Ярость ушла, далеко, далеко. Была ли она вообще? Сэм уже не чувствовал. Его словно обухом по голове ударили. Границы сознания вдруг расширились до сверхъестественных размеров. Мысли короткими вспышкам возникали в мозгу. Истина явилась словно озарение. Можно действовать так, можно иначе - результат один. Они с Линдой должны умереть. Внезапно Сэм понял это. Так уж и внезапно? Нет. Человек в маске неумолим. Он не испытывает их, не пускает пыль в глаза и совсем не шутит. Он здесь, чтобы их убить. И Сэм не освободится и не спасет свою семью. Это не голливудский боевик с неожиданным избавлением. Преступники победят и чистенькими выйдут из игры… Можно действовать так, можно иначе… Только один вопрос еще не решен, самый важный: что случится с Сарой? Сэм взглянул на свою дочку, и им овладела печаль. Он умрет и уже никогда не узнает, помогли ей принесенные родителями жертвы или нет. Сара казалась очень маленькой. Диван был всего лишь в ярде от Сэма, но дочь привиделась ему словно издалека. И вновь нахлынула печаль, безысходная и отчаянная. Он никогда больше не дотронется до своей малышки. Вчера вечером он обнял и поцеловал ее в последний раз.
Сэм взглянул на Линду. Она внимательно слушала Незнакомца. Сэм упивался видом ее карих глаз и каштановых волос, а потом закрыл глаза и воскресил жену в памяти, да так, что почти ощутил ее запах: аромат мыла для рук и запах женщины, такой же уникальный, как ее ДНК. Он вспомнил жену элегантно одетой, вспомнил ее обнаженной, под ним, в мастерской, испачканную краской и влажную от пота… Он вспомнил и дочь. Волна любви, нахлынувшая на него от ее первого крика, была настолько сильной, что грозила поглотить его целиком. Пока дочка не родилась, Сэм даже не представлял, что любовь бывает такой неистовой. Он вспомнил дочкины смех, и слезы, и доверчивость. Напоследок он представил дочку и жену вместе. Сару еще совсем маленькую, успокоившуюся на руках у Линды после долгой бессонной ночи. Он вспоминал и становился еще печальнее, затем рассердился и захотел вступить в бой, но… Результат всегда один.
Сэм открыл глаза, повернулся к Линде, и в этот момент она тоже взглянула на него. Он попытался улыбнуться ей глазами - пусть увидит, что у него в душе. Потом опустил веки и кивнул: "Все в порядке, детка, сделай это. Так надо".
Линда догадалась, что он хотел сказать. Конечно, она сделает. Они понимали друг друга без слов. "Может, мы и разные в чем-то, - говорил Сэм, - но перед лицом смерти мы как один человек". Из правого глаза Линды покатилась слеза.
- Я вытащу у Сэма кляп и сниму наручники с твоих рук. А ты сожмешь его шею и будешь душить, пока он не умрет. Ты убьешь Сэма на глазах у Сары. Тебе будет плохо, я знаю, но я не трону ее, когда разделаюсь с вами обоими. - Он склонил голову, заметив немой диалог Сэма и Линды. - Вы наконец решились? - Незнакомец затих на мгновение. - Ты слышала, малявка? Мама собирается убить папу, чтобы помешать мне тебя поджечь. Знаешь ли ты, какой урок я хочу тебе преподать?
Сара не ответила.
- Тот же урок, что и раньше. Мама будет безжалостной - и это тебя спасет. Ты слышишь, Сара? Мамина жестокость тебя спасет. Ее готовность почувствовать боль ради дочери сохранит тебе жизнь. Сила в конечном счете поддержит материнскую любовь.
Саре слова Незнакомца казались ненастоящими. Она верила в чудовищ, но ведь в самом конце они всегда исчезают. Всегда ли? "Бог позаботился о том, чтобы с добрыми людьми не случилось ничего по-настоящему плохого. Так страшно, так ужасно, что умер Бастер. Но если папа и мама будут вместе, Незнакомец не победит. Папа обязательно остановит его, или Бог, или даже мамочка". Сара не верила Незнакомцу и сосредоточенно ждала, когда кошмар наконец закончится. Она не сомневалась: с мамой, папой и Дорин все будет в порядке.
Линда Лэнгстром слушала обращенную к Саре речь Незнакомца. "Кто он такой, этот человек?" Нагло и самоуверенно явился среди ночи в их дом, вошел в спальню с пистолетом в руках и разбудил горячим шепотом: "Только попробуйте пикнуть!.. Не подчинитесь мне - и вам конец!"
С самого начала он контролировал каждое движение Сэма и Линды. Он почти не двигался, но представлял собой непреодолимую силу, а теперь совсем загнал их в угол, из которого выход только один: Линда должна убить Сэма, и тогда чудовище не тронет Сару. "Разве можно сделать столь безжалостный выбор?" Линда понимала, Незнакомец манипулирует ими. И пожалуй, все-таки причинит Саре боль. Или даже убьет. "А вдруг… не убьет?" Конечно, Линда осознавала, что ярость ее бессильна. И задыхалась от отчаяния. Сэм умрет, и она тоже. А Сара может остаться в живых. Но кто будет растить и любить ее? Кто будет наблюдать за ее малышкой с облаков?
- Я вытащу кляпы у вас обоих. Сэм, тебе будет позволено произнести две последние фразы: одну - жене, другую - дочери. А тебе, Линда, будет позволена всего одна - Сэму. Скажете больше - Сара сгорит. Понятно?
Сэм и Линда кивнули.
- Вот и славно.
Сначала Незнакомец вытащил кляп у Линды, а затем у Сэма.
- Даю вам минуту. Одна фраза - совсем немного. Это ваша последняя возможность поговорить, так что, пожалуйста, говорите по существу.
Сэм посмотрел на дочь и жену, взглянул на глупую милую Дорин, завилявшую хвостом. Он совсем не чувствовал страха. С одной стороны, все было ясно и четко, а с другой - ощущение полного абсурда, сюрреализма. "Шок? Может быть". Сэм заставил себя сосредоточиться. "Какими они будут, мои последние слова? Что сказать Линде, которая должна меня убить? Что оставить в памяти у Сары об этой минуте?" Сэм перебирал в уме множество слов, слова прощания и прощения, и в конце концов решил сказать первое, что придет в голову, надеясь, что это будут правильные слова.
- Ты - произведение искусства, - произнес он, посмотрев на жену.
- Кап-кап-кап, - сказал он дочери и улыбнулся.
Сара уставилась на него в изумлении, а затем улыбнулась улыбкой, которая покорила его сердце с самого первого дня.
- Кап-кап-кап, папочка, - ответила она.
Линда смотрела на мужа, пытаясь не задохнуться от горя. "Что я скажу ему? Моему Сэму, который всегда оберегал и защищал меня? Он заставил меня поверить в себя. Избавил от жизни без любви. Одна фраза? Да я целый год могла бы говорить без остановки, и то было бы недостаточно".
- Я люблю тебя, Сэм, - выпалила Линда. Она хотела закричать, взять свои слова обратно, ведь их было так мало. Неужели они и станут последними словами, обращенными к мужу? Но, увидев его глаза и родную улыбку, поняла: "Пусть эти слова несовершенны… они единственные". Линда любила Сэма сквозь смех и сквозь слезы, с поцелуями и криками. С любви все началось, любовью и закончится.
Линда ждала, что Незнакомец посмеется над ее последними словами, однако он стоял и слушал молча. Казалось, даже почтительно.
- Спасибо, что выполнили мои требования. Мне бы не хотелось поджигать Сару. Ну, а теперь приступим. Это не так легко, как может показаться, поэтому слушайте меня внимательно.
Линда и Сэм слушали Незнакомца, но смотрели друг на друга. Они разговаривали без слов. А Незнакомец давал Линде советы, как убивать Сэма.
- Мне не нужна мучительная агония, растянутая на определенное время. Если он умрет быстро, лучше не придумаешь. Я хочу только, чтобы это свершилось. Надавить необходимо вот здесь и здесь, - сказал он и дотронулся до двух точек на шее Сэма, с левой и с правой стороны, ниже челюсти, до сонных артерий. - Если перекрыть поток крови в этих местах, он потеряет сознание прежде, чем умрет от недостатка воздуха. Одновременно с этим тебе необходимо сдавить его горло обеими руками, чтобы не дать воздуху проникнуть в трахею, - Незнакомец показал, как это сделать, практически не дотрагиваясь до шеи Сэма, - и держать до тех пор, пока он не перестанет дышать. Очень просто. Я надену ему наручники, заведу руки за спину, чтобы он не смог тебе помешать. - Незнакомец пожал плечами. - Такое случается, даже во время самоубийств. Один человек натянул себе на голову пластиковый пакет и завязал его вокруг шеи, а затем застегнул наручники у себя за спиной. Наверное, он передумал, как только ему стало трудно дышать, и чуть не оторвал себе большой палец, пытаясь освободиться. Мы же не хотим, чтобы такое произошло у нас.
Сэм понимал, что Незнакомец прав. Он уже чувствовал страх, отдаленный, но постоянный. Словно настойчивый стук в дверь… "Да. Я не хочу умирать, это правда. Но скоро умру. Можно действовать так, можно иначе… итог всегда один. Спасти Сару. Нельзя всегда получать того, что тебе хочется. Вот сука-жизнь… приходится умирать". Сэм вздохнул. Он еще раз посмотрел вокруг. Сначала на комнату, на кухню, на затемненное пространство за ними. На свой дом, где он любил Линду, растил дочь и где отстаивал свои убеждения. Затем на Сару, живое свидетельство их любви. И наконец, глубоким и долгим взглядом он посмотрел в глаза жены, пытаясь сказать ей так много и надеясь, что она все-все поймет, хотя бы отчасти. Потом он закрыл глаза.
"О, Сэм, нет!" Линда все поняла, поняла, что он сейчас сделал. Он попрощался, закрыл глаза и никогда не откроет их вновь. Сэм был очень умным человеком и обладал мощным логическим мышлением. Это качество Линда в нем любила, однако оно же сводило ее с ума. Сэм видел на три хода вперед и моментально находил ответ, пока она ломала голову. Возможно, Сэм понял, что им придется умереть, еще задолго до заявления Незнакомца. Он проанализировал ситуацию, взвесил все возможные мотивы, двигавшие этим человеком, и осознал неизбежность смерти. Он ожидал такого исхода… Он его предчувствовал.
- Да пошел ты к черту! - крикнула Линда, руководствуясь, увы, не логикой, а эмоциями. Слова вылетели сами, она не успела остановиться.
Незнакомец склонил голову и молча посмотрел на Линду.
- Что ты сказала?
- Я сказала, чтобы ты катился ко всем чертям! - огрызнулась Линда. - Я не буду этого делать!
Линда взглянула на Сэма. "Почему он не открывает глаза?"
Незнакомец наклонился и уставился на нее долгим взглядом - точь-в-точь каменная статуя, бесчувственная, непробиваемая.
- Ты ошибаешься, - сказал Незнакомец и заклеил Линде скотчем рот, а затем и Сэму.
Он совсем не сердился, когда проделывал это. Ни слова не говоря, он подошел к Саре, засунул ей в рот кляп, схватил ее руки в наручниках и резким движением заставил вытянуть вперед. Затем запихнул пистолет за пояс и вытащил позолоченную зажигалку. Сердце Линды замерло, когда она услышала щелчок. Незнакомец крутанул колесико, и возникло пламя. Изверг позаботился о том, чтобы Линда видела, как в течение трех секунд оно обжигало ладошку Сары.
Все это время мать и дочь кричали. Незнакомец выполнил угрозу, оставаясь спокойным и самоуверенным.
Глава 21
Сара даже не представляла себе, что бывает так больно. Она перестала кричать лишь для того, чтобы вдохнуть носом воздух. Все, что недавно казалось далеким, приблизилось. Ужас, печаль и страх ослепили ее, как вспышка молнии. Чудовище не исчезнет. Теперь она знает наверняка. И это знание сломило ее. Мама пришла в ярость, когда Незнакомец опалил Саре руку. Линда так неистово вырывалась из наручников, что разодрала бы запястья, не будь наручники мягкими изнутри. Мама всегда остается мамой, но Сара еще не видела ее такой грозной. Даже Незнакомец удивился:
- Изумительно, в гневе ты ужасна. Только вот незадача - я-то еще страшней. - Он покачал головой. - Линда, неужели ты не поняла? Ты проиграешь. Ты не сможешь меня победить. Я - олицетворение силы и уверенности. У тебя выбор невелик: делай, что я сказал, или смотри, как я буду сжигать Сару.
Линда смирилась. Сара украдкой взглянула на папу; его глаза были закрыты.
- Даю тебе время, чтобы прийти в себя. Целую минуту. А потом или ты даешь понять, что готова, и мы двигаемся вперед, или я вплотную займусь Сарой.
Сара задрожала от страха при мысли об огне и предстоящей боли. Но что значит "двигаться вперед"? Она вновь была где-то далеко, ожидала, что чудовище исчезнет. Оно говорило все это время, говорило что-то очень важное. Сара мучительно вспоминала. "Чудовище говорило о маме и папе… Мама должна убить папу…" Глаза Сары расширились, потом сознание вновь затуманилось.
Линда изо всех сил старалась взять себя в руки. Она сидела неподвижно, словно в ней произошло короткое замыкание души. Ярость отступила. Удержать ее Линда уже не могла. Она перестала сопротивляться, внутри все гудело. Запястья ныли, Линда чувствовала себя опустошенной, и ее затошнило от всплеска адреналина. "Сэм, чертов Сэм, он так и сидит с закрытыми глазами". Она понимала почему и ненавидела его за это. Ненавидела за то, что он прав. Он знал: все кончено, выхода нет; он смирился. Нет, нет, Линда любила Сэма. Она не могла его ненавидеть. Любила именно таким, какой он есть. Больше всего она ценила в нем ясный, блестящий ум. Сэм вел себя так мужественно. Попрощался, закрыл глаза и предоставил ее рукам свою незащищенную шею. И вдруг Линде в голову пришли слова: "Что бы сделал Сэм?"
Линда использовала их как заклинание, когда эмоции вступали в противоречие со здравым смыслом. Сэм был невозмутимым и последовательным; Сэм всегда вел себя, как подобает разумному человеку. При необходимости он мог разгневаться и не обращать внимания на мелочи. Случалось, Линду подрезали на дороге, и она начинала громко ругаться при Саре. Тогда Линда переводила дух и задавалась вопросом: "ЧБСС? Что бы сделал Сэм?" Заклинание не всегда срабатывало, но в конечном счете оно сделало свое дело, и теперь, когда Линда нуждалась в нем больше всего, оно пришло ей на ум. "Сэм взвесил бы все факты". Линда глубоко вздохнула и закрыла глаза.
"Факт: мы не сможем убежать. Он заковал нас в наручники, мы и шагу не сделаем. Мы в западне".
"Факт: договориться с ним нереально".
"Факт: он нас убьет. Он невозмутим, спокоен, он действует умело, видно, давно руку набил - стоит ли сомневаться в его намерениях? Он выполнит обещанное. Однако оставит ли он в живых Сару, если мы согласимся на сделку?"
"Факт: у нас никаких гарантий, что он не убьет Сару".
"Факт: мы также не сможем удостовериться в обратном. Вот почему Сэм закрыл глаза: можно поступить так, можно иначе, результат один".
"Факт: остается только надежда, что он все-таки пощадит Сару. Остается иллюзия, что мы еще в состоянии повлиять на ее судьбу".
Линда открыла глаза. Незнакомец наблюдал за ней.
- Ну и каково твое решение? - спросил он.
Линда моргнула: "Я согласна".
И снова легкий оттенок волнения. Как призрак, он появился в глазах Незнакомца, появился и исчез.
- Прекрасно, - сказал Незнакомец. - Только сначала я пристегну его наручниками сзади.
Он сделал это быстро и ловко. Сэм, так и не открывший глаз, не сопротивлялся.
- А теперь, Линда, я сниму наручники с твоих рук. Ты можешь, конечно, еще раз попробовать свои штучки. - Незнакомец покачал головой. - Впрочем, не советую. Это ничего тебе не даст, а я буду жечь левую руку Сары до тех пор, пока она не превратится в расплавленное месиво. Ты меня поняла?
- Да, - ответила Линда полным ненависти голосом.
- Хорошо.
Незнакомец снял наручники.
Линда хотела было наброситься на него. Представила, как хватает его за шею и душит, выплескивая гнев и печаль, переполнявшие ее сердце, душит до тех пор, пока не лопнут его глаза. Но она понимала: это лишь иллюзии. Перед ней очень опытный преступник, он внимательно следит за каждым шагом своих жертв.
Запястья Линды пульсировали от сильной боли. Она даже обрадовалась этому ощущению. Оно напомнило ей рождение Сары. Те прекрасные и в то же время ужасные муки.
- Начинай, - напряженным голосом приказал Незнакомец.
Линда взглянула на Сэма, глаза которого все еще были закрыты, на Сэма, на своего великолепного мужчину, на своего красивого мальчика. Он был сильным - по контрасту с ее слабостью. В нем было столько нежности; впрочем, он порой проявлял грубость и высокомерие. Сэм заставлял ее счастливо смеяться - а теперь заставит пережить сильнейшее горе. За внешней красотой он разглядел и скверные качества Линды - и все равно любил ее всей душой. Он и пальцем ее не трогал, когда сердился. Секс был для них сочетанием любви и нежности, они могли заниматься им даже на улице, во время ливня с ураганом, дрожа от холодной воды, и Линда кричала, пытаясь заглушить ветер. Она поняла, что может продолжать этот список до бесконечности, и протянула к Сэму дрожащие руки.
Когда Линда дотронулась до его шеи, у нее перехватило дыхание. Чувственная память. Прикосновение к Сэму зажгло в ней еще десять тысяч подобных воспоминаний. Сердце Линды разрывалось на миллионы крошечных частей и истекало кровью. Сэм открыл глаза, и ее пронзила острая, жгучая боль. Глаза Сэма. Линда любила их больше, чем все остальные его черты. Серые, глубокие, в обрамлении длинных ресниц - таким позавидовала бы любая женщина. Глаза Сэма, выразительные, чистые, зеркало души!
Линда вспомнила, как Сэм смотрел на нее в годовщину свадьбы. Он улыбался ей. "Знаешь, что мне нравится в тебе больше всего?" - спросил тогда он. - "Что?" - "Твоя прелестная безалаберность. Ты можешь привести в порядок мастерскую, но не в состоянии разобраться в ящике с бельем. Ты неуклюже пытаешься разделить любовь между мной и Сарой, не забывая и про себя. Ты способна помнить все оттенки синего, однако забываешь заплатить за телефон. Ты внесла в мою жизнь сумасбродство, без которого я бы просто пропал".
Сэм любил ее и в эту минуту, Линда поняла это сразу. Глаза, глубокие серые глаза, отражали все его чувства: любовь, печаль, гнев, боль… и радость. Она всматривалась в них в надежде, что Сэм поймет все ее чувства. Сэм подмигнул и вызвал смех Линды, подавленный, но все-таки смех. Потом закрыл глаза, и ей стало ясно: он готов. Ясно, что она не будет готова никогда, но время пришло. И Линда решилась.
- Если ты не сожмешь сильней, он еще долго не умрет, - сказал Незнакомец.
Линда сжала сильнее. Она чувствовала, как под ее пальцами бьется сердце Сэма, чувствовала его жизнь. Она зарыдала. Возможно, Сэм слышал плач жены, ощущал ее руки, сжимавшие его горло. Линда знала, на что надавить; кровоток к его голове прекратился. Он почувствовал головокружение и слабую боль в груди, в легких будто огонь вспыхнул. Но Сэм так и не открыл глаз, обращенных во мрак, и молил лишь о том, чтобы ему хватило сил не открыть их и перед смертью. Линда не должна увидеть, как его покидает жизнь. Боль стала еще сильнее, постепенно им овладевала паника. "Борись с ней, Сэм, - командовал он себе. - Держись, скоро все кончится". Он это понимал, он чувствовал, как меркнет сознание. Вдруг что-то вспыхнуло, и он вновь погрузился во мрак. Эта вспышка была последней искрой жизни. Сэма поглотила тьма, он стал ее частью. Время его истекло. Теперь вместо вспышек возникло сияние, но не света, а тьмы. Возникло, чтобы остаться навеки. И вдруг, словно кадры кинохроники, перед ним промелькнули милые его сердцу и в то же время мучительные воспоминания.
Они с Линдой, обнаженные, во время грозы, под холодным ливнем. Они дрожат от страсти, занимаясь любовью. Линда сверху; молния освещает небо над ней в тот момент, когда он достигает блаженства.
Сара, кричащая в родильной палате, и он сам, он даже не может дышать, и колени его ослабли от переполнившего душу счастья.
Сара и Линда с развевающимися по ветру волосами, смеясь и раскинув руки, бросаются к нему в объятия.
ПокаПокаПокаПокаПокаПока.
Последний кадр, и… Сэма Лэнгстрома больше нет, осталась только улыбка.