14
- Вам угрожали револьвером? Это невероятно! - удивлялся Китсон.
- Однако это так, - улыбнулся Белл.
Мистер Китсон сложил салфетку и отодвинулся от стола. Он только что позавтракал - примерно в то же время, когда Оливе принесли завтрак в её заточении.
Белл стоял у окна и, глядя на Пикадилли, рассеянно рассказывал о том, что с ним произошло.
- Ясно, что этот пастор Манн - соучастник всей банды.
Белл покачал головой.
- Не думаю, скорее я готов предположить, что он - один из посланцев Гардинга. Когда‑нибудь я раскрою вам планы Гардинга, и тогда вам все станет понятно, - добавил Белл. - А вчера этот пастор выступил в роли рыцаря, он встал на защиту дамы. Хотя, возможно, что он действовал из уважения к профессору или же в силу свойственной ему неприязни ко всем сыщикам. Во всяком случае, его револьвер был направлен на меня до того времени, пока эта особа не скрылась из вида. А поскольку не имело смысла ссориться с ним, я подсел к его столу, и мы мирно поболтали, он оказался очень милым собеседником.
Китсон усомнился в рассказе Белла.
- Как это непохоже на вас, Белл. Я полагал, что вы не станете терять даром времени и броситесь в погоню.
- Это было бесполезно. Но теперь, мистер Китсон, я хочу поговорить с вами о другом - я хочу знать о завещании покойного Миллинборна несколько больше, чем мне известно до сих пор. И я хочу детальнее ознакомиться с существующим в Англии порядком венчания.
Адвокат озабоченно взглянул на молодого человека.
- По закону венчанию предшествует производимое за три недели до обряда оглашение помолвки. Делается это в приходе, в котором проживают вступающие в брак.
- И это правило невозможно обойти?
- Есть один способ: можно. уплатить дополнительную пошлину и испросить у епископа или же у уполномоченных им на то лиц разрешение на брак, минуя предварительное оглашение. Тогда все формальности могут быть выполнены в течение нескольких часов.
- Вы можете мне предоставить список лиц, которые пользуются правом выдачи разрешений на брак без предварительного оглашения?
- Я уже позаботился об этом, но, по всей вероятности, Гардинг не прибегнет к этому способу. Дело в том, что в таком случае ему пришлось бы назвать свое подлинное имя и представить ряд оснований для того, чтобы ему выдали разрешение. Гораздо проще для него венчаться под чужим именем, соблюдая правило о предварительном оглашении.
- Скажите, брак, заключенный под чужим именем, является законным браком?
- По английским нормам - да. Противозаконно лишь вступление в брак под чужим именем, что не лишает сам брак законности.
- Скажите, можно получить два разрешения на венчание с одной и той же девушкой?
- Это совершенно невозможно. Но какая нам польза от этой беседы?
Белл не сразу ответил на этот вопрос.
- Вчера Манн упомянул о девушке, которая выходит замуж за Гардинга. Больше мне ничего не удалось добиться от него. Но и этого достаточно, чтобы навести меня на мысль помешать Гардингу получить разрешение на брак с ней. И поэтому я сам обращусь за подобным свидетельством.
- Не вступая в брак? - изумился Китсон.
- Право, не стоит волноваться, Китсон. Разрешение, выданное на моё имя, лишит Гардинга возможности получить такое же. А теперь скажите, какие преимущества сулит Гардингу брак с Оливой?
- Согласно воле покойного после венчания он получает половину её состояния. Таково было желание Миллинборна. Он не хотел делать мужа зависимым от жены и полагал, что это унизило бы его в её глазах.
- Понятно. И Гардинг об этом осведомлен. Иными словами, он знает, что брачное свидетельство на имя его и Оливы даст ему два с половиной миллиона долларов. Вот вам и разгадка всего происходящего.
- Завещание составлено таким образом, что, явись он завтра ко мне и предъяви брачное свидетельство, я оказался бы вынужденным выплатить ему всю эту сумму, хотя и знал бы, что по отношению к девушке было учинено насилие. Честное слово, я рад был бы отправить этого врача на виселицу. И единственный путь к её спасению, это…
- Это как можно скорее получить разрешение на бракосочетание с ней, - закончил за него Белл. - Теперь я вам открою свой план. Вам ясно, что Гардинг заинтересован только в одном - жениться на Оливе, для того чтобы получить деньги. В тот момент, когда он убедится в том, что он не может получить эти деньги путем женитьбы на ней, весь его пыл пропадет, потому что её красота, привлекательность и ум - все это в его глазах не имеет значения.
- С этим я согласен, - подтвердил адвокат.
- Прекрасно. В таком случае, в чем заключается единственный способ защитить девушку от его притязаний? Ответ как будто бы ясен: я должен как можно скорее отыскать её и, отыскав, как можно скорее жениться на ней. Замужняя Олива Гардингу не нужна.
- Значит, вы собираетесь жениться на Оливе, для того чтобы помешать планам Гардинга? А потом добьетесь того, чтобы брак был объявлен недействительным? Нет, милый Белл, - покачал головой старый адвокат, - этот план мне не нравится: жениться гораздо легче, чем развестись.
Белл внимательно выслушал возражение старика и сказал:
- Согласитесь сами, это единственный способ уберечь Оливу. Сегодня Мак‑Нортон и я были в суде и совещались по этому вопросу. Выяснилось, что наших улик недостаточно, чтобы обезвредить Гардинга. Даже если ему и известно местонахождение Оливы, то нет такого закона, по которому он должен был бы открыть мне, возможному его сопернику, её местонахождение. К тому же мы не в состоянии доказать, что Гардинг причастен к её похищению. Поэтому единственная возможность, которую я усматриваю при сложившихся обстоятельствах, заключается в том, чтобы обратиться к помощи пастора Манна.
- Этого разбойника с револьвером? - удивился Китсон. - Но чем он может быть нам полезен?
- Сейчас поймете. Мой новый приятель Манн, как вам известно, хорошо знаком полиции. Он неоднократно сидел в тюрьме и, по‑видимому, лишен сана. Внешне он сохранил благопристойный вид, и поэтому я предлагаю, чтобы он обвенчал меня с мисс Крессуелл. Разумеется, венчание это не будет иметь силы, но ни девушка, ни Гардинг до поры до времени об этом не узнают. А Гардинг, узнав, что она замужем, сразу утратит весь свой интерес к ней и начнет заботиться о другом.
- А именно?
- О том, чтобы сделать её вдовой. А когда мы посадим его под замок, то откроем Оливе всю правду.
- Другими словами, вы предлагаете мне участвовать в противозаконном действии. На это я согласиться не могу, - упорствовал адвокат. - И я не уверен, что этот пастор примет ваш план.
- Я и об этом позаботился. Мак‑Нортон сообщил мне, что этот парень сейчас находится в незавидном положении. Полиция сторожит его, как кошка мышь. Он не смеет носа высунуть из своей норы. Я предложил ему билет в Австралию и пятьсот фунтов вознаграждения, и он пообещал выполнить все, что мне будет угодно.
- А вы ему, значит, рассказали обо всем?
- Что ж поделать, пришлось. И что удивительно, парень был не особенно доволен моим предложением. Очевидно, у него сохранились кое‑какие предрассудки и взгляды, привитые ему в лучшие времена. В конце концов он согласился и отправился в Уайтчепель покупать себе соответствующее одеяние. Пока что я поместил его у себя в квартире.
После нескольких мгновений раздумья Китсон сказал:
- Ну что ж, придется согласиться. Я доверяю вам, Белл, но вы должны дать слово, что не питаете к девушке никаких чувств, кроме тех, которые вызваны вашим профессиональным долгом.
Белл опустил глаза.
- Если бы я сказал вам "да", то я был бы лжецом, - -. спокойно ответил он. - Но это не меняет положения. моё поведение по отношению к Оливе останется прежним.
Белл попрощался с Китсоном и отправился к себе домой. Вскоре к нему пришел Манн. Чисто выбритый и в новом сюртуке он ничем не отличался от своих собратьев пасторов.
Появление Мак‑Нортона вспугнуло Манна.
- Я знал, что вы здесь, - успокоил его полицейский. - Что вы скажете об этом? - И полицейский инспектор протянул Беллу клочок телеграфного бланка.,
- "Беллосити", - прочел вслух Белл.
- Это ведь ваш телеграфный адрес? - спросил инспектор.
Белл кивнул.
- "Беллосити, Лондон, - прочел он. - Заперта в доме пастора в Дени…"
На этом телеграмма обрывалась.
- Это от Оливы… - прошептал Белл. - Но где вторая половина?
- Увы, это все. Мы нашли этот клочок бумаги у пьяного бродяги.
- Где?
- В Кингстоуне на Темзе, - ответил Мак‑Нортон. - Человек этот был мертвецки пьян, полиция подобрала его в припадке горячки. По‑видимому, он пил целую неделю, и сегодняшнее пьянство окончательно доконало его. А этот клочок бумаги нашли у него в кармане.
- По‑видимому, она поручила ему отправить телеграмму, - предположил Белл. - Должно быть, она снабдила его деньгами, а он их пропил.
- Не думаю, что было так. Во время допроса на него на некоторое время снизошло просветление, и он сказал, что нашел деньги на дороге, завернутые в клочок бумаги. Теперь остается предположить, что она выбросила этот бланк из автомобиля или из какого‑нибудь дома.
- В каком состоянии этот пьянчуга в настоящее время?
- Раньше завтрашнего утра от него ничего не добьешься.
- Заперта в доме пастора Денн… - повторил Белл. - Что бы это могло значить? И какие у нас имеются в окрестностях Денны?
- Их множество, - ответил инспектор. - В Манчестере имеется Денн Гет, в Перте имеется Денн Таун, есть Деннисборо, есть Денис Аббей и так далее.
- Неподалеку от Кингстоуна имеется что‑нибудь схожее с этим названием?
- Нет.
- В таком случае я думаю, что это название не местности, а дома, - сказал Белл. - У вас в Англии существует манера давать домам имена вместо номеров. Особенно часто это практикуется в пригородах. Быть может, вы могли бы быть нам полезны? - обратился он к пастору.
- Будь я громилой, я бы мог вам что‑нибудь сказать по этому поводу, но моя деятельность протекает вне пригородов.
- Придется прибегнуть к адресной книге, - решил инспектор, но Белл прервал его, призвав к молчанию.
На лестнице послышались шаги.
Гардинг вернулся. Он пробыл в отсутствии все утро.
- А вы разве. не установили за ним слежку? - осведомился инспектор.
- Мой парень потерял его из вида, - ответил Белл.
Он подкрался на цыпочках к дверям и прислушался к тому, как отворилась и захлопнулась за доктором дверь.
- Я приставил к нему лучшего нашего сыщика, а Гардинг ухитрился ускользнуть от него.
- Во всяком случае предположение о том, что она уехала в Ливерпуль, отпадает. Если бы на телеграмме стояло имя Гардинга, я бы арестовал его, - задумчиво прошептал инспектор.
- Об этом вам нечего беспокоиться. Как только мисс Крессуелл окажется в безопасности, я вам дам для этого более веское основание.
- Опять "зелёная пыль"? - усмехнулся полицейский.
- Да, "зелёная пыль", - ответил Белл серьезно. - В этом и состоит дьявольский план Гардинга. А похищение мисс Оливы - это всего лишь одно из средств к цели. Он нуждается в деньгах. И чем больше будет в них нуждаться, тем больше будет стремиться к тому, чтобы обвенчаться с ней.
- Ни один пастор не согласится их обвенчать, - вмешался в беседу Манн. - Если она не даст своего согласия, то венчание невозможно. А насколько я могу судить о том, что происходит, ему будет нелегко получить согласие.
- И всё же я опасаюсь этого, - коротко бросил Белл.
Снова хлопнула дверь в квартиру доктора. Одним прыжком Белл очутился на лестнице и преградил Гардингу путь.
- Вы имеете какие‑нибудь известия о мисс Оливе? - вежливо улыбаясь, осведомился доктор.
- Если бы они у меня имелись, я бы не стоял здесь, - оборвал его Белл.
- Как интересно. А где бы я был?
- За решеткой и тюремным замком, голубок, - вскипел Белл.
- Вы слишком близко все это принимаете к сердцу. Быть может, вас успокоит известие о том, что мисс Крессуелл. жива и здорова и собирается в ближайшем будущем стать миссис Гардинг? И еще у меня к вам покорнейшая просьба: отзовите, пожалуйста, вашего парня. Сначала меня это постоянное преследование забавляло, но ведь и у меня может лопнуть терпение.
- Вам пора привыкнуть к тому, что за вами следят, - проворчал Белл и поспешил в свою квартиру. Выглянув в окно, он проверил, на посту ли его сыщик и обменялся с ним чуть заметными знаками.
- Этот доктор чертовски хитер, - проговорил он. - Боюсь, что Лондон с его подземкой и автомобильным движением не совсем удобен для слежки. Особенно трудно уследить, если преступник пользуется подземной железной дорогой. Вниз ведут лестница и лифт, и до последней минуты нельзя предвидеть что именно предпримет преследуемый.
- Вы прервали ваш рассказ на самом интересном месте, - напомнил пастор, - вы упомянули о "зелёной пыли".
- Совершенно верно, - продолжал Белл. - "Зелёная пыль" - это величайшее преступление, которое существовало за все время нашей цивилизации.
Белл пристально посмотрел на пастора.
- Что вы так смотрите на меня? Мне об этом ничего не известно. Или… - пастор задумался. - Скажите, профессор причастен к этой "зелёной пыли"?
- Да.
- Это какое‑нибудь мошенничество? - с любопытством осведомился пастор. - Хотя, по совести говоря, он не производит впечатление человека, способного на что‑либо подобное.
- Это не мошенничество, да и Сперанца о нем не осведомлен, - ответил Белл. - Это нечто значительно более крупное. Это нечто превосходит то, что до сих пор рождалось в мозгу преступника.
На столе зазвонил телефон. Белл поднес трубку к уху.
- Так я и знал. Доктор снова ускользнул от наблюдения. Он вскочил в автомобиль. Поблизости не оказалось второй машины, и он исчез.
- Успел ли ваш человек хоть заметить номер машины?
- А какой от этого толк? Неужели вы думаете, что он не меняет номера? А теперь мне пора. Я еду в Кингстоун. Но прежде попрошу вас подписать это свидетельство.
Инспектор, ознакомившись с текстом поднесенной ему бумаги, удивленно взглянул на Белла.
- Что такое? Вы хлопочете о разрешении на брак в срочном порядке?
- Совершенно верно.
- И вашу невесту зовут мисс Олива Крессуелл? Ничего не понимаю.
- Все в свое время объяснится. А сейчас я, к сожалению, лишен возможности вдаваться в объяснения. Я спешу.
- И все это связано с "зелёной пылью"? - допытывался инспектор. - Самым тесным образом. Но, право, инспектор, я спешу.
- Хорошо, я помогу вам всем, чем могу. Но вряд ли вы в Кингстоуне сможете добиться чего‑нибудь от пьяницы раньше завтрашнего дня.
И Мак‑Нортон удалился, предоставив Белла его заботам.
- Теперь, дорогой Манн, все зависит от нас самих, - сказал Белл пастору. - До завтрашнего дня вы находитесь безвыходно в моей квартире. Располагайтесь поудобнее.
И Белл вышел. На лестнице ему повстречался какой‑то незнакомец, внимательно разглядывавший перечень обитателей этого дома. Что‑то в его облике привлекло внимание Белла.
- Вы кого‑нибудь ищете? - осведомился у него Белл. - Быть может, я могу вам быть чем‑нибудь полезен?
Незнакомец повернулся к нему. Лицо его было красным и обветренным.
- Это очень любезно с вашей стороны, - сказал он. - Я полагал, что в этом доме живет некий доктор Гардинг.
- Да, он живет здесь, но его сейчас нет дома.
На мгновение Белл предположил, что это пациент.
- Нет дома? - в голосе человека зазвучало искреннее разочарование. - Вот незадача! Быть может, вы подскажите, где его найти? У меня спешное дело к нему, я приехал издалека.
- Я друг доктора Гардинга. Если ваше дело неотложно, то можете доверить его мне. Скажите, оно… - он на мгновение заколебался, - касается "зелёной пыли"?
Незнакомец вздрогнул и подозрительно поглядел на Белла.
- Это дело огромной важности, - повторил он.
- И оно касается "зелёной пыли"? - вторично не то спросил, не то утвердительно заявил Белл.
- Я ничего не знаю о "зелёной пыли", - сказал незнакомец. - Я приехал с очень важным сообщением.
- Если это сообщение изложено письменно, то вы можете мне его передать. - И он протянул за ним руку, словно ему вот уже многие годы приходилось хранить тайны доктора.
Незнакомец полез в боковой карман, но передумал.
- Нет, мне придется передать его лично доктору. Он знает, что я приеду, и должен ожидать меня.
Белл взвесил все обстоятельства.
- Быть может, вы пройдете ко мне в квартиру? - приветливо. предложил он пришельцу и отвел его к себе.
Присутствие пастора Манна и его внешность успокаивающе подействовали на гостя.
- Может быть, вам угодно чаю?
- Нет, мне не угодно чаю.
- Быть может, кофе?
- Нет.
- В таком случае вина?
- Нет.
"Придется мне тебя или хлороформировать, - подумал Белл, - или оглушить ударом по голове. Но так или иначе я должен добыть письмо".
Незнакомец, казалось, угадал мысли Белла.
- Я бы охотно отдал вам письмо к доктору, но это было бы бесполезно. Письмо - всего лишь сопроводительная рекомендация.
- И только, - проговорил разочарованный Белл. Он почувствовал, что пришелец не лгал.
- Сообщение я должен передать устно, - пояснил тот. - Оно предназначается только для доктора и вряд ли будет кому‑нибудь понятно, потому что оно состоит из одного слова, да и то зашифрованного.
- Черт бы побрал эти шифры, - прошептал Белл.
15
Олива очнулась у себя в комнате. Снова в заключении! Она прошла в ванную, умылась холодной водой и почувствовала некоторое облегчение..
Несомненно, в поступках Гардинга таился какой‑то глубокий смысл, но что именно вынуждало его действовать по отношению к ней подобным образом, оставалось для нее неясным. Она вспомнила о Белле, и это немного успокоило её. В поисках какого‑нибудь занятия девушка подошла к комоду и занялась исследованием его ящиков. Ящики были пусты, за исключением одного, запертого на ключ. Она вспомнила, что у нее в сумочке лежит связка ключей.
- Теперь я становлюсь дерзкой, - подумала она и, вытащив ключи, попыталась отпереть ящик. Попытка её увенчалась успехом. В ящике оказалось несколько предметов женского туалета и потрепанный толстый портфель, набитый листами бумаги, исписанными мелким женским почерком.
Почерк показался ей до странности знакомым. Несомненно, это был почерк женщины. "Где мне приходилось видеть этот почерк?" - размышляла девушка.
На первом листе было написано: "Аргентина. "Альзигар Отель", Фурнос, владелец Мигуель Порконенне, Индекс 2".
Олива онемела от изумления и, придя в себя, стала знакомиться с дальнейшими фамилиями на листе. Через несколько страниц красовался заголовок "Канада". Теперь ей стало ясно, что именно представляли собой эти листы. Эти листы были результатом работы, порученной ей Беллом, - это были списки путей сообщения, отелей и их владельцев. Недоставало лишь указаний и ссылок на инспекторов полиции и судей. Наконец ей удалось узнать и почерк.
- Почерк Гильды Гордон! - воскликнула она. - Но что все это означает?