Кричащую девушку тащили в фургон. Она отбивалась, но мужчины зашвырнули ее через открытую дверь, запрыгнули следом и захлопнули дверцы. К тому времени как Курт выскочил на улицу, похитители уже набирали скорость. Охранник с КПП помчался следом за ним, дуя в свисток.
Но свисток их не остановил.
- Есть у вас автомобиль?
- Только скутер, - охранник вытащил ключ и указал на маленькую оранжевую "Веспу".
Выхватив ключ, Курт подбежал к скутеру. Больше он ничего сделать не мог.
Перекинув ногу через сиденье, Остин сунул ключ в замок зажигания и повернул его. За несколько секунд двигатель ожил, заурчав с мощностью фена.
- Как вы живете без машины? - прокричал он, крутанув ручку газа.
- Весь остров всего две мили в ширину, - крикнул охранник ему вслед. - Кому тут нужна машина?
Курт не мог поспорить с такой логикой, а даже если бы мог, у него на это не было времени. Он вывернул газ, и "Веспа", жужжа, словно майский жук, помчалась следом за фургоном.
Минуту назад он считал эту женщину репортером, потом решил, что она более опасна… А теперь он пытался отбить ее у похитителей. Интересное вышло утро.
Микроавтобус ехал вниз по улице, в двух сотнях ярдов впереди него. Тормозные огни автомобиля мигнули, и тот повернул налево, направляясь в глубь острова. Курт последовал за ним, объехал велосипедиста и торговца рыбой. Свернув на тротуар, он чуть не свалился со скутера. Через мгновение он снова был на проезжей части.
Фургон похитителей прибавил скорость, и Остин испугался, что на таком слабом транспорте может его упустить.
- Прекрасно, - пробормотал он, когда жук ударил его по лицу. Все эти годы он слушал рассказы Дирка о погонях на чужих "Дюзенбергах" и "Паккардах", а в итоге оказался на скутере в тридцать лошадиных сил.
Он пригнулся, стараясь сделать себя и скутер более аэродинамичными, радуясь, что у скутера нет корзины на руле или сиденья для ребенка.
Впереди по пешеходному переходу шли люди, и Курт изо всей силы надавил на гудок.
Бип-бип!
Раздражающий, пронзительный звук заставил людей податься в разные стороны. Курт молнией проскользнул между ними и, как одержимый, вновь сфокусировался на микроавтобусе.
Они мчались куда-то в глубь острова, по улицам, в названиях которых присутствовало столько гласных, что Курт даже не пытался прочитать или запомнить их. Все, что он мог, это не выпускать фургон из поля зрения.
Он не знал, на что способны другие скутеры, но из этой "Веспы" он больше сорока миль в час выжать не смог. Но когда он уже почти отчаялся, ему вдруг улыбнулась удача.
Что бы ни говорил охранник, автовладельцев на острове хватало. Узкие улицы были полны машин - совсем немного по меркам Восточного побережья в час пик, но достаточно, чтобы превратить проезжую часть в полосу препятствий.
Курт обогнал один седан, протиснулся между двумя другими и вновь увидел впереди машину похитителей, пытавшуюся проскочить запруженный машинами перекресток.
Когда Остин обогнал еще одну ползущую машину, то услышал, как впереди, пытаясь расчистить себе дорогу, сигналит фургон. Добравшись до угла, тот повернул направо.
Курт легко последовал за ним, проскочил между парой стоящих машин, надеясь, что в этот момент никто не станет открывать дверцы.
Фургон направился на запад, и Курт уже догонял его, когда вдруг притормозил своего ярко-оранжевого "жеребца". Впереди виднелась набережная. Они оказались на другой стороне острова.
Микроавтобус вылетел на открытое пространство, промчался вдоль контейнеров и терминалов торгового порта, потом остановился. Дверца открылась. Двое мужчин, которые раньше затолкали девушку в фургон, теперь вытащили ее из машины. Машина сорвалась с места и скрылась. Не обращая на нее внимания, Остин помчался прямо на полинезийку и ее похитителей. Подлетев к ним, он соскочил с мотороллера.
"Веспа" без водителя заскользила по бетону. Пролетев по воздуху, Курт обрушился на двух мужчин и девушку.
Вчетвером они покатились по земле. Курт со всего маха ударился коленями и бедрами о бетон дороги и почувствовал знакомую боль - сколько раз в жизни он обдирал колени! А потом, подпрыгнув, вновь обрушился на нападавших.
Один из них побежал к лодке. Другой остановился, вытаскивая нож. Секунду он смотрел на Остина, а затем метнул в него свое оружие. Тот уклонился, но это дало похитителю лишнюю секунду или две. Развернувшись, он последовал за подельником в лодку. Подвесной двигатель взревел, и судно с огромной скоростью понеслось по воде. Курт не заметил на нем никаких надписей, никаких опознавательных знаков.
Остин покачал головой. Матч завершился вничью. Бандитам не досталась намеченная жертва, зато им удалось улизнуть.
Остин повернулся к девушке. Она сидела на земле, держась за окровавленный локоть и морщась от боли. Курт подошел к ней.
- Вы целы? - хрипло спросил он.
Она подняла взгляд. Ее лицо было залито слезами, тушь потекла. Потом она кивнула, но продолжала баюкать раненую руку.
- Кажется, рука сломана, - проговорила она по-английски.
Естественные инстинкты подтолкнули Курта помочь женщине, но он напомнил себе, что несколько минут назад она шпионила за ним и его друзьями и даже фотографировала катамаран. Он решил, что эта дамочка задолжала ему несколько ответов.
- Отвезу вас в больницу, - сказал он, помогая девушке подняться. - Но сначала вы должны рассказать мне, кто вы, почему преследовали нас и что интересного пытались высмотреть в полусгоревшем катамаране.
- Вы - Курт Остин, - сказала она с уверенностью. - Работаете на НУПИ.
- Верно, - согласился он. - Откуда вы узнали?
- Я - Лилани Таннер, - представилась она.
Это имя показалось ему смутно знакомым. Но прежде чем Курт задал следующий вопрос, девушка продолжала:
- Кимо А'кона был моим братом. Моим сводным братом. Он был на том катамаране.
ГЛАВА 7
В это время господин Чжоу из Китая и господин Мустафа из Пакистана находились в нескольких тысячах километров от Мале - частный вагон скоростного поезда мчал их в Пекин. Чжоу был в костюме, а Мустафа в платье пуштунских племен. Еще полдюжины ехавших с ними могли принадлежать как одной, так и другой стороне.
Скорость и плавность хода, бесспорно, впечатляли, как и декор. Помещение освещали лампы белого и лавандового света. Мягкие кожаные кресла покачивали пассажиров, в то время как очистители воздуха и кондиционеры поддерживали в салоне ощущение свежести и температуру ровно 23 градуса.
Двое поваров внесли подносы с китайскими и пакистанскими деликатесами. Из уважения к религии Мустафы не было никакого алкоголя, но травяные чаи утоляли жажду и освежали ничуть не хуже.
Несмотря на шикарную обстановку, это была строго деловая встреча.
Чжоу жестко объявил:
- Вы должны понять положение, в котором мы находимся.
- В котором вы находитесь, - поправил Мустафа.
- Нет, - настаивал Чжоу. - Все мы. Мы сделали серьезную ошибку. И только теперь можем оценить масштаб происходящего. Технология Джинна одна из самых передовых и могущественных. Она и в самом деле сможет перекроить мир, только наша доля окажется очень ограниченной. Мы вложились в результат, не потребовав никаких прав на технологию, благодаря которой он будет достигнут. Для Джинна мы не более чем клиенты, покупатели его услуг. Словно те, кто покупает электроэнергию, вместо того, чтобы самим строить электростанцию.
Мустафа покачал головой.
- Нам ни к чему технология Джинна, - возразил он. - Никто в моей стране не сможет ею пользоваться. Все мы хотим, чтобы Джинн исполнил свои обещания, увел муссоны из Индии и Пакистана. Изменил погоду в нашу пользу. Да, погода может создать империю. А может уничтожить ее. Мой народ надеется, что произойдет и то, и другое.
На лице Чжоу на миг мелькнуло снисходительное выражение. Китаец знал, что Мустафа практичный, но простой человек. Простые желания вроде мести врагу. Простые мысли, никаких долгосрочных замыслов.
- Да, - ответил Чжоу. - Но вы должны понимать: погода изменится не раз и навсегда. Изменения не вечны. Сейчас они будут происходить по милости Джинна. Как только дожди начнут орошать наши земли, мы станем зависимы от него, как сейчас люди в Индии. Нам останется лишь в отчаянии смотреть на небо. Если Джинну вздумается вернуть дожди в Индию, мы никак не сможем ему помешать.
Китаец умолк, ожидая, чтобы к его словам прислушались. А потом добавил:
- Если Джинн захочет, он станет владыкой погоды, каждый год решая, кому и по какой цене продавать дождь.
Мустафа поднял чашку чая, но не сделал ни глотка. Истина поразила его, и он поставил чашку назад на блюдце.
- Индия много богаче, чем моя страна, - проговорил он.
Чжоу кивнул.
- Вы не сможете заплатить больше, чем они.
- Джинн - араб, он мусульманин, он не станет относиться к нам хуже, чем к сикхам или индусам, - нахмурился Мустафа.
- Вы в этом уверены? - поинтересовался Чжоу. - Вы же сами говорили мне, что семью Джинна называют пустынными лисицами. Иначе как объяснить его богатства? Он всегда станет выбирать только то, что лучше всего для его клана.
По-прежнему обдумывая слова китайца, Мустафа поставил чашечку и блюдце обратно на стол. Он посмотрел на угощение и с отвращением отвернулся. Казалось, у него совершенно пропал аппетит.
- Боюсь, вы можете оказаться правы, - сказал он. - И более того, я теперь подозреваю, что Джинн задумал все это задолго до того, как обратился к кому-то из нас. Иначе зачем бы он настаивал на том, чтобы производственные мощности проекта оставались исключительно в его крохотной стране?
- Значит, мы с вами поняли друг друга, - подвел черту Чжоу. - Мы имеем только обещания Джинна и никаких возможностей заставить его их выполнить. А посему мы находимся в довольно сложном положении.
- Мое положение сложнее вашего, - сказал Мустафа. - У меня нет такой роскоши, как у вас тут. В моей стране нет ни сверхскоростных поездов, ни городов со стеклянными зданиями, ни прочных дорог. В худшем случае нам останется полагаться лишь на скудные валютные резервы.
- Но у вас есть нечто, чего нет у нас, - заметил Чжоу. - У вас есть люди с долгой памятью, много лет работавшие с Джинном. Он скорее поверит им, чем кому-то из моих посланников.
- Джинн никогда не позволит нам подобраться к своим технологиям, - заметил Мустафа.
Китаец усмехнулся.
- Ну, прямо сейчас они нам и не нужны.
- Не понимаю, - покачал головой Мустафа. - Я думал…
- Нам нужно всего лишь отобрать у Джинна способность управлять Роем. А еще лучше, ликвидировать его и взять контроль над системой. Без Джинна, способного отменить приказы, Рой станет делать то, что уже начал. Дожди придут к нам навсегда.
Усы Мустафы медленно поползли вверх, зловещая улыбка скользнула по лицу. Казалось, он понял, к чему клонит Чжоу.
- Каковы ваши условия? - проговорил он. - И учтите, я не могу обещать успех. Мы сделаем всего лишь попытку.
Китаец кивнул. Ничто не могло гарантировать успех столь рискованного предприятия.
- Двадцать миллионов долларов после подтверждения смерти Джинна и еще восемьдесят миллионов, если сможете достать коды команд.
Мустафа едва не пустил слюну, но, казалось, холод страха был достаточно сильным, чтобы охладить пожар его жадности.
- С таким, как Джинн, шутки плохи, - продолжал он. - Пустыня усеяна костями тех, кто пытался перейти ему дорогу.
Чжоу откинулся на спинку кресла. Он понимал, что Мустафа уже у него на крючке. Достаточно кольнуть его самомнение.
- Нет награды без риска, Мустафа. Если вы готовы стать кем-то большим, чем простой марионеткой Джинна, вы должны рискнуть.
Мустафа вздохнул и приготовился ступить на тропинку, идущую наперекор судьбе.
- Мы начнем действовать, когда получим первые десять миллионов аванса, - твердо объявил он.
Чжоу кивнул и махнул одному из своих людей. Тот вытащил дипломат. Мустафа потянулся за ним, но как только араб дотронулся до ручки, китаец снова заговорил:
- Помните, Мустафа. В моей стране тоже есть равнины, усеянные костями. Предадите меня, и никто не заметит, что к горе трупов добавилось несколько пакистанцев.
ГЛАВА 8
После краткой беседы с полицией Мальдив Курт отвез Лилани в центральную больницу острова - современное здание имени Индиры Ганди. Пока они ждали результатов рентгена, он послал СМС Джо, сообщив своим партнерам, где он и чем закончилась погоня. Затем он повернулся к Лилани.
- Прошу прощения за прямоту, но что вы тут делаете? Рука девушки висела на перевязи. Порез над глазом был зашит и обработан йодом.
- Я хотела узнать, что случилось с моим братом. Похоже на правду, подумал Курт. Если не считать того, что Дирк Питт еще не связывался с семьями пропавших.
- А откуда вы узнали, что что-то пошло не так?
- Мой брат изучал течения, - продолжала она, с грустью глядя на Курта. - Я изучала тварей, которые плавают в них. Мы говорили или посылали друг другу электронные письма каждый день. В последнем письме он упомянул о странной температуре и концентрации кислорода. Он хотел знать, какое влияние такие изменения смогут оказать на местную морскую фауну и флору. Он писал, что в тех водах сильно сократилось количество криля, планктона и рыбы, словно море становится холодным и бесплодным.
Курт знал, что это правда. Именно об этом был последний доклад Халверсона.
- Когда он перестал посылать сообщения по электронной почте, я забеспокоилась, - добавила она. - Когда он не ответил на звонок по спутниковой связи, я связалась с НУПИ. А когда никто не смог сказать, что происходит, я прилетела сюда и поискала портового инспектора. Он рассказал мне о катамаране. Сказал, что были вызваны люди из НУПИ, чтобы осмотреть его. Я решила, что вы прибыли в качестве поисковой партии, но потом увидела катамаран и…
Она замолчала, потупив взгляд. Курт ожидал слез, но девушка держала себя в руках.
- Что случилось с моим братом? - наконец спросила Лилани.
Курт молчал.
- Наши родители давно умерли, мистер Остин. Брат - единственный, кто у меня есть… Был.
- Я не знаю, что с ним. Именно это мы и пытаемся выяснить. А что за люди пытались вас похитить? Вы знаете, кто это был?
- Понятия не имею, - ответила девушка. - А вы?
- Нет, - признался Курт, хотя теперь окончательно убедился, что трагедия, произошедшая с катамараном, не была несчастным случаем. - Когда Кимо последний раз выходил на связь?
Она снова опустила взгляд.
- Утром, дня три назад.
- В сообщении было что-нибудь необычное?
- Ничего, - ответила она. - Я же сказала вам. А должно было быть?
Курт осмотрел крошечную больничную палату: сотрудники были заняты, пациенты ждали, то и дело принимались щебетать и звенеть приборы. Спокойно, тихо, организованно. И все же он чувствовал какую-то угрозу.
- Я пытаюсь понять, что те неизвестные получили бы, если бы похищение удалось. Начнем с того, что раньше мы лишь отчасти подозревали злой умысел. Теперь же мы можем быть в этом уверены. И если вам известно что-то, чего не знаем мы…
- Кимо отправил мне только сырые данные. Уверена, они есть и у вас. И даже если нет, то мое исчезновение никак не помогло бы их скрыть.
Девушка была права. Но это означало, что для ее похищения вовсе не имелось никаких причин.
- Вы собираетесь искать бандитов?
- Полиция их уже ищет, - сказал Курт. - Хотя уверен: их давно и след простыл. Моя работа - разобраться, что произошло с катамараном и его командой. Предполагаю, ваш брат и его спутники обнаружили что-то, чего не должны были найти. Нечто большее, чем температурные аномалии. Если это приведет нас к тем людям, что пытались вас похитить, то нам придется иметь с ними дело.
- Позвольте мне помочь вам, - попросила она.
Курт знал, что она это скажет. Он покачал головой.
- Это не научный проект. И, если вы еще не заметили, это очень опасно.
Девушка поджала губы, но вместо того, чтобы огрызнуться, спокойно ответила:
- Мой брат погиб, мистер Остин. Вы и я - мы оба знаем это. Кто вырос на Гавайях, тот знает мощь океана. Он прекрасен. Мы и прежде теряли друзей, тех, кто занимался серфингом, парусным спортом и дайвингом. Если океан принял Кимо в свои объятия, это одно дело… Если какие-то люди сбросили за борт из-за того, что он обнаружил, - совсем другое. И я не из тех, кто будет смотреть на это сквозь пальцы.
- Вы уже пострадали, - проговорил Остин. - И, скорее всего, вам станет много хуже, прежде чем ситуация выправится.
- Вот поэтому я и должна что-то сделать, - произнесла Лилани, и в голосе ее ясно послышались умоляющие нотки. - Иначе я не найду себе места.
Курту не оставалось ничего, кроме как сказать прямо:
- По моему опыту, такие, как вы, иногда ведут себя совершенно непредсказуемо. Это может помешать всей команде. Мне жаль, но я не хочу ради вас ставить под угрозу все расследование.
- Ладно, - ответила она. - Но мы в любом случае еще увидимся. Я не собираюсь сидеть на месте и горевать.
- Что вы имеете в виду?
- Если вы не позволите мне помочь, я продолжу расследование самостоятельно. Если мои поиски причинят вам неудобства, то, надеюсь, не слишком большие.
Курт перевел дух. Трудно было сердиться на того, кто потерял единственного родного человека, но, похоже, девушка изо всех сил старалась его разозлить. Он понимал, что каждое ее слово - правда. Проблема заключалась в том, что она понятия не имела, во что ввязалась.
Вошел врач с рентгеновским снимком.
- С вами будет все в порядке, мисс Таннер. Ваша рука не сломана, это всего лишь сильный ушиб.
- Видите, - сказала она Курту. - Я здорова.
- И удачлива, - добавил он.
- Разве плохо, если удача будет на вашей стороне?
Врач с изумлением уставился на Курта, не понимая, о чем идет речь.
- Я тоже считаю, что удача - вещь полезная.
- Спасибо за совет, - мрачно ответил Курт врачу.
Он оказался в ловушке. После того, что случилось, он не мог бросить ее на произвол судьбы. Тем более он не мог посадить Лилани под замок или отправить обратно на Гавайи, где она могла быть в полной безопасности. Девушка не оставила ему выбора.
- Хорошо, - наконец согласился он.
- Я не доставлю вам проблем, - заверила Лилани.
Курт улыбнулся ей сквозь крепко стиснутые зубы.
- Уже доставляете, - заверил он.
А через двадцать минут, к ужасу медицинского персонала, Остин помог Лилани сесть на поврежденный мотороллер. С большой осторожностью, не так, как в первую свою поездку, он погнал "Веспу" на другой конец острова.
К причалу они прибыли без приключений. Курт пообещал владельцу пострадавшего мотороллера, что его машину отремонтируют или заменят за счет НУПИ, а в качестве дополнительной компенсации предложил свои часы. Охранник с подозрением осмотрел их, а Курт подумал, что бы тот сказал, если бы понял, что эти часы стоят вдвое дороже, чем новый скутер.