- Дорогой мой брат, - сказала девочка, - тебе не помешало бы использовать своё свободное время более благоразумно, а не у телевизора или с девочками. Неужели ты хочешь вечно оставаться водителем автобуса?
У Макса челюсть отвисла. Он долго молчал, прежде чем смог ответить.
- А для вас, фрейлейн Карола, водитель автобуса - ничто?
- Могу представить себе кое-что поинтересней.
Карола почувствовала, как в ней закипела злость. Скоро злость дошла до силы в четыре балла, обычно за этим следовала драка. К великой своей досаде, Карола не могла сейчас добраться до этой девчонки с бантом.
Между прочим, сама Карола находила профессию водителя отличной. И брата Макса она любила, очень даже любила.
Мама неожиданно прервала столь безрадостную беседу:
- На сегодня довольно занятий. А тебе, Карола, в виде исключения и за то, что ты получила хорошие отметки, разрешается посмотреть детектив. К тому же завтра у вас экскурсия.
- Ни в коем случае, - сказала девочка, - считаю непедагогично с твоей стороны заставлять ребёнка моего возраста смотреть детективные фильмы. Я отправлюсь в постель. Это гораздо полезней.
- Во даёт! - громко произнесла Карола.
Девочка в комнате обошла всех членов семьи, каждому подала руку и, сделав книксен, поцеловала.
"Нет, такого я не в силах выдержать, - подумала Карола. - У этой дуры никакой техники!" Сама-то она ухитрялась прощаться по восемь-девять раз. Только выйдет из большой комнаты и тут же назад, будто забыла что-то. То это был поцелуй на ночь - на самом деле она этого терпеть не могла! То ей непременно надо было ещё попить. А то она забывала дать родителям подписать дневник.
Да, для этого и надо было быть экспертом!
- Я тебе принесу газировки, Карола, - сказала мама, - и тогда погашу свет.
- Я и сама могу погасить. И потом, если на ночь пить газировку, будет всякий вздор сниться. - С этими словами девочка удалилась, а Карола с облегчением вздохнула.
Ей даже показалось, что родители и Макс испытали то же самое.
- Её как будто подменили, - сказала мама. - Да и пора было за ум взяться.
Отец кивнул в знак согласия.
- А мне она прежняя больше нравилась, - сказал Макс, хлопнув ладонью по столу.
Карола едва удержалась, чтобы не броситься обнимать брата.
- Честно говоря, - сказал отец. - такая, какая она была до вчерашнего дня, она мне тоже больше была по душе. Лентяйка, правда, и дурь в голове, а в общем-то хорошая девчонка!
Мама включила телевизор.
Этот детективный фильм Карола уже видела в кино, и она снова отправилась в школу.
Вокруг огромной клумбы на скамейках сидели молодые люди с девушками. Играл транзистор, все курили. Парочки сидели, тесно прижавшись друг к другу, и шептались, но так тихо, что слов Кароле не удалось разобрать.
Школьные окна были ярко освещены. Вечером здесь занимались взрослые. Занятия у них были такие же, как утром у ребят. Но только взрослым никакие проделки не приходили в голову. Полицейский, который днём регулировал движение на перекрёстке, вполне мог бы пульнуть жёваной бумажкой. А глядя на продавщицу мороженого, Карола представляла себе, как она, сняв туфли, пробирается между партами и кладёт ученику маляра Хейнце, который в своё время так и не смог закончить выпускной класс, мокрую тряпку на голую шею.
Около десяти часов вечера последние ученики вечерней школы покинули здание. Завхоз Поттер ходил по коридору и гасил свет. Но это Каролу не беспокоило. Она ведь ночью видела как днём.
Нарисовав в своём классе рожу на доске, она перелетела в музыкальный кабинет и всласть побренчала на рояле. Услышь её преподавательница, с ней бы истерика случилась.
Неожиданно завхоз Поттер отпер дверь в кабинет музыки. Карола еле успела шмыгнуть за рояль.
- Почудилось мне, что ли? Будто кто-то на рояле бренчал, - сказал завхоз, качая головой.
Позднее, когда завхоз Поттер давно уже спал в своей постели, Карола вспомнила, что в кабинете биологии находится некто по прозванию "Костяной". Все ученики немного его побаивались, хотя у каждого человека был точно такой же скелет. Не колеблясь ни чуточки, Карола подошла к скелету и подала ему руку.
- Эй, старина! - сказала она.
- Эй, старина! - сказал Костяной.
Такого Карола никак не ожидала.
- Эй, ты, ты же когда-то тоже был человеком! Значит, всякие игры должен знать, каких у нас уже нет? - спросила Карола.
Никакого ответа.
Карола покачала головой и сказала:
- Ничего смешного не нахожу.
- Ничего смешного не нахожу.
- Попугай.
- Попугай.
- Добрый вечер, - вдруг услышала она голос у себя за спиной и испуганно обернулась.
Перед ней стояло маленькое существо в кителе, с никелированными очками, съехавшими на самый кончик носа. Самое удивительное в нём были крохотные рожки, росшие на лбу. А ручки были такие же чёрные, как у Каролы в её лучшие времена.
- Не удивляйся, пожалуйста, - сказало существо, - Костяной никогда не был человеком - он пластмассовый. Массовый товар с базы учебно-наглядных пособий.
- А ты-то как сюда попал?
Существо лихо вытащило часы и щёлкнуло крышкой. Заиграла музыка на мотив известной песенки "Ты с ума меня свела, моя милая…".
- Ноль часов ноль минут по среднеевропейскому времени. Международный час привидений! Я - Порчик-порчик-отопячка… виноват, Чёртик-чёртик-опечатка. Я хотел сказать: Чёртик-чёртик-опечатка из литографии, пардон - типографии. Будучи твоим соседом, я счёл своим долгом представиться.
- Наконец-то толкового чело… - Карола не смогла договорить. Чёртик этот человеком не был. - Всё равно ты мне очень нравишься. У тебя интересная специальность. Знаешь, ведь правописание - моя слабая сторона.
Чёртик высокомерно улыбнулся.
- Уважаемое видиптение. Полное среднее образование - непременное условие для моего высокого поста. В конце концов я ответственен за производство опечаток. Кто, как не я, толкает бонарщика, пардон, наборщика под руку? Если бы я не знал, как что надо писать, я мог бы случайно написать что-нибудь правильно. В нашем деле без фантазии и не обойтись. Иначе не насмешишь читателей. Моя узкая специальность - тапать кубы.
- Чего-чего?
- Путать буквы.
Карола хихикнула.
- Иногда я прибегаю к другой методе, к так называемой "свадьбе". Я дважды вставляю одну и ту же строку. Но можно и опустить какое-нибудь слово. Наборщики называют это "козлом".
В эту минуту кто-то постучал в окно. Карола хотела посмотреть, кто это стучит, но Чёртик-чёртик-опечатка удержал её:
- Это наш милый Дразнилкин. Не беспокойся.
В коридоре раздался звонок, затем послышались шаркающие шаги.
- Кто-то идёт!
- Да нет, - сказал Чёртик-чёртик-опечатка. - Это он старается нас разыграть. На самом деле он сидит на лампе. Тепло любит.
Карола посмотрела наверх. А там сидело очень странное создание, состоявшее из звоночков, свистков, гонгов и прочих шумовых инструментов.
- А зачем это он дразнит людей?
- Они откроют дверь - посмотреть, луч света вырвется на волю, а Дразнилке приятно, он греется.
Две странные фигуры, словно бы прятавшиеся за гардинами, привлекли внимание Каролы.
- Это Большой и Малый Забывалы, - сказал Чёртик-чёртик-опечатка.
При этом он подмигнул Кароле и как бы случайно положил свои очки на стол. Из-за гардины высунулась длиннющая лапа с ещё более длинными пальцами и осторожно прикрыла очки тряпкой для доски.
- Он надеется, что я забуду свои очки. - И Чёртик-чёртик-опечатка потёр свои чёрные ручки, предвкушая удовольствие.
- Это Малый Забывала. Он вечно доводит людей до отчаяния, и они потом набрасываются на своих друзей, соседей, жён, детей - куда, мол, шляпу задевали? А шляпа-то, оказывается, на голове у того, кто её ищет.
- Что же тогда делает Большой Забывала?
- Этот заставляет людей забывать возвращать деньги, взятые в долг. А то и забудут, что у них дома жена и дети.
- Ой! - воскликнула Карола, вспомнив брата Макса. У того тоже всегда несколько подружек сразу. Это значит, Большой Забывала виноват!
В кабинет биологии скользнула дама в сверкающем платье. Светлые волосы ниспадали до пояса, ресницы длиной с палец. На подносе, который она держала в руках, лежало несколько подзорных труб и цветные стёклышки.
- Какая ты очаровательная маленькая собачка! - сказала дама.
- Я - собачка? - Карола тут же встала в стойку боксёра-перворазрядника.
Дама протянула ей зеркальце, и Карола, правда, увидела в нём маленькую и очень славную собачку.
Карола не знала, что сказать.
Дама отвесила Кароле поклон и представилась:
- Мадам Блэк ор вайт. Я ввожу людей в заблуждение. Выдаю чёрное за белое и наоборот. На мне нет ничего настоящего, всё фальшивое.
Она стянула с головы шиньон и помахала им перед Каролой. Под париком оказалась лысина с тремя волосками.
- Но лысина тоже не настоящая, - сказала дама, снова надевая шиньон. - Скажи мне, маленькое школьное привидение, скажи, кого ты ненавидишь?
- У меня есть такой. Ученик нашего класса Штефан Ведекинд.
Мадам Блэк ор вайт показала Кароле одну из своих стекляшек. Карола увидела в ней лицо Штефана Ведекинда. Но он был совсем не такой, как всегда. Всё лицо в прыщах! Толстый, какой-то распухший, нос картошкой.
- Не-нет, - крикнула Карола, - это уже слишком!
Мадам Блэк ор вайт ловко сменила стекляшку. В ней Карола увидела Сказочного Принца. Но и это был Штефан Ведекинд.
- Вот так я обманываю людей. Чёрное превращаю в белое, красивое - в безобразное, безобразное - в прекрасное, из большого я делаю маленькое, а маленькое - большим.
- Я хотел бы попрощаться, - высказался Чёртик-чёртик-опечатка. - Час привидений истекает.
- И это всё привидения нашего города? - спросила Карола.
- Никак нет, - ответила мадам Блэк ор вайт. - Всех ты увидишь только на большом балу привидений.
- А когда будет этот бал?
- В ближайшие десять лет, дитя моё.
- Жалко, - сказала Карола. Она совсем не собиралась ещё десять лет быть привидением. - До этого мне не дожить.
- Привидения живут долго! В них люди будут нуждаться до тех пор, покуда им кто-то нужен, на кого они могут спихнуть вину за что-нибудь.
- А может быть, и до тех пор, покуда они высказывают такие вздорные желания, как некая Карола Гуфлатих, а она-то, дорогое шоколадное видепрение, и произвела тебя на свет, - сказал Опечаткин.
- Вздорные желания! - возмутилась Карола. - Ничего вы не соображаете! Хоть кого-нибудь из вас когда-нибудь спрашивали, чему равно 11 + x, если в результате получается 23? Карола - это девчонка что надо! И знаете, какой эксперт!.. Между прочим, это я и есть!
Привидение испугалось.
- Как это так? - спросила наконец мадам Блэк ор вайт.
- Эта паршивка из нашей школы, которая называет себя школьным привидением, поменялась со мной. А теперь не хочет обратно меняться, не хочет залезать в свои старые лохмотья.
- Какая возмутительная безответственность со стороны столь молодого видепрения!
- Несколько тайн нашего мира привидений, - снова заговорила мадам Блэк ор вайт, - стали достоянием человека. Будем надеяться, что наша головная организация не отправит нас всех за батарею центрального отопления, чтобы мы там все высохли. Мы очень не любим это место.
Оба привидения поклонились Кароле и тут же исчезли, будто их никогда и не было. Даже Дразнилкин, висевший на лампе, пропал. За гардиной не видно было ни Большого, ни Малого Забывалы.
"Жалко, что их так мало пришло, - подумала Карола. - А то бы мы тут футбольную команду составили, вызвали бы команду учителей и обыграли!"
Но что-то всё же обрадовало её: под тряпкой, которой стирают с доски, она увидела очки Чёртика опечаток. Ага! Значит, Маленький Забывала околпачил его.
Всю ночь Карола не сомкнула глаз. Дело в том, что привидения не спят! И потому ночь тянулась без конца, и когда утром из комнаты завхоза донеслась возня, Карола даже обрадовалась.
Господин Поттер тоже спал плохо. Всю ночь ему снились привидения.
Наконец показался и Вилли. Рядом семенила девочка с голубым бантом. Карола следила за ними из велосипедного сарая. Девочка испуганно остановилась, и Вилли Нойнхаген один подошёл к сараю.
- Слышишь? - сказал он возбуждённо. - Она готова меняться. Я себе мозоли на языке наговорил, пока она согласилась.
Карола внимательно посмотрела на него, но мозоли на языке не разглядела.
- Но понимаешь, она поставила свои условия, - сказал Вилли. - Ты должна стать такой же прилежной, дисциплинированной и хорошей, как она.
- Ишь чего захотела!
Тем временем девочка с бантом подошла ближе к велосипедному сараю. Заметив, что Карола настроена миролюбиво, она тоже вступила в разговор.
- Ты только представь себе, как тебя будут любить все взрослые! Правда, ты могла бы стать первой ученицей! Все бы тобой восхищались. Не прошло бы недели, и никто уже на уроках не болтал бы. Ребята перестали бы стрелять из рогаток. А как тихо было бы на переменах!
- Ты лучше сказала бы, крошечка, что хорошего тогда осталось бы? - сказала Карола. - Плевала я на твои условия.
- Я прекрасно знала, что ты не примешь моих условий, - сказала девочка. - Мне тоже больше хочется остаться в ученицах. Привидений все боятся. А меня все будут любить, я же такая восхитительная и очаровательная!
Девочка повернулась и отошла к остальным ученикам, гулявшим во дворе.
- Нам остаётся одно - сила! - сказала себе Карола, прислушиваясь к своим словам, подхваченным ею в каком-то телефильме.
- И как же ты это понимаешь? - спросил Вилли.
- Очень просто: ты отберёшь зеркальце у фрейлейн Прохаске, вот и всё.
- Почему это я?
- От меня, как от привидения, все шарахаются.
- А я никогда ничего не крал, - сказал Вилли.
- Тебе и не надо ничего красть. Просто возьми. Это большая разница.
- Я никогда не сорвал ни одного яблока с чужого дерева. У меня бы рука отсохла, - сказал Вилли.
- И ты ещё называешь себя моим другом!
Разговор принимал нежелательный для Вилли оборот. Чего он только не делал, чтобы доказать, что он Кароле друг! В феврале до колен в реку зашёл, только чтобы спасти бумажный кораблик Каролы. Сколько всякого вранья фрау Гуфлатих наговорил - только чтобы выгородить Каролу, когда она поздно приходила домой. Незачем ему опять в такую историю попадать.
- Делайся маленькой! Скорей! - сказал он Кароле, только чтобы прервать разговор. - Я спрячу тебя в сумку.
Карола в одно мгновение стала такой маленькой, что вполне поместилась в сумке Вилли. Там она поудобнее устроилась между бутербродами, яблоками и карамельками. Небольшая дырка в сумке давала ей возможность наблюдать за происходящим снаружи.
Когда Вилли зашагал к школе, Кароле показалось, что это не Вилли идёт, а скачет взбесившаяся лошадь. Сумка качалась и подпрыгивала так, что Кароле никак не удавалось удержаться на выбранном месте. А летать по воздуху в сумке было невозможно - слишком тесно.
При этом Вилли шёл очень даже спокойно по двору к месту сбора класса, никуда не торопясь.
- Это ты, Вилли! - удивилась фрейлейн Прохаске. - Я думала, ты вовсе не придёшь. Ты же был так болен!
- И совсем я не больной, - сказал Вилли. И тут же вспомнил: он же страдает галлюцинациями. - А! Вот вы о чём!
Учительница подтолкнула его к девочке с голубым бантом, сказав:
- Мне кажется, Карола чувствует себя одинокой, когда тебя нет.
Девочка с голубым бантом стояла в сторонке одна и молчала, в то время как все остальные громко болтали.
- Я с ней не вожусь, - презрительно сказал Вилли.
- Я сожалею об этом, вы же всегда были друзьями.
- Ничего подобного! - сказал Вилли. И он сказал правду.
Фрейлейн Прохаске как-то странно посмотрела на Вилли, подумав: у мальчика опять галлюцинации.
Эмми Винтер крикнула:
- Кому охота с такой водиться! Она же трясётся над своими белыми чулками - ах, как бы не запачкать!
- Когда мы играем в салки, она задачи без конца задаёт, - сказала Гудрун Веттершлаг.
А Штефан Ведекинд обрадовался: главной его сопернице влетает от ребят.
- Хотите, сыграем в салки, девочки? - предложил он.
Эмми и Гудрун от удивления чуть не присели: лучший ученик предлагает играть в салки!
Наконец класс построился. На этот раз они должны были дойти до лесного ресторанчика "Лягушка-квакушка". До него было около часа ходу. По воскресеньям туда направлялись многие с семьями и детьми. Порой там устраивались аттракционы. Приезжала карусель, передвижной "тир".
Ребятам повезло. Неподалёку от пруда стояла цепочная карусель. Правда, в этот ранний час она ещё не работала.
Карола, сидя в сумке, очень обрадовалась, когда Вилли сел наконец на садовый стул: кончилась эта тряска!
Официант принёс всем газировки. Ребята достали прихваченные из дому бутерброды.
После того как все подкрепились, фрейлейн Прохаске спросила:
- Во что теперь будем играть? У кого есть предложения?
Все закричали наперебой, только девочка с голубым бантом скромно подняла руку.
- Что ты скажешь, Карола?
- Я предлагаю водить хоровод!
Ребята подняли Каролу на смех - они-то считали, что девочка с голубым бантом и была Каролой. Кому охота была водить хоровод!
И настоящая Карола в сумке у Вилли не удержалась от смешка.
- Давайте на карусели покатаемся! - предложил Вилли.
Фрейлейн Прохаске попросила хозяина лесного ресторанчика включить карусель, но тот отказался. Это, мол, могут только механики аттракционов, а они уехали сегодня в город. А ящик, где находится рубильник, заперт.
- Как жалко! - сказала фрейлейн Прохаске. Она сама ужасно любила кататься на карусели.
- Послушай, - тихо сказала Карола Вилли, - на кой нам с тобой эти механики. Мы же эксперты!
- Карола, если ты считаешь, что я буду с тобой вытворять всё, что ты выдумаешь, ты здорово ошибаешься.
- Слушай, тебе же ничего не будет, у тебя же эти… каллуцинации.
- Галлюцинации.
- А потом, я же за всё отвечаю.
Они ещё немного пошептались друг с другом. Потом Карола перелетела к карусели, очень скоро нашла ящик, в котором был рубильник. А уж прошмыгнуть через замочную скважину, как известно, ей не составляло никакого труда.
Вилли, взобравшись на стул, крикнул:
- Эй, ребята, слушайте! Кто хочет прокатиться на карусели, записывайтесь у меня.
- Я… Я… Я… Я… - закричали все наперебой. Только девочка с голубым бантом молчала.
Вилли бросился к карусели. Весь класс - за ним. Фрейлейн Прохаске и девочка с голубым бантом медленно последовали их примеру.
Штефан Ведекинд крикнул:
- Нойнхаген, чего задаёшься! Всё равно ты не можешь запустить карусель.
- Спорим! - сказал Вилли.
На спор Штефан Ведекинд никогда ничего не делал.
Все быстро взобрались на сиденья, только фрейлейн Прохаске и девочка с голубым бантом ещё стояли в нерешительности.
- Садись, чего ты! - сказал Вилли девочке.