Вдруг вижу - подошёл пристав к окну. Ладонями в подоконник упёрся, наклонился всей своей грузной тушей прямо над моим кувшином… Догадался?.. Нашёл?.. Даже в глазах у меня потемнело…
А пристав сердито выругался вполголоса:
- Черти! Ходи тут из-за них ночью по пурге! Света божьего за окном не видать! - Повернулся от окна да как прикрикнет на маму:
- Ну, чего расселась! Убери со стола, протокол буду писать.
Мама встала, тряпкой стол вытерла. Сел пристав протокол писать.
"Ой, - думаю, - что же он такое пишет?"
А дальше я не помню, не то заснула, не то в забытьи лежала. Очнулась, как от толчка. Открыла глаза, гляжу - за окном светает. Мама у лампы сидит, шьёт. А посреди комнаты стоит папа.
Вспомнила я всё, чуть не закричала от радости. Цел папа!
Мама говорит:
- Да что я, с ума, что ли, сошла? Как же это не помнить? Говорю - своими руками Танюшке под подушку сунула.
Пожал папа плечами.
- Чудно, - говорит, - как в воду канул!
Не выдержала я, как расхохочусь да как закричу:
- Не в воду, папа! В молоко!
Вздрогнули оба. Посмотрел на меня папа:
- Что она? Бредит?
А я одеяло сбросила, села на кровати, сама от радости и заговорить не могу. И пришло мне вдруг на память.
- Слушай, папа, - говорю я, а сама смеюсь, - я недавно такую сказку читала: жили старички, муж да жена, а у них кувшин волшебный был. Они молоко пьют, а он всё полный… Так и у вас с мамой!
Смекнул папа, оглядел комнату. Бросился к окну, взял кувшин в руки.
- Танюшка, - говорит, - это ты его сюда?
Я только головой кивнула.
Мама всплеснула руками да как заплачет:
- Умница ты наша, папу своего спасла!
А папа поставил кувшин обратно на окно, подошёл ко мне, взял меня молча на руки, поднял, прижал к себе и понёс по комнате. Сам молчит, только меня всё крепче к сердцу прижимает.
Остановился, да и говорит тихо так:
- Ну и дочка у меня! Настоящая из тебя революционерка выйдет. Не растерялась!
- Как это так, - говорю, - "выйдет"?! Разве я уже не революционерка?!
Засмеялся папа.
- Верно, - говорит, - и твоя капля уже в общем деле есть.
И болел же у меня живот наутро! Ещё бы, - больная, а столько молока залпом выпила!
Это ничего. А вот одно досадно мне было, - нельзя подругам в школе рассказать. Хорошо знала, - конспирация. Значит, - тайна, секрет.
* * *
В сумерки папа рассыпал шрифт по всем карманам и - как будто с пустыми руками - ушёл из дому.
Ждали мы его с мамой - ни живы ни мертвы… У меня из головы не выходили Сима и её отец… А ну как и папа…
Вернулся папа поздно вечером. Мы обе так и бросились к нему.
- Чего вы, глупые? - засмеялся он и обнял нас. - Всё в порядке!
Через несколько дней в городе началось вооружённое восстание.
Княжеская квартира
Огромный дом, в котором жил Коля, фасадом своим выходил на широкий и нарядный бульвар, а задней стороной на небольшую тихую улицу. Принадлежал дом богатому генералу князю Путятину, и князь занимал в нём самую лучшую квартиру во втором этаже. А Коля со своим отцом, старым рабочим, жили в маленькой подвальной комнатке с единственным окном во двор,
В тот вечер Коля сидел дома один и готовил уроки. Раздался осторожный стук в дверь.
- Кто там? - спросил Коля.
Никто не ответил, но дверь открылась и через порог ступил высокий молодой человек в чёрном полупальто, русских сапогах бутылками и чёрной фуражке - так одевались в те времена мелкие торговцы и мещане. В руках он нёс небольшой узел, увязанный в клетчатый женский платок.
Коля на мгновение опешил, но вдруг вскочил на ноги и с радостным криком бросился к вошедшему:
- Дядя Егор!
- Т-сс! - жестом остановил его тот, положил узел на Колину койку и протянул Коле обе руки.
- Дядя Егор! - шёпотом повторил Коля и схватил руки гостя, не спуская сияющих глаз с его лица. - А я сразу и не узнал! Как ты одет-то! - Коля расхохотался.
Гость улыбнулся:
- Одет как надо… да, кажется, не помогло…
- Дядя Егор, - захлёбываясь от радости, шептал Коля, - где ты был столько времени? Мы с папой не знали, что и подумать! Боялись, не арестован ли…
- Ну, и почти угадали, - тихо сказал дядя Егор. - Да пока вели в тюрьму, удалось уйти…
Коля засмеялся:
- Как хорошо, дядя Егор! Это уж который раз ты уходишь!
Гость быстрым взглядом окинул комнату:
- Отца дома нет?
- Ещё не приходил с работы.
- Значит, цел? Всё в порядке? А на заводе у, него как?
- Арестов, дядя Егор, много! Полиция чисто с ума сошла!
- Ещё бы! Чуют, что надвигается… Слушай, Николай, - продолжал он вполголоса, - вот этот пакет надо до завтрашнего дня получше спрятать.
Коля оглядел комнату.
- Да вот - в угол. Положим под дрова - и не видно будет.
- Дело серьёзное. - Дядя Егор сел на стул. - Понимаешь, когда я сюда ехал, мне показалось, что за мной следят. На полпути пересел в другой трамвай, но этот тип оказался и там. Потом я потерял его из виду, но не уверен, что он издали не шёл за мной. Вот что, Коля, надень коньки да побегай около дома, погляди. Увидишь небольшого человека в очках, усы чёрные, меховая шапка, - то он и есть шпик. Сразу беги домой и скажи мне.
Коля быстро привинтил коньки и, звякая по ступенькам лестницы, выбежал из подвала. У двери во двор он столкнулся со своим закадычным другом Петькой, сыном княжеской судомойки.
- Побежим кататься! - обрадовался Петька, постукивая коньком о каменную ступеньку.
- Постой, ты мне поможешь, - прошептал Коля, - у нас сидит дядя Егор, папин брат…
- Тот самый?.. Вот бы посмотреть!
- Да ты тише! Сейчас посмотришь. Слушай! - и Коля рассказал, зачем он идёт. - Побежали!
- Ты - вправо, я - влево, - распорядился Петька, - потом назад во двор.
Мальчики один за другим выбежали из ворот на улицу и разбежались в разные стороны.
Прямо против дома на той стороне улицы стояла тумба с афишами, и, пробегая мимо неё, Коля увидел невысокого человека с большими чёрными усами, в очках и меховой шапке.
Человек, казалось, внимательно читал афиши, но стоял он так, что мог легко следить за домом.
- Плохо дело, - шепнул Коля Петьке, когда они снова встретились во дворе, - стоит.
- Стоит, дядя Егор, - повторил он, вбегая в свою комнату, - против тумбы, будто афиши читает.
Егор ничего не ответил, только взглянул на Петю, вбежавшего вместе с Колей. Коля поймал этот взгляд.
- Это Петька, дядя Егор, - сказал он. - Я за него, как за себя, ручаюсь. Ему и папа доверяет, мы с ним вместе по папиным поручениям бегаем. Что же теперь делать, дядя Егор? Как тебе уйти?
- Я-то уйду, - медленно произнёс Егор, - а вот это спасти необходимо. - И он указал на свой узел.
- А это что, дядя Егор? - спросил Коля.
- Книги. И брошюры. Завтра их обязательно в деревню увезти нужно. Да и отца твоего подводить не хочу.
- А что, - заговорил Петя, - если их к нам отнести? В квартиру князя? Разве полиция туда полезет?! Ого, как же!.. Наша с мамой каморка - прямо на кухне, а чёрный наш ход по этой же лестнице, и во двор выносить не надо. Я затащу, никто и не увидит. Под мамину койку суну. А, дядя Егор?
- Неглупо придумано, - сказал Егор, - да и выхода другого нет: выследил меня этот чёрт черноусый… Но завтра мне необходимо их вынести.
- А если завтра их как-нибудь через парадный ход на бульвар вынести? - предложил Коля.
Петя фыркнул:
- Выдумал тоже. А Спиридон? Как ты мимо Спиридона пронесёшь? Знаете, дядя Егор, Спиридон - швейцар, всегда на парадном подъезде сидит, и все мы знаем, что он шпион царский. Выдумал, Колька, тоже, "с парадного хода"!
- Постойте, ребята, помолчите! - Егор задумался. Мальчики ждали затаив дыхание и не спуская глаз с его сосредоточенного лица.
- Вот что, ребята, - заговорил Егор, - нет ли на этом бульваре ещё одного княжеского дома?
- Есть! - в один голос ответили мальчики. - На том конце бульвара князя Мещерского дом.
- Ну, тогда всё в порядке! - весело сказал Егор и хлопнул Петю по плечу. - Послушай, малец, сможешь ты завтра рано в восемь часов утра незаметно поднести узел в вашу прихожую к парадной двери? Я тихо стукну, ты мне откроешь. Сможешь?
Петя на минуту смутился, но потом кивнул головой: Сделаю, дядя Егор. Трудно это: прислуг у нас больно много. Но… - Петя глубоко передохнул. - Сделаю!
- А как же… мимо Спиридона? - недоумевал Коля.
- Это уж моя забота, - ответил дядя Егор. - Слушай, Петя, нужно быть всегда готовым ко всему. Если попадёшься, говори так: вошёл, мол, во двор человек, бросил этот узел за помойку, а сам скрылся. А ты, мол, узел подобрал, домой унёс…
Петя обиделся:
- Чего боитесь, дядя Егор, никого я не выдам.
- Ишь ты какой! - засмеялся Егор. - Ну, не сердись. В нашем, брат, деле надо всё предусмотреть.
- Не сомневайтесь, дядя Егор, Петька и в школе такой, никогда товарища не выдаст! - с гордостью за друга воскликнул Коля.
- Ладно, ребята, теперь помогите мне уйти. Коля, есть у отца пальто лишнее и шапка?
- Вот полушубок висит и ушанка. Нате, дядя Егор, - и Коля подал гостю отцовские вещи.
Егор вытянул из сапог брюки наружу, с трудом натянул сверх своего полупальто старый полушубок, напялил шапку-ушанку на самые брови, как-то присел, ссутулился, стал толстым и маленьким и, прихрамывая, прошёлся по комнате. Мальчики так и покатились со смеху:
- Ну нипочём не узнать, дядя Егор!
- А ну-ка, айда снова на улицу, ребята, да отвлеките мне как-нибудь этого черноусого… Итак, Петя, завтра ровно в восемь. Узнаешь меня? Я совсем другим буду.
- Как же не узнать? - удивился Петя.
- Ну, гляди! - Дядя Егор снова засмеялся. - Ладно, бегите, живо.
Мальчики выскочили на лестницу, по дороге сговариваясь о плане действий. План на бегу изобрёл Петя.
- Колька, лови меня! - громко крикнул он, вылетая на улицу.
Черноусый всё стоял у тумбы и читал афиши.
Коля бросился догонять Петю, но, когда он уже почти схватил его, Петя ловко увернулся и, перебежав на противоположный тротуар, помчался обратно. Пробегая мимо тумбы с афишами, он сделал вид, что споткнулся, и, падая, схватился рукой за пальто черноусого. Тот вздрогнул от неожиданности и сердито оглянулся.
- Ты что, обалдел? Слепой, не видишь! - закричал он на лежащего у его ног Петю. И в это время на них обоих с разбегу налетел Коля и, чуть не сбив черноусого с ног, упал прямо на Петю.
- А ну вас, чертенята! - обозлился черноусый, с остервенением отталкивая барахтавшихся у его ног мальчиков.
- Дяденька, простите, ей-богу, нечаянно… сам ногу зашиб, ой-ой-ой-ой, не встать!.. Дяденька, родненький, помогите встать! - заскулил Петя, хватая черноусого за полу пальто.
- Ещё чего! Пошли прочь, дьяволята. - Черноусый ещё раз ткнул Петю ногой.
- А ну, вставай! Давай помогу! Не скули, пойдём домой. - Коля помог Пете подняться.
- Ой-ой-ой, ногу тише! - вскрикивал Петя, опираясь на Колю и ковыляя через улицу к дому. В это время от ворот не спеша, чуть прихрамывая, удалялся толстый человек маленького роста в полушубке и шапке-ушанке. Мальчики толкнули друг друга локтем и еле сдержали смех.
- Эй, вы! Мальчики! - услыхали они голос за спиной.
Ребята остановились и оглянулись. К ним быстрыми шагами шёл черноусый. У Коли сразу как-то ухнуло сердце. Но Петя спокойно глядел на незнакомца:
- Что, дяденька?
- Вы, мальчики, из этого дома? - почти приветливо спросил черноусый.
"Нет", - хотел сказать Коля, но Петя предупредил его.
- Из этого, дяденька, - с полной готовностью ответил он, - а что, дяденька?
- Вы, я вижу, тут всё катаетесь, - тем же тоном заговорил черноусый, - а я вот приятеля дожидаюсь… Шли вместе, он на минутку забежал в этот дом к знакомым… Сказал: "Подожди тут, я сейчас", - а сам не идёт. Заболтался, видно, хе-хе-хе-хе. Вы не видали, высокий такой? Не видали, куда он прошёл?
И снова Коля не успел сказать: "Не видали", - как Петя опять предупредил его:
- Как же, дяденька, я видел. Высокий такой, худощавый, что оглобля, и узел нёс, ага?
У Коли перехватило дыхание. Неужто выдаст?!
- Вот-вот! - обрадовался черноусый. - Не видал, куда он прошёл?
- Видал, дяденька! - Коля незаметно дёрнул Петю за рукав, но Петя с той же радостной готовностью продолжал: - Прошёл направо во второй двор, а затем налево свернул. Только там три лестницы, вот в которую он зашёл, я недоглядел, дяденька… А может, вашего приятеля поискать, дяденька? Мы по квартирам побегаем, поспрашиваем? А вы подождите.
У Коли отлегло от сердца. Ну и хитрющий же Петька!
- А тут у вас проходного двора на другую улицу нет? - спросил черноусый тревожно.
- Нет, дяденька! Вон в ту дверь, - видите? - на парадный ход, который на бульвар, выйти можно. Показать вам? - бойко говорил Петя. - Только там швейцар Спиридон одних господ пропускает, а кто не по-господски одет - и не суйся!.. А как вашего приятеля звать, мы поищем.
- Не надо, я тут его подожду. Наверное, скоро выйдет. Вон афиши почитаю. - И черноусый пошёл обратно к тумбе.
- Хромай, не забудь, а то догадается, - шепнул Коля на ухо Пете, осторожно ведя его под руку во двор.
- Не бойся, не забуду.
- Ну и хитрющий же ты, Петька!
- С этими гадами иначе нельзя, - солидно ответил Петя и сплюнул в сторону.
* * *
Ночью во всех пролетарских квартирах княжеского дома полиция производила тщательный обыск.
А Петя лежал в крошечной каморке княжеской судомойки, свернувшись калачиком на сундучке, и чутко прислушивался. Скоро ли угомонится всё в квартире? Надо ночью перенести пакет в прихожую. Мать крепко спала и ничего не подозревала - Петя ухитрился внести пакет незаметно даже для неё, и сейчас этот небольшой твёрдый узел лежал у него под подушкой.
- Знаю, никогда она нарочно не выдаст, - говорил он вечером Коле, - да ведь малограмотная, ничего не понимает, а ну как проговорится?!
Петя задумался. Как часто бывали ещё недавно споры с матерью! Сколько раз он уговаривал её уйти работать на завод, - и слышать не хочет!..
- С ума сошёл, - отвечала она, - на каком заводе мы такую жизнь найдём? Сыты, одеты, в тепле. Ты что, хочешь жить, как Колька со своим батькой?
- Хочу, мама!
- Несмышлёныш ты у меня, и больше ничего, - сердилась мать.
Её не переспоришь. Петька бросил уговаривать. Вот кончит городское училище, сам уйдёт на завод!.. Правда, Коля никогда не ест того, что Петя на княжеской кухне. И одет Коля хуже. И комната у них сырая, полутёмная, в подвале. И за отца он в вечной тревоге, - сколько товарищей отца уже в ссылку ушло! А всё-таки… как Петька завидует товарищу!
Колька сам себе хозяин! Как хочет, так и живёт! Им никто не помыкает. Ему не нужно за горничную Дашу прибирать княжеские комнаты, а за горничную Катю накрывать на стол - да ещё делать всё это так, чтобы его господа в комнатах не застали! Кольке не надо чистить сапоги и князю и его сердитому лакею Степану Ивановичу! Не надо по большим праздникам, приодетому и с напомаженной головой, идти поздравлять князя и княгиню и вместе с другой прислугой целовать княгине ручку и благодарить за подарок. И, возвращаясь по коридору в свою каморку с зажатой во вспотевшей руке серебряной монетой, выслушивать сердитый шёпот матери:
- Что, плохо тебе живётся? Всё ещё недоволен! Смотри у меня!
Нет, теперь Петька уже не тот, что раньше… А ведь действительно был несмышлёнышем, пока не поступил учиться в городское училище и не подружился с Колькой! Верил - глупый! - матери, что так уж положено, есть господа и есть мужики. И мужики должны служить господам. Верил - глупый! - будто правильно, чтобы князь с княгиней вдвоём жили в девяти комнатах, а они с матерью в крошечной каморке, и чтобы господа с утра до ночи ничего не делали, а пять прислуг и он, Петя, шестой, весь день их обслуживали.
С Колей подружился Петя в городском училище. И от него узнал, что всю неправду сами господа устроили и что царь вовсе не "батюшка", как его величает мать, а злейший враг рабочего люда. Узнал также Петя, что есть много людей вроде Колиного отца и дяди Егора, которые борются за правду. Борются, хотя знают: попадёшься - не уйти от тюрьмы!
Сейчас Петя уже знает, что есть такие люди… большевики, и самый главный у них Ленин…
Мать ровно дышала во сне. В квартире было тихо. Наверное, теперь уже все спят, и господа и слуги.
А что, если всё-таки посмотреть, что в пакете? Петя оглянулся на мать. Лежит лицом к стенке. Авось свет её не разбудит! Петя зажёг огарочек свечи - электричество зажечь побоялся, - встал на колени на своём сундучке, достал из-под подушки пакет, осторожно развязал платок и вытащил небольшую книжечку. Раскрыл на первой попавшейся странице, наклонился низко и стал читать с середины. О чём тут?
"Прежде бунтовали одни студенты, а теперь поднялись во всех городах тысячи и десятки тысяч рабочих…"
Верно, - это Петя и сам уже знает. А про что ещё?
"Полиция хватает рабочих, бросает их в тюрьму, высылает без суда на родину и даже в Сибирь…"
- Петька! Ты чего свет жжёшь, озорник?
Петя вздрогнул от неожиданности и поспешно задул свечку. Лакей Степан Иваныч!.. Неужели увидел?.. Тогда всё кончено!..
- Простите, Степан Иваныч… я урок повторял… задачку… - бессвязно забормотал он, стараясь натянуть одеяло на пакет.
- "Урок!" Мало тебе дня! Чтоб этого больше не было! - И ноги Степана Ивановича зашаркали от двери.
Слава богу!.. Сошло… Как это Петя зачитался, не услышал шагов? Хорошо, что Степан Иванович только чуть приоткрыл дверь, не вошёл, а то что было бы?! Страшно подумать!..
Петя в темноте, ощупью, уложил книжки, аккуратно завязал узел, сунул его под подушку и, улёгшись, снова стал прислушиваться. Сердце его гулко билось, и руки дрожали…
… Чуть ведь не попался… Не надо было трогать…
Прошло с полчаса. Петя сбросил одеяло, босиком подошёл к двери, открыл её, прислушался. Тихо. Через кухню вышел в коридор. Из комнаты Степана Ивановича раздавался богатырский храп. Петя заглянул в столовую, в гостиную. Везде темно, только уличные фонари слабо освещают комнаты. Прошёл дальше - темно и в кабинете князя…
Все спят!..
Петя бесшумно вернулся в каморку, взял узел под мышку и, еле касаясь босыми ногами паркетных полов, пробрался в прихожую. Положил пакет в тамбур между дверьми, выходящими на парадную лестницу. Минутку постоял, прислушался - везде тихо, - бесшумно вернулся к себе, улёгся калачиком на сундучке и сразу крепко уснул.
Проснулся Петя по привычке в семь часов, поспешно оделся, умылся над раковиной в кухне и сел к столу завтракать.
- Говорят, нынче ночью полиция, почитай, весь дом перерыла, - сказала мать, уж возившаяся у плиты, - бунтует народ; и чего им нужно, поди пойми!
Петя промолчал. На душе было тревожно.
Около половины восьмого утра он сбежал вниз и постучался к Коле. Колиного отца уже не было дома.
- Верно, будто всю ночь обыск в доме был? - спросил Петя у приятеля.
- Верно. Подвальные этажи - подряд все.
- И у вас искали?