- Например, - Алиса положила листок бумаги на кофейный столик между ними, - разные индейские племена воспринимали койотов и волков по-своему. Для одних они были добрыми богами, для других - злыми духами, иногда чем-то сродни дьяволу. Неслучайно как в комиксах, так и в серьезных произведениях изобразительного искусства большинство демонических существ - Сатана, Вельзевул, Азазель и другие - имеют в себе нечто волчье.
Хантер взял листок и торопливо его прочитал.
- В древнеегипетской мифологии Анубис, бог с головой шакала, ассоциируется с мумификацией и жизнью после смерти.
Детектив, кивнув головой, произнес:
- Судя по древнеегипетским текстам, Анубис был очень важным богом, богом мертвых. Впоследствии его место занял Осирис.
Пришло время Алисе вопросительно на него посмотреть.
Хантер пожал плечами.
- Я много читаю.
- В нескольких культурах, возникших в разных уголках земного шара, ворон, подобно летучей мыши, считается порождением тьмы. В этой ипостаси он символизирует тайну, замешательство, злобу, ненависть, агрессию - короче говоря, все, что приписывается темной стороне.
Она положила второй листок бумаги на кофейный столик.
Хантер взял его в руки.
- Общепринятое понятие, которое связывают с образом ворона или вороны, - Алиса, подобно школьной учительнице, желающей подогреть любопытство учеников, сделала паузу, - это смерть. В некоторых культурах ворону или ворона посылают к врагу для того, чтобы уведомить его: он приговорен к смерти. Иногда присылали живую птицу, иногда только ее голову. В Южной и Центральной Америке эта традиция существует до сих пор.
Женщина показала нужный абзац на листке, зажатом в руке у Хантера. Детектив кивнул, отхлебнул из стакана виски и уже в молчании дочитал страницу до конца.
- Прежде чем я продолжу, мне хотелось бы кое на что указать, - сказала Алина.
- Слушаю.
- Я никак не могу взять в толк, зачем возиться с этими так называемыми "скульптурами" и теневыми марионетками. Если преступнику хотелось пообщаться, он вполне мог бы оставить какую-нибудь надпись на стене. Той бедной студентке он ведь написал. Зачем рисковать, тратить драгоценное время ради того, чтобы оставить после себя ниточку, потянув за которую, его можно будет поймать?
Хантер медленно водил головой из стороны в сторону. Даже после душа и виски добиться полного расслабления трапециевидной мышцы ему не удалось.
- Обычно когда преступники, как вы выразились, оставляют после себя ниточки, - начал детектив, - они преследуют одну из двух главных целей. Во-первых, они хотят покуражиться и утереть нос полиции. Они считают себя ужасно умными и хитрыми. Преступники верят, что полиция никогда не сможет их поймать. Преступление для них - разновидность азартной игры. Оставляя после себя подсказки, они повышают тем самым ставки.
- Они считают себя равными Богу? - спросила Алиса, вспомнив, что сказал им друг-искусствовед.
- Иногда такое случается.
Подумав немного, женщина поинтересовалась:
- А какова вторая главная цель?
- Сбить полицию со следа. Оставленные нам ниточки никуда на самом деле не ведут, но мы этого не знаем. Преступникам известно: если они оставят после себя нечто на первый взгляд важное, мы просто обязаны будем с этим разобраться. Таковы уж правила. Они надеются, что полицейские будут впустую тратить драгоценное время на, скажем так, расшифровку каких-нибудь фальшивых кодов или головоломок.
- И чем замысловатее загадка, тем больше времени потеряет полиция?
- Вот именно.
Алиса пристально вгляделась в лицо Хантера.
- Но вы не верите, что наш убийца один из этих?
- Нет, не верю. Но есть вероятность, что убийца настолько сбрендил, что мнит себя неуязвимым и неуловимым, равным Богу.
- Однако вы в этом не уверены?
- Нет, - не колеблясь ответил Хантер.
- Так что же вы все-таки думаете?
Бросив взгляд на свой стакан, мужчина посмотрел Алисе в лицо.
- Я считаю, что убийца проделывает всю эту работу не просто так. Для него это очень важно. Мы пока что не понимаем его мотивов, но я уверен в своей правоте. Эти "скульптуры" и теневые марионетки имеют непосредственное отношение к убийце, жертве или способу, с помощью которого было совершено преступление. Убийца не собирается позабавиться, бросить полиции вызов или пустить нас по ложному следу. Преступник не хочет предстать в чужих глазах умнее, чем есть на самом деле. Просто, с его точки зрения, без "скульптур" его поступки лишены полноты, законченности…
Алиса нервно заерзала. Слишком уж неутешительными были подобного рода выводы.
- Что еще?
Она положила третий, последний лист на столик.
- Кое-что очень интересное. Вполне возможно, это то, что мы ищем.
Хантер нагнулся и посмотрел на текст.
- Я вспомнила, что Деррик тоже интересовался мифологией. Он никогда не упускал возможности провести аналогию или привести мифологическую цитату как в обычном разговоре, так и во время суда. Поэтому я выстрелила наугад…
- И?..
- Я узнала, что койот разделяет многие черты, которые в мифологии приписывают ворону, - сказала Алиса, - скорость, мудрость, хитрость, но… вместе они обозначают…
Женщина указала нужное место на странице.
Хантер прочел: "Фигуры койота и ворона, стоящие рядом, символизируют лгуна, ловкача, плута, человека, который обманывает и предает других людей".
Глава 32
Полицейская сирена взревела вдали, нарушив зловещую тишину, которая воцарилась в гостиной Хантера. Алиса всматривалась в невозмутимое лицо детектива, но ничего не смогла на нем прочитать.
- Убийца хочет, чтобы мы узнали, что он думает о Деррике, - сказала Алиса. - Он хочет сказать нам, что считает Деррика лжецом и предателем. - Она подняла руку, призывая Хантера к молчанию. - Я знаю, что вы хотите сказать. Покойный был юристом, а многие люди считают всех юристов лжецами и обманщиками.
Хантер ничего не ответил.
- Вот только Деррик Николсон не относился к категории пройдох, которые докучают людям и живут за чужой счет. Он был государственным обвинителем. У него был один-единственный работодатель - штат Калифорния. Его работа состояла в преследовании преступников, задержанных полицией Лос-Анджелеса или штата. Его доходы не зависели от того, выиграет он дело или проиграет, сколько денег удастся выжать у проигравшей стороны.
Хантер молчал.
Алиса оживилась.
- Вряд ли убийца считает лжецом и предателем себя. Думаю, он имеет в виду Деррика, но не просто из-за его профессиональной деятельности… Тут что-то другое. Однако я пока не знаю что…
- А как насчет списка преступников, которых осудили при участии Николсона? Что-нибудь из этого есть? - спросил Хантер.
- Пока никаких зацепок, - поднимаясь с дивана, сказала Алиса. - Никто из выпущенных на свободу осужденных или родственников тех, кто до сих пор отбывает свой срок, кажется, не способен на такое ужасное злодеяние, но если и есть какая-нибудь зацепка, я обязательно ее обнаружу. Вы не против, если я схожу за пивом?
Женщина кивнула в сторону кухни.
- Пожалуйста, без церемоний.
Алиса открыла холодильник Хантера и нахмурилась, обнаружив, что он почти пуст.
- Ух ты! Чем же вы питаетесь? Протеиновыми коктейлями, шотландским виски и… - она окинула взглядом кухню, - воздухом?
- Диета настоящих чемпионов, - пошутил Хантер. - А как насчет тех, кого Николсону не удалось засадить за решетку? Как насчет тех, кто улизнул благодаря технической ошибке? Как насчет жертв обвиняемых? Они ведь могли решить, что правосудие не свершилось. А вдруг кому-нибудь из них пришло в голову отомстить? Вдруг они посчитали, что в провале виновен Николсон?
Налив в стакан пиво, Алиса вернулась в гостиную.
- Ну, пока что у меня не было времени со всем этим разобраться, но если и есть связь между одним из судебных дел, которое вел Деррик, и его смертью, я, уж поверьте мне, ее найду.
Взгляд Хантера не отрывался от Алисы. Чувствовалось, что ее самоуверенная манера говорить не имела ничего общего с наглостью и высокомерием. Это было странно, если учитывать тот факт, что Алиса Бомонт работала в одном из самых высокомерных и склонных к повышенному самомнению органов правопорядка в штате Калифорния, в офисе окружного прокурора Лос-Анджелеса. Нет, ее самоуверенность не основывалась на словоблудии. Она имела природное происхождение. Алиса уверена в себе, потому что точно знает, на что способна.
- А второй убитый, - отхлебнув из стакана, спросила женщина, - тоже был адвокатом или прокурором?
Хантер поднялся на ноги и подошел к окну.
- Хуже. Он был местным копом.
Глаза Алисы расширились от удивления, а в голове лихорадочно стали возникать образы грядущих последствий.
- Его звали Эндрю Нэшорн, - сказал Хантер.
- Он был детективом?
- Лет восемь как перестал им быть.
Женщина еще раз отпила из стакана и спросила:
- Почему?
- Нэшорна ранили во время преследования подозреваемого в Инглвуде. В результате - месяц в больнице, полгода на больничном и навсегда испорченные легкие. После этого он уже не мог заниматься оперативной работой. Бывший детектив решил заняться канцелярской работой в Южном райотделе.
- А сколько времени он проработал детективом?
Хантер видел, что она все схватывает на лету.
- Десять.
Лицо Алисы озарила та же догадка, которая пришла в голову детективу еще несколько часов назад.
- Он и Деррик могли работать по смежным делам или даже по одному и тому же делу, - предположила она. - Десять лет - долгий срок. За это время можно поймать много преступников.
Хантер не мог с ней не согласиться.
- Деррик проработал в прокуратуре двадцать шесть лет, - продолжала развивать свою мысль Алиса. - Есть вероятность того, что он был обвинителем на процессе человека, которого… Как имя жертвы?
- Эндрю Нэшорн.
- Которого Нэшорн арестовал.
Хантер вновь согласился с ней.
- Это может быть нашей первой зацепкой… даже прорывом… Я все проверю и скажу, если что-то найду.
Мужчина взглянул на часы.
- Хорошо, но не сейчас. Нам обоим нужно выспаться.
Алиса кивнула, но уходить не спешила. Она не отрываясь смотрела на Хантера.
- Вы говорили, что есть вторая "скульптура".
Хантер сохранял молчание.
- Вы ее тоже проверили? Какие тени она отбрасывает?
- Алиса! Вы слышали, что я вам только что сказал? Нам обоим нужно поспать, а вам надо хоть на время отвлечься.
- Ну же! Теперь у нас появилась еще одна ниточка, оставленная убийцей, еще одна теневая марионетка. Что она из себя представляет?
- Мы пока не знаем, - солгал Хантер.
- Уверена, что знаете! - возмущенно воскликнула Алиса. - Почему вы не хотите мне сказать?
- Потому что, если я вам скажу, вы поедете домой, сядете за компьютер и будете рыскать по Интернету до тех пор, пока на что-нибудь не наткнетесь. А нам просто необходимо поспать! Это касается вас в первую очередь. Успокойтесь. Вашему мозгу просто необходимы несколько часов полного покоя, иначе вы рискуете выжечь себя дотла.
Алиса остановилась перед стоящим в гостиной сервантом. На полке в идеальном порядке располагались несколько фотографий. Женщина потянулась к крайнему справа снимку. Молодой улыбающийся Хантер стоял в мантии выпускника колледжа. Рядом с ним его отец улыбался с таким видом, словно говорил: "Сегодня я самый счастливый и гордый человек на всем земном шаре". Алиса улыбнулась и, поставив фотографию на место, посмотрела на Хантера.
- Ты совершенно меня забыл.
Глава 33
Хантер не вздрогнул, ничего не сказал. Он вперился взглядом в женщину, лихорадочно перебирая в памяти знакомые лица, но так ничего и не вспомнил.
Когда вчера утром детектив впервые увидел Алису, что-то в ее внешности показалось ему смутно знакомым, но он так и не смог ничего вспомнить. События вчерашнего дня сменялись так быстро, что у Хантера просто не было времени разобраться в собственных мыслях.
Он решил не гнать лошадей.
- А я должен был тебя запомнить?
Алиса быстрым движением перекинула волосы на одну сторону.
- Вряд ли. Я никогда не производила неизгладимого впечатления.
Если она напрашивалась на сочувствие или жалость, то не достигла желаемого.
- Ты был ребенком-вундеркиндом, - сказала Алиса, - и учился в Мирмане, школе для одаренных детей. Если я точно запомнила слова, которые слышала тогда от учителей, то тебя называли "ребенком, у которого зашкаливает 10".
Хантер оперся спиной о подоконник, чувствуя, как пистолет впивается ему в поясницу.
С раннего детства Роберт отличался от своих сверстников. Любые задачи он решал быстрее, чем большинство учеников его возраста. Если обычный ребенок оканчивал промежуточную школу в четырнадцать лет, Хантер прошел всю программу к одиннадцатилетнему возрасту. После этого директор направил вундеркинда в Мирманскую школу для одаренных детей, расположенную на Малхолланд-роуд.
- Но даже насыщенная школьная программа оказалась для тебя слишком легкой. Вместо четырех лет ты проучился в Мирмане только два года, - сказала Алиса.
Хантер начал вспоминать.
- Ты тоже там училась.
Алиса кивнула.
- Сначала я училась с тобой в одном классе, но долго ты там не задержался. - Женщина улыбнулась. - За несколько месяцев тебе удалось пройти годовую программу, и тебя перевели в следующий класс. Даже программа Мирмана оказалась настолько легкой для тебя, что учителя не знали, в какой класс тебя поместить. Ты прошел четыре учебных года за два. Я ничего не перепутала?
Хантер неловко пожал плечами.
- Я помню. Мой отец работал в Мирмане учителем.
Детектив не отрываясь смотрел на Алису. В ее глазах появилась грусть.
- Он преподавал философию.
- Мистер Геллар, - вспомнил Хантер, - мистер Антон Геллар.
Вдруг в его памяти всплыл образ низкорослой, полной, темноволосой девочки-подростка. Веснушчатые щеки и сверкающие скобы на зубах. Хантер помнил, что разговаривал с ней пару раз. Тогда ему было лет двенадцать или тринадцать. Она была очень застенчивой, но милой девочкой.
- Да, мистер Геллар - мой отец, - сказала Алиса. - Ты его помнишь?
- Замечательный был учитель.
Женщина потупила взгляд.
- Да.
- А ты сменила прическу.
Алиса рассмеялась.
- Я блондинка уже лет пятнадцать.
- И веснушек больше нет.
Женщина с довольным выражением лица смотрела на Хантера. Ее взгляд говорил: "Ты меня вспомнил!"
- Нет. Веснушки никуда не делись. Я просто много загораю и пользуюсь дорогой косметикой. Скобы остались в далеком прошлом. А еще я с тех пор похудела. - Алиса отхлебнула пива. - Мой папа тобой гордился, считал тебя лучшим учеником.
Хантер ничего не сказал.
- Я слышала, что ты получил стипендию и поступил в Стэнфордский университет. Там ты тоже перепрыгивал с курса на курс. В двадцать три года ты стал доктором философии, защитив диссертацию по анализу преступного поведения и биопсихологии.
Молчание.
- Это огромное достижение даже для выпускника Мирмана. Мой отец говорил, что когда-то ты, может быть, станешь президентом Соединенных Штатов или выдающимся ученым… кем-то знаменитым. - Женщина переступила с ноги на ногу. - Но вместо этого ты щекочешь себе нервы, гоняясь за психопатами.
Хантер молчал.
- Тебя пять раз приглашали работать в ФБР, а написанная тобой докторская диссертация стала и до сих пор является обязательным чтением в Национальном центре по анализу насильственных преступлений. - Алиса еще раз взглянула на фото Хантера. - После Мирмана я поступила в Массачусетский технологический институт.
Большинство людей произнесли бы название этого учреждения с гордостью. Массачусетский технологический институт является самым престижным и знаменитым исследовательским центром в США, а возможно, и во всем мире. В голосе же Алисы послышалось смущение.
- Я получила степень доктора философии в области электроники и информатики.
- И теперь щекочешь себе нервы, работая на окружного прокурора Лос-Анджелеса?
Алиса хихикнула.
- Туше! Скорее уж я устала взламывать компьютерные системы по указке правительства. Именно этим я занималась на прежнем месте работы.
- Особое подразделение?
Теперь пришла очередь Алисы играть в молчанку. Хантер настаивать не стал.
- Не обманывай саму себя. Ты и сейчас работаешь на правительство.
- Может, и так, - признала женщина, - но теперь все более…
- Благородно, - подсказал Хантер.
Поколебавшись, Алиса произнесла:
- Можно сказать и так.
- Но тебе до сих пор приходится не совсем законно проникать в компьютерные системы, - продолжал наступать на нее детектив.
Алиса довольно мило склонила голову набок.
- Иногда приходится… Извини, но именно благодаря этому я смогла так много о тебе узнать… о том, что ты делал после Мирмана. Когда прокурор сказал, что я буду работать с детективом по имени Роберт Хантер, мне сразу же вспомнилось все, что связано с Мирманом. Мне просто необходимо было выяснить, что ты делал после школы.
- И ты проникла в базу данных ФБР? - спросил Хантер.
Он понимал, что информация о том, что его пять раз приглашали в ФБР, не находится в свободном доступе.
- Далеко не все файлы зашифрованы и защищены паролями, - сказала Алиса. - Большинство - нет. Проникнуть в систему совсем несложно, если знаешь, как это делается. А уже когда ты проник, все проще простого.
- Могу предположить, что в этом ты хорошо разбираешься.
Алиса пожала плечами.
- Каждый человек хотя бы в чем-то хорошо разбирается.
Хантер допил виски.
- Как твой отец?
В глазах женщины появилась грусть.
- Его больше нет с нами.
- Сожалею.
- Прошло уже десять лет, но все равно… Спасибо.
Взгляд Алисы переместился на другое фото в рамке. Ребенку на вид было около десяти-одиннадцати лет. Шорты. Худые ноги. Белая футболка. Костлявые руки. Длинные прямые волосы. Таким она его и запомнила.
- Ты тогда был немного чудаковатым и худым как спичка. Тебя все называли…
- Зубочистка, - подсказал Хантер.
- Точно. А теперь ты накачан как Халк. - Глаза женщины скользнули по грудным мышцам детектива. - Поднимал штангу, лежа на скамье в спортзале?
Хантер промолчал.
- Знаешь, - качнув головой, сказала Алиса, - я не удивлена тем, что ты пошел работать в полицию.
- Почему?
Она хлебнула пива.
- Потому что ты всегда защищал других.
Хантер смутился.
- Моим лучшим другом в школе был мальчик Стив МакКей. Помнишь? Очки с толстыми стеклами… светлые вьющиеся волосы… Он был еще более худым и замкнутым, чем ты. Его дразнили Макарониной.
Детектив кивнул.
- Да. Я его помню.
- А ты помнишь, как защищал его однажды после уроков?
Молчание.