– Кинь куда-нибудь этот журнал и садись на табуретку. Сейчас я все покажу, – сказал Граймс. Дэвид взглянул на журнал, прежде чем положить его на пол. Назывался он "Американская истина". На обложке – несколько хорошо одетых мужчин на фоне какого-то солидного банка и заголовок: "ЧТО ЕВРЕИ ДЕЛАЮТ С ВАШИМИ ДЕНЬГАМИ".
– Жиды, – пояснил Граймс, указывая на журнал, и хмыкнул: – Скоро мы их всех достанем. – Затем он кивнул в сторону стола: – Красота, правда? Несмотря на все бредовые идеи, которые рождались в голове Граймса, он был отличным специалистом по созданию бомб. Пять человек независимо друг от друга успели порекомендовать его Дэвиду.
Хоть Дэвид и изучал взрывотехнику, экспертом он не был. Чтобы стать настоящим мастером, таким как Граймс, нужны были знания по химии, электронике и пиротехнике. Больше трети начинающих взрывников сами укладывали себя в могилу или на больничную койку.
На столе были разбросаны провода, зажимы, запалы, детонаторы, батарейки различных размеров и мощностей, два серебристых контейнера размером с пивную банку и много чего еще. Один из контейнеров крепился к куску кожи размером три на пять дюймов. К нему были приделаны ремешки с пряжками, так что бомбу можно было закрепить на запястье или лодыжке.
– "Си-4", – сказал Граймс, указав на контейнеры. – Как ты и хотел. – Он неудачно попытался сымитировать говор туземцев. – Большой огонь, хозяин. Очень большой огонь.
Разновидность пластита "Си-4" была самым сильным взрывчатым веществом из доступных. Один такой контейнер мог превратить целый дом в огненный вихрь обломков. С виду и на ощупь "Си-4" казался абсолютно безобидным, похожим на детский пластилин. Но играть с подобными вещами смертельно опасно.
– Большой огонь, – снова повторил Граймс. Убедившись, что смеяться никто не собирается, он сказал: – У меня все готово. – Указал металлическим зажимом в сторону одного из контейнеров. – В этот я положил чуть побольше.
– Специальная рекламная акция – двадцать процентов бесплатно?
– Да, типа того.
– У тебя есть чемодан?
– Теперь моя очередь спросить: у тебя тоже все готово? – сказал Граймс.
– Ты о деньгах?
– О них самых.
Дэвид вынул конверт из кармана своей синей ветровки.
– Готово, – подтвердил он.
Граймс отошел в угол, где стоял специальный алюминиевый чемодан. Подхватив его, он вернулся к столу и начал неспешно и тщательно укладывать все лежащее на столе внутрь.
Глядя на него, Дэвид думал о том, что ему удалось узнать об оппозиционных подпольных движениях за последние несколько месяцев. В шестидесятые правительственные здания взрывали хиппи. Сейчас это делали ультраправые. Жили они в основном в небольших городах, на фермах и в мотелях. По выходным во всех штатах проходили собрания, объединившие в общей численности около двух миллионов человек. Парни, которые в армии не могли дослужиться до звания выше капрала, с большой охотой становились генералами этих новых маленьких армий. Неплохой карьерный рост, нечего сказать.
– Знаешь, все проблемы западного мира берут начало в тех временах, когда евреи захватили банковскую систему. Сразу же после того, как они убили Христа, – произнес Граймс, не поднимая глаз.
– А что, уже тогда были банки?
– Ну, вроде того, – махнул рукой Граймс. – И жиды уже владели большей их частью, представляешь?
– Да, ты, похоже, действительно их ненавидишь.
Граймс поднял глаза. В них пылал гнев.
– Ты христианин?
– Слушай, мне просто нужна бомба, и все. У меня нет времени на проповеди.
– У тебя есть Библия?
– Должна быть. Где-то валяется.
– Прочитай про распятие. Прочитай про то, как евреи обошлись с нашим Спасителем. Тогда ты будешь ненавидеть их так же, как и я.
"Псих чертов", – подумал Дэвид. Ему пришлось провести там еще пятнадцать минут, в течение которых Граймс дважды пытался просветить его на тему евреев.
3
На столе лежало оружие: пистолет-пулемет "Инграм МАК-10"; девятимиллиметровый вальтер и штурмовая винтовка "Хеклер и Кох-94".
Ральф Харриган проверял их в течение последних двадцати минут. Дэвид Джерард назначил его ответственным за огнестрельное оружие. Во Вьетнаме Харриган был зеленым беретом. Последующие пятнадцать лет он жил тем, что работал наемником по всему миру. По большей части он тренировал солдат, не участвуя в боевых действиях. При этом всегда зарабатывал больше 150 000 долларов в год и получал множество дополнительных привилегий. Одно это дело сулило ему полмиллиона.
– Все в порядке? – спросил Тим Кейтс.
– Думаю, уместнее будет, если этот вопрос задам я, – ответил Харриган.
Он был высоким мускулистым мужчиной, недавно разменявшим шестой десяток. Отсутствие волос на голове придавало его облику еще больше мужественности. Его кожа загорела под солнцем многих стран мира, в которых ему довелось побывать. Черные брюки, белая рубашка и очки без оправы делали его похожим на преуспевающего бизнесмена.
– Знаешь, ты не похож на мою маму, – попытался пошутить Кейтс. – Так что можешь не беспокоиться.
– Мы должны были встретиться здесь вчера в десять вечера и еще раз все обговорить.
– Ну, у меня были дела, – сказал Кейтс, отпивая горячий кофе из чашки довольного Рональда Макдоналда. Кейтс был прямой противоположностью Харригана. Ковбой. Те, кто разбирается в подобных вещах, сразу бы поняли, что перед ними боец. Светлые волосы до плеч, порез на левой скуле, нос сломан именно там, где надо, суровые темные глаза – всем своим видом он демонстрировал, что его следует опасаться. Ему было не больше двадцати пяти.
Одевался он тоже соответствующим образом – рубашка, дорогая замшевая куртка синего цвета, коричневые брюки, идеально сидящие на нем, и ботинки из змеиной кожи, за которые он отвалил тысячу долларов. Когда шесть месяцев назад ему предложили работу, он был при деньгах, только что провернув одно дельце на Балканском полуострове. С помощью оружия можно получить очень многое, от техасских ботинок до одиннадцатилетних девочек, если есть такое желание.
– Ага, – фыркнул Харриган. – У тебя были дела, мать твою, до полседьмого утра? Джерард был в бешенстве.
– Я был с женщиной.
– Мог бы привезти ее сюда.
– Я боялся, что ты станешь подсматривать.
– Это не смешно. Он платит нам по полмиллиона, парень.
– Расслабься, Харриган.
Дом, в котором они находились, был расположен на северо-западной окраине города; их голоса эхом отдавались от стен с осыпающейся штукатуркой. В нескольких милях к северу начинались кукурузные поля. Они успели провести здесь две недели. Своим знакомством Харриган и Кейтс были обязаны Дэвиду Джерарду. Хоть они и занимались одним родом деятельности, раньше их пути не пересекались и, несмотря на то что оба были настоящими головорезами, на поверку они оказались совершенно разными людьми.
– Знаешь, сортир снова сломался. Я хотел спустить воду, но ручку заклинило.
– По-моему, теперь твоя очередь его чинить, Кейтс.
– Я ни хрена не понимаю в технике. Так что извини.
Он уставился в свою кружку, потом поднялся:
– Нужна дозаправка.
Харриган обрадовался, что он ушел. Ему снова нужно было сделать короткий телефонный звонок, уже четвертый за сегодняшнее утро. Три раза он звонил, и все без толку: Линда все еще была на операции.
Одним из недостатков хибары, где их поселили, в дополнение к тому, что отопление работало с перебоями, сортир все время ломался и ни одна из дверей шкафчика для посуды толком не закрывалась, было то, что здесь установили только один телефон, в гостиной. Сложно было поговорить по личному вопросу, чтобы тебя при этом не услышали.
Харриган уже успел выучить номер денверской больницы наизусть. Он нажал на нужные кнопки и, когда ему ответил оператор, назвал добавочный номер: 87.
– Доброе утро. Вы хотите узнать информацию о пациенте? – спросил безжалостно жизнерадостный женский голос.
– Это снова я.
Она тут же его узнала, и радости в голосе заметно поубавилось:
– Прошло всего двадцать минут, сэр.
– Понимаю. Но я ее отец.
Вздохнула:
– Давайте я позвоню в хирургию. Подождите минутку.
У девчонки обнаружили опухоль в левой груди, а через восемь дней она уже на операции – и это в двадцать один-то год!
Дело в том, что Харриган вспомнил о ней только с год назад. Он всегда знал, что у него есть дочь в Тэр-От, и каждое Рождество посылал ей чек на кругленькую сумму (помимо нескольких тысяч ее матери в качестве алиментов), но со всеми этими войнами и мелкими стычками, происходившими по всему миру, у него было слишком много дел поважнее. А бывшая жена тоже времени зря не теряла: четыре раза успела выйти замуж. Она была официанткой в баре, оформленном в стиле кантри. Двадцать один год назад он бросил жену по истечении девяти месяцев семейной жизни: сложно было сочетать работу наемника и семейную жизнь. А потом он как-то получил конверт с фотографией Линды шести недель от роду. Несомненно, отцом был именно он. Казалось даже забавным, что Господь создал девочку похожей на отца, которого ей так и не суждено было увидеть, а не на мать, воспитавшую ее.
До прошлого года он видел Линду только на фотографиях. А потом вдруг он взял ее и ее парня Пэри, который ему, кстати, совсем не понравился (Харриган считал, что тот не проявляет к ней уважения), на двухнедельную рыбалку.
А теперь она лежала на операционном столе.
– Сэр?
– Да.
– Боюсь, она все еще на операции.
– А когда началась операция?
– Четко по плану, сэр. В восемь.
– А это обычно долго длится?
– Не обязательно.
Помолчала немного.
– Ну, никогда нельзя точно знать, сколько продлится операция. В любом случае, даже если она долго, это еще ничего не значит.
– Потом она попадет в послеоперационное отделение, да?
– Да.
– Тогда и будет готово заключение о ее состоянии, да?
– Ну не знаю, будет ли готово заключение, но я, по крайней мере, могу поговорить с врачом или со старшей сестрой хирургического отделения.
– А может, вы поговорите с врачом?
– Я сделаю все, что смогу, сэр. – Снова помолчала. – Вам нужно успокоиться, сэр. Уверена, все будет в порядке. Доктор Стерн считается лучшим хирургом в Денвере.
– Значит, он уже проводил подобные операции раньше?
– И не один раз! Не беспокойтесь вы так. Перезвоните через час. Уверена, у меня будет для вас информация.
– Спасибо вам за все.
– Это просто моя работа, сэр.
Повесив трубку, он расслышал, как скрипнула половица. Обернулся, готовый увидеть подслушивающего Кейтса, но не увидел никого. Наверное, просто сквозняк.
Надо успокоиться.
Хороший совет, только последовать ему невозможно. Две вещи не давали ему покоя: во-первых, Линда и ее операция, а во-вторых, Крэй, пилот вертолета, которого также нанял Дэвид Джерард.
Когда все закончится и братья Джерард приведут их к тому месту, где они спрятали пять миллионов долларов наличными, Харриган и Крэй собирались разделаться с ними.
Убив их, они возьмут все до последнего доллара себе. А потом… Харриган не сможет отказать себе в удовольствии убить Кейтса. Думая о таких вещах, сложно успокоиться.
4
Наливая себе еще кофе, Кейтс гадал, успели ли найти ту сучку, которую он бросил в мусорный бак.
Ух, и напился же он вчера! Они заехали в ее номер в мотеле – она была какой-то певичкой, разъезжающей по барам Среднего Запада, останавливалась в самых дешевых мотелях, – и каким-то образом всплыла эта статья про окружного прокурора Джессику Дэннис. Он вырвал ее из газеты и положил в карман. Тогда и Кейтс, и девчонка уже были навеселе.
Ей, видите ли, захотелось узнать, что делает у него в кармане статья про окружного прокурора. Сказала еще, что не отстанет от него, пока он не расскажет. Поначалу он был осмотрительным, пичкая ее общими фразами и пространными намеками. Но потом она стала задавать вопросы, и он вдруг понял, что пьян куда сильнее, чем она.
А точнее, ему показалось, она была и вовсе трезвой. И проявляла нездоровый интерес к тому, что он делал в городе и что намеревался предпринять в отношении окружного прокурора.
Самое смешное, что он даже не мог толком вспомнить, чего успел ей наплести. Тогда они лежали в постели и он задирал дешевую мини-юбку, все ближе и ближе подбираясь к ее главному сокровищу, как вдруг выражение лица певички резко изменилось. Тогда он понял, что сболтнул лишнего и она догадалась, в чем дело. Девка начала вдруг придумывать, что ей нужно пойти пройтись. Одной. Мол, захотелось подышать свежим воздухом. Он отпустил ее, но вдруг заподозрил недоброе. Выбежал на улицу и нашел ее в квартале от мотеля разговаривающей по телефону с каким-то репортером по фамилии Шоу. Тогда он притащил ее обратно в комнату.
Давненько он не использовал свою бритву на ком-нибудь. Он ударил ее по голове и вырубил. Конечно, вся процедура доставила бы ему больше удовольствия, если бы она была в сознании, но рисковать было нельзя.
Покончив с ней – это заняло достаточно много времени, – он завернул певичку в плащ и бросил в мусорный бак. Рассвет только-только брезжил. Дождь лил как из ведра. Кейтс сел в машину и уехал. Конечно, его могли заметить, но времени на то, чтобы убедиться в этом, не было. И вот он сидел и попивал кофе. Харриган, который считал себя человеком незаурядных умственных способностей, сильно разозлится, если узнает о девушке в мусорном баке. Скажет, что подобное убийство ставит под угрозу успех всей операции, что полиция этого так не оставит.
"К черту Харригана! Считает, что если он был во Вьетнаме, то теперь его уже записали в национальные герои. – Он снова отхлебнул кофе. – К черту Харригана, к черту Дэвида Джерарда!"
Кейтс только и жил мыслью о том, что, когда все закончится, он сможет вернуться в Эйбелин и жить привычной жизнью.
Глава пятая
1
Люди приходят на место преступления по разным причинам. Полицейские, медицинские эксперты и сотрудники прокуратуры – поскольку это их работа. Некоторые из них привыкли к тому, что можно увидеть на месте преступления, к пятнам крови и почти физически ощутимой атмосфере скорби; другие никогда не смогут к этому привыкнуть.
Но ничто не обязывало зевак приходить сюда. Для одних это был способ разнообразить свою скучную серую жизнь. Вдобавок ко всему об увиденном можно было сочинить отличную историю и рассказать ее в ближайшем баре. Видел бы ты эту телку! Ее как будто в кухонный комбайн сунули.
Другим нравилось пощекотать себе нервы. При просмотре фильмов ужасов никогда не добьешься такого эффекта присутствия. Здесь все было по-настоящему. На месте этой девушки мог теоретически оказаться любой. А то, что убийцу еще не поймали, даже к лучшему. Кому нужен неудачник, который сразу же и попался? Куда веселее, если он все еще разгуливает на свободе и может совершить еще что-нибудь подобное. Хорошего призрака не показывают гостям замка в первый же вечер, он должен оставаться в тени и только греметь цепями по ночами.
Третьи появлялись здесь, чтобы смириться с мыслью, что им тоже когда-нибудь предстоит умереть. Старая ирландская мудрость гласит: на похоронах мы на самом деле скорбим о себе. Тяжело смириться с тем, что придет день, и ты сам будешь точно так же лежать в гробу, к твоим ногам возложат венок и встанут кружком, давая волю слезам. И вот ты готовишься, привыкаешь к покойникам, стараясь, чтобы на твоем лице не отразилось отчаяние, что гложет изнутри несмирившегося.
Майкл Шоу присутствовал здесь, потому что у него не было другого выбора. Его уже успел допросить один полицейский, и, кажется, второй уже готовился подхватить эстафетную палочку. Три патрульные машины, "скорая" и черный "додж" криминалистов стояли под разными углами к мусорному баку.
Теперь, несмотря на проливной дождь, толпа зевак насчитывала человек тридцать. Старичок попросил у жены полиэтиленовый дождевик и надел его. Как ни странно, он смотрелся в нем достаточно мило.
– Как себя чувствует уборщица? – спросил Шоу у детектива Райли, который как раз открывал свой блокнот, готовясь задать ему какие-то вопросы.
– Похоже, управляющий угостил ее парой рюмочек горячительного, и она немного пришла в себя.
– Хорошо, – кивнул Шоу. – При такой зарплате она не обязана иметь дело с подобными вещами.
– Можно задать вам еще несколько вопросов? – спросил детектив Райли.
– Да, конечно. Но можно я сначала сделаю короткий звонок?
Рыжеволосый полицейский в массивных очках пожал плечами.
– Почему бы и нет? Мне тут еще нужно кое-что осмотреть. Потом и поговорим. Десять минут вам хватит?
– Вполне, – согласился Шоу. – Спасибо.
Он пошел к машине. Нужно было позвонить Джессике. Предупредить ее.
2
– Так он и в туалет будет вместе со мной ходить? – фыркнул Дик Уорд.
– Очень смешно.
– А когда мы с Сэнди займемся любовью, его присутствие обязательно? Ну, в принципе я не против. Главное, чтобы стоял в сторонке и не шумел.
Дик Уорд был любимым помощником Джессики и по совместительству самым циничным человеком во всей прокуратуре. Ему удавалось впрыснуть желчь даже в самые серьезные и грустные новости. Он поступал по принципу полицейских: боролся с горем при помощи черного юмора.
Вот и сейчас он смеялся в лицо опасности, которая грозила ему, Джессике и Каллигану, иронизируя на тему того, что за ним целый день будет ходить полицейский.
– Могли бы, по крайней мере, подобрать на эту роль симпатичную выпускницу полицейской академии.
– Такую в открытом купальнике, да?
– Ух ты! А что, еще не поздно? Я в том смысле, что мы не во Флориде.
Если существует в природе средний американец, то это Ричард Уорд. Темные волосы, карие глаза, нормальное телосложение, не красавец и не урод, одет прилично, но недорого. Любящий муж, отец двоих детей, умеренный республиканец, прихожанин методистской церкви, весьма посредственный игрок в гольф и хороший работник, который, впрочем, особо не усердствовал. Большой охотник полюбоваться хорошенькими девочками, но в порочащих его связях замечен не был. В отличие от доброй половины сотрудников прокуратуры, политические амбиции у него отсутствуют напрочь. Когда ему придется уйти на пенсию и оставить государственную службу, вряд ли он станет подыскивать себе должность в какой-нибудь солидной конторе. Скорее всего подыщет местечко, где не надо работать по ночам и выходным.
– Хочешь, я опишу тебе ее параметры? – продолжал веселиться Дик.
– Думаю, я в состоянии догадаться и сама, – улыбнулась Джессика.
Вдруг Уорд резко посерьезнел, чем сильно удивил Джессику.
– Они и вправду думают, что Дэвид Джерард попытается нас убить?
– Так считает детектив Рибикофф, а его мнению я доверяю.
– Просто как-то непривычно. Ходит за тобой, как хвостик… Сидит у меня под дверью.
– А мой в приемной.
– Думаю, мне придется заказать обед прямо сюда – работы невпроворот.
– Та же история.
– Но в два часа у меня мероприятие. Надо будет сходить к студентам в местный колледж.
– Ах, да! Не забудь попросить их, чтобы захватили с собой орфографический словарь: юристы те еще грамотеи.
Дик сел за стол напротив нее, подался чуть вперед и начал заговорщическим шепотом:
– Каллиган совсем свихнулся.