Он ответил не сразу, снова начав пересматривать почту.
- Она раньше меня всегда предупреждала, - сказал он. - Когда она уходила с Лютером, то всегда предупреждала меня, чтобы я не волновался.
- После того как Жасмин позвонила, в какую сторону ушел тот мужчина?
Седрик показал в конец улицы.
- Он был не на машине?
- Не знаю, - сознался мальчик. - Мы шли к Фредди, а он нас окликнул. Жасс сказала, чтобы я шел дальше один, но я все равно остался. Хотел убедиться, что с ней все о’кей.
Уилл удивился, что девочка вот так просто пошла в темноту к незнакомому мужчине. Возможно, она катится по наклонной даже быстрее, чем предполагает ее бабушка.
- А где живет Фредди? - спросил он.
Седрик показал на следующий дом через улицу.
- Жасмин пошла с тобой, после того как позвонила?
- Потом да.
- А мужчина ушел по улице в сторону главной дороги?
Седрик кивнул и закусил губу, как будто хотел сказать что-то еще. Уилл не торопил его, и в конце концов мальчик добавил:
- Жасс говорит, что слышала крики на лестнице. Это кричала Лиша.
- И что она кричала?
- Жасс не знает. Она просто кричала, как будто ей больно, но она и раньше так делала, понимаете? Лиша иногда водит к себе мужчин, и они бывают злыми, но она говорит, что не имеет ничего против.
- Седрик, - сказал Уилл, снова кладя руки на плечи мальчика, - нужно, чтобы ты был со мной откровенен. Жасмин видела того, кто напал на Алишу? Кто-нибудь разговаривал с ней, говорил ей что-нибудь?
Седрик покачал головой.
- Она сказала мне, что ничего не видела, ничего не слышала.
- А как она это говорила? Можно было подумать, что на самом деле она что-то знает, но не собирается никому об этом говорить?
- Нет, - настаивал Седрик. - Она бы мне сказала.
Уилл не знал, насколько это соответствовало действительности. Жасмин хотела защитить брата. Она бы не сказала ему ничего такого, что могло подвергнуть его опасности.
Седрик полез в карман и вытащил оттуда купюру в двадцать долларов.
- Вот что Жасс хотела, - сказал он, протягивая ее Уиллу. - Я взял деньги, которые он дал за телефонный звонок. Поэтому она и гналась за мной.
- Придержи это у себя, - сказал Уилл, понимая, что ничего не может сделать с этой купюрой. - Жасмин ушла не потому, что ты взял эти деньги. Ты же и сам это понимаешь, верно?
Мальчик пожал плечами. Почта выскользнула у него из рук, и Уилл нагнулся, чтобы помочь собрать ее. По цвету бумаги он догадался, что это, в основном, счета, среди которых было с десяток листков всякой рассылочной макулатуры. Вероятно, дома его ждали такие же рекламные предложения с ограниченным сроком действия.
Он посмотрел на почтовые ящики.
- Седрик?
- Что?
- А ящик Алиши тоже здесь?
- Да, - ответил Седрик, указав на один из почтовых ящиков наверху.
Уилл посмотрел на номер и сказал:
- Давай-ка я отведу тебя обратно, о’кей?
- Со мной все в порядке.
- Мне нужно проверить кое-что у Алиши в квартире. Позволь тебя проводить.
Седрик поднимался по лестнице очень медленно. Он открыл бабушкину квартиру своим ключом, но не зашел и стоял у двери, глядя, как Уилл поднимается наверх, к Алише.
Уилл чувствовал, как полный осуждения взгляд мальчика жжет ему спину. Куда ты идешь? Ты же обещал помочь!
Ключ остался у него в кармане со времени прошлого визита сюда. Он вставил его в замочную скважину и, повернув, услышал, как щелкнул засов. Он взялся за ручку, но дверь не открывалась. Уилл был не первым человеком, который признавался - самому себе, по крайней мере, - в том, что путает направо и налево, и, видит Бог, в усталом состоянии с этим было еще хуже, но даже он открыл за свою жизнь достаточно замков, чтобы понимать, куда поворачивать ключ, чтобы дверь открылась. Он снова вставил ключ в замок и попробовал в другую сторону - засов щелкнул опять. На этот раз дверь открылась.
Внутри снова возникло то же самое ощущение места, где произошло что-то нехорошее. Он остановился в дверях - единственным освещением здесь был свет из коридора. На полу Уилл заметил каплю крови и присел рядом с ней. Его пальцы автоматически прикоснулись к пятну, чтобы проверить, свежая ли кровь.
Пальцы не испачкались, но Уилл не видел этой капли, когда в первый раз входил в квартиру. Он щелкнул выключателем и подумал о замке. Сегодня утром, когда Уилл запирал дверь, Жасмин с Седриком устроили потасовку. Майкл и Уилл рванули тогда по лестнице. Возможно, Уилл закрыл дверь не до конца. Он определенно торопился.
Но он помнил, что все-таки запер ее и слышал, как щелкнул замок.
Он осмотрел квартиру, чтобы убедиться, что ничего не пропало. Из-за проблем с чтением Уилл сомневался, что обладает фотографической памятью, но он прекрасно запоминал обстановку.
Он помнил, где что лежит, а также замечал, когда что-то оказывалось не на своем месте.
И все же тут чего-то не хватало. Ощущение от этой комнаты было другим.
Ящик с хламом выглядел так же, под стопку квитанций в углу заткнута связка ключей. Уилл просмотрел их и нашел там маленький ключик, наподобие того, какой был у Седрика. Каждый коп, который идет в этот дом, должен пройти мимо почтовых ящиков. Как, собственно, и сам Уилл. Но он не поинтересовался, получала ли Монро какую-то почту. Но, опять-таки, он не был здесь главным, не он вел это расследование. В отсутствие Майкла это был неподражаемый Лео Доннелли.
Уилл убедился, что запер дверь, дважды проверив это, прежде чем спускаться по лестнице. Как и все поверхности в Хоумс, почтовые ящики были разрисованы граффити, и Уилл определил ящик Алиши по соответствующему непристойному рисунку. Он вставил ключ и повернул его в замке, который поддался с трудом. Причина этого стала понятна, когда дверца распахнулась. Ящик был забит почтой. Уилл вытаскивал конверты, разглядывая их цвета и яркие логотипы. Вместе с остальными лежал простой белый конверт. В нижнем углу было какое-то утолщение, и, ощупав его, Уилл догадался, что внутри находится что-то металлическое. Он подумал, что по форме это мог быть крест. Адрес на конверте был написан от руки замысловатым почерком, который Уилл не мог начать расшифровывать прямо сейчас.
Он посмотрел на часы, посмотрел по-настоящему, чего никогда не делал, и наконец разобрал время, которое они показывали. Была уже почти полночь. Наверное, Энджи скоро будет возвращаться с работы домой.
Уилл ждал на крыльце дома Энджи, и от долгого сидения на твердом бетоне зад у него просто занемел. Он понятия не имел, где она сейчас, а аккумулятор его сотового сел окончательно, так что он даже не знал, который час.
Прежде чем телефон разрядился, Уилл успел воспользоваться им, позвонив в полицию Атланты, чтобы убедиться, что рапорт о Жасмин Эллисон не затерялся, как это происходило с тысячами сообщений о пропаже людей, которые поступали в течение года. По Жасмин был передан СВП - сигнал всем постам, - и в дверь Лютера Моррисона уже успел постучать крайне раздраженный коп. Патрульный обыскал дом и обнаружил там несовершеннолетнюю девочку, но это была не та несовершеннолетняя девочка, которую они искали.
Относительно исчезновения Жасмин у Уилла было плохое предчувствие. По словам Седрика, Жасмин что-то видела, разговаривала с кем-то, кто связан с убийством. Это делало ее ценным либо опасным свидетелем - в зависимости от того, с какой стороны посмотреть. А что касается полиции Атланты, то, по мнению Уилла, не было гарантий, что будут проведены облавы по всему городу.
Эти мысли подтолкнули его к тому, чтобы позвонить Майклу Ормевуду и выяснить, не сказала ли девочка еще чего-то, прежде чем убежала от него по лестнице. Майкл мог быть последним, кто видел ее. К сожалению, детектива не было дома или он просто не снимал трубку.
На подъездной дорожке появился черный "Шевроле Монте-Карло СС" Энджи. Мотор работал так, будто перемалывал гравий, и Уилл невольно содрогнулся от стука, который продолжался и после того, как она выключила зажигание. Уилл делал эту машину для Энджи целый год. По ночам, в выходные, весь отпуск. Он считал своим долгом порадовать ее, хотел доказать, что может построить что-то своими руками, без помощи дурацкого руководства, где расписано, на какой болт какая гайка накручивается. Свежие пятна масла на дорожке были для него словно удар в спину.
Энджи рывком распахнула дверцу и требовательным тоном спросила:
- Какого хрена ты здесь делаешь?
Он не мог не заметить, что она одета, как для работы. То, как она сидела в машине, открывало для него - и любого другого на этой стороне улицы - прекрасный вид на то, что было под ее короткой юбкой.
- Что ты сделала с машиной? - спросил Уилл.
- Я ее водила. - Энджи вылезла и так хлопнула дверцей, что бедный автомобиль содрогнулся.
- Масло по всей дорожке.
- И не говори.
- Ты хоть раз ее отправляла на обслуживание?
- А где я должна была это сделать?
- В округе несметное множество гаражей. Камень бросить некуда - обязательно в один из них попадешь.
- Если бы я бросала камень, то целилась бы тебе в голову, тупой козел! - Она оттолкнула его от парадной двери, чтобы открыть ее. - Я устала, мне все осточертело, и я хочу в постель. - Она взглянула на Уилла через плечо, словно ожидая, что он скажет что-то насчет того, чтобы присоединиться к ней.
- Мне нужно с тобой поговорить.
- Уилл, ну почему ты не воспользовался ключом? - Ей не приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на него, и он понял, что она до сих пор на высоких каблуках. - У тебя ведь есть ключ. Чего ты сидишь здесь, на холоде?
Он почувствовал в ее дыхании запах алкоголя.
- Ты выпивала?
Она вздохнула, снова обдав его запахом спиртного, видимо, виски.
- Пойдем, - сказала она, засовывая ключ в замок. - Мои соседи уже предостаточно насмотрелись, как я сверкаю трусами всякий раз, когда вылажу из этого долбаного автомобиля.
Уилл прошел за ней в дом и закрыл дверь.
Возле дивана она сбросила свои шпильки и обулась в мягкие розовые домашние тапочки. Энджи ненавидела ходить босиком.
- Тебе не нужно было приходить сюда. - Она включила свет в холле и, продолжая разговаривать, начала раздеваться еще по дороге в ванную. - У меня был самый хреновый день в жизни. Все девочки с ума сходят из-за Алиши, и они продолжали весь этот плач вокруг нее весь вечер, словно день у меня был еще недостаточно испорчен. - Перед тем как Энджи захлопнула за собой дверь ванной, он успел увидеть ее обнаженную спину и изящный изгиб позвоночника, прятавшийся в розовых трусиках. - В три часа позвонил лейтенант Кантон, - продолжала она через дверь приглушенным голосом. - Он заставил меня прийти пораньше и полдня работать с этим придурком Ормевудом в поисках файлов по его прошлой работе в полиции нравов.
Уилл помнил, что Майкл обещал просмотреть эти файлы, но был удивлен, что он уже сделал это, учитывая состояние, в котором пребывал, когда они виделись в последний раз.
- Мне пришлось два часа сидеть в этой проклятой юбке, - Уилл услышал глухой удар в стену и догадался, что он достался как раз юбке, - вместе с этим козлом, сопевшим мне в затылок и постоянно отпускавшим шуточки, как будто он, блин, мой лучший приятель.
Уилл воспользовался своим ключом час назад, чтобы положить почту Алиши Монро на журнальный столик. Сейчас он сел на диван и принялся просматривать ее, раскладывая письма в аккуратные стопки.
- Клянусь Богом… - начала Энджи, выходя в коридор. - Иногда я смотрю на этих девушек и думаю, что сутенеры обращаются с ними лучше, чем относятся ко мне эти ублюдки, с которыми я работаю.
Она, шлепая тапочками, прошла в кухню. Он слышал, как открылась дверца холодильника, как посыпался в стакан лед. Энджи открыла бутылку и чего-то налила себе, потом захлопнула холодильник. Еще через мгновение она уже сбросила тапочки и, сделав хороший глоток, уселась с ногами на диван.
Уилл ничего не мог с собой поделать. Спина его напряженно выпрямилась, как у слушательницы церковной школы.
- Ты собираешься пить прямо у меня на глазах?
Энджи толкнула его голой пяткой в ногу и сказала:
- Только до тех пор, пока ты не начнешь казаться мне красавчиком.
- Не делай этого.
- Не делай чего? - передразнила она, снова толкнув его ногой.
Он развернулся, чтобы взглянуть на нее. Именно этого Энджи и ожидала. Она лежала, откинувшись на спину и по-прежнему упираясь ступней ему в ногу. На ней был только короткий черный халатик. Пояс на талии затянут не был, и в приоткрывшихся складках виднелись волоски внизу живота.
Уилл почувствовал, как у него сдавило горло. Рот внезапно заполнился слюной, и ему пришлось плотно сжать губы.
- Думаю, ты выяснил, что тот мой парень - педофил, - сказала она.
Уилл вскочил так стремительно, что закружилась голова.
- Что?
- Шелли, - отсутствующим голосом сказала она. - Думаю, ты поднял его досье?
Уилл прикрыл глаза ладонью, словно отсутствие возможности видеть ее могло изменить то, что он только что услышал.
- Так он педофил?
Она странно улыбнулась.
- Ты не замечаешь, что сейчас орешь?
Уилл постарался взять себя в руки.
- Так ты просила пробить по компьютеру педофила? - Он подошел к камину, кулак просто чесался от желания что есть мочи врезать по кирпичной кладке. - О чем ты вообще думала, черт побери? Это с ним ты сейчас встречаешься? Боже, я переживал по поводу этого Ормевуда, а ты…
- Что он сказал?
Ее тон изменился, и в комнате как будто похолодало.
- Что сказал кто?
Она села, забросила ногу на ногу и запахнула халат.
- Ты сам прекрасно знаешь, о ком я говорю.
- Нет, - возразил он, - не знаю.
Она поставила стакан на столик рядом с почтой.
- Что это?
- Я знаю, что ты с ним спала.
- Настоящий джентльмен этот Майкл Ормевуд. Он все тебе рассказал, во всех подробностях? - Она сухо хохотнула и принялась просматривать письма. - Как, должно быть, интересно вам было сравнивать свои впечатления. Не удивительно, что у этого козла сегодня была такая счастливая рожа.
- Ничего он мне не рассказывал, - отрезал Уилл. - Я сам до всего додумался.
- Выдайте этому детективу золотую звезду!
Энджи в шутливом тосте подняла стакан и припала к нему. Уилл смотрел, как подрагивает ее горло, а она все глотала и глотала, пока стакан не опустел.
Уилл отвернулся и взглянул на картину, стоявшую на каминной полке. Это был триптих, три полотна, соединенные вместе, которые в разложенном виде образовывали одно изображение, а в сложенном - другое. Ему всегда казалось, что Энджи нравится двуличность этой вещи. Она напоминала ее саму: внутри - одно, снаружи - другое. Совсем как Майкл Ормевуд, неожиданно пришло ему в голову. Прекрасная парочка.
- Почта Алиши, - наконец поняла Энджи. - Ты только что это обнаружил?
Он кивнул.
- А почему команда Майкла не проверила ее раньше?
Уилл пожал плечами.
- Откуда я знаю!
- Реклама, реклама, счет, счет. - Он слышал, как шуршали конверты, которые Энджи отбрасывала один за другим. - А это что?
Уилл не ответил. Да она, собственно, и не у него спрашивала.
Он слышал, как Энджи вскрыла конверт и вынула из него письмо.
- Хороший крестик, - сказала она. - Помню, я иногда видела его на Алише.
Он смотрел на картину и жалел, что это не зеркало, которое показало бы ему, что у Энджи внутри. А может, она и так показывала. Два абстрактных изображения, оба не имеющие никакого смысла.
Уилл почувствовал, как рука Энджи скользнула к нему в карман и вытащила оттуда цифровой диктофон.
- О, новый! - Она стояла так близко, что он ощущал тепло ее тела.
Он услышал, что она возится с устройством, и обернулся.
- Оранжевая кнопка.
Она протянула диктофон, и Уилл увидел, что ее палец уже лежит на кнопке. Он аккуратно придавил своим большим пальцем ее указательный, и диктофон включился.
- Спасибо.
Уилл не мог на нее смотреть. Он снова отвернулся и прислонился к каминной полке. Она вернулась к дивану и села. Звякнул лед в стакане. Вероятно, она забыла, что там пусто.
- "Дорогая мама, - наконец начала читать Энджи. - Я знаю, ты думаешь, я пишу, чтобы попросить денег, но я просто хочу сказать, что больше ничего от тебя не хочу. Ты всегда упрекала меня, когда я уходила, но именно ты бросила нас. Это ты сделала из меня парию. Библия учит нас, что грехи родителей падают на их детей. Я отверженная, неприкасаемая, которая может жить только с таким же Парией, и все из-за твоих грехов". Слушай, - сказала Энджи, - когда она подписывается, то пишет свое имя иначе: А-Л-И-С-И-Я вместо А-Л-И-Ш-А.
Уилл недовольно что-то проворчал. Она должна знать, что с таким же успехом могла бы говорить с ним о написании слов и на китайском.
- Когда она подписывается, то пишет свое имя правильно - в таком виде оно употребляется чаще. Она, видимо, изменила имя, когда попала на улицу. - Энджи продолжала говорить, а он не мог перестать ее слушать. - Судя по почтовому штемпелю, письмо отправлено две недели назад. Есть еще один штамп, указывающий, что оно вернулось, потому что она недостаточно за него заплатила. Может быть, из-за крестика вес письма превысил разрешенный, или же его заметил один из сортировальных автоматов. - Она помолчала. - Ты поговоришь с ее матерью? Судя по коду, это недалеко отсюда, миль десять, наверное. Интересно, она знает, что дочь умерла?
Уилл обернулся. Энджи, держа конверт в руке, перевернула его, чтобы посмотреть, не пропустила ли чего-нибудь на обратной стороне. Она подняла глаза и, увидев, что он пристально смотрит на нее, сказала:
- Уилл?
- Если бы можно было щелкнуть пальцами и сделать так, чтобы я тебе никогда не встречал, я бы сделал это, - сказал он.
Она положила конверт.
- Я бы тоже этого хотела.
- Что ты делаешь с таким парнем?
- Он может быть обаятельным, если хочет.
Она имела в виду Майкла.
- Это произошло до того, как ты узнала, что он использует девушек, или уже после?
- Какой ты глупый! Конечно до.
Он взглянул на нее.
- Не думаю, что ты имеешь право злиться на меня.
Она согласилась.
- Да, ты прав.
- Значит, Шелли - педофил?
Она улыбнулась, словно он сказал что-то забавное.
- И убийца.
- Ты думаешь, это смешно?
Энджи уперлась локтями в колени и подарила ему улыбку, говорившую, что сейчас она открыта для всего.
- Не злись на меня, детка.
- Не вмешивай в это дело секс.
- Это единственный известный мне способ общения с людьми, - пошутила она, повторив слова, которые когда-то сказала ей психиатр. Уилл не был уверен, спала ли Энджи с этой женщиной, но замечание было прямо в яблочко.
- Энджи, прошу тебя!
- Я же говорила, что это неудачная ночь для твоего прихода. - Она встала и сунула конверт ему в руку. - Давай, Уилли, - сказала она, подталкивая его к двери. - Тебе пора домой.