Они прошли мимо доски объявлений, конторки, где продавали билеты, и небольшой очереди людей, которые собирались пройти в музей на экскурсию. Бусс и Бреннан проследовали направо за доктором By, которая открыла дверь и пригласила их войти.
Они очутились в длинном пустом коридоре с белыми стенами, с правой стороны которого находились три или четыре двери.
Доктор By открыла первую из них и подождала, пока они пройдут, – на этот раз на серую бетонную лестницу.
Подождав на лестничной площадке, пока гостеприимная хозяйка закроет дверь и присоединится к ним, Бусс и Бреннан пошли дальше – шаги отдавались эхом, напоминавшим выстрелы.
Бреннан спросила:
– Как долго вы здесь работаете, доктор By?
– Я проходила здесь интернатуру, когда училась, – сначала на бакалавра по Северо-Западу, а затем на степень магистра и профессора философии по Лойоле .
– А. – Бреннан нечего было добавить.
– Так что, отвечая на ваш вопрос, я работаю здесь около пятнадцати лет. Начала с мытья полов и пробила себе дорогу наверх. Некоторое время я была даже доцентом… но в основном мое место за кулисами, а именно – здесь.
Лестница закончилась, и доктор By открыла еще одну дверь, ведущую в слабоосвещенный коридор, в конце которого виднелась еще одна дверь, на этот раз открытая.
Они вошли в большое, пропахшее антисептиками помещение, занимавшее, казалось, весь этаж: с деревянными стеллажами на стенах, великим множеством склянок с химикалиями и различных инструментов. Центр комнаты занимали три прямоугольных рабочих стола.
Пусть здесь было не настолько современное оборудование и не столь хорошее освещение, как в ее собственной лаборатории, но Бреннан почувствовала себя как дома.
О доме напомнил черный пластиковый мешок на молнии, лежащий на центральном столе.
– Ваш анонимный истец, – констатировала доктор By.
Прежде чем приступить к работе, оба антрополога надели лабораторные халаты и резиновые перчатки. Затем Бреннан прошла вперед, а доктор By отступила на несколько шагов, готовясь ассистировать, если возникнет такая необходимость.
Очень осторожно Бреннан расстегнула молнию на мешке.
И мгновенно обнаружила две интересные детали.
Первая – кости скелета были соединены между собой проволокой, и вторая – несколько костей были обесцвечены.
Кроме того, от костей шел хорошо ощутимый запах земли. Бреннан не любила делать скоропалительные выводы, но могла бы поспорить, что этот скелет провел немало времени под землей.
– Все это может быть обычной мистификацией, – сказала она Буссу.
– Мистификацией? – спросил он, нервно переводя взгляд с доктора By на Бреннан.
– Когда в последний раз ты видел, чтобы скелеты жертв перевязывались проволочкой?
Бусс задумался, и по выражению его лица Бреннан поняла, что от хода своих мыслей он не в восторге.
– Никогда.
– Как-то не вяжется эта проволочка с твоим пропавшим свидетелем.
– Ладно, признаю, что я мог поспешить с оценкой ситуации.
– И что, никто из осматривавших место происшествия не додумался, что это может быть просто наглядным пособием из ближайшей школы или нечто в этом роде?
Робко улыбнувшись, Бусс ответил:
– Я из ФБР, Бонз. Если кто-то из наших парней что-то говорит, люди обычно этому верят.
– Странная доверчивость.
– Слушай, я сам осматривал эту штуку. Она напомнила мне о школьном пособии, но звоночка в мозгу не прозвучало.
"Нет, зануда ты эдакая, – подумала Бреннан, – звоночек прозвучал в кабинете моего босса".
– Бусс, ты представляешь, как легко кому бы то ни было взять подобную вещь в ближайшей школе и подсунуть ее тебе под окно?
– Думаю, такое возможно, – ответил Бусс.
Обе женщины улыбнулись одновременно, и агент напрягся, приготовившись к защите.
– Ну что еще? – спросил он.
Доктор By ответила:
– Она только что провела тебя, Бусс. Хотя покупка настоящих человеческих костей – вполне легальное дело в Соединенных Штатах, но настоящий скелет стоит больше тысячи долларов. В то время как пластиковый обойдется где-то около трехсот.
– Но, – добавила Бреннан, – настоящие скелеты используются в качестве наглядных пособий некоторыми академическими учреждениями, – там, где это обусловлено учебным планом. Обычно это маленькие скелеты, их закупают в Индии… Но это еще не значит, что в нашем случае мы не имеем дело с глупой шуткой.
Бусс сощурился.
– А если нет?
– Может, и нет. Кто станет выкапывать кости из могилы, чтобы просто пошутить?
– Ох.
– Но кто-то их все же выкопал.
– С чего ты взяла?
– От них исходит запах земли.
Бусс посмотрел на нее:
– Ну что ж, мне стоит послать людей проинспектировать кладбища?
Бреннан покачала головой.
– Не стоит. На кладбищах, если я не ошибаюсь, людей принято хоронить в гробах. Просто засыпать тело землей несколько экстравагантно, не так ли?
– Да. Конечно. Ты опять права.
Бреннан и доктор By извлекли скелет из пластикового пакета.
Когда контейнер убрали, а останки оказались на столе, Бреннан начала поверхностный осмотр, время от времени поглядывая на доктора By, но ту вполне удовлетворяли выводы Бреннан, – это было видно по ее глазам.
– Бусс, – произнесла Бреннан, – это не подделка. Или, во всяком случае, если это и розыгрыш, то шутнику он обошелся в кругленькую сумму.
– Ты уверена?
– В одном я уверена точно – эти кости не из пластика. Это я могу сказать тебе наверняка. Они очень даже настоящие.
– Ты уже можешь делать выводы? Это Мюсетти?… Извини. Я знаю, что это невозможно…
Бреннан приподняла бровь.
– В принципе, это не невозможно.
– Да?
– Обычно мне необходим некоторый справочный материал относительно жертвы, чтобы с большей вероятностью провести идентификацию… Но в данном случае я могу сказать, что этот скелет – определенно не Стюарт Мюсетти. Или, точнее говоря, я могу с уверенностью заявить, что это не весь Стюарт Мюсетти.
– Это заметно, – согласился Бусс. – В последний раз, когда я видел этого парня, у него было гораздо больше кожи и волос и, конечно, мяса на костях.
Бреннан покачала головой.
– Ты меня не понял.
– И чего же я не понял?
– Этот скелет не принадлежит одному человеку.
Бусс вытаращил глаза.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Это составной скелет, – ответила Бреннан.
– Ни черта не понял.
Доктор By постаралась помочь Буссу:
– Взгляни, разница очевидна, если посмотреть на берцовые кости. Знаешь, что это?
– Большие кости ноги.
– Правильно, агент Бусс, – похвалила его доктор By. – А теперь посмотри на них внимательно. Сравни обе кости. Не замечаешь в них различий?
Подойдя к столу, Бусс осмотрел правую берцовую кость. Кость как кость, на первый взгляд вполне нормальная. Знать бы еще, что он должен найти в ней неправильного? Он не был уверен, что именно ему нужно заметить.
Бреннан наблюдала за ним со всё возрастающим интересом.
Он осмотрел левую берцовую кость, отметив темные выпуклые линии, расходящиеся в разные стороны от головки кости.
– Эта была сломана?
Доктор By позволила себе тонкую усмешку.
– Правильное замечание, но неверный вывод.
Бусс закатил глаза.
– Ладно, она не была сломана.
Подойдя к одному из стеллажей, доктор By выдвинула ящик и достала из него две длинные кости. Она протянула Буссу одну из них, выглядевшую почти идентичной левой берцовой кости скелета. Даже темные линии были точно такими же.
– Когда мы рождаемся, – сказала доктор By, – наши кости еще не вполне сформированы. Луч состоит из кости, но работа эпифиза заключается в том, чтобы…
Бусс выразительно вытаращился.
– В головке сустава находится хрящ, который постепенно становится костью. Эти линии означают, что формирование кости из хряща еще не закончилось.
Бусс кивнул, давая знать, что на сей раз он все понял.
– Левая берцовая принадлежала человеку, который был гораздо младше того, от кого скелету досталась правая берцовая кость.
– Сообразил, – похвалила его Бреннан.
– Ну, – спросил Бусс, продолжая мысль, – так сколько же им лет?
– Правая берцовая, – сказала Бреннан, показывая ему вторую кость из тех, что доктор By достала из шкафа, – полностью сформирована и развита. Она явно принадлежала взрослому человеку.
– А левая?
– Подростку. Кому-то, кому не исполнилось двадцати, – ответила доктор By.
Кивнув, Бусс поинтересовался:
– Что еще уже определено зоркими глазами экспертов?
– Таз принадлежит мужчине, – ответила Бреннан. – Форма костей скорее клиновидная, чем U-образная, что указывает на принадлежность мужскому организму.
– Тому же, которому принадлежит правая берцовая кость? – спросил Бусс.
– А вот этого мы не узнаем до тех пор, пока не проведем дальнейшего исследования, – сказала Бреннан, качая головой. – Судя по их состоянию, тазовые кости и правая бедренная кость развиты одинаково и принадлежат человеку или людям одного возраста. То же можно сказать и о черепе.
Доктор By продолжила ее мысль так, словно они уже долгие годы работали вместе:
– Черепные швы тесно срослись – это значит, что череп принадлежит взрослому человеку.
– Что насчет расы?
– Судя по конструкции носовых костей, а также суженному лицу, череп, скорее всего, принадлежит европеоиду.
Бреннан кивнула, соглашаясь.
– Надбровные дуги также говорят о том, что череп принадлежит мужчине. Плюс у нас есть хорошо сохранившиеся челюсти, так что можно провести дентальный анализ и просмотреть медицинские карточки пропавших без вести.
Бусс заключил:
– Итак, скелет составлен из как минимум двух человек. Один из них старше, другой – младше двадцати.
– Да, – согласилась Бреннан. – Мы узнаем больше после детальной экспертизы, а пока давайте сосредоточимся на записке.
Бусс – глаза которого загорелись, словно у ребенка, которому сказали, что уже можно подойти к рождественской елке и начать распаковывать подарки, – пододвинулся ближе.
Используя свои щипцы второй раз за сегодняшний день, естественно, после тщательной стерилизации, Бреннан вытащила листок бумаги из щели между костями скелета.
Она знала, что лучше пользоваться щипцами, чем руками, ведь после эта бумажка перейдет в распоряжение ФБР, к документалистам, экспертам по дактилоскопии и графологам.
Итак, антрополог вытащила листок бумаги, перенесла его на другой стол, затем, используя все те же щипцы и остроконечный стоматологический зонд, поданный доктором Бу, Бреннан стала осторожно разворачивать сгибы послания.
Это оказался обычный листок белой бумаги для принтера, обычного формата A4, ничего особенного в нем не было… пока он не был полностью развернут.
Все трое склонились над листком.
Послание было отпечатано на принтере, и шрифт, пожалуй, был тоже самым обычным – Бреннан не много знала о подобного рода вещах, ее знакомство с компьютером ограничивалось набором собственных отчетов.
Более тесные контакты с компьютером были оставлены на долю ее молодого, но невероятно талантливого ассистента – Зака Эдди; или – если нужно было что-то очень уж сложное, как процесс трехмерного иллюстрирования или реконструирования внешности по костям, которые использовались при идентификации останков, – дело доставалось Анжеле Монтенегро, которая была компьютерной феей их лаборатории.
Но не нужно быть экспертом, чтобы понять, что послание аккуратно отпечатано – заглавными буквами через два интервала.
АДРЕСАТ – ФБР:
НАДЕЮСЬ, ЧТО МОЙ ПОДАРОК ПРИВЛЕК ВАШЕ ВНИМАНИЕ. Я НЕДАВНО ПОНЯЛ, ЧТО МОЯ КАРЬЕРА БЛИЗИТСЯ К ЗАКАТУ. Я МНОГИЕ ГОДЫ ШУТИЛ С МЕСТНЫМИ ПОЛИЦЕЙСКИМИ, НО ОНИ ОКАЗАЛИСЬ НЕ В СОСТОЯНИИ ДАЖЕ БЛИЗКО ПОДОЙТИ К МОЕМУ СЛЕДУ. НА ЭТОТ РАЗ Я БРОСАЮ ВЫЗОВ БОЛЕЕ ДОСТОЙНОМУ ПРОТИВНИКУ. ИССЛЕДУЙТЕ МОЙ ПОДАРОК, И ВЫ ПОЙМЕТЕ, ЧТО СВОИМ ДЕЛОМ Я ЗАНИМАЮСЬ НЕ ПЕРВЫЙ ДЕНЬ И МОЯ ДОБЫЧА НЕ ИЗ ЛЕГКИХ. ЖЕРТВА, НЕСПОСОБНАЯ СЕБЯ ЗАЩИТИТЬ, – ЭТО ВРЯД ЛИ ДОСТОЙНАЯ МИШЕНЬ, ВЕРНО? МНОГИЕ ДО ВАС СТАРАЛИСЬ ИЗО ВСЕХ СИЛ, НО ЭТОГО ОКАЗАЛОСЬ НЕДОСТАТОЧНО. ИХ ВСЕХ ОКАЗАЛОСЬ НЕДОСТАТОЧНО. Я БРОСАЮ ВАМ ВЫЗОВ. СМОЖЕТЕ ЛИ ВЫ СДЕЛАТЬ ТО, ЧЕГО НЕ СМОГЛА НИ ОДНА ИЗ МОИХ ЖЕРТВ И ЧЕГО НЕ СМОГЛИ МЕСТНЫЕ ВЛАСТИ? СМОЖЕТЕ ЛИ ВЫ ОСТАНОВИТЬ МЕНЯ? ЕСЛИ ВЫ СМОЖЕТЕ ПОЙМАТЬ МЕНЯ, Я ПОКАЖУ ВАМ ВСЮ СВОЮ КОЛЛЕКЦИЮ, ЭКЗЕМПЛЯР КОТОРОЙ ПОСЛУЖИЛ ПОЧТАЛЬОНОМ, И, ПОВЕРЬТЕ, ЭТА КОЛЛЕКЦИЯ ОГРОМНА,
СЭМ.
– Сэм? – спросил Бусс, ни к кому не обращаясь.
Бреннан перевела взгляд с записки на Бусса.
– Кажется, – сказала она, – у тебя проблема.
– Кажется!
Она проигнорировала его сарказм.
– И, кстати, не одна. Если этот Сэм написал правду, то у тебя не только исчез главный свидетель, но и появился серийный убийца.
Бусс вытянул губы трубочкой.
– Что ж, может, он появился, чтобы закончить то, что не удалось сделать его сыну.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – пожала плечами Бреннан.
– Сын Сэма. Дэвид Беркович. Ни о чем не говорит? Серийный убийца, прикончивший дюжину человек, а еще шестерых ранивший. Он получал инструкции от соседской собаки. Неужели не слышала?
Бреннан кивнула, сощурившись.
– Да. Я читала о нем книгу.
Агент ФБР выглядел еще более озабоченным, чем в тот момент, когда возник на пороге ее номера в отеле.
– Эй, ты в порядке, Бусс? – с сочувствием спросила Бреннан.
– Если бы я знал, – проворчал он. – Вряд ли этот след ведет к моему пропавшему свидетелю.
Бреннан моргнула:
– И это все, что тебя беспокоит?
Бусс покачал головой, поморщившись.
– Нет, есть еще этот новоявленный маньяк, дело которого начальство с удовольствием повесит на меня, позабыв о Мюсетти.
Доктор By выглядела сбитой с толку, но Бреннан все поняла. Бусс вовсе не был эгоистом, он был сосредоточен на работе, работе, которую больше некому выполнить, поэтому на сочувствие жертвам у него не было ни сил, ни времени, точно так же, как и у его коллег по ФБР.
Сейчас же перед ним встала задача, сменившая важное текущее дело, и быстро отделаться от нее у него вряд ли получится.
Бреннан вспомнила о восьмисотлетнем трупе, дожидавшемся ее в лаборатории Джефферсона.
Она прекрасно понимала, что сейчас чувствует Бусс.
Бусс взял себя в руки.
– Когда вы сможете предоставить результаты?
Доктор By и Бреннан с минутку посовещались.
– Сегодня уже поздно начинать, – ответила Бреннан. – Музей скоро закрывается, а мои коллеги из Джефферсона через час разбегутся по домам. До тех пор пока мы не предоставим материал для исследований людям, которые могут нам с этим помочь, у нас ничего не получится. Так что ответы будут готовы не раньше чем завтра, во второй половине дня.
Бусс закрыл глаза, постоял так немного, затем кивнул.
Бреннан ожидала, что агент рассердится и начнет требовать результаты прямо сейчас, по принципу "вынь да положь", как он всегда делал раньше. Но Бусс ничего не сказал, и видно было, что думает он совсем не об этом.
– Ты собираешься здесь оставаться? – спросил он.
– Да, – ответила Бреннан. – Я должна разобрать скелет и точно выяснить, сколько человек послужило для него материалом. Это отнимет большую часть ночи.
– И как же ты собираешься возвращаться в отель?
Бреннан об этом не подумала.
– Я вызову такси, – ответила за нее доктор By. – Это не проблема.
– Хорошо, – отозвался Бусс. – Значит, у меня будет время еще раз пробежать глазами дело Мюсетти. Подниму свидетельские показания. К тому времени как я приеду в офис, мой босс уже отправится баиньки, и офис будет в моем полном распоряжении. Но первое, что он от меня потребует завтра, – это результаты. – Бусс зевнул. – А до того времени, как он решит отложить дело Мюсетти в долгий ящик, у меня осталось двенадцать часов.
Бреннан наблюдала, как Бусс, пользуясь ее щипцами, пытается подцепить записку и отправить ее в пластиковый пакетик для улик. Затем агент повернулся и зашагал прочь.
Бреннан несколько раз доводилось работать с Буссом, но никогда еще она не видела его в таком состоянии, как сейчас. Раньше он выглядел крайне самоуверенным, настолько, что это резало глаза.
Но это было раньше.
Нечто подобное Бреннан приходилось видеть на школьных соревнованиях: все еще не отошедшие от спортивного азарта лихорадочно блестящие глаза тех, кого неожиданно срезали на предпоследнем этапе.
Дело о пропавшем Мюсетти подтачивало Бусса изнутри. Он проигрывал эту битву, а тут еще и неожиданно свалившийся ему на голову серийный убийца…
Бреннан посмотрела на скелет, все еще лежащий на столе. Бусс мог думать, что проигрывает, но теперь он был не одинок.
И она приложит все силы к тому, чтобы они оба смогли и выиграть.
Глава 3
Сейчас Силли Буссу больше всего на свете хотелось кому-нибудь от души врезать. И не обязательно "кому-нибудь", стенка тоже вполне подошла бы.
Держать в узде свой характер было для Бусса чем-то из разряда его снайперского мастерства – не только необходимым для работы условием, но и целым искусством. Но в такие дни, как сегодня, и дзэн-буддист вряд ли смог бы сохранять полное спокойствие.
Специальный агент Роберт Дилан – начальник Бусса по делу Мюсетти/Гианелли и глава чикагского отделения, – как и предполагал Бусс, приказал ему оставить дело против организованной преступности, которое успешно "зависло" после исчезновения свидетеля, и сосредоточиться на деле серийного убийцы, любителя скелетов с записочками.
Того обстоятельства, что скелет был собран из костей нескольких человек, для Большого Начальника Дилана было достаточно, чтобы важность дела перекрыла все формальности: Дилану, как, впрочем, и Буссу, было совершенно ясно, что появление серийного убийцы в Чикаго вызовет такую вонь, по сравнению с которой забастовка мусорщиков покажется легким бризом.
И что на этом фоне значит дело об исчезнувшей бандитской крысе, которая наверняка уже отдыхает на дне реки Чикаго (или озера Мичиган, или Бог знает где еще).
Бусс понимал ход мыслей своего начальника. Черт, на месте Дилана он сам думал бы точно так же.
Но от такого признания легче ему не становилось. Из кабинета Дилана Бусс отправился в свой, где его дожидался видеомагнитофон.
Этой ночью Бусс спал не больше четырех часов.
Оставив доктора By и Бреннан в музее, он вернулся в свой кабинет и до полуночи сидел над свидетельскими показаниями по делу Мюсетти.
Когда глаза начали слипаться, Бусс отправился в отель, проспал от трех до семи, затем принял душ, переоделся и к восьми часам снова был на рабочем месте.
Дилан пришел ненамного позже Бусса и потребовал от него отчета за прошедшие двадцать четыре часа.
Отправив дело Мюсетти отлеживаться в подсознании, Бусс вошел в свой кабинет исполненным решимости поймать убийцу.