Шатаясь, Айван отправился в свой полог. Долго сидел и смотрел на изображения Сверху Сидящего. Разные были они, непохожие друг на друга. Как изобразить сегодняшнего, если он все время иным становится! Невозможно пройти последнее испытание! И вдруг вспомнил слова старого наставника Ненека: "Когда последнее испытание наступит, открой амулет!" Снял амулет с шеи. Пальцы торопливо рвали задубевшие узелки. Тонкая шкурка соскользнула…
Улыбающийся Пеликен!
Так вот кто уже дважды спас его от гибели! Так вот чего не хватало в шатре Ненека, когда Айван уходил из него и в последний раз окинул взором родное жилище!' Старый наставник отдал защитника своего жилища, чтобы спасти воспитанника.
Но как спасет его теперь Пеликен? В грудь Айвану не направлен острый нож или Крылатый амулет. Да он бы и не побоялся этого. Другая, более жестокая участь ждет его.
Станет он крепкоголовым, будет вечно прислуживать в шатре Сверху Сидящего.
Неслышно вошел крепкоголовый. Как всегда, расставил яства, напитки, потом остановился, чтобы посмотреть на рисунок. Его не было.
Крепкоголовый уставился на Айвана. Застучал зубами, повел рукой. И вдруг Айван понял язык крепкоголового!
- Спасибо тебе, пришедший издалека. Нас хотел освободить. Но ничего не достигнешь…
- Почему? - вырвалось у Айвана.
- Тот, кто Сверху Сидящего изображает, на вечную и бесплодную работу обречен.
- По как изобразить его?
Ничего не ответил крепкоголовый, ушел.
Айван не притронулся к роскошным яствам. До них ли? Задумался. Где теперь его друзья? Где Тэрыкы, где Яри, где Аинка, найденная и потерянная сестра? Нет их, один остался.
Попил воды и спать лег. Перед этим у изголовья поставил улыбающегося Пеликена.
Взглянул в его лицо, увидел добрую широкую улыбку, и стало спокойно на душе. Заснул легким радостным сном.
Кто-то дотронулся до его плеча, и Айван сразу проснулся. Перед ним стоял крепкий старик с румяным улыбающимся лицом. Юноша протер глаза. Посох увидел. Да ведь это Улыбающийся Пеликен! Только живой!
Пеликен весело подмигнул ему:
- Наконец догадался! Не мучился бы, если бы сразу освободил меня, не занимался пустой работой. Сколько времени потерял! - закричал он.
- Немного времени, - возразил Айван. - Всего два изображении сделал.
Пеликен загадочно посмотрел на него:
- Тут время по-иному течет…
- Что делать теперь?
- Посмотри, вон тени ушедших!
Они шли в пустоте длинной чередой, одни за другими, не останавливаясь, поднимаясь снизу и уходя вверх. Сколько их! Не сосчитать, не окинуть взглядом.
- Мать! Где же ты? - хотел крикнуть Айван, но звуки замерли на губах. Кого тут можно увидеть, кого услышать, кого узнать?
По-прежнему держа Айвана за руку, Пеликен повел его вверх, вслед за тенями. Они шли и шли. Неизвестно сколько.
Свет стал пробиваться откуда-то сверху - вершина Запретной горы! Вот зияющая пропасть, куда упал Айван со своей упряжкой. Она окружена дымящимися облаками… Так вот что это за облака! Тени, выходя на вершину горы, превращались в маленькие пушистые клубки пара, ветер срывал их и уносил куда-то вдаль, в необъятные просторы ночного неба.
Одни тени превращались в белые клубочки, другие в темные, а третьи - в совсем черные.
- Почему эти - черные?
- Неправильно жили. Много плохого совершили в жизни. До тех пор будут носиться над землею, пока не прольются теплым дождем или не просыплются чистым снегом. Тогда белыми станут. Где-то человек родится. Белое облачко войдет в него, станет человек жить.
Каждое облачко над землей летает, ищет своего человека.
- Бесконечно летать они будут над землею и никого найти не смогут, - сказал Пеликен.
- Почему?
- Солнца нет. Вся земля во мраке. Ни дожди не льют над ней, ни снег не сыплет.
Ничего не видно. И на земле отныне пустота. Так все люди исчезнут, превратятся в летящие во мраке облачка.
- Солнце нужно вернуть! - вырвалось у Айвана.
- Пошли, - ответил Пеликен.
Только шагнули - и вдруг в пологе очутились.
- Другим путем шли, - пояснил Пеликен.
Чистый белый клык снова увидел Айван, рядом лежали приспособления.
- Что делать, говори!
- Сказано было тебе изобразить Сверху Сидящего.
- Но все время вчерашнего рисую я! Не могу сегодняшнего изобразить, Пеликен покачал головой.
- А ты завтрашнего нарисуй.
- Завтрашнего? Ведь он уже совсем дряхлый…
- Нет, нарисуй такого завтрашнего, какого сам хотел бы видеть.
- Как увижу его?
- Сердцем.
Быстро Айван за работу принялся. Крепко сжал резец-лучик, твердой рукой навел на кость.
Смелое, отважное лицо. Глаза лучатся мыслью и добротой. Свободный летящий шаг.
Руки, протянутые для добрых дел…
Айван пристально всмотрелся в облик Сверху Сидящего, и что- то очень знакомое почудилось в нем.
- Правильного нарисовал?
- Может, и правильного… Иди, - кивнул Пеликен.
- А ты? Здесь останешься? - неуверенно проговорил Айван.
- Я вовремя приду.
Запретная гора расступилась. Стерегущие потеряли силу. Пеликен смеется!
Айван ожидал увидеть Сверху Сидящего дряхлым, может быть, уже лежащим совсем без сил. "Как тогда называть его - Сверху Лежащим?" - мелькнула нелепая мысль. И снова удивился: Сверху Сидящий не изменился - был таким же, каким видел его Айван в последний раз, только сидел он уже не сгорбившись, а выпрямившись.
"Почему не изобразил его такого? - подумал юноша, - Тогда прошел бы испытание.
Может быть, неправильно сделал, что завтрашнего нарисовал? Что скажет голос?"
Стерегущие скрестили на нем горящие взоры. Но в них была неуверенность. И выглядели они странно - словно взъерошенные вороны, готовые улететь при виде приближающейся опасности.
- Показывай, - бесстрастно заговорил голос.
Дрожащими руками Айван высоко поднял изображение.
- Смотрите! Вот как выглядит Сверху Сидящий!
Он хотел закричать это гордо и уверенно, но с удивлением и страхом услышал, что голос его стал тихим и дребезжащим, как у древнего старца. Стерегущие зашевелились, словно поудобнее устраиваясь на своем хозяине. Крепкоголовые столпились вокруг Айвана, глядя на изображение пустыми темными глазами.
- Хе-хе-хе, - сказал голос. - Ведь это ты себя изобразил.
И тут Айван понял, кого напоминает ему юноша, нарисованный им на последнем клыке. Себя - такого, каким увидел в белом камне рэккенов в заснеженной тундре!
- Но ты снова опоздал. Ты и себя вчерашнего изобразил. Дайте ему отражающее, покажите ему себя сегодняшнего!
Перед Айваном появился белый блестящий камень. Айван с ужасом посмотрел в него.
Перед ним стоял совсем дряхлый старик. Немощность своего тела сразу почувствовал.
Понял слова Пеликена: "Тут время течет по-иному…" Значит, вся его жизнь уже прошла здесь, в верхнем мире! Состарился он и одряхлел, ничего уже не может. Вот как решили извести его в верхнем мире. Заставили забыть о Солнце, о матери, о великом деле, заняться бессмысленным рисованием ненужного. И заплатил он страшную цену.
Раздался сильный гром, и Запретная гора расступилась. Вошел железный воин, ведя за руку Аинку.
- Почему ты здесь, Спрашивающий и Отвечающий? - в голосе послышалась ярость. - Кто звал тебя?
- Вот, привел я девушку, которая пришла из земли людей и задала мне вопрос. Не смог я ответить. Теперь сюда привел, пусть Сверху Сидящий сам скажет. Не нашел я в шапке его ответа. Сказано было мне: если не найдешь в шапке ответа, сюда придешь.
В это время в широкую расщелину влетел Белый Орел, на котором сидела Девушка-половинка. Белый Орел сел рядом с железным воином. Девушка-половинка, увидев Айвана, рванулась было к нему, а потом насмешливо сказала:
- Вот старик, который думает, что он бегает быстрее всех!
- Зачем людей привел сюда, в Запретную гору? - снова возмущенно спросил голос железного воина.
- Они сами пришли. Ждут слова Сверху Сидящего.
- Пусть уйдут. Не нужны они здесь. Если Сверху Сидящий выйдет из пребывания, всех в камень превратит!
- Некуда нам идти! - громко ответила Аинка. - Везде на земле темно…
- Это они! - сказал вдруг Айван и указал на нахохлившихся стерегущих. - Они Солнце отобрали у людей, а теперь стерегут Сверху Сидящего, не дают ему выйти из пребывания.
Он коротко цокнул, указывая собакам на стерегущих, как делал когда-то во время встречи с опасным зверем.
- Хат! Хат!
Собаки знали свое дело! Неустрашимый Хмурый бесстрашно напал спереди, а Остроухий и Пятнистый сзади и стали прыгать, щелкая оскаленными зубами и стараясь достать врагов.
Не выдержав нападения, стерегущие пытались взлететь, но их крылья лишь беспомощно хлопали в воздухе. От долгого сидения они совсем разучились двигаться!
- Бессильны! - крикнула звонко Яри.
- Ха-ха-ха! - рассмеялся Айван. - А ведь грозными казались! И важными!
- Даже летать не умеют! - Тэрыкы - Белый Орел, поднявшись в воздух, облетел стерегущих, которые злобно смотрели на него.
Вдруг раздался смех, приглушивший все звуки, - словно большая волна шла по морю, накрывая все остальные мелкие волны.
На возвышении стоял Пеликен в белом одеянии. Теперь это был не Улыбающийся, а Смеющийся Пеликен! Он стукнул посохом, и Сверху Сидящий вышел из пребывания.
Открылись голубые ясные глаза. Могучие руки поднялись и тяжело опустились на колени.
Он вздохнул - и пронесся сильный порыв ветра.
- Кто… призвал… меня? - медленно, будто с усилием сказал он. Словно отдаленный горный обвал, прогремел его голос. А ведь он говорил тихо! И все со страхом подумали: что будет, если крикнет Сверху Сидящий.
- Это они! - закричали жалобными голосами стерегущие. - Они - ничтожные людишки, осмелились прийти сюда и нарушить твое пребывание! Они натравили на нас своих острозубых собак! Они пытались уничтожить нас.
Сверху Сидящий поднял руки и погладил стерегущих. Они сразу успокоились.
- Без моего повеления не причинят вам вреда… Говорите, люди. Почему осмелились прийти сюда, потревожили мой покой?
Много стало на земле объясняющих. Больше думать надо. Рядом Стоящий
Молчали все. Трудно было первым что-то сказать: ведь слушает Сверху Сидящий, который всех может в пыль превратить! Сверху Сидящий понял их и убрал страх из их сердец. Указал на Айвана:
- Говори ты, сирота. Ведь шел сюда, мечтал меня увидеть. Рассказывай.
Айван шагнул вперед, все рассказал.
- Ты позвал меня, и я пришел, чтобы спросить: почему Солнце убрал ты с неба, почему света лишил? Объясняли нам, но не поверили мы, сюда пришли. Ведь ты всегда добро делал.
Нахмурился Сверху Сидящий:
- Много стало на земле говорящих и от моего имени объясняющих все, совершаемое мной. Люди совсем думать сами не хотят. Делать тоже ничего не хотят, сразу ко мне с жалобами и просьбами обращаются, требуют разное. Так много разного требуют, что уже невозможно стало понять их.
- Помолчал. Еще сказал:
- Жертвы мне приносят, пытаются своими жалкими дарами подкупить меня, как друг друга подкупают. Забыли, что все это подарил я. А разве дарят дареное?
Еще помолчал. Еще сказал:
- Давно перестал я слушать людей, но не успокаиваются они. Сюда стремятся и все препятствия на своем пути успешно преодолевают. Как делают это, не могу понять.
Надеются, что если доберутся сюда со своими жалобами, то сразу выполню их просьбы, награжу богатством и счастьем. Если бы так успешно все препятствия в жизни своей преодолевали, то давно уже сами добились бы. желаемого.
Стоящие перед ним опустили головы. Правильно говорит Свержу Сидящий! Сразу почувствовали себя маленькими и ничтожными. Как посмели они тревожить его и выводить из великого состояния пребывания!
Только Пеликен по-прежнему улыбался и посматривал на них.
- А Солнце, которое украли рэккены? - раздался его звенящий голос.
- По моему повелению убрали рэккены Солнце с неба, чтобы люди больше думали.
Опять помолчал. Еще сказал:
- Рэккены тоже не зря живут на земле. Постоянно трудности в жизни людей создают, чтобы научились люди преодолевать их. Если люди не будут ничего бояться, все будут бояться их. Уничтожат они все живое на земле. Так я думал.
- А теперь иначе думаешь? - прозвучал голос Пеликена.
- Теперь смех услышал. Смех и добро - родные братья. Тот, кто смеется, не принесет на землю страх и ужас. Что ж, выслушаю я людей, исполню желание каждого, чтобы не говорили вы, будто добрый Сверху Сидящий отказал кому-то.
Он устремил взгляд на Аинку, стоявшую рядом с железным воином.
- Говори ты, Аинка, не желающая выходить замуж. Что спросила ты у моего верного стража?
Аинка: подняла голову.
- Хорошо. Я скажу, хотя теперь вижу никчемность своего вопроса. Сами люди могли бы ответить на него. Спросила я, почему женщины и мужчины на разных языках говорят, не понимают друг друга?
Сверху Сидящий ответил:
- Что ж, на одном языке теперь будут говорить мужчины и женщины.
Помолчал немного и добавил:
- Но по-прежнему, наверное, понимать друг друга не будут.
Его глаза остановились на Белом Орле:
- Что привело тебя сюда, дикий человек Тэрыкы?
- Почему люди называют нас, живущих вольной жизнью, дикими? Почему боятся нас и пугают нами своих детей? Почему убегают, едва нас завидев?
- Отныне убегать не будут, - Прозвучал ответ. - Примут к себе, когда придете в их жилище, и детей пугать вами не будут.
Помолчал немного и добавил:
- Но по-прежнему всех, живущих вольной жизнью, дикими называть будут.
Он указал на Девушку-половинку:
- А ты, Яри, которая много земель прошла и узнала их тайны, хоть и половинка ты, говори!
- Много земель я прошла, чтобы сюда добраться. Почему люди в разных местах живут и считают друг друга врагами? Почему воюют и убивают друг друга, сжигают жилища, отнимают нажитое, забирают женщин и детей?
- Отныне не будут воевать, сжигать жилища, отнимать все и уводить женщин и детей.
Помолчал Сверху Сидящий и добавил:
- Но все равно живущих в других землях врагами считать будут.
Айван вздрогнул - Сверху Сидящий обратился к нему:
- А ты, упрямый Айван, которого я призвал сюда, чтобы своим воспитанником сделать.
Из-за твоего упрямства мать твоя жизни лишилась, Яри стала Девушкой-половинкой, а ты в дряхлого старика превратился. Велел я тебе принести сюда что-то хорошее. Что хорошее принес?
Промолчал Айван. Что скажешь?
- Говори, чего хочешь, но помни: только одно желание!
"Мать! - хотел крикнуть Айван. - Верни жизнь моей матери!"
Но тут он встретил взгляд Яри. Неужели она так и останется Девушкой-половинкой?
А его верные товарищи, в дальних землях? Ведь они тоже шли за ним и верили его мечте! А крепкоголовые? Ведь были и они когда-то сильными юношами с отважными сердцами! А другие смельчаки, которые не дошли сюда и навеки превратились в камни? Он перевел взгляд на белый отражающий камень. Глубокий старик! Ему совсем мало осталось жить.
Неужели он не увидит своих детей, внуков, не услышит никогда их радостный смех, не ощутит тепло их маленьких рук?
Только одно желание…
- Верни Солнце людям! Пусть будут они снова счастливыми, снова видят свет и радуются теплу!
- Хорошо, - ответил Сверху Сидящий. - Солнце возвращу людям.
Помолчал и добавил:
- Но все равно не будут они чувствовать себя счастливыми.
- Почему говоришь такое? Как будто наши желания выполняешь, а потом другое говоришь. Разве честно это? - сказал Айван.
Сверху Сидящий улыбнулся:
- Не обязательно так всегда будет. От тебя и от всех людей зависит, чтобы иначе было.
- От меня? - изумился Айван. - Но ведь мне осталось жить…
Сверху Сидящий остановил его движением руки:
- Знаю все твои помыслы и желания. Не попросил ты о себе, даже о своих близких не попросил. Это хорошо. Вот это и есть то хорошее, что принес мне, от чего радость я почувствовал. Теперь навсегда могу уйти в пребывание, ведь давно меня ждут в иных мирах.
- А мы? - закричали все растерянно. - Как же нас оставишь? Кто рассудит нас справедливо, утешит обиженных, накажет обидчиков? Кто сделает добро и покарает зло?
Громче заговорил Сверху Сидящий:
- Теперь сами будете делать добро и карать зло. И в этом вам поможет Смеющийся Пеликен.
Поднял руку и указал на Айвана:
- Ты, сотворивший Смеющегося Пеликена, отныне среди племен Сверху Сидящим будешь! Таким, как самого себя изобразил!
Горячий огонь заструился по жилам Айвана. Поднес руки к глазам - не высохшие и морщинистые они, а снова крепкие и мускулистые! Закрыл лицо ладонями и ощутил гладкость упругой кожи.
Он открыл лицо.
- Айван! - смеющаяся Яри бросилась ему на грудь, и волна черных густых волос омыла его лицо.
- Айван! - радостная Аинка подбежала.
- Айван! - перед ним стоял могучий Тэрыкы.
- Айван! - вокруг столпились крепкоголовые - теперь юноши.
Прыгали Хмурый, Остроухий и Пятнистый, горячими языками пытаясь ласково лизнуть лицо Айвана.
Загремел голос Сверху Сидящего:
- По твоему желанию будут возвращены жизнь и настоящий облик тем, на кого укажешь! Иди и скажи людям Слово!
Он коснулся ногой серединного камня, и тот отлетел в сторону. Тотчас буйный свет залил все вокруг: на небе ярко сияло Солнце!
Выбежали из Запретной горы. Оглянулись. На голове Сверху Сидящего, словно дивное украшение, блещет синий камень. На левом плече - черный, на правом - алый. У ног его неподвижно застыл железный воин.
Запретная гора дрогнула и медленно закрылась. По крутому склону скатился огромный камень и рассыпался у ног Айвана. Засверкала на солнце удивительная нарта - расписная, резная, изукрашенная неведомым желтым металлом.
- Нарта Сверху Сидящего! - прозвучал голос откуда-то. - Садись, Айван, теперь ты на ней ездить будешь.
Как велика эта нарта! Всем в ней места хватило: и Смеющемуся Пеликену, и девушкам, и веселым юношам, и вольному Тэрыкы. Едва уселись, нарта сама полетела по тундре, рядом бежали верные собаки, заливаясь звонким лаем. Черные, розовые, зеленые снега скрипели под полозьями. Оживали серые камни, вспомнили все забытые, заговорили лишние, захлопали в ладоши, соединившись, люди-половинки… В селениях жители выходили им навстречу.
Поднялась и засмеялась старая Лайнэ - и о чудо! - она совсем не была старой, вновь помолодело от радости ее лицо, заблестели живые глаза. Рядом улыбался Татай. А вон идет легкой походкой Ненек, и стан его прямой, как у юноши. Разогнулись безнадежно согнутые спины, расправились уныло повисшие плечи, поднялись понуро опущенные головы. У всех радостные лица: солнце на небе!
- Ты вернул нам Солнце, Айван!
- Дошел упрямый! И теперь Сверху Сидящий ты!
Нарта остановилась. Люди окружили ее. Смотрели: вот он, Сверху Сидящий, могучий, справедливый и добрый, знающий и мудрый.
- Скажи Слово!
Айван долго молчал. Смотрел на людей. Как много вытерпели они, как бесконечно близки его сердцу!
Сошел с нарты и сказал он Слово:
- Теперь зовите меня Рядом Стоящий.