- Вот вы тут говорите… - сказал тихо Тимоша. - Вы тут говорите: сурок, будильник и чижик понимают друг друга… А ведь, кроме нас, этого никто не знает! Папа с мамой думают, что Иван Карлыч - обыкновенный сурок, Рекс - просто чижик, а Будильник - такие часы…
- Беда не в этом, пусть думают, - сказал, обнимая его за плечи, Иван Карлыч. - Беда, когда мы сами перестаём разговаривать и понимать друг друга. Тогда всё становится обыкновенным, чудо исчезает…
Они забрались все вместе в старое кресло, где обычно спал, укрывшись клетчатым шотландским пледом, Иван Карлыч, и затихли, тесно прижавшись друг к другу: старый Сурок, мальчик с укутанным горлом и Чижик. Только Будильник вышагивал по комнате на своих коротеньких ножках, и две серьги его с надписями: "Ход" и "Бой" бряцали в такт шагам, как кавалерийские шпоры.
- И всё-таки я летал! - тихо сказал Тимоша. - Летал!
- Хорошо, хорошо! Конечно, летал, - согласился Иван Карлыч. - Успокойся, поспи. Ты ведь болен…
- Как же я теперь жить-то буду… - прошептал Тимоша. - Бескрылым! - И заплакал.
- Господи! - схватился за голову старый Сурок. - Ну что мне делать?! Что же нам делать! Бедный ты мой мальчик!
- Я знаю, что делать! - решительно сказал вдруг Будильник, так что Чижик, Сурок и Тимоша разом вздрогнули. - Нужно, в конце концов, выяснить: может человек в принципе летать или нет! Нам нужен кто-то толковый и образованный, чтобы всё нам объяснил!
- Да какая разница: может, не может… - вздохнул Сурок.
- Надо Булкину позвонить! - сказал Тимоша, спрыгивая с кресла и бросаясь к телефону. - Он же отличник! Наверно, он уже из школы пришёл…
- Только не Булкину! - закричал Иван Карлыч, но Тимоша уже крутил телефонный диск.
Глава девятая
Телефонный Булкин
- Алё! - закричал Тимоша в трубку таким голосом, что любому было ясно: от ответа зависит всё, может быть, даже его жизнь. - Алё, Булкин, это ты?
- Дуня? Привет, - ответил, что-то дожёвывая, Булкин. - Как здоровье? Извини, зайти не могу. У нас сегодня организационное собрание в кружке юных экологов.
- Ух ты! А кто такие экологи? - потрясённый новым словом, спросил Тимоша.
- Ну, в общем… - замялся Булкин. - Раньше этот кружок называли "Друзья природы". Так что, наверное, что-то насчёт защиты окружающей среды… Давай, записывай задание на дом.
- Погоди, Булкин, - взмолился Дуня. - Тут такое дело. Скажи: у человека могут вырасти крылья?
Булкин, казалось, нисколько не удивился такому вопросу. Он жевал.
- Зачем?
- Как это - зачем? - растерялся Тимоша. - Чтобы летать!
- Куда? - спросил Булкин, продолжая жевать.
- Не знаю. Просто летать, как птицы…
- Птицы летают в поисках пищи и спасаясь от хищников, - отчеканил Булкин.
- Ну, просто так… Ну, по воздуху… Там, где синева, простор и облака, - пытался объяснить Тимоша.
Но Булкин не стал слушать.
- Значит, так, - сказал он. - Крылья у птиц сформировались в процессе борьбы за существование. Когда они искали пищу и спасались от хищников. У человека нет необходимости летать по воздуху в поисках пищи, поэтому крылья у него не сформировались и сами по себе вырасти не могут. Кроме того, человек тяжелее воздуха! Нет такого физического закона, чтобы человек летал. У меня всё…
- Но я был легче воздуха! - закричал Тимоша.
- А может, он летает по какому-то ещё не открытому физическому закону… - кричал Будильник.
Но Булкин уже этого не слышал. В трубке раздавались частые телефонные гудки.
Иван Карлыч выхватил трубку из опущенной Тимошиной руки и положил её на рычаг аппарата.
- Я тебя предупреждал, - сказал он мальчику, - я говорил: не звони Булкину.
- Но он же отличник, - грустно сказал Тимоша. - Он же староста.
- Булкину не нужно летать! - сказал Иван Карлыч. - Ему не нужно летать, потому что такие, как он, не живут, а борются за существование. А тебе, мой мальчик, может быть, необходимо летать! И не в поисках пищи! А чтобы чувствовать себя человеком!
- Да много твой Булкин в этих физических законах понимает! Тоже мне! - Чижик презрительно плюнул на пол, покосился на Ивана Карлыча и быстро вытер плевок ногой.
- Нужно в школу идти! - уверенно звякнул Будильник. - Что ты каких-то Булкиных-Сайкиных расспрашиваешь? Нужно самого учителя физики спросить!
- Но я ни с одним учителем физики не знаком! Мы ещё физику не проходим.
- Да ты что! - закричал Чижик, довольный, что никто на его плевок не обратил внимания. - Да тут любой физик обрадуется! Такое дело - человек летает!
- Иди, мой мальчик.
Иван Карлыч приволок из передней пальто, шапку.
- Иди! - приговаривал он, помогая Тимоше натягивать свитер, брюки, носки. - Иди и не расстраивайся, что бы тебе ни сказали. И помни: мы ждём тебя и волнуемся.
- Любому и каждому только не верь! - закричал Чижик. - Ты - летаешь! Мы все видели! Мы все в свидетели пойдём!
- Шарфик, шарфик не снимай! Помни: у тебя больное горло! - крикнул Тимоше вслед Иван Карлыч.
Глава десятая
Епильдифор
- Э! - закричал Рекс - Э! Чего ты один-то! Я с тобой! Воще!
Но дверь за Тимошей уже захлопнулась.
Чижик метнулся к окну и выпорхнул в открытую форточку.
- Рекс! Рекс! Вернись! - кричали ему вслед Сурок и Будильник, но напрасно.
Пулей вылетел Рекс на улицу и уселся на жиденьких веточках молодого кустарника, который со временем должен был превратиться в замечательный сквер и озеленить этот новый район.
- Во! Воще!
Чижик оглянулся на дома. Но все дома были совершенно одинаковые. Он поискал окно и балкон, с которого вылетел, но и все балконы, и все окна были одинаковые.
Рекс даже присвистнул от удивления.
Чижик был малый сообразительный и потому решил смотреть на двери подъездов: из какой-нибудь обязательно выйдет Тимоша!
Чижик, однако, не знал, что, по какому-то странному обычаю, все парадные двери этих домов всегда были заколочены.
Зачем это делается, наверное, никто на свете не знает! И ответить на этот вопрос так же трудно, как и на тот, зачем вообще нужны парадные двери, если в них нельзя войти.
Тимоша давно вышел через чёрный ход и побежал к школе через двор, а Чижик всё сидел, покачиваясь, на кусте и всё поводил носишком, вглядываясь в двери парадных.
Тем временем на улицу вышел известный всему району бандит и ворюга кот Епильдифор.
Собственно, у него было много имён, потому что он ухитрялся жить сразу у нескольких хозяев, в нескольких квартирах, где его ласкали, кормили, не подозревая о том, какую он ведёт жизнь, когда отправляется гулять.
"Васенька, бедный, - говорила одна хозяйка, отпаивая его молоком, - куда ты пропал, славный мой котик. Вон как отощал…"
И Епильдифор, который чуть не лопался от сытости, потому что за день трижды пообедал в разных домах, притворно жалобно мяукал.
"Мурочка моя славная! (Представьте, одна девочка считала, что Епильдифор - кошка, и страшно боялась, что её украдут!) Мурочка моя хорошенькая, я уже везде объявления развесила: "Пропала кошечка".
А "кошечка" Епильдифор выгибал спину, скрёб грязными когтями паркет, пыхал зелёными глазами и размышлял: что бы ему такое выбрать? Телячью котлету, сосиску или салаку, которую для него в этом доме специально покупали?
"Ну ты даёшь, Фонарик! - говорил в третьей квартире Епильдифору пенсионер, бывший военный. - Я уж не знал, что и думать! Куда ты пропал? Тут собак полно, как в деревне! Того гляди, растерзают тебя, дурака!"
"Посмотр-р-р-рим-м-м, посмотр-р-р-рим…" - мурлыкал Епильдифор.
Откуда было знать сердобольному пенсионеру, что все окрестные собаки испытывают ужас перед этим Фонариком Епильдифором.
Что он дерёт в кровь догов и овчарок, не говоря уже про всяких там болонок и таксиков. Что когда он выходит на улицу, все собаки, и даже те, у кого вместо хвостов одно воспоминание, эти самые хвосты поджимают и разбегаются кто куда.
- Епильдифор-р-р-р, Епильдифор-р-р-р-р, - удовлетворённо мурлыкал кот, выходя на улицу и хозяйским уверенным глазом окидывая свои владения.
- Э! - вдруг услышал он. - Э! Что это тут все двери заколочены?
Кот оглянулся. На кустике сидел… чижик. Правда, догадаться можно было не сразу, потому что он был в футболке и в джинсах.
- А? Что? Без очков не слышу? - прогнусавил Епильдифор, подбираясь поближе. Ему вдруг ужасно захотелось свежей дичинки.
Если бы он знал, что этот Чижик никогда котов не видел! Рекс и не подозревал, какая его подстерегает опасность.
- Я грю… это… - сказал Рекс, доверчиво спрыгивая с ветки. - Чегой-то здесь двери-то все закрыты?..
- Ну… допустим, сквозняки… или, там, посторонние. В общем, меня это устраивает, - мурлыкал Епильдифор, прикидывая, как бы поточнее запустить в чижика когти. - Меня это устраивает, я не граф, мне парадный ход не нужен, я и через подвал, и через водосточную трубу куда хочешь пролезу.
- Во! - Чижик с нескрываемым восхищением посмотрел на кота. - А летать можешь?
- В каком смысле? - не понял кот.
- Ну, летать!
Чижик вспорхнул на ветку.
- Вот так.
"Сорвалось!" - огорчился Епильдифор.
Но Рекс тут же слетел обратно.
- В принципе… - задумчиво протянул кот. - В принципе, конечно… Но чтобы конкретно… летать…
Чижик вертелся, шнырял туда-сюда и вообще был такой Маленький, что Епильдифор боялся промахнуться. Он решил подождать, когда пичуга подсядет совсем близко, и поддержал беседу.
- Конечно, - рассуждал кот. - Я могу летать, например, с крыши, если, конечно, допустимая высота…
- Вот с этой? - спросил Рекс и задрал вверх носишко.
И вдруг вверху, на балконе двенадцатого этажа, он увидел Будильника и Ивана Карлыча. Будильник бегал по перилам, а Иван Карлыч взволнованно махал лапами и что-то кричал Рексу, указывая на кота.
- Нет… С этой высоковато, - сказал Епильдифор, нервно метя хвостом по асфальту и примериваясь, как бы цапнуть вертлявого летуна.
- А хочешь, я тебя научу? - радостно заблестел глазёнками Рекс - Я, знаешь, тоже раньше не умел, а вот теперь научился! Запросто!
- Я как-то над этим не задумывался… - протянул кот. - Хотя, с другой стороны, почему бы и не летать? Есть же летучие мыши, почему бы не быть летучим котам? Расскажи-ка мне об этом поподробнее.
- Значит, так! - сказал Рекс - Раскидываешь крылья или, там, лапы и говоришь: "Хочу летать! Очень хочу, летать!"
Кот раскинул лапы и наконец-то мгновенным движением схватил Рекса.
- Ты что? Ты что, воще? - удивился Чижик, поначалу даже не пытаясь вырваться.
- Знаешь, - сказал кот, облизываясь. - Я, пожалуй, не хочу летать. Я хочу тебя съесть…
- Э! - заорал Чижик. - Как это! Воще! Мы так не договаривались!
- Ничего! - сказал Епильдифор. - Мы без договора.
- Пусти! - завопил Рекс и клюнул кота в нос.
От боли и неожиданности кот ослабил хватку, и чижик почти выскользнул из его лапы… Почти, да не совсем. Острым когтем Епильдифор зацепился за джинсы и стал подтягивать трепыхавшегося Рекса к себе.
- Постой! Постой, мой милый, мы ещё не обо всём поговорили…
- Пусти джинсы! - орал Рекс. - Пусти, порвёшь!
- Ерунда какая. Нужно быть выше этого!..
И только Епильдифор примерился, чтобы схватить Рекса второй лапой, как что-то горячее и мокрое шмякнуло коту в морду. Это Иван Карлыч выплеснул с балкона на кота целую кастрюлю манной каши. И в ту же секунду чижик отстегнул подтяжки и взмыл в небо.
- Ф-ф-фу-у-у! Ф-ф-фу-у, - фыркал и отплёвывался Епильдифор. - Терпеть не могу манную кашу.
Он стёр с морды кашу джинсами Рекса и, сделав вид, будто ничего не произошло, отправился дальше. Только иногда он вздрагивал, брезгливо отряхивался и пускал глазами зелёные искры.
- Ф-ф-фу… ф-ф-фу-у-у… Епильдифор-р-р-р…
А Рекс, выждав минутку, подхватил мокрые джинсы и взлетел на балкон.
- Во! - сказал он запыхавшись. - Воще… Чуть меня не съел!
Иван Карлыч молча ушёл пить валерьянку.
Чижик поволок джинсы в ванну и там долго стирал их, не то плеская водой, не то шмыгая носом…
Глава одиннадцатая
Физика и физкультура
Школа была в центре микрорайона, по дороге в школу Тимоше не нужно было ни одной улицы переходить. Иначе Иван Карлыч ни за что бы не отпускал мальчика одного.
Мальчик бежал, перепрыгивая большие лужи, и прохожие шарахались от него, удивляясь широченным скачкам.
Старушки, те, что пасли на детской площадке малышню, дружно ахнули, когда он перемахнул через гору песка.
Малыши, воткнутые в песочницу, как грибы в корзинку, разинув рты, глядели Тимоше вслед, позабыв про куличи и формочки.
И лишь один, тот, что был побольше других и уже ездил на трёхколёсном велосипеде, приналёг на педали, но догнать бегуна не смог.
- Куда?! Куда?! Назад! - кричала на малыша командирским голосом его бабушка. Она никак не могла взять в толк, что велосипед нужен не для того, чтобы торчать на нём неподвижно, как Медный всадник на коне, а чтобы ездить, кататься, то есть падать и вставать!
- Стой! - кричала бабуся нарушителю.
Малыш был схвачен за ухо, водворён на детскую площадку и снят с велосипеда в наказание. Однако он успел заметить, что тот странный мальчик бежал почти не касаясь земли!
- Итит! Итит! - пытался рассказать всем малыш, но ему не хватало слов, говорить он научился совсем недавно.
- Влетит! Влетит! - по-своему растолковывала его слова бабуля.
"Разве это полёт, - думал на бегу Тимоша. - Мне кажется, что мои крылья стали совсем маленькими и слабыми… Я словно налит тяжестью! А когда мы летали с Рексом, я был совсем невесомый. Ну где же мои крылья?! А может, их и в самом деле нет? Ведь я их тоже не вижу, я их только чувствую. А может, я и не летал?"
Б-бу-ум-м-м! - Тимоша с размаху налетел на высокого крепкого человека в спортивном костюме.
- Стоп! - сказал человек. - Куда летишь?
- Правда? - воскликнул Тимоша. - Вы видели? Правда? Вы видели, что я…
- Конечно, видел. Чего ж тут удивительного, - сказал человек. - Я сам, можно сказать, бывший летун!
- И вы тоже, - обрадовался мальчик. "Вот, - подумал он. - Вот человек, который тоже летал! Значит, это правда! Значит, люди всё-таки летают! И ничего в этом удивительного… Только почему он сказал "бывший"?"
- А почему вы сказали "бывший"? - спросил мальчик. - Вы что же, больше не летаете?
- Хватит, - засмеялся человек. - Уж я полетал… Ничего не скажешь… Куда меня только не заносило! Всё искал себя. Всё меня не удовлетворяло. Всё порхал, как птица. С места на место, с работы на работу… Из города в город, из края в край… Друзья мои уже давно делом занялись, а я всё парил в мечтах. Всё сновал между небом и землёй… - сказал он, поглаживая себя по короткой причёске мощной рукой, будто отлитой из красной меди. - И всё в голове, понимаешь ли ты, разные планы роились, идеи… Сколько дел начинал, сколько бросил! А потом я сказал себе: "Стоп! Хватит летать!" И теперь я совсем другой человек. А знаешь, с чего всё началось? С физической культуры!
- С физической! - подпрыгнул от радости мальчик.
- Да! Я теперь в этой области, считай, специалист! Физическая культура - основа всего. Начинаешь ею заниматься - и всё становится на свои места…
- Как я рад! - сказал Тимоша. - Я как раз хотел узнать про всякие законы физические. Вы мне так нужны!
- Сам вижу, что нужен. Тебя, я смотрю, от ветра качает! Тебе регулярные занятия просто необходимы.
- Я с удовольствием! Но только я хотел спросить про один закон…
- Самый главный закон, - перебил его человек, - регулярность. Начинаешь, например, бегать но утрам. Сначала трудно, неприятно… А через месяцок-другой, глядишь, и не узнать человека, не бежит - летит!
- Летит, - как эхо, повторил мальчик. - Значит, человек может летать?
- Человек может всё!
И, положив на Тимошины плечи огромную, как строительная панель, ладонь, спортсмен спросил:
- Ну, где тут у вас кузница здоровья?
- Чего? - не понял мальчик.
- Видишь ли, - сказал человек в спортивном костюме, - я всего неделю как в этот район переехал… С этим переездом занятия физической культурой подзабросил. И сразу чувствуется! Сразу. - Он похлопал себя по животу. - Вот сегодня вышел познакомиться с вашими спортивными сооружениями… Где тут у вас спортплощадка?
- А… - догадался Тимоша. - Пойдёмте.
- Спортплощадка - наше главное рабочее место. Отсюда начинаются и рекорды, и трудовые подвиги. День должен начинаться здесь! А потом можешь идти хоть в школу, хоть в лабораторию, на завод, в учреждение… Но начало всего - здесь!
Лёгким пружинистым шагом двинулся человек в спортивном костюме в сторону "цеха здоровья", ведя за руку восторженно посматривающего на него Тимошу. Правда, спортивная площадка напоминала цех, который давным-давно закрыли и всё оборудование сдали в металлолом.
Когда-то были на площадке турник, параллельные брусья, канаты и шесты, городошная площадка. Но потом как-то всё само по себе исчезло.
Прежние городошники давно перекочевали под грибок на детской площадке, поставили там стол и с городошным грохотом забивали "козла" в домино.
И только половина огромного плаката, что когда-то украшал кузницу здоровья, все ещё торчала на спортивной площадке. И несгибаемый спортсмен с несмываемой непогодой улыбкой, держа над головой штангу, утверждал: "Спорт - сила"… Была когда-то и вторая часть этого художественного произведения, но давным-давно затерялась.
Тимоша глянул на плакат, потом перевёл глаза на человека в спортивном костюме и увидел, что он похож на плакатного штангиста, как брат-близнец.
Глава двенадцатая
В кузнице здоровья
Физкультурник обозрел цех здоровья, и спортивный огонёк в его глазах несколько угас.
- А почему ты, собственно говоря, без дела порхаешь, - неожиданно спросил он Тимошу, - когда все в школе сидят?
- Не, - сказал Тимоша, - второклассники уже домой пошли, а я-то, вообще, болею…
- А почему, спрашивается?
Физкультурник сел на скамеечку и поставил рядом с собой длинную, как огурец, спортивную сумку.
- Что "почему"? - не понял Тимоша.
- Почему, спрашивается, болеешь?
- Да я, вообще-то…
Тимоша попытался всё объяснить и спросить про физические законы, но физкультурник сел на любимого конька.
- А вообще-то, - говорил он, поворачивая к Тимоше такой мощный, такой волевой подбородок, что казалось, всё лицо только из него одного и состоит, - вообще-то, получается интересный круговорот вещей в природе. Понимаешь?
- Понимаю, - кивнул одуванчиковой головой мальчик. - Мы про круговорот по природоведению проходили…
- Тут, брат, одним природоведением не обойдёшься! Бери выше! - сказал физкультурник и поднял над головой указательный палец.
- Тут физические законы? - попытался догадаться Тимоша.
Он внимательно смотрел, куда указывал палец физкультурника. Там было небо, и по нему плыли низкие осенние тучи.
- Тут, - значительно сказал спортсмен, - физическая культура! Вот где собака зарыта.
Палец переместился от небес к земле и указал на остатки гаревой дорожки.