– Никогда не бойся терять, – произнес старик. – Сила в способности создавать деньги, а не просто "иметь" их.
– Отдать землю Глебу?
– Или прожить всю жизнь в бегах, будучи крупным должником, – продолжил старик. – Решать тебе.
Костя взглянул на старика. Его взгляд мог пронзить любую броню.
– Я лечу к сыну, – тихо сказал Костя.
– Итак, – сказал Сергей Иванович, – поскольку ты главный и единственный владелец земли, мы можем избежать формального собрания акционеров. Вот документ, свидетельствующий о том, что ты доверяешь мне по своему усмотрению распоряжаться этим участком в десять гектаров, включая продажу, передоверие и так далее. Подпиши, пожалуйста, эти бумаги. Я улажу судебную тяжбу с Глебом, переоформлю на него твою землю и закрою это дело. – Он выложил на барную стойку несколько листков. – Мы заверим это у нотариуса, и ты летишь в Америку. А потом решим, как нам жить дальше.
Костя с ручкой в руке склонился над бумагами. Пробежав взглядом несколько строк, он понял, что пришло время расстаться с землей. Какая вопиющая несправедливость, ведь он кровью и потом создавал это реалити-шоу, проходя сквозь огонь, воду и медные трубы.
Костя оторвал взгляд от бумаг и уставился на Сергея Ивановича. Тот взглянул на него с особой суровостью и жестом правой руки изобразил подпись.
Костя расписался, но стоило ему это невероятных усилий.
Старик тут же поднялся.
– Теперь быстро к нотариусу, – скомандовал он. – У нас чертовски мало времени.
По дороге Сергей Иванович сделал звонок Глебу и сообщил, куда приехать. Понимая, что время не ждет, он назначил встречу через час.
Костя и Даша сидели на заднем сиденье, а Сергей Иванович наблюдал за ними в зеркало заднего обзора. Девушка показалась ему довольно милой. На его взгляд, ей было чуть больше двадцати. Светлые волосы, слегка вздернутый носик: лицо типичной украинки.
Несмотря на безлюдные дороги, Сергей Иванович старался не гнать, соблюдая допустимую в городе скорость.
Вскоре он оказался перед аркой, справа от которой на красном неоновом квадрате ярко светилась надпись: "Нотариус". Припарковавшись, он сказал:
– Скоро подъедет Глеб. Приведи себя в порядок.
Они вышли из машины и направились в подъезд. Сергей Иванович вызвал лифт, и они поднялись на третий этаж. Старик свернул в коридор, по обеим сторонам которого располагались двери офисов. Остановившись перед кабинетом нотариуса, он открыл дверь и вошел внутрь просторного помещения.
Это был солидный офис с трехметровым потолком, обставленный изысканной мебелью в темно-коричневых тонах и красной дорожкой на полу. Висящие на стенах вьющиеся растения придавали кабинету особый колорит.
За большим столом, инкрустированным серебром, сидел человек в добротном темно-синем костюме.
– Добрый вечер, Сергей Иванович, – произнес хозяин кабинета.
– Привет, Петя, – отозвался старик. – Познакомься, это мой компаньон, Константин Власов. – Он обернулся к Косте. – Костя, это Петр Петрович Седлецкий, нотариус и мой старый друг.
В коридоре послышались шаги, и спустя минуту в кабинет ввалился Глеб Гайдович Хапштейн. С ним вошли двое крепышей с каменными лицами. Это была личная охрана старого ростовщика.
– Петя, – обратился к нотариусу Сергей Иванович, – можем мы воспользоваться твоей комнатой для переговоров?
– Конечно, Сергей Иванович, – ответил нотариус.
– Прошу вас, – обратился старик к прибывшим, – пройдемте в ту комнату, – и указал рукой на запертую дверь.
Глеб искоса посмотрел на Костю.
– Как скажете, – ответил он с формальной любезностью.
Они расселись по обеим сторонам стола, пристально глядя друг на друга.
– Итак, – начал Глеб Гайдович, – с вашего разрешения я хотел бы перейти к делу. Где документы на землю?
– Земля моя, – произнес Костя, – следовательно, и документы у меня.
– Я могу допустить, что так оно и есть, – отозвался Глеб. – Однако должен со всей ответственностью сообщить вам, что дело о тяжбе с землей уже рассматривается в суде самыми профессиональными работниками прокуратуры, которым приказано тщательно разобраться в этом деле и привлечь к ответственности виновного. Они работают над этим.
– Благодарю вас за вашу любезность, – подхватил разговор Сергей Иванович, – но наши адвокаты тоже знают свое дело. Боюсь, вашим прокурорам будет непросто доказать нашу вину.
– Насчет этого не беспокойтесь, – произнес Глеб. – Ни один адвокат не посмеет перейти дорогу Верховному Суду, – он положил руки перед собой на стол. – У меня к вам есть предложение. Не желаете ли выслушать его?
– Если оно того стоит, – произнес Костя.
– О! Можете не сомневаться, предложение дельное. Я начну с того, что не далее чем вчера вы, Константин, прямо на глазах у прокурорского служащего и еще трех свидетелей, которые, несомненно, дадут показания, что пистолет принадлежал вам, ранили человека. И вы использовали его, чтобы совершить разбойное нападение на сотрудника прокуратуры и его подручных. В результате ваших действий был избит гражданин Галкин и тяжело ранен из огнестрельного оружия гражданин Митяшко. Таким образом, вы, Константин, можете быть на сто процентов уверены, что мы вас посадим в тюрьму. И посадим надолго, лет этак на десять или пятнадцать. Звучит внушительно, не правда ли?
– Весьма, – подтвердил Сергей Иванович.
– Кроме того, – продолжил Глеб, – у пострадавших, один из которых с пулевым ранением, перенес операцию и сейчас пребывает в больнице, есть друзья. Они очень недовольны этим происшествием и жаждут мести. В моих силах уладить этот вопрос с друзьями пострадавших и замять в прокуратуре дело о разбойном нападении. Уверен, они расценят это как несчастный случай. И вот я делаю вам предложение: в обмен на мои услуги вы перепишите на меня вашу землю без лишних разговоров, целиком и полностью, все десять гектаров.
– Что ж, – сказал Сергей Иванович.
– Просто сами оцените ситуацию, – произнес Глеб. – Мы готовы закрыть все вопросы и уладить любые неурядицы с кем бы то ни было. Сами подумайте, вам, Константин, лучше проявить себя в бизнесе, чем в тюрьме. За десять – пятнадцать лет вы могли бы неплохо заработать, а это гораздо лучше, чем терять свое здоровье на тюремных нарах. Мы составим соглашение и засвидетельствуем его подписями. Я улажу все тяжбы в прокуратуре и договорюсь с ребятами, чтобы они простили вашу стрельбу. Так что переоформляйте землю, и мы отпразднуем новый день рождения Кости.
– А как будет с моей бывшей девушкой, которую вы привязали к стулу в ее квартире? – спросил Костя.
– Я же сказал, что мы уладим любые неурядицы, – подтвердил Глеб.
– Хорошо, – произнес Костя, – я согласен. Только пусть сначала ваши люди вернут мне мои кредитные карточки и водительские права, которые они "любезно одолжили" у меня вчера.
– Никаких проблем, вам все вернут. Мы же, прежде всего, бизнесмены, а не мелкие воришки.
Костя переоформил землю на Глеба. Нотариус заверил бумаги. Глеб на радостях захлопал в ладоши и пожал Косте руку.
– С днем рождения, Костя. – Надеюсь, что впредь ты будешь вести свой бизнес более осмотрительно. – Он спрятал документы в портфель, передал охраннику и выпроводил его за дверь. – Можешь не беспокоиться, с прокуратурой я дело улажу, и телку твою отпустят. С этой минуты никто никому ничего не должен. Вот только одного не могу понять. Как так получилось, что у владельца суперпопулярного реалити-шоу мозгов оказалось меньше, чем у канарейки. Таких лохов немного, – он улыбнулся и направился к двери, но Костя его окликнул:
– Глеб, не путай понятия. Дело не в том, что я лох. А в том, что ты – вор.
Глеб остановился и обернулся.
– Такие, как ты, и угробили страну, – продолжил Костя. – Ты, сволочь, сам ничего создать не можешь, а лишь доишь других. Отжал бизнес и радуешься. Но подожди, сука, придет время, и те, кто может работать и создавать что-то ценное для других, сотрут тебя и таких, как ты, в порошок!
Костя ударил кулаком по столу, Глеб в ответ хлопнул дверью.
– Послушай, дружок, – обратился Сергей Иванович к Косте, – напомни-ка слоган шоу.
– Схватка не окончена, пока я не выиграл.
– Вот-вот. А ты пока не выиграл. Тебе еще к сыну нужно успеть. Ведь, если я не ошибаюсь, ты все это создавал только ради того, чтобы завтра быть в Америке?
– Но деньги, шоу, Сергей Иванович. Мы же все потеряли!
– Не все, Костя. Мы не потеряли самое главное: то, что ведет нас к свободе и деньгам, к достижению цели и счастью.
– Что же это?
– Позволь, наконец, рассказать тебе и мою историю. А выводы сделаешь сам.
Глава 27
По направлению к Ялте мчался белый "мерседес". Рядом с водителем дремала девушка в легком сарафане. Сквозняк теребил ее светлые волосы, а приподнятые уголки губ, образовав милые ямки на щеках, показывали стороннему наблюдателю, что ей снится что-то забавное.
"Спит или нет?" – подумал водитель, но будить не решился – не хотел спугнуть счастье, которое часто вспорхнет и улетает, словно мотылек, с лица человека, когда он, проснувшись поутру, открывает глаза и понимает, что наступил обыкновенный новый день.
В сумочке, лежавшей на заднем сиденье, завибрировал телефон. Мария приподняла веки и посмотрела на парня, держащего руки на руле. Последние десять минут она не спала – мечтала: представляла выставку своих картин, которая, рано или поздно, все-таки состоится, восторженных посетителей, довольных покупателей. Представляла, как ее картины уезжают в другие страны, как у нее берут интервью, которые затем публикуют в журналах. Как она покупает себе дом, в котором у нее будет огромная студия, увешанная рабочими полотнами. Пол в студии будет залит красками, но это никого не будет волновать, в отличие от нынешних хозяев арендуемой ею квартиры.
Мария обернулась назад и, потянув сумочку за ремешок, перетащила ее к себе на колени, достала телефон и ответила на вызов.
– Добрый день, Сергей Иванович! И я рада! – улыбнулась она. – Сколько? Секунду. Илья, сколько нам еще?
– Через час будем на месте, – ответил водитель.
– Водитель говорит, через час будем, – сказала Мария в трубку, еще полминуты послушала собеседника и закончила словами: "До встречи!"
– Помнишь, я тебе рассказывала про администратора, который работает в этом отеле? – обратилась она к человеку, сидевшему за рулем.
– Ну да, с которым вы э… Как ты там говоришь? А! Родственные души!
– Не ехидничай! – возмутилась Мария и села в кресле ровнее. – Нечасто встретишь человека, который за считанные дни становится твоим другом!
– Может, ты в нем замену отцу нашла? – по-доброму спросил Илья.
– Знаешь, с папой у меня никогда не было таких теплых отношений… Может, конечно, оттого, что в зрелом возрасте мне не удалось с ним пообщаться. А детство не очень-то я и помню.
– Ладно, скоро увидишь своего друга! – сказал Илья.
Маша достала сигарету и закурила. Она грезила об отдыхе. Долгожданный июнь наступил, подведя итог многомесячному марафону офисной работы, единственной отдушиной от которого было лишь творчество по выходным.
В прошлом году Мария приехала в Ялту в таком же состоянии. Тогда казалось, что короткого отпуска ни за что не хватит для полноценного восстановления душевного равновесия. Неожиданно открывшаяся измена любимого за день до Нового года привела к длительной депрессии, что не преминуло сказаться на вдохновении, исчезнувшем на полгода. И лишь намеченные три недели отдыха в Крыму вселяли надежду.
Тем летом Маша первую неделю провалялась на пляже, оставляя выключенный телефон в номере отеля. Никого не хотела ни видеть, ни слышать. Но на восьмой день она наконец-то проснулась в ничем необусловленном хорошем настроении, с ощущением, что жизнь налаживается. Достала из сумки мольберт и решила съездить в горы.
На диване в холле отеля сидел то ли охранник, то ли администратор. Маша решила поинтересоваться у него о местах, где можно окунуться в творчество без отвлекающих внимание туристов.
– А это, юная художница, зависит от того, на что должен быть обращен ваш взор во время работы над пейзажем. Лес, горы, облака, степь, а может, море? Здешняя природная красота многообразна и безгранична!
– Может, есть конкретные места, облюбованные художниками? – спросила Маша в надежде получить утвердительный ответ.
– О таковых не слышал, – улыбнувшись, сказал мужчина, – но узнать не проблема.
Присядьте на минутку, я лишь звонок другу сделаю.
Расположившись напротив на кожаном диване, Маша словила себя на мысли, что собеседник непривычно быстро расположил ее к себе. Она уже доверяла ему и готова была слушать советы, пусть даже не его собственные, а те, что дает сейчас по телефону какой-то неизвестный человек.
Маленький журнальный столик, разделяющий новых знакомых, блестел отполированной столешницей. Бросив на него рюкзак, Маша склонила голову на спинку дивана и окинула взглядом пустой холл.
Жар утреннего солнца пробивался сквозь занавески на огромных окнах, наполняя помещение теплом, с каждой минутой все больше прогревая остывший за ночь морской воздух. Стопы освободились от шлепанцев, и мраморный пол подарил им порцию приятной прохлады. Пальмы и другие декоративные растения создавали домашний уют, наполняя душу легкостью и спокойствием.
– Вот что мы имеем, – сказал мужчина, пряча телефон в карман пиджака, – вам нужно попасть в дикий Крым.
– И как туда добраться? – уточнила Маша.
– Только на машине, если у вас таковая имеется.
– А если не имеется?
– Не проблема, я через час освобожусь и могу вас отвезти в очень красивые места. Меня, кстати, зовут Сергей Иванович, можно просто Сергей. Я здесь давно работаю, так что бояться меня вам нечего. А мне будет в удовольствие приложить руку к будущим шедеврам украинского импрессионизма.
– Да ладно, до шедевров мне еще далеко, – сказала Маша, радуясь тому, что проведет сегодняшний день на пока еще неведомых ей крымских ландшафтах. – Меня зовут Мария. Кстати, рада знакомству с человеком, знающим, что такое импрессионизм. Сейчас мало кто разбирается в живописи.
– Это смотря в каких кругах вы общаетесь, – загадочно прокомментировал слова художницы Сергей Иванович.
Полный смысл этих слов стал понятен Маше лишь после нескольких часов общения с этим необычным человеком. Сюрпризы начались с того, что на его руке сверкнули часы "Breitling" ценой не меньше десяти тысяч долларов, затем пред взором Марии предстала "инфинити", хотя и не новая, но, по меркам художницы, очень дорогая, поездка в горы на которой сопровождалась яркими рассказами сидящего за рулем Сергея Ивановича о картинах его любимых художников.
Щедрин, Ван Гог, Поль Сезанн, Ренуар, Моне – о впечатлениях от их произведений ее спутник рассказывал с такой искренностью и в таких деталях, о каких мог знать лишь истинный знаток. Маша буквально погружалась в то, о чем рассказывал собеседник, вместе с ним вспоминая каждое из обсуждаемых полотен, – когда при взгляде на гениально запечатленный пейзаж чувствуешь дуновение ветра, слышишь шум моря или шорох листвы.
Никогда и никто ранее не был ей настолько душевно близок. Тогда, в машине, на долю секунды она подумала, что если бы не его возраст, она бы решила, что встретила свою вторую половинку. А так – жизнь подарила ей нового интересного друга.
В день знакомства Маша так и не достала из машины мольберт и краски, а просто наслаждалась необъятными просторами, великолепием гор и чистейшим воздухом. Душа отдыхала и наполнялась силой. Незаметно возвращалось какое-то детское спокойствие.
Следующие три недели отпуска пролетели, как несколько часов увлекательного кино. Сергей Иванович оказался самым необычным человеком из всех, с кем Машу сводила судьба. И каждый день хотя бы несколько часов они проводили вместе – на природе, на море, в ресторанах или на экскурсиях.
Прошлое Сергея Ивановича стало для Маши пазлом, который она складывала из множества коротких ярких историй. И если бы ей пришлось к концу отпуска составить его биографию, она оказалась бы такой:
До развала Союза он работал бухгалтером. В начале 90-х, хорошо разбираясь в том, как управлять финансами, открыл торговый бизнес, за пару лет стал нелегальным миллионером. Вскоре бизнес пришлось закрыть из-за проблем с криминальным миром. В 2000 году по приглашению партнеров вошел как соучредитель в новый крупный бизнес. В 2005-м снова стал миллионером, уже легально. С утра до ночи проводил время в офисе и на встречах, работал без передышки. В результате такого образа жизни рухнула семейная жизнь. Развод с женой, которая настроила двух детей против отца, был тяжелым. Оставил жене и детям всю недвижимость. Интерес к бизнесу пропал.
Переписав свою долю на партнеров, вышел из состава учредителей. Знает, что при желании всегда снова может заработать миллион, и гораздо больше, но хочет понять, зачем ему это. Сейчас ради удовольствия работает администратором в отеле, здесь же и проживает. Живет сегодняшним днем, стараясь просто радоваться каждой минуте. На будущее никаких планов нет.
Краски смешивались и ложились на холст. Неслись рассветы и закаты, костры и шашлыки, пароходы и катамараны, рассуждения о смысле бытия и искусстве. И в этом была своя романтика. Машу никто не призывал влюбляться, как это обычно происходило с одногодками, – немного дружбы и сразу намеки на большее. И тем не менее такой заботой она никогда ранее не была окружена. Ей было хорошо с ним, как с надежным другом. Жаль, что он на тридцать лет ее старше. Именно с таким мужчиной она могла бы связать свою жизнь. Если бы они познакомились раньше, и он был помоложе, не разочарован семейной жизнью и смотрел в будущее с надеждой. А так она просто дала обещание вернуться следующим летом, потому что прошедший отпуск был лучшим в ее жизни.
Сергей Иванович проснулся в просторной спальне, сбросил простыню, спрыгнул с кровати, размялся и вышел на балкон. Со второго этажа недавно приобретенного особняка открывался великолепный вид на море. Воздух южного берега Крыма пробирался в легкие, вызывая желание вдыхать его еще больше. Аккуратно подстриженные ярко-зеленые кусты обрамляли двор, на стоянке которого стоял черный "лексус" последней модели.
Прислушавшись к своим чувствам, Сергей Иванович отметил в точности такое ощущение, как в Лас-Вегасе у рулетки. Только никогда в жизни не стояло столько на кону, как сегодня.
К этому дню он готовился целый год. Сегодня приезжает Маша.
Закинув голову вверх, Сергей Иванович постоял несколько минут, разглядывая небесную рябь, а затем вернулся в спальню. Там на широкой стене висела небольшая картина с изображением гор и солнца – подарок Маши с подписью на обратной стороне: "Спасибо за все. И до встречи!"