9
Быстро миновал январь, аза ним и февраль. Дел в лесничестве с каждым месяцем прибавлялось все больше и больше. И вот уже март просверлил капелью первые дырочки в снегу и развесил по краям крыш звонкие сосульки.
Целыми днями в поселке, на лесных опушках и в зеленых борах серебряными колокольчиками звенели непоседы-синицы и скромненькие желтые овсянки. На крышах домов галдели и дрались шумные компании воробьев. У птиц с прибавлением света начались весенние хлопоты.
Пятьсот скворечников, развешанных во всех кварталах школьного лесничества, ждали новоселов. По чертежам Виктора Петровича ребята смастерили из дуплистых осин двадцать почти метровых ящиков. Эти птичьи дома, а скорей домищи, предназначались для утки-нырца с необычным названием - гоголь. Ребята решили развесить домики по берегам Мусто и Сяргиламбы.
А все Пашка Тергуев. Достал где-то "Справочник егеря" и вычитал, что есть такая утка на наших озерах, и что самое странное - гнездится она в дуплах.
На одном из заседаний совета лесников кто-то из ребят предложил установить контроль за дуплянками и скворечниками. Тогда-то и решили назначить старшего охотоведа.
- А ружье дадут? - первое, о чем спросил Сашка.
- Это зачем же тебе ружье? - с ехидцей проговорил Володя. - Первокласснику ясно, что летом с ружьем по лесу ходят одни браконьеры.
- Постой, Володя, - перебил его Пашка. - Я, например, думаю, что ружье надо достать обязательно, сорок и ворон поубавить. - Пашка говорил веско и для убедительности после каждой фразы взмахивал рукой. Видно, прочитанный "Справочник егеря" он теперь знал назубок. - Или взять болотного луня, ястреба-тетеревятника… Что ж, перед ними шапку снимать? Да в егерских участках за пару лапок этих хищников патрон дают! Это я точно знаю.
Виктор Петрович, не скрывая улыбки, следил за перепалкой ребят.
- Конечно, надо ружье!
- А где его взять?
- Купим!
- У Василия Егоровича можно попросить!
Предложения сыпались одно за другим. Ребята так расшумелись, что даже забыли, с чего и разговор зашел. Наконец в разговор вмешался Виктор Петрович.
- С ружьем решить можно и позже. Сейчас у нас речь идет о том, кого выбрать охотоведом.
Ребята сразу приумолкли. На секунду в пионерской комнате стало тихо-тихо, потом лесники разом повернулись в Пашкину сторону и дружно закричали:
- Тергуев…
- Пашка…
- Пусть будет Пашка Тергуев.
Сказали как припечатали. Пашка покраснел от волнения до самых ушей, встал и счастливыми глазами взглянул на ребят, не зная, как их благодарить за такое доверие.
А Сашка, опустив голову, сосредоточенно царапал ногтем крышку стола. В этот миг он считал себя самым несчастным человеком на свете. А когда представил, что его родной брат идет по лесу с ружьем на плече, у Сашки от зависти даже под ложечкой засосало. "И везет же этому Пашке. В охотоведы выбрали. А про него даже и не вспомнили", - думал Сашка, и ему показалось, что несчастнее его нет человека на белом свете.
- Ну что ж, - сказал Виктор Петрович, - пусть старшим охотоведом будет Павлик Тергуев. Тебе, Павлик, надо подобрать группу ребят, человек пять-семь для патрульной службы в лесничестве. Книги о животном мире наших лесов я вам найду. Подготовьтесь с ребятами так, чтобы знать лес как свои пять пальцев. Ваша группа должна держать постоянную связь с лесниками.
- А как же моя бригада? - спросил Павлик. - Ведь я же - лесник.
- Бригаду передадим другому. В вашем классе каждый может быть лесником.
Сашка услышал лишь одно: Пашке поручено подобрать группу охотоведов. И у него зародилась искра надежды. "Упрошу… буду делать все, что прикажет, а упрошу…"
Верный пес Василия Егоровича, старый Дон, уже давно привык к тому, что во двор к ним нередко шумной гурьбой приходят ребята. В такие дни ему десятки раз приходится "давать лапу" и в ответ на настойчивую просьбу "Голос!" громко лаять.
Дон уже наперечет знал всех ребят, которые с лыжами и санками приходили к домику лесника. От них пахло снегом, зеленой хвоей и сосновой смолой. А старый Дон хорошо различал эти запахи. Они веселили его, Дон прыгал, носился по двору, опрокидывая санки и мешки, и звонко лаял. Вот и сегодня Дон веселится со своими друзьями, которые запрудили весь двор лесника. Наступили весенние каникулы. И лесные бригады последний раз ходили в лес за шишками. На занастившемся снегу ребята кое-где подобрали несколько крылатых сосновых семечек, которые вылетели из просушенных мартовским солнцем шишек. Это была первая весть, что пришла пора кончать сбор семян.
Опять во двор были вынесены весы, и Василий Егорович аккуратно подвешивал гирьки.
- Да вы никак нынче больше всего насобирали, - удивился Василий Егорович, пересчитав подвезенные к весам мешки с шишками. - Смотрю, наловчились вы за зиму. Этак скоро вы у меня план за все лесничество выполнять станете.
Но ребята тут же объяснили леснику, что сегодня их наст выручил. Дело в том, что шишки, падая вниз, не проваливались в снег. Все до одной подобрали.
Володя Мелькин и Павлик Тергуев, ожидая своей очереди, сидели на мешках.
- Ты знаешь, сегодня Василий Егорович "жалованье" будет выдавать, - сказал Володя.
- Какое жалованье? - не понял Павлик.
- Ну то, что мы заработали, за шишки. И понесем мы, как Плюшкины, свои копейки-рубли в кулаке. Малыши конфет накупят, а мы разной чепухи.
- Ну, а если заработали, так куда же эти деньги девать?
- Понимаешь, я уже думал об этом, - Володя на секунду замолк. - Вот мы шишки возим или там дуплянки разные - все на себе. Зимой на лыжах это легко. А летом? Пешком ходить все-таки далековато. Да и носить тяжело. Вот бы в школе своя машина была, чтобы бригады на ней в лес ездили…
- Так ты предлагаешь купить машину? - удивился Павлик.
- А что? На новую, конечно, денег не хватит, а подержанную леспромхоз нам продаст. Они же и отремонтировать помогут…
У Павлика даже дух захватило от этих слов.
- Вот это да! Своя машина! Ох и поездим…
- А еще можно купить палатки и поставить их где-нибудь у Мустоламбы. Свой лагерь там разбить, чтобы целым классом в лесу жить и работать.
- Нет, лагерь лучше сделать у Сяргиламбы. Там красивее. Только не классом переселяться туда надо, а всей школой. Ну и голова же у тебя, Вовка! И как я сам до этого додуматься не смог? Ведь каждое лето половина ташканских ребят уезжает в лагеря. А зачем ехать куда-то за тридевять земель, когда и здесь можно отлично отдохнуть.
- Значит, ты "за"? - без обиняков спросил Пашку Володя.
- Конечно, "за".
- Тогда поддержи меня, если кто будет за свои копейки трястись.
Весть о том, что Василий Егорович будет рассчитываться, уже облетела всех. Ребята не расходились. Они сидели на санках, на завалинке и оживленно спорили о том, что лучше купить.
- Ну вот, Олави, сегодня же пойдем выбирать тебе велосипед, - и Венька с силой хлопнул своего бывшего приятеля по плечу, будто между ними никакой ссоры и не было. - У меня уже тридцать пять рубликов скопилось. Я их сразу же получил. Не хотел со мной дружбу водить. Уже давно был бы с велосипедом. А я, знаешь, что куплю? Транзистор… Чтоб на любой волне музыка. Пусть тогда Толька Лушин со мной потягается.
Олави вздрогнул от неожиданности. Со дня ссоры он ни в школе, ни на улице не заговаривал с Венькой. Да тот и не искал больше встреч.
И сейчас Олави с улыбкой слушал Веньку и на каждое слово его согласно кивал головой. В душе он радовался тому, что наконец-то пойдет покупать велосипед на свои деньги. Олави представил, как удивятся дома отец и мать, когда он, едва приотворив калитку, начнет звенеть велосипедным звонком на всю улицу.
Наконец последние мешки были перенесены с весов в сарай. Василий Егорович сходил в дом и вынес небольшой железный сундучок. Ребята разом окружили лесника.
- Ну, давайте рассчитываться. Бери, Володя, книгу и смотри, кому сколько полагается за труды, - сказал Василий Егорович и отомкнул крохотным ключиком блестящий замочек на сундучке.
Володя взял конторскую книгу, в которой Василий Егорович отмечал, кто сколько сдал ему шишек, и обвел глазами сгоравших от любопытства ребят.
- Начинать надо с нас! - хором кричали пятиклассники.
- Да-а, всегда мы были первыми, - доказывали ребята из четвертого.
Но Володя что-то медлил.
Вот он встал на санки, сунул книги с записями под, мышку и негромко начал:
- Ребята! Василий Егорович сдержал свое слово, и он готов нам выдать деньги. Но вот что я думаю. Когда деньги наши лежат вот в этом сундуке, то их много. А когда мы рассуем их по карманам, это капля, мелочь. На них дельного ничего не купишь.
- Приемник куплю! - с вызовом крикнул Рюхин.
Володя усмехнулся в ответ:
- Бедный Рюхин, и как он только до сих пор жил без приемника.
Ребята зашикали на Веньку, а Володя продолжал:
- А вот если мы на все эти деньги купим машину, то от нее польза будет каждому и всей школе.
Что тут началось! Ребята загалдели, захлопали в ладоши… Володя поднял над головой книгу и попросил выслушать его до конца.
- А еще на эти деньги можно купить палатки и устроить в лесу лагерь для всей школы.
- Лагерь?.. Тебе хорошо, - выкрикнул Венька. - Опять командовать будешь! Давай то, сделай это. Ты и шишки-то не собирал, все распоряжался. А я, может, не хочу в твой лагерь…
Слова Веньки были громом средь ясного неба. Все разом стихли, ожидая, что ответит Володя.
- Старшим лесничим, Рюхин, меня назначил совет дружины. Шишек я и вправду собрал меньше, чем ты. Но зато и чужих не воровал, - и Володя сделал паузу.
Ребята как-то подались назад, зашептались. А Венька остался перед Володей один на один, с каждой секундой краснея все больше и больше.
- …как некоторые, - добавил Мелькин, так и не назвав ничьего имени. - Но если ты не хочешь в лагерь, то можешь заработанные деньги взять себе. Покупай приемник и вешай его на пузо.
Ребята расхохотались. А у Веньки сразу от сердца отлегло. Чтобы как-то смягчить этот неприятный разговор, он сказал как можно веселее:
- Я что… Я за себя не беспокоюсь… - он кивнул на Олави и добавил: - Вот и Олави, например, собирался на эти деньги велосипед купить…
- Что ж, пусть купит, - сказал Володя. - И вообще, кто желает, тех Василий Егорович рассчитает.
Но тут вскочил Пашка Тергуев и громко крикнул:
- Да что нам торговаться. Решили лагерь и точка!
Олави подошел к Володе, и, тронув его за руку, сказал:
- Я хотел велосипед купить. Но если все ребята решили строить лагерь, я тоже с ними буду. Не надо мне никаких денег.
- Ну что ж, Вениамин, подходи, расписывайся. За прошлое я тебе уже платил, а последний раз ты сдал, мне шишек на семь целковых пять гривен, - с этими словами Василий Егорович взял у Володи книгу и протянул Рюхину.
Венька, втянув голову в плечи, подошел к столу, быстро расписался в книге и, скомкав деньги, сунул их в карман.
Сразу стало тихо. Все, кто был в это время во дворе, не спускали с Веньки презрительных взглядов.
И вдруг натянутая тишина словно взорвалась. Пока Венька шел через двор, вслед ему неслись обидные слова:
- Частник!
- Хапуга!
- Мы тебе это припомним!
А Олави, словно очнувшись от какого-то тяжелого сна, крикнул:
- Капиталист!
Слушая, как ребята отчитывают Веньку, Василий Егорович ухмыльнулся и шепнул Виктору Петровичу:
- Дело задумали, молодцы! А распетушились-то как.
Виктор Петрович удовлетворенно кивал головой:
- Замечательные у нас ребята…
10
Весна пришла ранняя и дружная. Уже к половине апреля забурлили ручьи и вскрылись реки. О недавней зиме сейчас напоминали пятна серого снега в лесных оврагах и старых ельниках.
Ташканские улицы звенели десятками птичьих голосов. Это скворцы вернулись из дальних стран к родным скворечникам и распевали от зари до зари. Как только обнажилась земля на пришкольном участке, девчонки из юннатского кружка начали копаться на своих грядках. Еще зимой на одном из занятий по лесоводству Семен Аркадьевич предложил ребятам заложить на пришкольном участке питомник древесных пород, чтобы выращенные на нем сеянцы можно было пересадить на вырубки. Для питомника нужен был участок. И девочки надумали вскопать целину и обнести участок забором. Ну а это чисто мужская работа, не то что всякие там ситечки-носилочки. Мальчишки с невиданным усердием взялись за дело, и девочки не могли нахвалиться своими помощниками.
- Ай, какие же вы у нас молодцы!
- Вот что значит дело мастера боится!
Мальчики пожимали плечами, улыбались, всем своим видом показывая: "Знай, мол, наших! Еще не то можем".
В субботу вечером, когда ребята еще работали на пришкольном участке, возле школы остановился "козлик". Из машины вышел Семен Аркадьевич. Ребята тут же кинулись навстречу гостю и, обступив его, с шумом проводили до школьного порога.
В руках у Семена Аркадьевича был небольшой ящик, в каких обычно отправляют на почте посылки.
- Вот вам гостинцы от нашего института, - сказал он и присел на крылечке. - Все ученые уже знают о том, что у вас собственное лесничество, поэтому и решили преподнести кое-что на обзаведение. Как говорится: с миру по нитке - вашей школе лес. - И Семен Аркадьевич вскрыл ящик, где оказались семена древесных пород.
Мешочки пошли по рукам. Ребята громко читали надписи.
- Жимолость! Ух ты! А что это такое? Трава?
- Сам ты - трава! Это дерево.
- И не дерево вовсе, а кустарник, - пояснил Володя Мелькин.
- Кедр сибирский! А орехи на нем растут?
- Лиственница! Эту я знаю, в городе видел.
- Карельская береза! Девочки, сюда! - воскликнула Нютка Петрова, и девчонки, расталкивая локтями ребят, устремились к ней.
Таня Калитина развязала мешочек и положила себе на ладонь щепотку крохотных семян, похожих на ромбики.
- Только не чихните нечаянно, - предупредила она, - не то семена разлетятся. Они же легкие как пушинки.
Когда любопытство было удовлетворено и мешочки снова перекочевали в ящик, Семен Аркадьевич рассказал ребятам о деревьях, которые со временем вырастут на пришкольном участке из этих семян.
- А жимолость, когда разрастется, может служить живой изгородью, ее только подрезать надо.
- А когда сеять начнем? - спросил кто-то.
- Через недельку, не раньше. Пока что землю будете готовить, А завтра… - и Семен Аркадьевич подмигнул братьям Тергуевым. - Завтра пойдем "шутки шутить". На вырубку. Снежное шютте хоронить. Как, есть у вас настроение силами померяться со "снежным шутом"? А?
- Есть! - хором закричали ребята.
Утром следующего дня бригады, лесоводов вместе со своим учителем, Семеном Аркадьевичем и лесником отправились в путь.
Ребята шли молча, и только пустые ведра, захваченные из дому, позвякивали на ходу. Василий Егорович о чем-то разговаривал с учителем, и все считали, что приставать к ним с расспросами просто неудобно. По каким-то едва приметным тропинкам лесник вел школьные бригады к вырубке.
Вскоре сплошная стена леса расступилась, и показался лесной холм.
- Ну вот и добрались, - поджидая отставших, сказал лесник. - Тут этот самый "шут" и поселился. Давайте его всем колхозом в шоры брать.
Семен Аркадьевич вместе с лесником и учителем обошел всю вырубку. Через четверть часа они вернулись. В руках у Семена Аркадьевича была полуметровая сосенка, нижние ветки которой обволакивала серая паутина.
- Вот это и есть снежное шютте, - сказал ученый. - Работать надо очень осторожно, чтобы ни одна хвоинка не упала на землю или на соседние деревца. Если сеянец полностью поражен, его лучше удалить с корнем. Всю пораженную хвою надо собрать. Что ж, начнем?
Лесники разделили бригады на звенья. Каждому звену выдали по ведру. Вытянувшись цепью, ребята пошли по вырубке. Всю хвою, покрытую пепельным налетом и паутинками, они обрывали и ссыпали в ведра. Семен Аркадьевич ходил от звена к звену и показывал, как это лучше делать.
Под большими сеянцами ребята подбирали каждую хвоинку, кое-где снимали даже мох. Десятка два сосенок пришлось удалить вместе с корнем.
Когда ведра у ребят наполнились хвоей, на вырубке заполыхал костер. Всю хвою, собранную с больных сосенок, высыпали в огонь.
- Так-то оно надежней будет, - смеялся Василий Егорович. - Допечем "шута", чтоб ему неповадно было по вырубкам шляться.
Хвоя потрескивала на огне, и к небу взлетали желтые искорки. Ребята то и дело подкидывали в костер сухой валежник.
- Ну вот, друзья, большое дело мы сделали сегодня, - сказал Семен Аркадьевич, когда последние ведра пораженной хвои догорели в пламени костра. - Спасибо вам за помощь.
- И от меня спасибо, - добавил лесник.
- Теперь вам надо подсев сделать на этой вырубке. Чтобы на месте удаленных сеянцев выросли новые. Я упрошу Василия Егоровича, чтобы он семян вам дал.
- И просить не надо, - проговорил лесник. - Сам давно об этом думку имею. Пять килограммчиков я для них специально оставил. Могу выдать хоть сегодня. Пусть сеют и на вырубках и в своем питомнике.
Перемазанные сажей и копотью, лесоводы возвращались квартальной просекой в Ташканы. Василий Егорович неспроста повел ребят этим путем. У него были свои соображения. Во-первых, ребята лучше узнают свой лес, а во-вторых, он решил за это время кое-чему научить их.
Едва вырубка осталась позади и ребята углубились в старый высокий лес, Василий Егорович остановился.
- Кто знает, как эта дорога зовется? И кто проложил ее?
- Тропа! - первым отозвался кто-то из пятиклассников.
- Просека! - выкрикнул Сашка Тергуев.
- Это квартальная просека. А прокладывают ее лесники. Они же следят за тем, чтобы просека не зарастала и во время обходов вырубают кустарник и молодую поросль, - обстоятельно, как на уроке, ответил Володя Мелькин.
- Верно! - лесник кивнул головой в знак согласия и подмигнул Семену Аркадьевичу, дескать, видал мол наших. - А теперь скажите, что это такое?
С этими словами Василий Егорович нагнулся и почти без всякого усилия выдернул из земли небольшой стесанный с двух сторон колышек.
Ребята повертели колышек в руках, ощупали его, разглядели со всех сторон - колышек как колышек.
И вдруг кто-то воскликнул:
- Смотрите, на нем зарубка! Это Василий Егорович поставил колышек и зарубку сделал…
- А кто ж еще кроме меня? - усмехнулся тот. - Раз я лесник, значит, моя работа. Но вижу, с этим делом вы впервой сталкиваетесь. Придется объяснить. Так вот, начнем с квартальной просеки. Как они по лесу идут?
- С запада на восток!
- С юга на север!
- Верно. А где они скрещиваются, там что?
- Квартальный столбик.
- Тоже верно. А от столба до столба, если просекой добираться, сколько километров?
- Один.
- Два километра!
- Три…
Ребята называли все большие и большие цифры, пока Василий Егорович не замахал руками.