Петрофф подарил местному храму Тихвинскую икону Богоматери, и она на многие годы стала его главной святыней.
Но с течением времени русская колония в этом городке стала таять. Внуки иммигрантов стали уже полноправными американцами, многие из них навсегда покинули провинциальный городок. Остались только старики, которых становилось все меньше и меньше.
Местные жители были только рады этому. Они все были либо протестантами, либо католиками… Население ждало, когда русская колония окончательно вымрет, чтобы потом со спокойной совестью сделать из храма костел или протестантский молельный дом, как ныне нередко случается на Украине и в странах Балтии…
В это самое время Майкл Петрофф прочитал в газете интервью Васи Павлинова и понял – это последний шанс вернуть Тихвинскую икону на родину! Ведь ни одного ответа на письма, которые несколько раз отправлял Клавдии Давыдовой сразу после войны, он так и не получил. Похоже, до нее эти письма даже не дошли…
Что было делать в такой ситуации Василию Кузьмичу? Случилось чудо: главная реликвия петровского храма была найдена. Здесь, на другом краю океана! Осталось только протянуть руку и взять ее.
Но это было легко сказать – взять! В те, шестидесятые годы прошлого века, выезд советских людей за границу был крайне ограничен. А если кого-то и выпускали "за бугор", то за ними следили, словно за тюремными заключенными. Не дай Бог кто-то встретится с иностранцами, и скажет что-то не то про Советский Союз! По этой причине к каждой группе выезжающих за рубеж прикрепляли так называемых "сопровождающих" – обычно это были сотрудники КГБ – Комитета государственной безопасности (сейчас подобная служба называется ФСБ).
Получив такое удивительное письмо от Майкла Петроффа, Вася Павлинов сразу же пошел к одному из сопровождавших группу Большого театра на гастролях, и попросил отпустить его в Винфилд. Разумеется, Васю не отпустили.
Вот тогда Василий Кузьмич и проявил свой знаменитый упрямый характер. После очередного спектакля он взял да и исчез из гостиницы!
Что тут случилось! На следующий день во многих американских газетах появились статьи о бегстве оперной "звезды" из Советского Союза Василия Павлинова. В них приводилось короткое интервью, которые русский певец якобы дал накануне своего бегства: мол, не хочу больше жить в тюрьме под названием СССР, хочу попробовать западной свободы!
Скандал получился жутким. Но через день Вася спокойно вернулся в гостиницу, и заявил: мол, никуда иммигрировать я не собирался, просто навестил своего давнего знакомого, а предупредить коллег из Большого театра по-рассеяности просто забыл.
Газеты тотчас замолчали. И только один дотошный журналист каким-то образом разузнал, что на самом деле Павлинов ездил в Винфильд и привез оттуда старинную русскую икону. Павлинов – известный в СССР собиратель старинных произведений искусства, и эта икона ему была нужна для коллекции. Так что никакой политики в его таинственном исчезновении из гостиницы действительно не было…
Вот такой это был человек, Василий Кузьмич! Не побоялся рискнуть карьерой ради Тихвинской иконы. И потом, кстати, никогда и ни о чем не жалел. Говорил мне: а разве от того, что мне присвоят звание народного артиста СССР, я стану петь лучше? Нет, конечно. А вот икона благодаря мне вернулась на Родину. Дай Бог, в Петровском когда-нибудь восстановят Успенский храм, и тогда чудотворная реликвия вернется на свое место!
– Но где же она, эта реликвия? – упавшим голосом спросил Родик.
Сабуров пожал плечами.
– Не знаю. До сегодняшнего дня я считал, что именно она висит в кабинете Василия Кузьмича. Но это совсем другая Одигитрия!.. А вот, мы уже и подъезжаем.
Действительно, вскоре автомобиль остановился возле ограды усадьбы Павлиновых. Возле нее дежурил молоденький лейтенант полиции.
Сабуров объяснил, что он приехал по просьбе следователя. Полицейский проверил его паспорт, а затем козырнул.
– Проходите! – лейтенант распахнул калитку.
Ребята последовали за дирижером.
– А вы куда? – удивился полицейский. – Насчет вас никаких распоряжений не поступало! Посторонним здесь делать нечего!
– Это мы-то посторонние? – обиделся Тёма. – Да ведь мы тоже свидетели, давали сегодня показания в Красногорском отделении МВД! К тому же, я сын подполковника полиции Олега Николаевича Петрова. Слышали про такого?
На лице лейтенанта расцвела улыбка.
– Ну конечно! Ты, наверное, Артем по прозвищу Ватсон? Ладно, проходите. Но если следователи вас прогонят, пеняйте на себя.
Так и случилось. Возле дома о чем – то разговаривали трое полицейских. Они с почтением приветствовали старого дирижера, а вот на ребят посмотрели с подозрением. Никакие объяснения и уговоры на этот раз не помогли. Все, что разрешили ребятам – это постоять возле ограды. Если они будут нужны следователям, то их позовут в дом.
Но их так и не позвали. Прошло добрых полчаса, а на веранде так никто и не появился.
– Думаю, икона до сих пор находится где-то в доме, – предположил Антон. – Тамара Егоровна, наверное, спрятала ее в какой-то сейф или тайник. Она-то прекрасно понимала, насколько ценна эта реликвия! А воры до этого тайника так и не добрались.
Тёма поддержал друга:
– Ясное дело, икона лежит в тайнике! Следователи ее запросто разыщут. Ну, не запросто, но все же найдут. А Леонид Борисович подтвердит: да, эта та самая древняя икона, за которой охотились бандиты во главе с Козырем! Все будет хорошо, не сомневайтесь!
Родик промолчал. На его сердце почему-то было очень неспокойно, словно сейчас происходит что-то очень плохое. Но что именно? Банда Козыря арестована, Тая освобождена, Тамара Егоровна, пусть и в тяжелом состоянии, но находится под присмотром врачей. Вожак тоже найден, и сейчас вместе с Умником находится в интернате – их еще вчера утром увез на машине Бекетов. Игорь очень торопился – ведь через неделю должна пройти премьера нового циркового спектакля, а Вожака не было на нескольких последних репетициях! Да и тайна Тихвинской иконы самым чудесным образом была раскрыта. Теперь они, АРТ, знают все про долгий путь этой утраченной реликвии, которая, слава Богу, возвратилась! Еще минуту-другую, и на веранду дома выйдет дирижер Сабуров и сообщит им радостную весть о долгожданной находке.
Все верно… Но почему же тогда так щемит его сердце?
– Что-то не так, – упавшим голосом произнес Родик.
– Ты о чем? – удивился Антон.
– Сам не понимаю… Но мне почему-то очень тревожно. А вдруг никакой иконы следователи не найдут?
– Почему не найдут? – возразил Тёма. – Обязательно найдут, если она, конечно, спрятана в доме Павлиновых.
– Вот именно – если! – воскликнул Родик. – А если ее там нет?
Антон хмыкнул.
– Ну что ж, тогда мы продолжим поиски. След-то уже найден! Теперь мы запросто… Ох, глядите, Вожак!
Действительно, из кустов, что росли возле забора, внезапно вышел пес. Он тяжело дышал, словно проделал очень долгий путь. Да так и было на самом деле. Едва Игорь Бекетов привез его вместе с Таей и Умником в интернат, как Вожак, повинуясь какой-то неясной тревоге, выпрыгнул из машины и помчался назад к воротам. Выбежав на шоссе, он помчался в сторону Петровского. Ах, если бы он мог объяснить Игорю, что ему почему-то непременно надо вернуться в Петровское! Но этого пес, увы, сделать не смог. Тот дар телепатического общения с людьми, который так ему помог в схватке с бандитами, вдруг у него исчез!
Путь в Петровское оказался очень долгим и трудным, однако Вожак ни разу не потерял нужного направления. Каким-то шестым чувством он знал, куда надо бежать. А вот сил у него после долго сидения в клетке оказалось не так много…
Ребята опустились на корточки и стали гладить своего мохнатого друга. А тот, виляя хвостом, начал облизывать им лица.
Родика вдруг осенило:
– Ребята, бежим! Может, мы еще успеем!
Антон, Тёма хотели было спросить – куда успеем? – но Родик уже открывал калитку. Вожак первым проскользнул в нее и помчался через шоссейную дорогу, едва не угодив под колеса красной "Лады".
Этот бег через село навсегда запомнился троим друзьям. Не сразу они поняли, что Вожак и Родион ведут их к бывшему колхозному пруду – то есть именно туда, где жила Клавдия Степановна Давыдова.
Еще издали ребята поняли, что там что-то происходит. Возле забора стояло несколько десятков петровских жителей. Они молча наблюдали за тем, как большой желтый бульдозер крушил старый, отживший свой век дом. Над заброшенным садом висело облако пыли, от надсадного рычания двигателя дрожал воздух. Бульдозер поднял свое стальное "забрало" и, выпустив из выхлопной трубы струю сизого дыма, бросился в очередную атаку. Стена старого дома заскрипела и покачнулась, но устояла. А вот крыша начала со скрежетом оседать.
Подбежав к молчаливой толпе, ребята остановились, тяжело дыша после стремительного бега. Но Родику было не до отдыха. Он протиснулся через толпу и ринулся через раскрытые ворота в сторону бульдозера.
Толпа ахнула.
– Ты что, парень, очумел? – пронзительно закричала пожилая женщина. – Уходи оттуда! Под гусеницы попадешь!
Но Родик не обратил на предостерегающие крики никакого внимания. Он действительно едва не угодил под гусеницы бульдозера, который в этот момент вдруг дал задний ход. Родик успел отпрыгнуть в сторону и через мгновение он уже стоял на полуразрушенном крыльце дома. Схватив за ручку, парень попытался открыть дверь, но ее намертво заклинило.
Похоже, водитель бульдозера даже не заметил Родиона, и потому повел стальное чудище в очередную атаку. Толпа дружно ахнула. Из нее выскочил какой-то грузный, лысый человек в синем костюме и с неожиданной прытью помчался к машине. Вскочив на подножку кабины, он завопил:
– Стой, Петр! Ты чего, ослеп?
Водитель тут же заглушил мотор. Высунувшись из кабины, он заорал на Родика:
– Идиот! Куда ты лезешь?! Я ведь мог тебя раздавить, словно муху!
Родик, не оборачиваясь, рывками тянул на себя ручку перекосившейся двери. И она начала потихоньку открываться.
Лысый гражданин в синем костюме громко выругался, а потом закричал:
– Уйди оттуда, болван! Что ты здесь вообще делаешь? Это мой дом, понятно?
Родик обернулся и с недоумением посмотрел на незнакомого человека.
– Почему ваш? Здесь живет Клавдия Степановна!
– Да, жила, – кивнул человек в синем костюме. – Но она умерла в больнице. Мир ее праху, как говорится!.. А этот дом покойная прабабка уже давно перевела на меня, так что он и этот участок – моя законная собственность. А ты кто такой?
Родик мрачно улыбнулся.
– Кто я? Наследник!
– Чей наследник? – не понял человек в синем костюме.
– Вы все равно не поймете, дяденька. В Петровском много таких, как я – наследников! Да куда вам такое понять…
Родик еще раз рванул дверь – и она, наконец, поддалась. В этот момент внутри полуразрушенного дома что-то грохнуло, и в окнах взметнулись языки пламени.
Человек в синем костюме злобно сплюнул на землю.
– Тьфу! Ну, надо ж такое! Баллон с газом забыл отключить! Сам же его поставил в прошлом году – и второпях напрочь вылетело из головы! Ну, теперь дом сгорит… А может, это и к лучшему – доски и рухлядь не придется увозить на свалку. Экономия!.. Эй ты, пацан, куда лезешь?!
Но Родик уже нырнул внутрь дома. И тут же пламя вырвалось из окна кухни, и облизнуло своим красным языком древние, темные бревна.
Вожак шумно залаял, и бросился вслед за Родиком. Туда же ринулись и Антон с Тёмой, но петровские мужики успели их схватить за руки.
– А вы куда? – кричали со всех сторон. – С ума все посходили! Дом сейчас рухнет! Бревна-то старые, сухие, гореть будут словно солома!
Одна из женщин заголосила:
– Ой, батюшки, да что же такое делается? Ведь пропадет паренек, сгорит заживо! Что стоите, мужики, спасайте мальца!
Несколько мужчин, опомнившись, бросились к распахнутой двери дома, но оттуда вдруг полыхнуло пламенем. Дом действительно горел, словно был сложен из соломы, а ветер только подгонял и усиливал это страшное зрелище.
Антон и Тёма отчаянно вырывались из чьих-то рук, что-то кричали, звали на помощь. Но их никто не отпустил.
Ребята и не заметили, как возле горящего дома появилась Оксана. Она увидела с балкона своего коттеджа толпу возле пруда, и пришла сюда просто ради любопытства. И оказалось, что пришла вовремя – Родика надо спасать!
Девушка воспользовалась тем, что на нее никто не обращал внимания, и, увидев пролом в заборе, проскользнула в него. Пробравшись сквозь крапиву, она оказалась возле стены дома, еще не охваченной огнем. Схватив сломанный сук, Оксана изо всех сил ударила по окну, и выбила из него стекла. А потом попыталась через окно пробраться в дом. И в этот же момент стена качнулась и начала оседать внутрь. Оксана испугалась и попыталась выбраться наружу, но ее джинсы как назло зацепились за какой-тот гвоздь.
Антон зарычал и, оттолкнув вцепившихся в него двух мужчин, стрелой ринулся в распахнутые ворота. Каким-то чудом он успел добежать до Оксаны, и вытащил ее из окна. Что-то загремело там, наверху – это на них падали железные листы кровли. Еще мгновение – и они бы могли прибить ребят. Но в этот миг какая-то сила отбросила их от дома к забору.
Этой силой оказался Тёма. Железная лавина падала на него, но парень сумел отпрыгнуть в сторону. И все же один из массивных кровельных листов успел сильно ударить его по спине.
Тёма рухнул на землю. Толпа закричала в ужасе, но Тёма почти сразу же поднялся и, прихрамывая, побежал прочь от горящего дома.
Антон помог Оксане подняться на ноги. Когда к ним присоединился Тёма, Антон горестно сказал:
– Ну все… Не успели! Пропал наш Родька…
Оксана вытерла с лица грязь и возразила:
– Нет! Ведь с ним Вожак!
Тёма молча опустил голову, чтобы никто не видел его слез. Впервые в жизни он не смог выручить своих друзей! Как же так?!
И тут толпа взорвалась новыми громкими криками – на этот раз, радостными. Ребята подняли глаза вверх и увидели, что там, среди балок полуразрушившейся крыши, появилась фигура… Родиона! Он держал в руках что-то, завернутое в тряпку.
– Держите! – закричал он и бросил предмет вниз.
Антон бросился вперед и едва успел перехватить свёрток у самой земли.
А в это время Родик уже стоял на краю крыши. Вовсю полыхало пламя, и надо было немедленно прыгать. Но ведь как здесь высоко! А там, внизу, бурьян, какие-то доски, старые бочки, из земли торчат железные пруты… Да ведь там и костей не соберешь!
Вдруг кто-то сильно толкнул его в спину. Родик закричал, и нелепо взмахнув руками, полетел вниз, прямо на груду всякого хламья.
Что-то темное пронеслось рядом с ним. Это был Вожак, который бесстрашно прыгнул вниз. Он первым упал на груду досок – так, чтобы Родик смог приземлиться прямо на него.
Мохнатое тело Вожака и на самом деле смягчило сильный удар, но тем не менее Родик на минуту потерял сознание. А когда очнулся, то увидел, что рядом, встав на колени, стоят друзья. Их перепачканные грязью лица были встревожены, а в глазах повис немой вопрос – что с тобой, Родик? Ты цел?!
С трудом улыбнувшись, Родик прохрипел:
– Все нормально… О-ох, как все болит! Икона цела?
– Да, – сказал Антон.
– А Вожак?
– Не очень, – вздохнул Тёма. – Но мы уже вызвали из петровской больницы "Скорую помощь"… А вот и она!
Толпа расступилась, дав пройти врачу и двум санитарам с носилками. Те подбежали к лежащему на земле Родиону, но парень сказу же предупредил:
– Я тут не один пострадал… Нас двое! И учтите – в больницу без Вожака я ни за что не поеду!
Глава 26. Премьера
Спустя неделю в театре интерната "Двуречье" наконец-то состоялась долгожданная премьера театрально-циркового шоу "Вожак и его друзья". Зал был заполнен до предела. Чтобы разместить всех желающих, пришлось даже поставить вдоль стен стулья. Для почетных гостей, как обычно, были отведены первые два ряда. Среди гостей были директор интерната, многие воспитатели, а также глава районной администрации и его заместители, журналисты из местной газеты, жители из соседних сел и деревень.
Из Петровского приехали родители Антона, Тёмы и Родика, еще несколько взрослых с детьми. Разумеется, особое место было отведено Наталье Юрьевне и двум ее подругам – известным на всю страну актрисам. Игорь Бекетов пригласил также несколько своих друзей, цирковых актеров. Их профессиональное мнение было очень важно. Но еще больше его волновало – а понравится ли новый спектакль ребятам?
И спектакль всем понравился! Правда, юные актеры настолько волновались, что кое-кто снова перепутал слова. Ваня Шариков так увлекся своим монологом, что чуть не свалился со сцены. Бодливый козел Петро в очередной раз проявил свой дурной характер, и едва не подрался с Рустамом, который всего лишь потрепал его за уши. Наклонив голову, Петро бросился на мальчика и начал под хохот зала гонять его по сцене, сбивая декорации. Хорошо, что вовремя вмешался Вожак, иначе спектакль пришлось бы останавливать. Но все обошлось, и все зрители (кроме режиссёров, конечно) подумали, что эта сцена с Петро была специально вставлена в спектакль, что называется, "для смеха".
Но в спектакле было немало и трогательных эпизодов. История жизни обездоленных ребят и их друзей – брошенных, никому не нужных животных, была рассказана без всякого преукрашивания. На глазах многих взрослых даже появились слезы во время сцены зимнего ночлега ребят: юные коммунары ложились спать для тепла обнявшись со своими любимцами. А интернатским ребятам больше всего понравилась схватка юных коммунаров с Козырем и его бандой. Они так переживали за "петровских", что все повскакивали со своих мест и были готовы броситься на сцену, чтобы помочь друзьям! Дмитрий Васильевич едва-едва их утихомирил.
Роль Таи просто замечательно исполнила Света Владимирова. Она оказалась талантливой актрисой и вела себя на сцене так, словно там родилась. А когда Света пела колыбельную, убаюкивая "мелких" ребят и зверят, то в зале повисла глубокая тишина. Никто на этот раз даже не решился аплодировать – так это было замечательно! Наталья Юрьевна даже покраснела от удовольствия, выслушивая поздравления своих подруг-актрис. Да, этот номер с колыбельной стал звездным часом для ее дочери!
Сама Тая сидела в последнем ряду вместе с Антоном, Родиком и Тёмой. Конечно же, ребята могли выбрать себе место поближе к сцене, но они понимали Таю. Ей было нелегко увидеть себя на сцене, в исполнении другой певицы, да еще какой! Антон внимательно следил за девушкой, которая неотрывно глядела на сцену. Лицо Таи то краснело, то бледнело, в глазах то и дело появлялись слезы. Она словно бы сама участвовала в спектакле, играя все роли одновременно. На Свету она смотрела такими глазами, что Антон не выдержал. Он наклонился к Тае и прошептал:
– Ты поешь лучше!
Тая мотнула головой.
– Нет, Света поет замечательно… А как она играет! Я так не могу… Пока не могу!
Антон промолчал. Ему понравилось это слово "пока". Очень хорошо, что Тая поедет вместе со всеми на гастроли по Уралу. Они договорились со Светой, что будут играть в спектаклях по очереди.