Никого! Просто у него после первой встряски напряжены нервы. В ангар вполне могли пробраться крысы. Он вернулся в свой закуток, уселся и снова включил звук, теперь погромче. От звука ему стало спокойнее. Показывали серию, в которой банкир разыгрывает нападение индейцев на особняк Клемпетта, - его любимую. Он вскрыл банку с диетической колой и приготовился получать удовольствие.
Дзинь!
Блокер вздрогнул, выключил звук, прислушался.
Дзинь!
Звук был мерный, необычный. Можно было подумать, что его издают нарочно в одном и том же углу. На мониторах по-прежнему ничего не было. Мысль снова включить тревогу он повторно отверг.
Охранник вскочил, левой рукой включил фонарь, правой снял револьвер с предохранителя. Достигнув угла, откуда доносился звук, он замер, надеясь услышать его снова. Надежда не оправдалась. Тогда он решил заглянуть за стеллажи с поддонами - вдруг между ними и стеной кто-то притаился?
Он медленно прошел подлинному проходу между стеллажами и остановился перед крайней секцией. Ровным счетом ничего. Странно!
Оставалось заглянуть за стеллаж. Он направил туда луч фонаря.
Какое-то движение за спиной заставило его обернуться. Он успел увидеть неясную тень, но времени, чтобы вскрикнуть, уже не осталось: сверкнула сталь, ему на шею обрушился могучий удар - и все побагровело и исчезло. Больше он ничего не видел и не слышал.
ГЛАВА 22
Гидеон Кру ждал, напрягая слух. В ангаре, помимо охранника, находился кто-то еще - Гидеон был в этом совершенно уверен. Охранник тоже услышал посторонний звук и отправился проверять его источник, ничего не нашел, вернулся на свое место, потом снова встрепенулся. Во второй раз он уже не вернулся к телевизору. Гидеон услышал подобие удара, потом звук падения чего-то мокрого на пол.
Он ждал не шевелясь. Из машины ему был виден широкий центральный проход склада, ведущий к охраняемой зоне в глубине помещения. Охранник не возвращался.
Послышался мягкий хлопок, и из прохода между стеллажами выкатилось нечто круглое, переставшее катиться на открытом ровном месте.
Голова охранника!
В голове Гидеона началась лихорадочная работа. Он сразу угадал ловушку: его выманивали, брали на испуг, побуждали подойти, понять, что это…
"В ангаре точно кто-то есть, и он охотится на меня".
Гидеон быстро прикинул свои возможности. Можно остаться и попробовать самому выследить убийцу. Но у того на руках вся колода: очевидно, он точно знал, где прячется Гидеон, все тщательно продумал и умело, почти беззвучно убил беднягу охранника… Инстинкт подсказывал Гидеону, что ему противостоит профессионал высочайшей пробы.
"Как же быть? - соображал он лихорадочно. - Уносить ноги!"
Гидеон уже нашел мобильник By, больше искать нечего, разве что собственную погибель. Но чего, если не этого, ждет от него противник? Вернее, противники. От этой мысли Гидеон похолодел.
Чтобы спастись, нужно повести себя неожиданно. Как именно? Внутри раскуроченной машины он находился в безопасности, но любая попытка выбраться из нее превратила бы его в беззащитную мишень.
"Влип!"
До него дошло, что убийца - или убийцы - все время за ним следил. И теперь ждет, когда Гидеон покинет свой сетчатый садок. Отрезанная голова не покатилась бы по проходу, если бы убийца не знал, где он.
Но способ спастись есть всегда. Это огромный риск, зато с шансом выжить. Выбирать не из чего.
Он сверился с часами, достал "кольт" и тщательно прицелился в замок ведущей наружу двери. Выстрел в замкнутом пространстве получился оглушительный. Куски разлетевшегося замка задели датчик сигнализации, и сирена завыла снова.
Дальше играть с убийцей в прятки было противопоказано. Если бы преступник и обнаружил себя, то с одной целью - не дать Гидеону уйти.
"Кто он? Водитель черной машины, преследовавшей такси By? Скорее всего да".
Стойку бывшего такси пробила пуля, потом последовали новые выстрелы. Оружие было крупнокалиберным, выпущенные из него пули проходили сквозь металл как сквозь масло. Гидеон убедился, что убийца не намерен бежать, во всяком случае, прямо сейчас. Он был готов себя обнаружить - на пользу или во вред Гидеону.
"По крайней мере понятно теперь, откуда по мне палят", - подумал Гидеон.
Скорчившись на полу машины и прячась за двигателем, он тщательно целился. Дождался нового выстрела и сам выпалил туда, где увидел вспышку. Он уже слышал полицейские сирены. Сколько времени прошло перед приездом полиции в прошлый раз? Минут пять.
Гидеон опять взглянул на часы. Три минуты уже прошло.
Еще два выстрела, и его обсыпало ошметками краски. Он втянул голову в плечи и вновь ответил на огонь. Сирены завывали все громче. Вот и визг резины при торможении.
За стеллажами мелькнула тень - убийца решил наконец сбежать. Гидеон выкатился из изуродованного автомобиля, вскочил, готовый бежать к двери, и опять попал под обстрел. Две пули просвистели у самого уха. Он рухнул на пол, уже смекнув, что этот мерзавец притворился, будто убегает, чтобы его подстрелить. Катясь по полу, он сам выпустил две пули и успел заметить, как фигура в черном исчезает в темном углу. Противник действовал по собственным смертоносным правилам.
В ворота склада забарабанили, сирена отчаянно надрывалась. Приближаться к убийце было равносильно самоубийству. Требовалось иное решение. Единственный путь бегства лежал через люк в потолке. Гидеон метнулся к лесам у стены и стал карабкаться вверх.
- Открывай! - орали копы.
Осознав, что барабанить бесполезно, они взялись за таран.
Гидеон лез и лез наверх, используя как ступеньки торчащую из стены арматуру. Регель, наугольник, решетка фермы… Вот и люк.
Таран бил в дверь снова и снова. Гидеону оставалось только молиться, чтобы они быстрее справились со своей задачей.
- Роланд, ты там? Открывай!
Гидеон быстро прополз на четвереньках по узкому желобу и подтянулся, болтая в воздухе ногами. В тот момент, когда ворота ангара не выдержали ударов и с грохотом распахнулись, он вылез на покатую крышу и лег ничком, тяжело дыша.
"Станут ли меня искать здесь? Наверняка станут, как только наткнутся на отрезанную голову. После такой находки занюханный склад превзойдет суматохой Центральный вокзал".
Съезжая по крыше, он умудрился заглянуть внутрь ангара. Пока что ему везло: все действо сосредоточилось у передних ворот. Оттуда доносились крики - крики ужаса, сопровождающие, очевидно, обнаружение обезглавленного туловища.
Гидеон повисел на руках, спрыгнул на землю и побежал к своему лазу в ограде, но на бегу передумал. Убийца знал о его действиях недопустимо много и мог поджидать в засаде. Поэтому он подбежал к забору совсем в другом месте, вскарабкался на него и стал резать колючую проволоку.
- Эй, ты!
Черт! Он рванулся наружу сквозь проволоку, оставляя на колючках клочья своей одежды и кожи, и наполовину спрыгнул, наполовину свалился в кусты.
- Сюда! - заорал полицейский. - Попытка бегства подозреваемого! На помощь!
Коп выстрелил. Гидеон мчался по заросшей площадке, виляя между ржавыми контейнерами, сгоревшими машинами и окончившими свой бренный путь рефрижераторами. Его целью были железнодорожные пути вдоль реки. Там, перепрыгнув через опасно накренившийся забор, он достиг каменной наброски на берегу реки Гарлем, от которой сильно несло серой. Гидеон набрал в легкие воздух и нырнул.
Он проплыл под водой сколько мог, вынырнул на секунду вдохнуть еще воздуха, нырнул снова и, наконец, вынырнул на поверхность, стараясь не барахтаться. Избавившись от тяжелого болтореза, он доверился течению, не дергая руками и ногами и не высовывая голову из воды. С берега доносились крики, трудноразличимые призывы в электронный мегафон. По воде скользнул луч прожектора, но беглец был для него уже недосягаем. Тем не менее он отвернулся, чтобы луч не высветил его белую физиономию. Черные волосы на затылке сошли за мусор, в изобилии усеивающий воды реки. В кои-то веки ньюйоркцев можно было поблагодарить за их нежелание соблюдать чистоту. Он опасался, что после погружения в смрадную глубину не обойдется без курса уколов.
"Впрочем, - вспомнил он, - жить, так или иначе, осталось недолго…"
Река уносила его вниз, к фантастическому зареву, повторяющему очертания арок моста Роберта Кеннеди, к манхэттенскому берегу реки. Полицейским его уже было не разглядеть. Гидеон заработал руками и ногами, выбрался на сушу и стал выжимать из одежды воду. Где-то неподалеку утонул его револьвер, но он не думал об этом горевать. От револьвера, так или иначе, пришлось бы избавиться, потому что склад был нашпигован его пулями, пол усеян гильзами, к тому же для целей Гидеона такая "пушка" была тяжеловата.
Он вынул из кармана герметически закрытый пакет. Телефон By в нем остался сухим.
Балансируя на камнях, он преодолел подъем от воды к очередному забору-сетке, перемахнул через него и очутился на огромном складе соли для обработки дорожных покрытий. Вокруг высились белые холмы, похожие на снежные горы с неземных пейзажей кисти Николая Рериха.
Мысль о Рерихе потянула за собой другую, поважнее.
В четыре утра в таком месте, тем более промокшим до нитки, нечего надеяться поймать такси. Его ждал долгий путь пешком до отеля. Там он приведет себя в порядок и переберется в другое место, чтобы затаиться. После этого надо будет возобновить старое знакомство с Томом О’Брайеном из Колумбийского университета.
Интересно, что скажет обо всем старина Том?
ГЛАВА 23
Гидеон Кру шагал по Сорок девятой улице в восточном направлении, еще не полностью обсохнув. В восемь часов утра на тротуарах уже был в разгаре утренний людской час пик: люди валом валили к станциям метро, автобусным остановкам, сражались на обочине за такси. Гидеон не был подвержен паранойе, но с того момента, как покинул отель, его не покидало неприятное ощущение, что за ним следят. Пока что он не обнаружил преследования, но гадкое чувство оставалось. Он был уверен, что виной всему испуг от давешней перестрелки и от зрелища отрезанной головы на полу… Но ему требовалось во что бы то ни стало запутать преследователя - если таковой имелся - и не привести его к Тому О’Брайену, в Колумбийский университет. Том оставался его секретным оружием, о нем никто - никто! - не должен пронюхать.
Он замедлил шаг, пропуская вперед пешеходов, благо все они были юркими ньюйоркцами. Потом мельком взглянул на свое отражение в витрине. Не маячит ли кто-нибудь за спиной? Так и есть: азиат в спортивном костюме, физиономия наполовину скрыта козырьком бейсболки, синхронно с ним замедлил шаг неподалеку.
Гидеон тихо выругался. Может, это игра воображения, но риск слишком велик. Предположим, тип в бейсболке вовсе за ним не следит, но в густой толпе слежку мог вести кто угодно. Если считаешь, что за тобой наблюдают, надо поступать соответственно.
Он перешел Бродвей и спустился на платформу метро, чтобы ехать в южном направлении. На перроне, как всегда, не протолкнуться. Понять, спустился ли тип в бейсболке следом за ним, не было возможности. Но это не важно - существовал верный способ от него оторваться, к которому Гидеону уже доводилось прибегать. Весело, опасно, зато надежно. В предвкушении приключений у Гидеона участилось сердцебиение.
Он дождался, когда задрожат рельсы у противоположной платформы. Из туннеля быстро выкатился состав. Улучив удобный момент, Гидеон спрыгнул вниз. Толпа ахнула. Не обращая внимания на крики, он перепрыгнул через силовой рельс, пересек рельсы прямо перед носом у поезда и вылез на платформу. Крики не стихали.
"Горожане слишком легко приходят в неистовство", - подумалось ему.
Но толпа была такая плотная, что никто не мог сдвинуться с места. Он ворвался в вагон поезда, под который только что чуть не угодил, смешался с людской массой и в следующую секунду утратил узнаваемость.
Когда поезд тронулся, он увидел через закопченное окно вагона азиата в бейсболке: стоя на противоположной платформе, он провожал вагоны взглядом.
"Счастливо оставаться!" - подумал Гидеон и стал читать через плечо соседа "Нью-Йорк пост".
ГЛАВА 24
Том О’Брайен смотрел приятный сон, сопровождающийся последние несколько секунд назойливым, как жужжание комара, звонком. Он со стоном сел в кровати и посмотрел на часы. 9.30 утра! Что за наглость - беспокоить в такую безбожную рань!
Опять звонок, то есть целых три резких звонка. О’Брайен недовольно сбросил одеяло, столкнул на пол кота и побрел по неубранной квартире к двери.
- Проваливайте! - сказал он в домофон.
- Это я, Гидеон. Открывай!
- Ты знаешь, который час?
- Давай открывай, поругаемся потом.
О’Брайен не глядя нажал кнопку, снял с двери цепочку и вернулся на кровать. Сел, потер щеки, прогоняя сон.
Через минуту ввалился Гидеон с большущим чемоданом.
- Давно не виделись! - проворчал О’Брайен. - Когда пожаловал?
Вместо ответа Гидеон, поставив на пол свой чемодан, подошел к окну и, чуть приоткрыв пальцем занавеску, уставился вниз.
- За тобой гонится полиция? Продолжаешь налеты на музеи?
- Ты же знаешь, я давно бросил это занятие.
- Вид у тебя, как вчерашний анализ кала.
- Больше всего я люблю тебя за твои веские речи. Где кофе?
О’Брайен ткнул пальцем в сторону кухоньки в глубине квартирки-студии. Стараясь не дотрагиваться до киснущей в раковине с незапамятных времен грязной посуды, Гидеон повозился минуту-другую и вернулся с кофейником и чашками.
- Меня от тебя тошнит. - О’Брайен налил себе кофе. - Что за дрянь ты на себя нацепил? Опять фокусничаешь?
- Я купался в реке Гарлем, а потом спасался от преследования, спрыгнув на рельсы метро.
- Шутишь?
- Мне не до шуток.
- Как насчет душа?
- Самое время. Одолжишь мне что-нибудь из одежды?
О’Брайен побрел к шкафу, уселся на пол и, стащив с полок груду грязной одежды, выбрал несколько предметов и швырнул их Гидеону.
Спустя десять минут Гидеон привел себя в относительный порядок и натянул одежду пусть не первой, но все же свежести. Она была ему великовата - О’Брайен не заботился о стройности, - к тому же покрыта сатанинскими эмблемами и письменами группы в стиле хэви метал под названием "Каннибалы".
- Шикарный вид, - одобрил О’Брайен. - Только не надо так высоко задирать штаны. - Он потянул джинсы на Гидеоне вниз, чтобы они висели на заду мешком. - Вот как это носится!
- У тебя чудовищный вкус на музыку и одежду. - Гидеон вернул джинсы на прежнее место. - Мне нужна твоя помощь. Ты должен решить для меня пару задачек.
О’Брайен пожал плечами и отхлебнул еще кофе. Гидеон достал из чемодана лист бумаги.
- У меня секретное задание. Много рассказать не могу. Я ищу чертежи.
- Какие еще чертежи?
- Оружия.
- Шпионские штучки? Что за оружие?
- Сам не знаю. Но больше сказать не могу. - Он подал ему лист. - Вот цифры. Не знаю, что они означают. Хочу, чтобы ты разобрался.
- Какой-то код?
- Это связано с чертежами оружия. Больше ничего не знаю.
О’Брайен впился глазами в цифры.
- Сразу должен тебя предупредить: существует теоретический верхний предел количества информации, которую могут содержать эти цифры, и он таков, что ими не может быть записано даже устройство детского пугача.
- А пароль, номер банковского счета или ячейки, инструкция для нахождения тайника, кодовое имя и адрес связного? Да хоть рецепт "Чоп суи"!
О’Брайен покачал головой. Он уже давно привык к внезапным появлениям и исчезновениям друга, к его приступам дурного настроения, тайным делишкам и полукриминальным замашкам. Он долго смотрел на строчки цифр, потом усмехнулся:
- Эти цифры далеко не произвольны.
- Откуда ты знаешь?
- Я же их вижу. Сомневаюсь, что это код.
- Тогда что это?
О’Брайен пожал плечами и отложил листок.
- Какое еще добро ты приволок?
Гидеон показал паспорт и кредитную карточку. О’Брайен повертел то и другое в руках, присмотрелся к китайским иероглифам.
- Ты опять нарушаешь закон?
- Скажем так: я действую на благо нашей страны.
- С каких пор ты заделался патриотом?
- Что плохого в патриотизме - особенно когда он приносит доход?
- Патриотизм, дружище, последнее прибежище негодяя!
- Избавь меня от своих левацких мантр. Как-то не вижу тебя собирающим вещички и отбывающим в Россию.
- Ладно тебе, не пыхти. Что я должен сделать с паспортом и кредиткой?
- Там и там есть магнитная полоса с данными. Прочти их и проанализируй. Может, найдешь что-нибудь необычное.
- Это пустяк. Что дальше?
Гидеон с почтительной осторожностью извлек из чемодана застегнутый целлофановый пакетик с сотовым телефоном. О’Брайен подставил ладонь.
- Это по-настоящему важно. Телефон принадлежал одному китайскому физику. Извлеки мне из него всю информацию. Последние звонки и контакты я уже выудил, но список подозрительно короток. Наверное, что-то скрыто или стерто. Если он заходил с него в Интернет, мне нужна вся история. И фотографии давай. А главное, очень вероятно, по-моему, что как раз в этом телефоне спрятаны чертежи оружия.
- Тебе повезло, я читаю и пишу по-китайски.
- Почему, по-твоему, я здесь? Не воображай, что я соскучился по твоей уродской роже. Ты человек с блестящим набором дарований.
- Но не только сугубо интеллектуального свойства. - О’Брайен положил телефон на столик. - Что я буду с этого иметь?
Гидеон послушно достал из кармана толстую пачку мокрых купюр.
- Аппетитный рулетик? - Гидеон отсчитал десять сотен. - Вот тысяча долларов. Справишься - получишь еще тысячу. Только побыстрее, мне это было нужно еще вчера.
О’Брайен забрал мокрые деньги и любовно разложил на подоконнике для просушки.
- Задачка на засыпку. Я такие люблю.
- И еще одно… - Гидеон замялся, тон его голоса изменился. О’Брайен обернулся. Гидеон держал в руках большой конверт. - Тут у меня рентгеновские снимки и УЗИ одного моего друга. Ему нездоровится, и он хочет, чтобы на это взглянул врач.
О’Брайен нахмурился:
- Почему он не обращается к своему врачу? Я ни черта не смыслю в медицине. На худой конец покажи тому бездарю, который лечит тебя самого.
- Я слишком занят. Ему просто нужно еще одно мнение. Ты наверняка знаком с хорошими врачами.
- Да, у нас на медицинском факультете есть знающие специалисты. - О’Брайен взял один рентгеновский снимок. - Здесь нет имени.
- Моему другу важна приватность.
- Ты хоть что-нибудь делаешь не из-за угла, а напрямую? Врачи много дерут.
Гидеон выложил на стол еще две сотенные бумажки.
- Займись этим, хорошо?
- Ладно, не все на свете меряется деньгами. - Двести долларов О’Брайен унес на подоконник, но на него произвел впечатление новый тон друга. - Только это потребует времени. Люди очень занятые.
- Будь осторожен и, Бога ради, не болтай. Я серьезно. Завтра к тебе загляну.
- Только не раньше полудня! - взмолился О’Брайен.