– А я слышала, что он хочет открыть свое издательство, помещение нашел под Москвой. Это ты на него так повлияла? – Света повернулась к Рите. – Откуда у него деньги? Расстались едва два месяца назад, и он тут же нашел себе сообщницу. Он скрывал от тебя свои связи?
У Риты сжалось сердце. В душе сделалось холодно и тоскливо. Чего это подруга вспомнила о нем?
– Ты чего молчишь?
Рите совсем не хотелось продолжать разговор на эту тему.
– Послушай, я прожила с ним восемь лет, – Рита выпрямила спину. – Идей у него всегда было полно. Только вот денег для их реализации никогда не было. Но не это главное. Ему нужна опора. В женском обличьи. Чтобы его обслуживала. Чтобы ему угождала, чтобы его любила. Тогда у него вырастают крылья. Полетает-полетает и садится, – она придвинулась к Свете и положила ей руку на плечи. – К тебе на шею. Он влезал в авантюры, а я за него расплачивалась, – резко сказала она. – Он приводил девок, а я убирала в квартире. Ты это хотела от меня узнать?
– Ну не сердись, я так спросила.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь, что мне эта тема неприятна, – Рита убрала руку, передернула плечами, словно освободилась от давящего груза.
– Я потому спросила, что если тебе плохо, то ты могла бы приехать ко мне в Лондон. Мне без тебя будет там скучно, – она неожиданно обняла Риту, доверительно положила голову ей на плечо, вздохнула.
– У тебя проблемы? – спросила Рита.
– Послушай, погадай мне на прощание на картах, – Света сплела пальцы в замок и хрустнула суставами. – Что-то на душе у меня неспокойно. Или релаксируй Джона, узнай, что у него на уме? Сумеешь?
– У Джона? – Рита перешла на шепот.
– Да!
– Я тебя не понимаю, – она едва шевелила губами. – Зачем тебе это?!
– Он что-то замыслил.
– Ты уверена? – брови у Риты сошлись в переносице, в горле запершило. Ей захотелось спрыгнуть с софы, уйти из этого дома и поскорее. Не успели пожениться, как пошли осложнения.
– Узнай, что у него в голове, узнай, слышишь! – дергала ее за рукав платья Света. – Я боюсь его… – Света не закончила и посмотрела на дверь. – Ты знаешь, – упавшим голосом еле слышно произнесла она, – я обнаружила, что у меня пропал один чемодан.
– Какой чемодан? – Рита встрепенулась и всем корпусом повернулась к ней.
– Немецкий. Ах, это не такая серьезная потеря, но все же… – Света не поворачивалась к Рите. – Были в нашей семье редкие книги. Остались от отца. Пролежали лет тридцать в чемодане. А может, и больше. Я сколько себя помню, он всегда был в темной комнате. Его привезли, кстати, из Ленинграда. Старинной работы, из толстой кожи, как сундук. – Света откинулась назад на подушки. – Мать только перед своей смертью сказала мне о нем. Ей оставил его на сохранение, как она говорила, один дальний ее родственник, профессор философии. Фамилию не назвала. А пару дней назад, когда стала собирать вещи, вдруг обнаружила, что чемодан из темной комнаты исчез. Нигде не могла его найти. Кто мог его взять?
– А Вероника?
– Ах, – Света небрежно махнула рукой, – я отобрала у нее ключи от квартиры. У нее совсем другое на уме.
– А что за книги были в чемодане? – спросила Рита.
– Записи по парапсихологии. Мать говорила про свою мать, мою бабку Елену, которая умерла в Ленинграде. Этот чемодан якобы был от нее.
– А Джон?
– Зачем он ему? И куда он его денет?
Рита вздохнула.
– А ты Джону про голову ничего не говорила? – неожиданно спросила она.
– Ты что, ты что? – вскинулась Света. – Чур меня, чур. – Она несколько раз перекрестилась. – Об этом никто, кроме тебя и меня, не знает. Я уже жалела, что давала ее на твой спектакль. Мало ли чего. Это ведь не игрушка… Ах, Господи, как все нескладно получается, – вздохнула она.
– Откуда она у вас появилась?
– О Боже, понятия не имею, – Света замотала головой. – Ты ведь гадала, экспериментировала с ней, свечи зажигала, зеркальце подносила. Она что-нибудь сказала?
– Ни слова.
– Вот видишь, а у меня спрашиваешь.
– Она там же, за вентиляционной решеткой?
– Не надо, не спрашивай, я боюсь к ней прикасаться, – Света снова вся затрепетала. – Забудь о ней. Но чемодан это так, между прочим, – Света склонилась прямо к уху Риты и зашептала: – Все дело в деньгах.
– В каких? – не поняла Рита.
– Я все-таки продаю квартиру.
– Ты с ума сошла! – Рита отдернулась назад и с недоумением посмотрела на подругу. – Ты ненормальная! – Она покачала головой.
– Наверное, – согласилась Света.
– Почему ты это сделала?
– Джон настоял, – лицо Светы стало каменным. На фоне темного окна Рита видела ее четкий профиль с поджатыми губами и жесткими складками возле них. – Иначе он не взял бы меня к себе.
– То есть как?
– Так.
Рита не хотела верить ее словам. Продать квартиру? В самом центре Москвы, где каждый квадратный метр ценится на вес золота? И что дальше? Где жить в Лондоне? Да сможет ли она? Неужели Света не соображает, что теряет.
– А что он хочет делать с деньгами? – отважилась спросить Рита.
– Вложить в свой бизнес. А меня сделать компаньоном.
– Ну это же прекрасно! А что у него за дело?
– Выставки модной одежды.
– И в чем проблема?
– А в том, что без денег я ему и не жена, и не компаньон! – Света вся кипела от негодования.
– С чего ты взяла?
– Он из семьи протестантов, они очень религиозны, у них строгие обычаи. Я даже не представляла, что они такие фанатики. Я для них чужая, безбожница. Из анархистской России. И меня не примут, если не будет наследства! У них все по правилам. А деньги к деньгам, нищих они не признают.
– Вы уже расписались?
– Нет. В этом вся проблема, – удрученно проговорила Света.
– Как же так? А ваша свадьба? – Рита недоумевала. – Так, посиделки?
Света ничего не ответила.
– Но у него же здесь нет никакой собственности?
– Это ты так считаешь, – Света обернулась к ней. – А кольцо с рубином?
– Но это же подарок! – не удержавшись, воскликнула Рита.
– Не подарок, а движимое имущество, – подняла вверх указательный палец Света, – материальная ценность, которую можно продать, заложить.
Они замолчали. Вошел Джон с подносом, на котором стояли стаканы с виски, чашечки с орехами.
– Джон, – Света встала с софы. – Рита готова проверить состояние твоего здоровья. Пользуйся моментом, за ее сеанс релаксации люди платят бешеные деньги.
Джон отрицательно покачал головой. Никаких релаксаций. У него нет никаких болезней. Он здоров. Совершенно здоров. Джон уселся в кресло, захрустел орешками и стал листать журнал. Рита поняла, что он из категории верующих. Такого нелегко расшевелить. Чертов протестант. Но, с другой стороны, это даже к лучшему, что он не согласился на сеанс. Она бы намучилась с ним.
В комнате воцарилось молчание. Света демонстративно отвернулась к окну, рука у нее со стаканом виски чуть вздрагивала. Рита не знала, о чем говорить.
Ситуацию разрядил Джон. Он раскрыл журнал и посмотрел на Риту.
– Вот тут пишут, – Джон стал листать журнал, – что в Москве на Сухаревской площади собираются восстановить таинственную башню полковника Сухарева. В ней в давние времена располагалась обсерватория некоего ученого Якова Брюса. Он был родом из Шотландии. Это легенда или правда?
Рита улыбнулась Джону. У него холодные пытливые глаза, ритмично двигаются челюсти.
– Да, это правда.
– Его имя в Великобритании неизвестно. Он в самом деле жил в Москве?
– Да, в Москве. И родился в Москве, – Рита вздохнула. – Его предки были из Шотландии, выходцы из королевской семьи, сбежали от вашего кровавого Кромвеля. – Рита замолчала, повернулась к Свете, но та безучастно смотрела в окно. И она продолжила: – Брюс занимался разными науками, астрономией, ботаникой. Выпустил календарь. В народе его называли чародеем, магом и чернокнижником. Под Москвой в селе Глинки есть музей-усадьба Брюса, там собраны многие интересные его экспонаты, есть портрет.
– Это тоже достопримечательность для туристов? – допытывался Джон.
– Естественно, – Рита усмехнулась. – У вас из тюрем делают музеи, а у нас музеи располагаются в старинных усадьбах.
– Ничего, скоро у вас откроется музей, куда вы выставите своих знаменитых преступников.
– У нас в Москве появится музей преступников?
– Да, вот тут пишут, – Джон склонился снова к журналу и стал читать медленно, по-русски, стараясь не коверкать фразы: – "Один московский предприниматель по фамилии Коновалов вместе со своей напарницей Ледич собирается открыть музей знаменитых преступников по типу лондонского Данжена. У него уже есть коллекция скульптурных портретов самых знаменитых". Значит, и в Москве появится свой Данджен? – он покачал головой.
Рита чуть побледнела, сощурила глаза, неужели это идея Валентина Коновалова?
– Слушайте вы, любители криминальной истории! – в разговор вмешалась Света. – Тоже нашли тему: преступники, злодеи. – Она всем корпусом повернулась к Рите. – Уже половина двенадцатого. Ты же обещала погадать? Где твои карты?
– Ой, извини, я сейчас, они в сумке, – Рита залилась краской, допила остатки виски, спрыгнула с софы и вышла в коридор.
У нее слегка кружилась голова. Зачем она столько выпила. Ей пора уходить, чего она тянет время. В углу коридора стояли дорожные чемоданы. Насчитала их ровно семь. В тяжелой резной деревянной раме громоздился трельяж – старинное трехстворчатое зеркало. Если свести левую и правую половинки, то можно увидеть свой многократно отраженный профиль. Он убегает в бесконечную глубину зеленоватого стекла.
"Я в зеркало смотрела, я с зеркалом прощалась, я зеркалу сказала, что зеркало все врет, – одними губами прошептала Рита пришедшие на память собственные стихи. – А зеркало смеялось, а зеркало мигнуло, а зеркало ответило, что все наоборот".
Она посмотрела на себя. Светлые утянутые к затылку волосы, открытое лицо, прямой нос, большие голубые глаза, оттеняющая косметика. Она сделала перед зеркалом несколько реверансов, несколько расслабляющих движений, потом пассы, пассы, релаксация… Распутный Вакх как-то после обильного подпития посмотрел в зеркало на себя и принял свое изображение за двойника. Он попытался воодушевить его и только разбил себе голову. Древние говорили, что человек познает богов не логикой и разумом, а созданием их внутри себя. Каждый из нас и Бог, и вся Вселенная.
Двойник в зеркале поднял левую бровь и улыбнулся. Она неожиданно для себя отодвинула одну створку зеркала, просунула за стенку руку и вытащила оттуда цветную фотографию. На ней была изображена молодая женщина с распущенными черными волосами, очень похожая на Нефертити. Она смотрела исподлобья, и взгляд ее казался настороженным, недружелюбным. Рита обратила внимание на ее длинные пальцы с ярко-красными ногтями, на безымянном пальце левой руки алел красный камень. Рубин? Она вгляделась внимательнее. Камень был точно такой же, как и у нее. Один к одному. Странно. Она повертела свое кольцо. Потом перевернула снимок. И чуть не ахнула. На обратной стороне было написано: "Веронике от Катерины", внизу дата с припиской: "24 июня – самый длинный день в году". Но в углу – она едва поверила своим глазам – в углу была знакомая ей полустершаяся цифра "34" и ее подпись. Это же она написала во время сеанса в Московском доме искусств, когда каждому желающему по фотографии определила его конечный срок. Эта женщина была среди ее зрителей? В этом нет сомнений. Сердце забилось тревожнее.
Она поставила фотографию на место и задумалась. Встречала ли она эту женщину ранее? Она знакомая Вероники? Но как ее фотография оказалась за зеркалом? Света уедет, а фотография останется? Нет ли тут связи с чемоданом?
И вдруг ее осенило, в одно мгновение она вспомнила день ссоры с Валентином, открытую дверь и стоявшую в полутьме лестничной клетки накрашенную мымру. Так вот кто эта женщина, она обслуживает Валентина! Это с ней он решил создать музей преступников, это ей в подъезде она влепила две оплеухи. Теперь она пробралась в квартиру Светланы. Черная ведьма!
В тот день Рита была сама не своя. Плохо помнила, что делала. Ей следовало срочно куда-то уехать, забыться. В таком возбужденном состоянии она не могла вести машину. Не успела поднять руку, как к ней подрулил синий джип. Как будто ждал ее. Она не глядя села. Знала, в нем Антон.
– Опять караулил?
Он ответил кратко:
– А как же иначе? – а потом спросил: – Куда прикажете?
Она замотала головой и сказала только:
– Вези меня на Знаменку, у меня там деловая встреча.
Риту била мелкая дрожь. Хотелось выпить, забыться. Только вот как быть с Антоном? Зачем он ей в такой ситуации?
Джип мчался по Тверскому бульвару с бешеной скоростью. Ее прижало в кресле. Она зажмурила глаза. Куда он так несется?
– Хочешь, я тебя порадую? – Антон неожиданно притормозил и остановился на Суворовском бульваре.
– Чем? – Она дернулась вперед, но к нему не повернулась. Ей хотелось одного – скорее выйти из машины, выпить, снять нервное напряжение, переключить мысли на другое.
– Ты расстроена, я вижу. Вот смотри, у меня есть кое-что для тебя, – Антон вытащил из пиджака кожаную коробочку и раскрыл ее.
Рита скосилась влево. На белом шелке краснел рубин. Это было золотое кольцо. Она наклонилась, чтобы получше рассмотреть его. И на секунду забыла обо всем. Камень ее завораживал. Таких крупных она еще не видела. Взяла его двумя пальцами, повертела со всех сторон. Полированные грани переливались.
– Какая прелесть, – прошептала она.
– Нравится? – спросил Антон, и его улыбка стала еще шире.
– Да, – она повернулась к нему.
– Это тебе, для поднятия жизненного тонуса и настроения.
– Мне? – она удивилась. Не ожидала такого подарка. Настоящий рубин. Да ему цены нет. – Чего ты от меня хочешь? – спросила она напрямик.
– Хочу я, Риточка, создать психологическую клинику, в которой бы лечились богатые люди, – он всем корпусом повернулся к ней, и улыбка с его лица исчезла. – Меня интересуют те женщины, у которых куча денег и масса свободного времени. А вот куда себя деть они не знают. Я хочу создать для них центр, в котором бы они собирались, сидели у стеклянных шаров, медитировали. Ну а ты выполняла бы роль гостеприимной хозяйки. Рассказывала байки про свою прабабку Софью, про Калиостро, давала бы сеансы. В месяц мы бы получали никак не меньше сотни тысяч баксов. Тебе половина и мне половина. Как? У меня есть человек, который готов взяться за дело. Медик-профессионал. Очередь за тобой? Ты нам нужна как воздух. Твое имя, и у нас не будет отбоя от клиенток.
– И давно эта идея у тебя появилась?
– После того как познакомился с тобой.
– А кто этот организатор?
– Достойный человек. Знающий, активный. Но прежде мне нужно твое согласие.
– Прямо сейчас?
– Времени не осталось. Конкурент поджимает, идею могут перехватить да и тебя тоже.
– Поэтому ты приготовил мне кольцо?
– Нет, это кольцо из другой оперы. У тебя будут большие деньги. Ты не ответила на мой вопрос?
– Не знаю, мне надо подумать.
Антон, ни слова не говоря, надел на ее палец кольцо. Она повертела рукой, красивое кольцо, ничего не скажешь. Но это не ее цвет.
Они катили по Никитскому бульвару. Она смотрела в окно и думала о его предложении. Он не первый, кто соблазнял ее большими проектами, кучей денег. Многие хотели использовать ее имя, связи, авторитет. Она поднесла к глазам руку, поглядела на кольцо.
– Нравится? – услышала его голос.
– Безусловно, – ответила и снова углубилась в себя.
Подарок Антона ее совсем не обрадовал. Наоборот, расстроил. Почему? Во-первых, не хотела быть ему обязанной. Во-вторых, не любила красные камни. А в-третьих, этот, она чувствовала, с чужой руки. Кто-то его снял, а она надела.
– Ты подумаешь над моим предложением?
– Да, конечно, – ей хотелось побыстрее выйти из машины. Он что, решил, что уже купил ее? Не выйдет! – Я подумаю.
Они остановились на Знаменке.
– Не затягивай, пожалуйста, – Антон говорил приглушенно.
Рита вышла из машины.
– Твое предложение меня не заинтересовало, Антон! А кольцо я тебе верну. Можешь не сомневаться! – и хлопнула дверцей.
В пабе народу оказалось немного. Она взяла бокал шотландского виски, орешки, села к окну. На кольцо больше не смотрела. Оно ее раздражало. Зато вокруг было тихо, спокойно, гудел вентилятор, мерцал экран телевизора.
– Рита?! – неожиданно раздалось у самого уха. – Вот это встреча!
Она подняла голову. К ней склонился Дмитрий Косов, телевизионный режиссер. Он был в светлом костюме от Версаче, на щеках выступала темная трехдневная небритость, придававшая ему романтический вид. От него пахло модным итальянским одеколоном "Бон джорно". / "Добрый день"/.
– Привет, – сказала она.
– Виски пьешь?
Она молча кивнула.
– Ты откуда? – Дмитрий сел к ее столику.
– У меня был напряженный сеанс, пришла сюда отдохнуть. А ты откуда?
– О, я из магазина, – он довольно улыбнулся. – Не поверишь. Записывали там одну англичанку. Вернее, презентовали ее коллекцию. Она привезла модные мужские костюмы. Мадам де Стайн. Не слышала?
– Нет.
– Она скоро начнет показывать свои изделия в магазине "Стильная мужская одежда" на Тверской. Устроила целое шоу. А потом был фуршет. Очень неплохо. Но нам показалось мало, – он засмеялся, – решили продолжить. К тому же нас один англичанин подбил, предложил поехать сюда. Ты здесь одна?
– Да.
– Хочешь познакомлю тебя с ним? Он демонстрировал нам костюмы. Симпатичный парень. Сносно говорит по-русски, собирается жениться на русской. А ты перебежишь ей дорогу. Давай я тебя познакомлю! Ха-ха!
Она замотала головой, никого не хотела видеть и не успела ответить, как Дмитрий уже вскочил со стула, побежал к стойке и закричал: "Джон, Джон, иди сюда, у меня для тебя сюрприз!"
Сюрприз ожидал Риту. У нее глаза расширились – к ней приближался Джон Фэрри. Вот так встреча! Лучше бы она сюда не заходила. Джон, увидя Риту, тотчас приветливо заулыбался. На нем был голубой костюм в полосочку, голубая рубашка с белым воротничком. Но не в пример Косову он был гладко выбрит.
Не успел он сесть, как к ним присоединилась еще одна девица. Ее звали Тоней. Ярко намазанная брюнетка. Она говорила на плохом английском и довольно бесцеремонно обращалась с Джоном, называла его "наш бэби". Потом Дмитрий вскочил, увидел какого-то знакомого яхтсмена. И привел его. Рита не верила своим глазам. Это был Борис Тушин.
У нее закружилась голова. То ли от выпитого виски, то ли от сюрпризов. Таких встреч в один вечер она никак не ожидала. Все словно сговорились. Дмитрий тотчас рассказал, что с Борисом готовится новая передача "Путешествие в удивительный мир", он расскажет о своих поездках на яхте в экзотические страны, о посещении Мачу-Пикчу.