- Понятно? Мышиный тиф - это тебе не какой-нибудь там обыкновенный, которым каждый может заболеть. Он происходит от всяких крыс и мышей. Обязательно надо, чтобы тебя крыса или мышь укусила: без этого ты нипочем не заболеешь, как ни старайся…
Но Комаров не дал Радику досказать про эту редкую и таинственную болезнь.
- Вообще уколов и бояться нечего! Один укол - это пустяк! Когда я заболел малярией, мне сделали тридцать!
- Тридцать! - ахнули потрясенные слушатели.
- Да. По уколу в день и так - целый месяц!
И тут в коридоре появился Крюков. Напрасно он у доски мямлил и тянул время: времени ему как раз хватило, чтоб получить двойку.
Он шел, держа одну руку в кармане, другой придерживая засунутые за пазуху книжки.
- Эй, Крюк, куда? - окликнул его Радик.
Крюков медленно глянул через плечо:
- Капитан Витема, не захотя никаких уколов, направился по направлению домой!.. Двойку поставили, да еще укол им делай… Рыжих нет! Я не как вы!
- А что - мы?
- "Вам слабо, - заметил капитан Витема, презрительно улыбаясь…"
- Как это - слабо? - вдруг возмутился Радик.
- А так… Вы народ такой.
- Какой?
- Такой вот… Боитесь.
- Это вот, может, он боится, - показал Радик на Комарова. - А мы, будь уверен! Женька, выкинь в форточку наши портфели, мы тебя внизу подождем!
Женька заколебался было, да и самому Радику, по правде сказать, не так уж хотелось уходить, но все дело испортил Комаров.
- Напрасно вы, - сказал он.
- Как так?
- Все же делают.
- Мало ли что! Одно дело - ты, другое - мы! Мы вот не делаем! Тоже - сравнил! И вообще, чего тебе нужно?
- Ничего.
- Ну и молчи! Пошли, Крюк!
Комаров прикусил язык, а Радик гордо прошел мимо замолчавших ребят к раздевалке.
Там за маленьким столиком сидел Як Яклич, пил из кружки чай и читал журнал "Техника - молодежи".
- Эй, орлы! Сколь далеко направились?
- Мы сейчас придем. Нас послали… - пробормотал Радик, поспешно отыскивая свое пальто. Уже одетый Крюков пришел ему на выручку.
- Что это у вас за журнальчик. Як Яклич? А-а, "Техника"… Это неважный журнальчик… Я, Як Яклич, смог бы вам достать что-нибудь из военных…
- Тебе какое дело, ах ты, дылда! - вскипел неизвестно почему Як Яклич. - Ты порядочного-то журнала сроду не видал! Верзила! Напрасно ты, Родион, с ним связался… Я его давно приметил. По справедливости его не книжкой надо учить, а палкой!
- Так уж и палкой! - поднял нос Крюков.
- Именно! Да потолще какой!
Як Яклич начал вставать, и Крюков, не дожидаясь, что за этим последует, выскочил на улицу, Радик за ним.
"Масса удовольствий"
Снег падал и падал. Было тепло, тихо и белым-бело все вокруг.
Радик, Женька и Крюков не спеша шли по улице, изо всех сил стараясь наслаждаться прогулкой.
- А это ничего, что мы убежали? - в который раз спрашивал Женька, самый совестливый из всех троих.
- Конечно! - бодро подхватил Радик. - Смотри, как здорово: снег идет! Они там сидят, а мы себе гуляем, дышим.
Он отломил сосульку и сунул в рот:
- Видел? Они там парятся да двойки получают, а я вот сосульку ем! Верно ведь?
- Это так…
- Вы еще никогда не смывались с уроков? - спросил Крюков. - Нет? Зря. Получим массу удовольствий! Какой же ты ученик, если ни разу не прогуливал? Так… Шляпа!
- Как Комар! - ввернул Радик.
- Вот-вот! Наподобие его! Я, когда учился в железнодорожной школе, вот там - пацаны! Только и знают - бродят вокруг школы целыми массами! Противно им в школе быть! Они себе гуляют возле железной дороги, наблюдают вагоны, паровозы. Мы можем туда махнуть, меня там все знают!
- Далеко.
- А куда пойдем? А то поблизости маскироваться тяжеловато. Тут нас с ходу запеленгуют: стой, почему не в школе?
- А верно: что мы завтра будем говорить? - спросил Женька.
- Хо! Уже испугался! Бери пример с меня. Анна Ефимовна говорит: "Крюков показывает пример, каким не надо быть ученику, его надо поместить в стенгазете". А мне ничего! Пускай помешкают. А завтра мы скажем, что не хотели делать укол. А она знаешь что ответит? "Ай-ай-ай, вы такие взрослые мальчики, как вам не стыдно, у меня сын Эмма (это имя такое - Эммануил) меньше вас и то ничего подобного не боится…" Вот что она ответит! А этот Эмма и правда ничего не боится: глянула бы она, как он дерется, как цепляется за машины - она небось не знает! А задира! Я ему говорю: "Зачем тебя зовут Эмма?" А он: "А тебе чего не хватает?" Я говорю: "Это девчачье имя". А он: "Давай стукнемся!"
- А ты? - заинтересовался Радик.
Но Крюков сделал вид, что не расслышал.
- Зато в жочку лучше его нет игрока, хоть обойди ты все городские и железнодорожные школы. Анна Ефимовна нам не велит в жочку играть, а у самой сын - прямо чемпион! Правой ногой набивает сто раз, левой - восемьдесят. И жочка у него особенная: половинка мелкокалиберной пули, а к ней пришит кусочек вот с такой длинной шерстью меха, пушистого, как заячий хвост. Я говорю: "Это от какого зверя мех?" А он: "От тебя!" Анна Ефимовна, она забывчивая ужасно, все забывает. Раз говорит мне: "Где у тебя домашняя тетрадка, она, наверное, совсем пустая? Я проверю!" Тут я скорей у Комара все содрал, а она и не проверила. Это потому, что у нее голова забита арифметикой, алгеброй и разной там тригонометрией!
- А правда, ребята, говорят, что она пишет научную работу? - спросил Женька.
- Пишет, пишет, а как же! Это я точно знаю! Это я и говорил. Я раз ей письмо домой носил и поглядел на столе: страшно научная, ничего не поймешь - одни закорючки, буковки и числа! Она знаешь как разбирается! Она профессором может стать!
- И что же она тогда будет делать?
- Будет выдумывать какие-нибудь новые правила, задачки составлять, примеры… А нам потом их учи! Древние люди никаких задачек не решали, а как даст кому-нибудь, так тот с катушек! Вот в сорок седьмой железнодорожной школе из одного только нашего класса оставалось на второй год шесть человек! Вот это был класс! Теперь таких нет. У нас ребята недружные.
- Ну, это ты брось, - сказал Радик. - У нас дружные ребята.
- Я не в этом смысле. Вот, например, когда я учился в четвертой школе - это где элеватор, - раз сотворили мы над одним учителем такую потеху…
В чем эта потеха заключалась, Крюков так и не рассказал. Он вдруг замолк, повернулся кругом и поспешно зашагал назад.
- Ты чего?
- Тревога! Директор! - не оборачиваясь, проговорил Крюков.
Радик и Женька без оглядки понеслись за ним, обогнав всех прохожих впереди себя, пока не попался им переулок, куда они и свернули, чтобы отдышаться от испуга и быстрой ходьбы.
- Отважные разведчики под командованием капитана Витемы скрылись в снежной пелене! - сказал Крюков. - Тоже, называется, директор… Гуляет по улицам, когда надо присутствовать в школе. Только учеников своих пугает!
- Куда ж мы теперь?
- Подожди… - начал соображать Крюков. - Здесь нам быть нельзя, кто-нибудь встретится. В этом районе постоянно наша соседка бродит. В какой магазин ни зайди, а она там! Знаю. Пойдем на вокзальный рынок! Никогда не были? Какие там продаются… собаки! Неимоверное количество, масса собак! Все страшно породистые - доги, бульдоги… моськи…
- И овчарки? - заинтересовался Женька, питавший особую любовь к овчаркам.
- Овчарок там даже и за собак не считают! Разве что какая-нибудь совершенно громадная. Есть у нас мелочь на автобус?
Радик и Женька вывернули карманы и кое-как набрали мелочи на три билета.
- А обратно как поедем? - спросил осторожный Женька. - На обратно у нас уже денег нет.
- Обратно мы пойдем пешком. Я вам по дороге покажу массу всяких интересных… домов! Да и время как раз пройдет, чтоб можно было домой являться! "За мной, - воскликнул капитан Витема, шагая по снежной пелене!"
Автобус быстро привез ребят к вокзалу.
Всю дорогу Крюков описывал достоинства собак, продававшихся на рынке.
Сойдя с автобуса, он долго озирался по сторонам.
- Ты что, не знаешь, где этот базар? - подозрительно спросил Радик. - Ты, может, на нем и не был?
- Как это не был? - ни капельки не смутился Крюков. - Просто надо сориентироваться! Ага!
Он двинулся следом за старушкой с пустой кошелкой в руках, и старушка привела ребят к огороженной штакетником площадке за вокзалом, полной людей.
- Вот он! - радостно воскликнул Крюков. - А вы говорили!
Количество собак он сильно преувеличил. По правде сказать, после долгой толкотни в толпе ребята отыскали всего одну собаку. Она была привязана к забору, имела вид жалкий и ободранный и тоскливо глядела в землю.
Крюков осмотрел ее с видом знатока.
- Понятно? Чем не собака? Сразу видно, породистая. Это какой, теть, породы? - обратился он к озябшей хозяйке. - Очевидно, служебно-оборонный терьер?
- Може, и он… - равнодушно согласилась хозяйка. - Я в них не разбираюсь…
- Сколько стоит?
Хозяйка чуть оживилась.
- Да сколько дадите. Какая ей цена! С рук бы сбыть, Может, так возьмете? Замерзла я с ней стоять.
- Нет, - покачал головой Крюков. - Нам нужна овчарка. Какая побольше. Где тут овчарки, теть, что-то я забыл, а? А эту собаку вы лучше не отдавайте, а отдайте в дрессировочную школу. Там ее научат ловить всяких нарушителей!
Хозяйка собаки только махнула рукой.
Больше на рынке ничего интересного не было.
Ребята пошли назад.
Проходя мимо железнодорожной школы, они увидели в окнах прилежно склоненные головы. Что-то незаметно было, чтоб здешние ученики бродили "целыми массами", как расписывал Крюков. Только один мальчишка, высунув голову в форточку, крикнул:
- Эй, Крючина! Ты зачем в наши края?
- Да так… гуляем… - сквозь зубы ответил Крюков. - У нас ребята не то что здесь: мы, когда хотим, мы… гуляем. Сейчас вот ходили на рынок - поглядеть на собак! А вы учитесь…
И он, как ни в чем не бывало, проследовал дальше.
Последнее удовольствие заключалось в том, что Крюков вздумал принять участие в сражении снежками, происходившем между двумя группами каких-то незнакомых ребят. Он метко влепил снежок в шапку одного из сражающихся, после чего обе воюющие стороны вдруг объединились и обратили наших друзей в самое паническое бегство.
Наконец возле одних ворот Крюков остановился и сказал:
- А вот здесь я живу! Ну, я пошел домой. Я бы вас к себе позвал, да боюсь - дома никого нет, и ключ потерялся, как назло! Неплохо мы сегодня провели время, а? Никогда я еще так не веселился! В общем, приветик!
- Приветик…
Крюков шмыгнул в ворота, а Радик и Женька побрели дальше, не зная, как убить часы, оставшиеся до конца уроков.
Повсюду дворники сгребали снег в кучи, и машины куда-то его увозили.
- Зачем вы снег увозите? - от нечего делать спросил Радик у одного дворника, показавшегося приветливее других.
- А как же? - удивился дворник, сдвигая шапку на затылок и обтирая потный лоб.
- Пускай бы лежал…
Дворник с усмешкой оглядел Радика и Женьку с ног до головы.
- Такая наша функция, понятно? Чтоб вот вам, лодырям, удобнее было прогулки свои совершать да занятых людей бестолковым разговором…
- Лодырям? - обиделся вдруг Женька. - Может быть, мы по делам идем!
- Оно и видно… - ответил дворник, отворачиваясь. Когда Радик и Женька отошли подальше, Женька тряхнул головой:
- Интересно, как он узнал, что мы прогульщики? Наверное, вид у нас такой. Пошли быстрей!
Что происходило потом
Когда Радик и Женька появились в классе, никто из ребят даже не поинтересовался, где они вчера были, как время провели: все собрались у доски, на которой Комаров начертил мелом какие-то колеса, палочки, стрелки и объяснял:
- …А оттуда воздух поступает вот в эту трубку - общую, а она будет разветвляться уже.
Радик толкнул в бок Войленко:
- Ну как? Здорово вам вчера вкололи?
Войленко рассеянно кивнул, не отрывая глаз от чертежа.
- Крепко? - спросил Радик.
- Что? Ах, ты вон о чем. Да ну… так… Зря вы не стали. А откуда вон там воздух возьмется? - спросил он у Комара.
Волей-неволей Радику и Женьке пришлось послушать объяснения Комарова, чтоб тотчас его раскритиковать.
Но сделать это им так и не пришлось.
Анна Ефимовна, несмотря на свою научную работу, ничего не забыла. Она вошла в класс и сказала Радику и Женьке именно так, как изображал вчера Крюков:
- Ай-ай-ай, вы такие храбрые мальчики и так испугались какого-то несчастного укола? Почему вы вчера убежали?
- А мы не хотим! - сказал Радик.
- Почему же?
- Они нам не нужны, мы и так здоровые.
Анна Ефимовна всплеснула руками:
- Мне очень нравится: они не хотят себе делать укол, они совсем здоровые! А когда вы сделаетесь совсем больные, тогда будет уже поздно, к вашему сведению! Тогда вы будете лежать в постели и глотать всякие лекарства или там микстуры и пропускать уроки, а потом сидеть и хлопать ушами! А потом вы скажете: мы не хотим учить арифметику, подавайте нам астрономию или какую-нибудь такую палеонтологию! Все это вы будете учить, когда настанет время, сколько вам заблагорассудится, а сейчас будьте добры учить арифметику и решать задачки на проценты, а астрономия от вас никуда не убежит и палеонтология тоже, можете мне поверить…
Радик и Женька молча переминались с ноги на ногу. Остальные разглядывали их, будто какую диковинку.
Только Крюков стоял в стороне и с большим интересом читал "Правила поведения учащихся", вывешенные на стене.
Но одно ухо у него было повернуто к Анне Ефимовне.
- А сейчас берите ваши шапочки и - марш в поликлинику! - заключила Анна Ефимовна. - И Крюков тоже, хоть он и делает вид, что это его совершенно не касается, изучает правила поведения! Это похвальное занятие, почитать их ему очень полезно, они ему так мало известны. Надеюсь, хоть сейчас он что-нибудь усвоит. Слышишь, Крюков?
- А? - пробудился Крюков. - Что вы сказали, Анна Ефимовна?
- Ты все прекрасно слышал, два раза повторять я не намерена!
И Анна Ефимовна вышла из класса.
Все это время Комаров нахально торчал впереди всех и выражал свое согласие с тем, что говорила Анна Ефимовна, кивками и хихиканьем.
Потом он сказал:
- Да сходите, что вы, в самом деле!
- Что-что? - оторопел Радик.
- Сходите, говорю.
- А ты кто такой?
- Да не только я. Вот - все.
- Кто - "все"?
- Ну… мы… ребята.
- И ты, что ль?
- Ну… и я… А я что?
- Ска-а-а-жи… - уничтожающе протянул Радик. - Па-адумаешь, персона какая! Еще указывает! Захотим - пойдем, захотим - не пойдем! Не пойдем - и все!
- Да хватит тебе, Радик! - вмешался Войленко.
- А чего он? Указывает! Стану я из-за всякого… Пошли, Женьк!
Даже на улице Радик не мог успокоиться.
- Указчики! Мы сами себе указчики!
Женька понуро брел сзади и помалкивал, зато Крюков сочувствовал:
- Ишь, как он себя хозяином здесь держит! Всего в прошлом году приехал, а уже командует! Я вот, например, целых восемь лет учусь. Я еще с Женькиным старшим братом учился, который сейчас в ремесленном. Я со многими учился! Все порядки знаю, и то… Сегодня он приказывает: делай укол, завтра скажет: давай я на тебе верхом поеду, послезавтра…
- Верно! Но только у него ничего не выйдет! Мы никого не боимся! Как бы нас не испугались! - бахвалился Радик. - Мы можем чуть не весь класс вызвать один на один!
- И Войленко?
- Ну… Войленко, конечно, нет. Зато мы с Войленко - вот как! - Радик сложил вместе два указательных пальца. - Мы с ним летом втроем - он, я и вот Женька - знаешь, сколько рыбы переловили? Каждый день ходили.
- А Саньку?
- Санька не станет из-за какого-то там Комара… Сравнил: мы и Комар! Мы все можем!
- "Законно, - заметил капитан Витема". - Только не очень хвалитесь.
- Хвалимся? Мы? - вспыхнул Радик. - А хочешь, мы тебя сейчас с этого мостика спихнем? Тогда узнаешь, хвалимся мы или нет!
Крюков тотчас отодвинулся от края мостика и покачал головой:
- Это ни к чему. У меня такое дело: ботинки велики, набьется в них снег, и пропало все! И вообще мне надо в одно место - дело есть в читальне. Вы, конечно, на укол не пойдете? И правильно! Я тоже. "Всего! - воскликнул капитан Витема, уходя в неизвестном направлении".
- Значит, не пойдем? - спросил Радик Женьку, когда Крюков ушел.
- Вообще-то… - неуверенно начал было Женька, но Радик его решительно перебил;
- Нельзя Крюка подводить! Раз договорились - значит, все. А то будет не по-товарищески!
- Оно так…
- Ну и порядок! Погуляем минут тридцать и придем, как будто сделали!
Радик и Женька уселись в парке на такую скамью, чтобы были видны большие часы на столбе, и принялись ждать.