2
Отвар для женских дней
Две унции корня сельдерея, аира тростникового и восковницы по две драхмы; цедоарии, кубебы по полторы драхмы; мускатный орех, два скрупула; галанговый корень, райские зерна, по половине скрупула; ясенец белый, болотная мята, всего по пригоршне; варить в кварте воды и пинте или двадцати восьми унциях белого вина; процедив, добавить настойку шафрана (на патоке; одна унция); сироп лаванды стэхадской, три унции, перемешать.
Возбуждает новый оргазм в массе крови; если ввести в маточные артерии, раскрывает кончики сосудов.
Другим девушкам моего круга нравилась жизнь в монастыре.
Но не мне.
Я очень скоро поняла свою ошибку и сильно сожалела. Искушение Господне ненадолго задержалось в моем сердце. Более того, теперь, когда я приняла постриг, у моих родителей появился лишний повод оставить меня здесь навсегда. Я яростно укоряла себя за проявленную глупость. Как могла я быть такой наивной? Такой слепой?
Несмотря на высокий статус и уважительное обхождение, меня все раздражало. Я не могла там находиться. Я начала капризничать, вела себя как можно хуже. Меня силой водили к заутрене, на службы третьего, шестого, девятого часа, вечерню. Были назначены ответственные сестры, которые будили меня среди ночи к заутрене. Они сопровождали меня в церковь, постоянно распевая длинные песнопения, восхвалявшие непорочность.
Некоторые монахини обрезали волосы и хранили их до самой смерти в шкатулках, подобных той, что прислали мне родители. Я с ужасом представила, как мертвые тела старых монахинь воссоединяются с их юными волосами, поскольку их хоронят вместе. Это делается для того, чтобы они разделили с Господом брачную ночь нетронутыми. Перед моим внутренним взором возникает гротескная картина: их жадные, сморщенные и беззубые лица, обрамленные детскими локонами и ожидающие, пока Он лишит их невинности.
Они все навсегда застряли в детском возрасте. Естественные влечения, которые возникали у них, попадали в капкан в тот момент, когда их следовало выпустить на волю. Из-за того, что их первичные порывы были наглухо запечатаны в их душах, они проживали остаток жизни, разыгрывая маленькие мелодрамы, соперничая и злословя, словно стайка вредных школьниц.
Однажды утром я потеряла над собой контроль и высказалась двум самым напыщенным монахиням, которые любили, закатив глаза, рассуждать о плотских делах.
Я зашипела на них:
- Целомудрие! Это лишь значит, что вы постоянно думаете о его противоположности!
Они потупились, отказываясь глядеть мне в глаза. Обменявшись взглядами из-под клобуков, они решили, что донесут настоятельнице о моем непотребном поведении.
Однако я знала, что среди монахинь у меня есть единомышленницы - женщины, принявшие постриг, но не желавшие вечно оставаться целомудренными. Как и я, они прекрасно понимали, что сексуальные ограничения венецианских женских монастырей можно обойти, если использовать смекалку. Тем более - монастырь Святого Захарии. Город хотел бы видеть монахинь более строгими, хоть и не настаивал. Если вы не можете сдержать инстинкты, ими следует управлять. На кое-какие вещи, которые могли бы спровоцировать скандал, смотрели сквозь пальцы.
Все знают, что для того, чтобы покинуть монастырь, нужен мужчина. Потому, пробыв два месяца монахиней и не получив ни единой весточки от родителей, я начала составлять собственные планы. Я была готова покинуть монастырь под ручку с первым же мужчиной, который предложил бы мне это, будь он венецианец, француз или турок. Я бы сбежала из этого монастыря, даже опираясь на дряхлый локоть ужасного Гермиппа. Ходили слухи, что он прожил сто тринадцать лет, вдыхая запахи юных девушек, и что объехал всю Европу в поисках питомцев для своей школы-интерната. Говаривали, что в те дни его занесло в Венецию, где он охотился за молоденькими монахинями, поскольку хотел проверить рецепт молодости Марсилио Фичино. Рецепт гласил, что для продления молодости необходимо пить кровь из вен молодых женщин. Да, я поклялась, что открою свои вены старику-кровососу, если это позволит мне оставить монастырь.
Потому я нисколько не огорчилась, когда моим спасителем оказался англичанин, который прекрасно разговаривал по-итальянски и вел себя как настоящий венецианец. От местных жителей его отличала лишь легкая тень северной холодности.
Он приехал в Венецию по делам. Я так и не поняла, в чем заключается их суть, вероятно, потому, что невнимательно слушала.
Кто бы слушал на моем месте, когда этот человек предлагал столько всего нового и интересного! Я это поняла с первого взгляда, когда увидела его в монастыре, куда он пришел, чтобы посмотреть на наших девушек, которые щебетали за металлической решеткой ворот, словно птички. Когда я его увидела, то почувствовала, как что-то холодное сжало мое сердце. Я встала с лавки и прижалась носом к решетке. Он рассмеялся, заметив мой неподдельный интерес, и погладил по носу, словно выбирая щенка из нового помета.
Эту.
Откуда я могла знать всю правду тогда?
Откуда я могла знать, что такие штучки для него - обычное дело?
Сейчас, вспоминая те времена, я не сомневаюсь, что мой англиканский любовничек имел привычку заставлять невест католического бога совершать адюльтер. Для него это было всего лишь еще одной формой незаконной коммерции. Этот человек буквально бредил правонарушениями и злодеяниями. Нормальным деловым отношениям он предпочитал сомнительные сделки, заключенные в грязных тавернах, и опасные переговоры на безлюдных мостах поздно ночью. Потому мое похищение из монастыря должно было внести приятное разнообразие в его и без того полную риска жизнь.
В то время я этого не знала. Я просто ликовала, что наши планы так удачно совпали.
Я почти ничего о нем не знала, и это мне нравилось.
"Подчас любовь похожа на гангрену, - говорила я себе. - Ей не требуется кислород информации, чтобы развиваться".
Эта любовь принадлежала как раз к такой разновидности.
3
Пилюли для женских дней
Берем венецианский борас, мирру, всего по сорок пять гран; корень кирказона, шафран, всего по пятнадцать гран; масло болотной мяты, казачьего можжевельника, гвоздики, всего по две капли; с сиропом пяти открытых корней готовим восемнадцать пилюль для шести доз.
Название определяет замысел. Принимать дважды в день перед наступлением женских дней, когда природе требуется стимуляция.
Я не знаю, кому он заплатил, чтобы забрать меня из монастыря посреди жаркой ночи. На разных уровнях власти некоторые вещи можно купить за наличные деньги. Я знаю только, что ко мне в келью пришла старая монахиня. Она растолкала меня и потянула в комнату, где стоял кувшин с горячей водой и чаша с душистым мылом, а на стуле висело оранжевое шелковое полупрозрачное платье. Я протестовала, спотыкалась и зевала.
- Помойся, - велела она сухо. - Особенно хорошо вымой срамное место и рот. - Я не могла смотреть на ее болезненное, суровое лицо. По всей видимости, эта ситуация не оставила ее равнодушной, но я не могла понять, испытывала ли она зависть или раздражение из-за того, что ее заставили заниматься этим делом. Покраснев, я начала мыться, стараясь не поднимать ночную сорочку слишком высоко. Монахиня нетерпеливо содрала ее с меня, и я осталась нагишом. Я захныкала и прикрылась руками, стыдясь глядеть ей в глаза. Ей стало меня жаль, и она обратилась ко мне более мягким тоном:
- Учись, тебе еще придется это делать в будущем.
Когда я помылась и облачилась в платье, которое облегало меня, словно лайковая перчатка ладонь, она взяла меня за руку, как маленького ребенка, и повела по длинным, душным коридорам к зарешеченной калитке, которая выходила во фруктовый сад. Мы прошли среди деревьев ко второй калитке, возле нее в стену было встроено колесо. Одна его половина была снаружи, другая внутри. Оно служило для анонимной передачи денег, провизии и иногда младенцев. Я гадала, должна ли сейчас произойти какая-нибудь незаконная сделка и как она может затронуть меня. Но вместо этого монахиня отвела черную ткань, которая закрывала решетчатую калитку, и выглянула наружу. Казалось, она кого-то ждала.
Я увидела по ту сторону забора его золотистые волосы, освещенные уличным фонарем. Его лицо, на котором я не заметила никакого волнения, а лишь удовольствие и радость, было обращено не к двери, а к небу, словно он читал по звездам предзнаменования. По всей видимости, небо ему благоволило. Как он и ожидал, в его случае все планы были обречены на успех. Именно этого человека я видела тогда у решетчатых ворот. Его улыбка заставила меня устыдиться своего волнения.
Монахиня что-то прошептала ему, и он вплотную приблизился к двери, которую она открыла, и толкнула меня в его объятия. Я была рада, что его руки немного дрожали. Он передал монашке деньги. Я поняла, что должно было случиться.
Я была строгой девочкой, потому мне не нравилось, когда родители показывали свои чувства друг к другу. Однажды я увидела, как целуются двое слуг. Я закричала, принялась звать на помощь, чтобы поделиться с другими отвращением от вида этой ужасной оргии. После того как мать объяснила мне некоторые аспекты любви, меня стошнило. Голые факты были чужды моему вкусу. Несмотря на мои чувства по этому поводу, текущие обстоятельства заставили меня рассматривать грядущее соблазнение в оптимистичном ключе. Я думаю, что Бог создал меня холодной девушкой, поскольку я легко могла переступить через свои чувства, вспомнив, что вознаграждением за это будет моя свобода. Я почти предвкушала ее, хотя и испытывала определенный страх.
Я посмотрела на монахиню, гадая, могу ли воззвать к ее чувствам, есть ли в этом смысл, - и в этот момент почувствовала, как он положил ладони на мои груди.
Поверьте мне, не обязательно любить мужчину, который лишает вас девственности, даже если он делает это блестяще. Мои предрассудки относительно соития исчезли после первой же ночи, проведенной в его апартаментах недалеко от Риальто. И мне нравилось слушать слова, которые сопровождали все этапы этого действа. Было так приятно обнаружить, что мой спаситель еще и делал комплименты, наполнявшие меня непередаваемой радостью. Хотя я не испытывала никаких чувств к этому человеку.
Мне казалось, что он пробудил мои инстинкты, но не тронул спящую тягу к романтике. А может, у меня ее и не было вовсе?
Потом, на исходе нашей первой ночи, он встал на колени, поцеловал мои ступни и накормил меня сладкими пирожными, вымоченными в вине. К тому времени я была уже полностью пресыщена как пищей, так и плотскими утехами. Когда он накормил меня миндальными круассанами и поцеловал, я подумала, что ему удалось найти мое сердце, но покорить его он еще не успел.
Когда я вернулась в монастырь, меня засыпали вопросами:
- Так что это за человек?
- Он богат?
- Он хорош собой?
- Какой у него характер?
И когда они заметили, что мне не до того, они начали задавать вопросы посложнее:
- Он назвал свое настоящее имя?
И…
- В тот самый момент он мягок, как пух, или тверд, как лед?
Но кто будет слушать подобные вопросы, кто будет внимать ответам?
Не я.
За этой ночью последовали три месяца бурной любви, дни, лишенные всяких мыслей, кроме туманных воспоминаний о горячих ночах. Казалось, что суть бытия состоит в том, чтобы каждую ночь обнаруживать себя в его объятиях или надевать роскошное платье, которое он в конце концов с меня снимал. Я была рада этой перемене в своей жизни.
Я не могла не восхищаться чудом страсти, которое сделало стены монастыря Святого Захарии прозрачными и преодолимыми.
Когда я узнала, что ношу его ребенка, я пришла к нему, переполненная надеждой. Какой мужчина не хочет сына, даже зачатого вне брака, с женщиной другого круга или народа?
Действительно, услышав эти вести, мой возлюбленный изобразил на лице радость и принялся ласкать меня, без слов уверяя в преданности и любви. Я прижалась к нему, поглядела на золотистые волоски на его запястье и позволила себе не думать ни о чем.
Я отказалась от пилюль для женских дней, которые мне предложили монахини, и напустила на себя важный вид будущей матери.
"Вот она, любовь", - решила я.
Но я знала, что лгу. Я и мой возлюбленный исполняли все обязанности, которые налагал обычный роман, но он не подходил к естественному концу. Мой восторг был банальным, наигранным и недолгим.
4
Целительные лепешки
Возьмите чистую "кровь дракона" (в каплях), два скрупула (sic!); цветы Бенджамина, шестнадцать гран; бальзам Галаада, двадцать четыре грана; сахарный порошок, четыре унции; мякоть трагакантовой камеди, столько, сколько необходимо. Готовить лепешки по рецепту.
Хороши при опасности заражения чахоткой. Следует иметь при себе и часто есть.
Бог не создал меня для того, чтобы я стала матерью.
Начало беременности было ужасным. Несколько недель каждое утро меня выворачивало наизнанку. Это подтверждало, что дитя, зачатое в жаркой, обдуваемой трамонтаной стране было мужского пола. Я послала возлюбленному письмо, в котором выразила сожаление из-за сложившейся ситуации. Он ответил мне нежным посланием, в котором заверил, что будет ждать. Я полагаю, что в это время он ездил в Лондон.
Через несколько недель это безобразие закончилось и наши встречи возобновились.
Днем в монастыре я задумчиво глядела на картину Джакомо Пальмы "Мадонна с младенцем", с радостью отмечая, насколько я симпатичнее этой поникшей женщины с вытянутым лицом. А ее ребенок - непоседливое маленькое чудовище с толстыми губами. Совсем другое дело - милый барельеф на арке над входом в монастырь, изображающий Марию и Иисуса. Мадонна Беллини всегда казалась мне очень красивой, совсем как я, и к тому же ей шел голубой цвет. Наш сын был бы похож на юного Христа Беллини, изящного и симпатичного, которого я всегда одевала бы в лучшую одежду и вырастила бы из него настоящего джентльмена. Однако я не собиралась больше рожать. Мои опытные сестры в монастыре Святого Захарии к тому времени уже объяснили мне некоторые неприятные факты, которыми в свое время пренебрегла мать. Я не собиралась повторять ее ошибок.
Ни на одном из полотен не было женщин с фигурой, оплывшей от поздней беременности. Потому без всякой радости я ожидала этого. Хуже того, я представила, что из-за этого мой любимый начнет относиться ко мне с отеческой заботой, его страсть потухнет, он больше не будет стремиться доставить мне наслаждение. Из-за моей округлившейся фигуры ему было бы сложнее увезти меня из Венеции.
Однако этого так и не случилось. Полагаю, можно не говорить, что к тому времени, как у меня вырос живот, его уже и след простыл.
Где-то на четвертом месяце нашего знакомства он от меня устал.
Я очень долго размышляла, искала причину изменений, происшедших в нем, не желая признать горькую правду.
Страх потерять молодость, став отцом? Страх потерять свободу, женившись на мне? Когда я впервые увидела, как он рассматривает мой увеличившийся живот, я не смогла ничего прочитать в его глазах.
Была еще одна причина. Сейчас уже нет смысла ее скрывать.
Понимаете, мы ругались. Это были не просто жаркие перепалки любовников, но нечто худшее. Как будто бы дьявол, засевший в нем, и такой же дьявол, засевший во мне, тоже были влюблены друг в друга. У меня случались ссоры с другими девочками в монастыре, с родителями, которые упекли меня туда, но перепалки с ним имели абсолютно другой характер.
И не важно, что было причиной ссоры. Пугала она сама.
Я обнаружила это, когда мы поругались в первый раз. Я помню, что он высмеивал меня. Мне было очень обидно, поскольку никто никогда прежде так не говорил со мной. Он назвал меня глупой. Он смеялся надо мной, называл безмозглой коровой, наивной дурехой.
Потом в комнате воцарилась вязкая тишина. Мы хмуро поглядывали друг на друга, и я уверена, что каждый хотел умереть, чтобы другого замучило чувство вины. Когда он прошел мимо, слегка задев меня, я почувствовала, как его ярость стремится меня уничтожить. Он желал мне зла, я видела это. И не просто несчастья, а физического увечья. Гнев напрочь уничтожил его любовь ко мне.
Как мужчина, который был мною очарован, он был чертовски привлекателен. Как мужчина, который не любил меня, он был просто отвратителен.
Увидеть его в таком невыгодном свете для меня было сильным ударом. Мои планы по завоеванию свободы зависели от него. Было неприятно признать, что я не то чтобы должна отказаться от него, но обязана возложить надежду на малое существо, которое все еще находилось во мне.
Потому, пока он ждал от меня извинений, мои мысли были заняты совершенно другими вещами. Мне надо было перегруппироваться.
Значит, думала я, этот человек, который, как я считала, прекрасно подходит для моих целей, неожиданно подвел меня. Я попала в ловушку, ведь меня притягивает совершенно иная его ипостась. Неужели я должна мириться с этими новыми несносными обстоятельствами?
Я сказала себе, что однажды он сделал мне приятное, потому что того требовали обстоятельства. В моем положении я бы пошла за ним, будь он даже мерзким гоблином.
Потому теперь я должна собраться, чтобы быть с ним любезной, чтобы он забыл, что я когда-то проявляла непокорность, чтобы он думал, что я стала рабой любви к нему, что я искала лишь ее. К тому времени я научилась разным штучкам у других "разбитных" монахинь, которые могли превратить умного мужчину в мартышку. Любой должен был поддаться на эти уловки, даже англичанин. Какой бы породы ни была собака, она будет вилять хвостом, стоит вам ее поманить.
Потому я снова начала завоевывать этого ублюдка с каменным сердцем. Я наклонялась, чтобы поцеловать его руку, нежно прикасаясь к ней языком, желая оставить ощущение холодного укуса. Это его волновало, потому, когда я чувствовала, что его пальцы дрожат, я опускалась на колени и целовала его ноги, сапоги, не обращая внимания на то, как нескромно выпячивается моя филейная часть.
- Прости меня, - шептала я, - хотя я не заслуживаю этого. Мне так стыдно.
Про себя я поливала его непереводимыми венецианскими ругательствами. Если бы он услышал их, то помер бы на месте, и после смерти они преследовали бы его мятежную душу. Но вслух я продолжала вести сладкие речи:
- Я преклоняюсь перед тобой, возьми меня к себе обратно, любимый.
Я провела рукой от его сапог до груди, внимательно глядя в его голубые глаза своими зелеными, подернутыми пеленой слез, которые появились не от раскаяния, а от ярости.
- Просто дай знак, - умоляла я. - Что угодно, только покажи, что позволишь мне вернуться в твое сердце.
- Поступай как знаешь, - сдержанно ответил он. - Я тут ни при чем. - Однако я знала, что уже наполовину убедила его.
- Ты слишком… хороший, - покорно прошептала я.
Потом он поднял меня с колен и принялся, как обычно, играть моими лентами. Он крепко поцеловал меня в губы, повалил на кровать и взял, как всегда, быстро и мастерски.