- Никаких признаков вторжения. Никаких признаков борьбы. Никаких признаков того, что у нее был мужчина. Пока что мы не нашли никого, кто бы видел хоть что-нибудь.
- И о чем это свидетельствует?
- Он действует осторожно.
Они сидели в уютном белом конференц-зале с огромными окнами, выходившими на раскидистые дубы и зеленый газон. Красиво.
- Это выбьет почву из-под ног у всех в подвале Квонтико, - сказал он, поднимаясь со стула и подходя к окну.
- Вы работаете в подвале? - спросил детектив Хикс.
- Упрятаны глубже, чем мертвецы, - ответил он. - Думаю, Бюро уже пора печатать эту фразу на футболках и продавать. Отдел психоанализа тогда мог бы стать популярным.
- Ну да, - усмехнулся Мендес. - Ребята из психологического анализа могли бы стать новой "Полицией Майами, отдел нравов".
Винс улыбнулся и пожал плечами.
- И справились бы лучше Дона Джонсона. Что там с твоей потерпевшей? - спросил он.
- Ее коллега полагает, что у Лизы Уорвик был роман, но она никому не открывалась на этот счет, - сказал Мендес. - На ее простыне мы обнаружили следы спермы, а еще фотографию, которая может или не может привести нас к тому парню, который их там оставил.
- А соседи ничего не сказали о ее дружке?
- Пока нет, - сказал Хикс. - Она жила в таунхаусе, но ее сосед никогда не видел и не слышал, чтобы за стенкой что-то происходило.
- Она была разборчива, - сказал Винс.
- Или скрытна, - предположил Хикс. - Парень может быть женат.
- Парень может быть убийцей.
Он подошел к длинной доске, которая занимала почти всю стену.
- Вот как надо делать профилирование, ребятки.
Он взял кусок мела и написал: "1. Основы профилирования". Потом принялся писать дальше, озвучивая все, что написал.
- А: что вы нашли на месте преступления? Физические улики, характер улик, положение тела, оружие.
- У нас нет места преступления, - заметил Хикс. - У нас только место захоронения.
- То же самое относится к местам захоронений, - сказал Винс. - А тот факт, что у вас нет места преступления, говорит о многом. К этому мы еще вернемся. В: виктимология. Это у вас есть. Возраст жертвы, род занятий, история жизни, состав семьи, где ее видели в последний раз. С: криминалистическая информация. Причина смерти, ранения - получены до или после смерти, - сексуальные акты, отчет о вскрытии, данные из лаборатории. По двум жертвам у вас все это имеется, по Уорвик есть результаты вскрытия. Так?
Оба детектива кивнули. Шериф Диксон сидел с каменным лицом во главе стола, решив, что это надо просто вытерпеть.
- D: ваш первичный полицейский отчет. Е: фотографии жертв, места преступления или места захоронения.
- Фотографии у нас есть, - сказал Хикс.
- Вешайте их на стену. Так, а под фотографиями мне нужен длинный стол, чтобы разложить копии всех документов.
Пока Хикс у пробковой доски готовил место под фотографии, Винс переместился на свободный участок доски и написал: "2. Модели принятия решений. Тип и стиль убийства, изначальные намерения, риск жертвы, риск убийцы, эскалация, время преступления, факторы местонахождения".
- Вы уже наблюдали эскалацию в плане риска у своего убийцы, - сказал он. - Первая жертва - две первые жертвы - были захоронены в отдалении. Место преступления в случае Лизы Уорвик было прямо в городе, где риск быть замеченным возрастает. Какую выгоду от этого надеялся извлечь убийца?
- Чем больше риска, тем больше кайфа, - сказал Мендес.
- Внимание общества, - предположил Хикс.
- Нагнать страху на город, - сказал Диксон. - Тут все дело в ощущении власти. Он может делать, что хочет. Мы не способны его остановить.
- Все вышеперечисленное, - сказал Винс. - Не заметили ли вы эскалации насилия в убийствах?
- Джули Паулсон и Лиза Уорвик умерли от удушения, - сказал Мендес. - Обеих пытали. Обеим наносили разрезы. Глаза и рты заклеены. Второе тело слишком сильно разложилось, и сделать снимки было невозможно.
- До убийства Джули Паулсон были ли еще случаи убийства на сексуальной почве?
- Ничего похожего, - ответил Диксон. - За прошлый год было шесть случаев изнасилования. Все раскрыты.
- Поздравляю, - произнес Винс. - Давайте посмотрим, что мы можем сделать, чтобы подогнать вашего убийцу под стандарты. Что было за год до первого случая изнасилования и за год до того?
- За год до первого случая - ничего. За год до того меня здесь еще не было.
- Просто меня интересует, этот парень местный или нет. Большинство серийных убийц начинают с малого. Фетишизм, подглядывание в окна, избиение, изнасилование. До высшей точки они доходят постепенно. Хотя, с другой стороны, - заключил он, - некоторые просто годами вынашивают фантазии о насилии, пока наконец не совершают его, чтобы избавиться от накопившегося напряжения.
- Мы говорим об известных преступниках, - сказал Диксон.
Дверь в конференц-зал открылась, и вошел полицейский.
- Припозднился, - сказал Диксон. Он снова повернулся к Винсу. - Винс, это мой зам - Фрэнк Фарман. Фрэнк - Винс Леоне.
Винс просил шерифа особенно не распространяться и пореже произносить эти магические буквы - ФБР.
- Винс - эксперт по серийным убийцам, - объяснил Диксон.
Зам пристально посмотрел на него и сказал просто:
- Фэбээровец.
Винс улыбнулся, как аллигатор.
- Присаживайтесь, уважаемый.
- Спасибо, я постою.
Крутой парень.
- Мои люди сейчас в других районах, - сказал Винс, - ищут преступления с подобным почерком и характером. Но уже исходя из того, что я слышал и видел, могу вам сказать, что этот парень не любитель. Он действует исходя из фантазий, которые вынашивал долгое, очень долгое время, и он действует, руководствуясь ими, достаточно долго для того, чтобы набить руку.
- Вы говорите об этом мешке с дерьмом как о каком-то гении, - сказал Фарман. - По мне, так это просто больной сукин сын.
- Тогда почему вы его не поймали? - пошел в атаку Винс. - Вы тут, видимо, главный коп, иначе вас бы в этой комнате сейчас не было. Если ваш преступник просто псих и у него изо рта идет пена, если он бегает и убивает случайных женщин, почему вы его не поймали?
Фарману было нечего возразить.
- А я скажу вам почему, - продолжил Винс. - Потому что это не просто больной сукин сын. По крайней мере, не в том смысле, какой вкладываете вы.
Он повернулся к доске и написал:
"3. Оценка преступления.
A) классификация преступления
B) организованное/неорганизованное
а: выбор жертвы, b: контроль над жертвой, с: порядок совершения преступления
C) инсценировка;
D) мотивация;
E) динамика места преступления"
Он указал мелком на пункт В.
- Неорганизованный преступник видит потенциальную жертву и совершает преступление, когда подвернется возможность. Место преступления будет неопрятным. Труп он бросит там же. Этот парень не очень умен. Социально незрелый. Импульсивный.
- Прямо как ты, Тони, - пошутил Хикс.
- Очень смешно.
- Ему не нужно ничего, кроме самого акта, - продолжал Винс. - Он не ищет огласки. Это не тот ублюдок, которого вы здесь ищете. Что прискорбно, ведь такого как раз нетрудно обойти. Будь это ваш зверь, вы бы поймали его уже сегодня, а потом мы бы все дружно отправились на рыбалку.
- Ну, - сказал Фарман, - может, заглянете в свой хрустальный шар и скажете нам, кто убийца?
- Я вам скажу, что он собой представляет, - ответил Винс. - Будь я экстрасенсом, я бы сорвал большой куш в Вегасе. И уж точно не торчал бы тут, глядя на ваши физиономии. Мне бы снились роскошь и признание…
Боль пронзила его голову, словно копьем. Он шумно развернулся, чтобы замаскировать непроизвольно вырвавшийся стон, и отошел к доске.
- Организованный преступник, - продолжил он, кладя руку на подставку, чтобы не показывать, что у него кружится голова. На мгновение он задержал дыхание, потом выпустил мел, поднял руку, надеясь, что она не будет дрожать, и продолжил писать. - Организованный преступник умен, имеет положение в обществе, работу. Скорее всего у него есть какой-то близкий человек. Может быть, даже семья. Никто в обычной жизни, глядя на него, никогда не заподозрит, что он ведет другую жизнь, жизнь хищника.
- Банди, - сказал Мендес.
Винс сделал глубокий медленный вдох и неспешно повернулся лицом к аудитории.
- Банди. Эдмунд Кемпер в Санта-Крусе. Джон Уэйн Гэйси в Чикаго. Роберт Хансен с Аляски - прекрасный пример организованного преступника.
- Никогда о таком не слышал, - сказал Фарман.
- Этот парень был пекарем, - начал Винс. - Был женат, играл важную роль в жизни местного общества. А еще он был сексуальным садистом. По нашим подсчетам, убил двадцать одну женщину. Его выбор падал на проституток. Он нанимал их, потом вез на собственном самолете в свой охотничий домик, насиловал, истязал, а дальше выпускал в лес, загонял, как животных, и убивал. Полиции Анкориджа попалась одна из жертв. На девушке были наручники, прикрепленные к талии, когда она наткнулась на копов. Она рассказала, как он ее связал и пытал в своем подвале, как она убежала от него в аэропорту, прежде чем он успел запихнуть ее в свой самолет. Она опознала дом Хансена как место, в котором ее насиловали и пытали. Копы отвезли ее в аэропорт, и она узнала самолет. Но когда они явились допрашивать Хансена и сказали ему все, что поведала им девушка, он пришел в негодование. И тут же предъявил двоих партнеров по бизнесу, которые подтвердили, что ужинали с ним в то время, когда он якобы держал девушку в подвале своего дома. Его показания противоречили показаниям девушки, а вел он себя до тошноты нормально, и копы поверили ему. Хансена не судили. Его даже не арестовали. Это случилось в 1982 году. Прежде чем его наконец прищучили, прошел еще год.
Теперь внимание присутствующих принадлежало ему безраздельно.
- Организованный преступник планирует свои преступления. Он подбирает себе жертв. Он может отразить атаку, захватить и пытать жертву. Он держит всю ситуацию под контролем. Вот что важно для него - контроль. А когда все будет кончено, он увезет жертву с места преступления, вернется домой и станет ждать, когда об этом напишут в газетах и сообщат по телевизору. Вы здесь имеете дело с крупным хищником, джентльмены, - сказал Винс. - Это машина для убийства, и он очень, очень горд этим. Опыт подсказывает мне, что это белый человек. Серийные убийцы обычно действуют внутри своей этнической группы.
- Ну, теперь круг подозреваемых сузился, - съязвил Фарман.
- Ему больше тридцати, - продолжил Винс. - В этом возрасте они обычно и совершают свое "лучшее" убийство. А он считает, что это его триумф. Что он останется в истории благодаря своей последней жертве. Он выставил ее напоказ, чтобы мы все увидели, какой он крутой. Эта жертва была вызовом, который он бросил нам. Как перчатку. Он думает, что вы не настолько умны, чтобы поймать его. И пока это так.
Он ухватился левой рукой за подставку для мела, чтобы переждать следующий приступ головокружения.
Мендес следил за ним, как ястреб.
- Пожалуй, выпью кофе, если он у вас есть, - сказал Винс. - Этот десинхроноз - такая заноза в заднице.
Глава двадцать пятая
- Дэннис, я говорю тебе в десятый раз, сядь на свое место, - сказала Энн с большим раздражением, чем обычно себе позволяла.
Ее стратегией поведения с пятиклассниками был постоянный самоконтроль. Недопущение того, чтобы они заметили, что она потеет. Сегодня ее не спасал даже антиперспирант.
Она была рада видеть Дэнниса Фармана в классе - это означало благо для него и избавление ее от необходимости общаться с его отцом. Она пыталась говорить с ним в парке о теле, которое было найдено там, но он не горел желанием ничего ей рассказывать. Как не обратил никакого внимания и на то, что она говорила ему все утро.
Он сидел на коленях, наклонившись над своим столом, и сосредоточенно рисовал что-то в тетради, которую прикрывал рукой. Дэннис должен был читать двенадцатую главу по американской истории, как и все остальные. Но все глаза в классе были устремлены на него - особенно глаза тех, кто нашел труп вместе с ним.
Вэнди бросала на него недовольные взгляды. Томми смотрел украдкой, притворяясь, что совсем не смотрит, чтобы не привлекать внимания. А Коди, бледный и напряженный, сидел, уставившись в книгу, но за пятнадцать минут не перевернул ни страницы. Дэннис сидел сразу за ним и, изредка протягивая руку, легонько стучал его по голове ручкой, как кот, играющий с напуганной мышкой.
Энн поднялась из-за стола и двинулась по проходу. Все глаза теперь устремились на нее. Нетерпение росло. Она остановилась около стола Дэнниса Фармана.
- Дэннис!
Он не поднял головы. Вместо этого пукнул, чем вызывал шквал нервного смеха. Несчастная девочка, приговоренная сидеть за ним, откинулась на стуле, скривив лицо. Зловоние было ужасное.
- Фу! Меня сейчас вырвет.
- Пересядь на другой ряд, - сказала ей Энн. Остальным она велела: - А вы сидите и читайте. Днем вас ждет тест.
По классу прокатился недовольный вздох.
Энн присела на корточки рядом со столом Дэнниса Фармана и посмотрела ему в лицо. Он по-прежнему сидел, нагнувшись над тетрадью, и притворялся, что не замечает ее. Он прищурился, а губы сосредоточенно поджал. Выглядел злым. Мальчик перевернул страницу и стал что-то рисовать на чистой, вдавливая свою ручку так сильно, что побелели костяшки.
- Дэннис, - сказала она тихо. - Есть причина, по которой ты сегодня не можешь нормально себя вести?
Он не стал ей отвечать, но его щеки вспыхнули, и в глазах неожиданно появились слезы. Он ткнул ручкой в бумагу с такой силой, что страница порвалась.
Энн вспомнила прошедший вечер, когда она была в доме Фарманов, и обещание Фрэнка, что он разберется с Дэннисом. Она посмотрела на часы и встала.
- Ну вот что, класс. Тихо идите и выстройтесь в очередь в коридоре к обеду.
Дэннис сорвался с места. Энн положила руку ему на плечо.
- А ты нет.
Он простонал и сбросил ее руку, будто она обожгла его.
Класс стал выходить, но любопытные головы поворачивались. Теперь пойдут споры о том, что же будет с их главным возмутителем спокойствия.
- Последний, кто выйдет, закроет за собой дверь, - сказала она.
Напряжение в тишине после того, как дверь закрылась, было похоже на воздушный шар, все надувавшийся и надувавшийся, пока не пришла пора взорваться. Энн взяла стул Коди Роча и села.
- Тебе влетело за то, что ты вчера не пришел в школу?
Дэннис отвернулся от нее, и его лицо стало еще пунцовее.
- Ты знаешь, Дэннис, если ты будешь держать все в себе, ничего хорошего не выйдет. Если ты злишься, так и скажи. Мы разберемся вместе. Я не смогу помочь тебе, если ты не поговоришь со мной.
Он крутанулся на своем стуле, и она увидела его спину. Энн ничего не говорила, не зная, что делать дальше. У нее возникло нехорошее подозрение насчет того, что могло случиться накануне. Она осмелилась противостоять Фрэнку Фарману. Он мог воспринять это как унижение. И выместить свое зло на Дэннисе.
Ее отец никогда не поднимал руку ни на ее мать, ни на нее, зато Энн знала множество других видов наказания, которые мог придумать рассерженный мужчина с уязвленным самолюбием. Сколько раз он своими жестокими словами доводил ее мать до такого состояния, что она превращалась в скорбный рыдающий комок. Сколько раз он проделывал то же самое с ней самой.
Из-за того что Энн абстрагировалась от него еще в детстве, его тирады не действовали на нее так, как на ее мать, которая любила его. Но Энн были хорошо знакомы те гнев и возмущение, которые помогли ей выстроить внутри кирпичную стену. Она нашла способы, как справиться с этим, как спустить пар. Дэннис - нет.
- Ты злишься на меня? - спросила она.
Тело мальчика было напряжено от гнева, как струна. Его начало трясти, когда он попытался сдержать его, но не смог. Он повернулся к ней с широко распахнутыми глазами.
- Я ненавижу вас! - закричал он. - Я ненавижу вас! Чертова сука!
Энн оказалась не готова к такому взрыву эмоций. Она отпрянула, сидя на своем стуле, и ее сердце застучало, словно молот, когда он накричал на нее.
Он обрушивал свои кулаки на стол снова и снова.
- Я ненавижу вас! Я ненавижу вас! Чтоб вы сдохли!
"Ну, что теперь, мисс самозваный детский психолог?"
Она открыла дверь и выпустила демона. Что ей теперь делать? В буквальном смысле схватить его? Дать его ярости вылиться до конца? Сказать, чтобы он перестал говорить гадости, и снова упрятать его назад в футляр с теперь уже сломанными петлями?
Пока Энн размышляла, как поступить, Дэннис обрушился на стол и принялся рыдать взахлеб.
"Ну не сиди же сиднем, идиотка".
- Прости, Дэннис, - сказала она слегка дрожащим голосом. - Прости, что втянула тебя в неприятности. Я не хотела. Я пришла к тебе домой, потому что переживала за тебя.
Она понятия не имела, правильно ли поступает. С другой стороны, она не знала, слышит ли он ее - так сильно он плакал. Несмотря на его словесное нападение, у Энн сжималось сердце. Он был ужасной занозой в заднице, которая мешала ей каждый день, но она понимала, что это не его вина. Прежде всего перед ней был маленький напуганный мальчик, который не знал, как справиться со своими чувствами. И напуган он был не меньше, чем зол.
Энн подалась вперед и протянула руку, чтобы погладить его по голове.
- Прости меня, Дэннис. Ты можешь злиться на меня. Мы справимся с этим. Я помогу тебе, если у меня получится.
И как, интересно? Если даже она и вытянет из него, что произошло, что тогда? Если, как она подозревала, отец избил его так, что он не может спокойно сесть, что тогда? Она заявит о Фрэнке Фармане властям и тем только создаст проблемы Дэннису и его семье.
- Здесь ты в безопасности, Дэннис, - мягко сказала она. - Я хочу, чтобы ты это знал. Ты можешь прийти ко мне и рассказать все, что хочешь, все-все. Я не стану на тебя злиться. Я не стану тебя наказывать. Я только выслушаю, а потом мы вместе подумаем, что можно сделать.