда.
- У тебя есть номер порта?
- Есть, но нет доступа к еженедельным паролям.
- А у твоего босса Уинтерса доступ есть?
- Нет. Пароль знает только руководящая троица: директор, его заместитель, начальник службы безопасности. Зная пароль, можно отправлять отсюда электронную почту, а тут и до отправки секретных документов недалеко!
- Разве не у вас в отделе генерируют пароли?
- Ты с ума сошел? Пароли доставляют в запечатанных конвертах. Их несут в руках мимо всех электронных систем, а сначала пишут от руки на бумажке, чтоб она сгорела!
- Проблема в номере порта, - определил Гидеон. - Его записывают?
- Держат в сейфе. Но многие его знают.
Гидеон издал стон.
- Похоже, тебя подставляют. Наверное, кто-то наверху спалился и ищет, на кого переложить вину. На Ламойна, на кого же еще? Отличная идея!
- В жизни не поверю!
- Тем не менее такое происходит сплошь и рядом. Отдуваться всегда приходится мелкой сошке. Ты бы подумал о самозащите, дружок.
- Как?
Гидеон выдержал паузу, потом проговорил:
- Есть у меня одна мыслишка, вроде бы неплохая. Какой там, говоришь, номер порта?
- Шесть-один-пять-один. Какое это имеет значение?
- Я кое-что проверю и перезвоню тебе домой сегодня вечером. Пока что никому ничего не рассказывай, сиди и не высовывайся, работай себе и помалкивай. Не перезванивай мне - они наверняка отслеживают твои звонки. Поговорим, когда вернешься домой.
- Невероятно! Слушай, Кенни, я твой должник, честное слово!
Гидеон для порядка покашлял.
- Зачем еще нужны друзья?
ГЛАВА 5
Повесив трубку, Гидеон принялся спешно переодеваться. Раздвинул дверцы шкафа, водрузил на кровать чемодан. Оттуда извлек модную рубашечку "Тернбул энд Эйсер". Голубой костюмчик "Томас Махон" был сшит на заказ. Застегнув брючный ремень, он повязал галстук "Спитфилд Флауэр" (и откуда англичане берут такие фамилии?), туго заколол его булавкой, надел пиджак. Затем - немного геля для волос на ладони, чтобы привести в порядок непослушные волосы. Последний штрих - искусственная седина на висках: сразу пять лишних лет к возрасту.
Он залюбовался собой в зеркале. Три тысячи двести долларов стоило новое облачение - рубашка, костюм, туфли, ремень, галстук и прическа. Еще две тысячи девятьсот - переезд, мотель, автомобиль с водителем. За все это он платил по четырем только что заведенным для этих целей кредитным карточкам - без малейшего намерения гасить расходы.
Добро пожаловать в Америку!
Автомобиль, черный "линкольн-навигатор", уже ждал его перед мотелем. Он сел на заднее сиденье и дал водителю карточку с адресом. Нежась на мягкой телячьей коже, Гидеон репетировал мимику, собирался с духом и старался не думать об устрашающем ценнике - трехстах долларах в час. Задуманная им афера стоила гораздо дороже. Если поймают, то…
Пробок не было, так что уже через полчаса лимузин затормозил перед Форт-Бельвуаром - зданием, где размещалась Дирекция информационного управления КРБ, уродливым порождением 1960-х годов, окруженным лжеакациями и стоянками.
Где-то внутри сидел Ламойн Хопкинс, наверняка весь потный от страха. Где-то в недрах этого учреждения хранилась секретная докладная записка, составленная отцом Гидеона.
- Остановитесь перед входом и ждите меня, - распорядился Гидеон, слыша, как дает петуха от волнения. Он глотнул, чтобы снять напряжение с мышц шеи.
- Извините, сэр, там написано: не парковаться.
Он откашлялся и проговорил тихо и уверенно:
- Если спросят, скажите, что конгрессмен Уилчизек приехал на встречу с генералом Мурхэдом. Будут настаивать - не упирайтесь, а просто покружите по кварталу. Я выйду не позже чем через десять минут.
- Конечно, сэр.
Гидеон вылез из машины, вошел в здание. Прямо перед ним находилась стойка информации и регистрации посетителей. В просторном вестибюле толпились военные и важные штатские, все стремительно появлялись и исчезали.
"Боже, как я ненавижу Вашингтон!"
Гидеон с холодной улыбкой подошел к администратору: тщательно уложенные голубые волосы, вся из себя аккуратненькая, явная поклонница строгого соблюдения процедуры, всерьез относящаяся к своим обязанностям. То, что надо! Люди, выполняющие правила, - самые предсказуемые.
Он улыбнулся и, возвышаясь над ней на несколько дюймов, произнес с улыбкой:
- Конгрессмен Уилчизек, к заместителю начальника КРБ генералу Томасу Мурхэду. На четыре, - он посмотрел на часы, - нет, на три минуты раньше назначенного времени.
Девушка распрямилась, как пружина.
- Конечно, конгрессмен, сейчас. - Она сняла трубку, нажала кнопку, что-то сказала и посмотрела на Гидеона: - Прошу прощения, конгрессмен, вы не можете продиктовать свою фамилию по буквам?
Он подчинился с раздраженным вздохом, давая понять, что ей полагается знать наизусть, как пишется его фамилия. Он очень старался выглядеть человеком уверенным и презирающим тех, кто не способен узнать такую важную персону.
Она поджала губы и снова взяла трубку. После коротких переговоров выдала:
- Конгрессмен, мне ужасно жаль, но генерал сегодня отсутствует, а у его секретаря нет записи о вашей встрече. Вы уверены?.. - От сурового взгляда Гидеона она осеклась.
- Уверен ли я? - Он приподнял бровь.
Она так поджала губы, что они исчезли, голубые волосы уже тряслись от усилия не сорваться с головы.
Он посмотрел на часы, снова на нее.
- Миссис?..
- Уилсон.
Он вынул из кармана листок и подал ей.
- Удостоверьтесь сами.
Это была состряпанная им самим распечатка электронного письма якобы от секретаря генерала с подтверждением встречи - Гидеон заранее выяснил, что генерала не будет на месте. Прочтя письмо, она вернула его "конгрессмену".
- Мне очень жаль, но его, кажется, нет. Я могу еще раз позвонить его секретарю…
Гидеон сверлил ее неистовым взглядом.
- Я бы предпочел поговорить с секретарем сам.
Она, поколебавшись, сняла трубку и отдала ему, сначала набрав номер.
- Простите, миссис Уилсон, но дело секретное. Вы не возражаете?..
Она на глазах то заливалась темной краской, то розовела. Молча встав, девушка отошла в сторону. Он приложил трубку к уху. Загородив собой аппарат, нажал "отбой" и мгновенно набрал другой номер - секретаря самого директора, генерала Шортхауса.
"Пароль знает только руководящая троица: директор, его заместитель, начальник службы безопасности…"
- Приемная директора, - раздался в трубке голос секретаря.
Он заговорил тихо и быстро, подражая голосу человека, конфликтовавшего с ним у мусорного бака:
- Говорит Ламойн Хопкинс, информационные технологии. Нам звонил генерал. Срочно, брешь в системе защиты.
- Секунду.
- Да? - раздался голос генерала Шортхауса. - В чем дело? Я вам не звонил.
- Простите, генерал. - Гидеон по-прежнему изображал Хопкинса, но теперь говорил тихим елейным голосом. - У вас, наверное, выдался неважный денек.
- Я вас не понимаю, Хопкинс.
- Ваша система отказала, сэр, а поддержка не включается.