Мы пошли вдоль берега. Прошли шагов сто и никого не обнаружили. Вернулись обратно и только сейчас заметили мостик, сколоченный из досок и жердей.
- Странная вещь! Куда они пропали?
Дядя Кузман зашагал по мостику, а я топала следом за ним. На другом берегу нам открылась поляна, заросшая мягкой травой. Вокруг неё стояли тёмной стеной и тихо шумели огромные деревья.
Недалеко от нас, вниз по течению реки, мерцали огоньки сигарет. Мы направились туда и наконец увидели дядю Рангела, папу и Афанасия. Афанасий был весь мокрый и так дрожал, что даже сигарета подпрыгивала у него во рту.
- Ты смотри, как же вы умудрились перейти речку? - удивился дядя Рангел.
- По мосту! - ответила я.
- А нас Афанасий перетащил на себе. Ему ведь всё равно - мокрому дождь не страшен.
- Ну-ка давайте собирать хворост, надо развести костёр.
Я осталась возле рюкзаков, а все остальные нырнули в лес. То и дело слышался топот, треск ломаемых сучьев и шум листвы. Время от времени кто-нибудь из мужчин приносил охапку хвороста.
Вскоре возле рюкзаков выросла целая гора топлива. Наконец все возвратились и стали разжигать костёр. Мне до сих пор думалось, что разжечь костёр проще простого. На деле же оказалось совсем не так.
Поначалу мы извели полкоробки спичек. Потом сожгли все лишние газеты, в которые были завёрнуты продукты. После этого папа и дядя Рангел настрогали ножами мелких щепок, и только тогда костёр начал разгораться. Мы набросали в него столько хвороста, что можно было зажарить целого телёнка.
Когда костёр разгорелся, папа обратился к Афанасию:
- Ну-ка раздевайся!
Афанасий снял с себя верхнюю одежду. Мы достали из рюкзака сухое бельё, и Афанасий пошёл в кусты переодеваться. Когда возвращался обратно, он был похож на лесного призрака. Мы закутали его в папин плащ, а мокрую одежду развесили вокруг костра, чтобы сохла.
Потом разостлали одеяло и сами сели у огня.
Дядя Рангел срезал несколько прутиков, содрал с них кору и насадил на них куски мяса, приготовленные дядей Кузманом. Прутики наклонно воткнули в землю, и мясо зашипело над огнём.
- Как это тебя угораздило так вымокнуть? - спросил дядя Кузман.
- Скатился кубарем в воду!
- Где мы находимся? - полюбопытствовала я.
- Это место называется Лю́ты дол, - ответил дядя Рангел. - Тут, над нами, чуть выше по течению реки, есть очень крутая скала. На самом верху скалы - руины. Когда османы поработили Болгарию, там стояла крепость. Её защитники долго оборонялись. Наконец у них иссякли все запасы. Тогда, тёмной ночью, они оставили крепость и ушли тайной тропою. Османы спохватились и бросились в погоню. В темноте они не заметили обрыва и один за другим кубарем полетели вниз, прямо в реку.
- Как наш Афанасий! - добавил дядя Кузман.
- Говорят, будто река потекла вниз красная от крови. Так она лютовала! С той поры это место называется Люты дол, - закончил папа.
Мы поужинали и стали укладываться спать. Я прижалась к папе, вместо подушек - рюкзаки, укрылись плащом.
Только уснули мы не скоро. Надо было подкладывать хворост в огонь. Всё ещё продолжались увлекательные рассказы. Высоко в небе мерцали яркие осенние звёзды. Рядом бушевала река. Когда я уснула - и не помню.
Проснулась от ослепительного света. Из-за соседней горы показалось солнце, и его лучи упали прямо мне в глаза. Все уже были на ногах, снаряжали удочки. Я вылезла из-под плаща и курток, которыми меня укрыли, и, дрожа от холода, стала прыгать по траве.
- Пойди к реке умойся! - сказал папа. - Перекусим немного.
По буйной траве я спустилась к речке. Её прозрачные воды с шумом разбивались о большие валуны. Я присела на корточки на краю берега и невольно загляделась. Внизу, на дне, вода кружила мелкие золотистые песчинки. Я захватила пригоршню воды и плеснула себе в лицо. Она была холодная, жгучая.
Когда я вернулась, на одном рюкзаке меня ждал большой ломоть хлеба с маслом и холодная котлета.
- Мы пойдём вверх по течению, - сказал Афанасий. - Должен вас предупредить, что вода очень прозрачная, и необходимо действовать скрытно. Форель - рыба пугливая. К воде надо подходить из-за кустов, из-за валунов, там, где их нет, приходится подбираться ползком. Так что имейте в виду! Закидывать удочку следует осторожно, без шума. И не зевайте. Форель кидается на приманку моментально.
Мы пошли вдоль реки. Дядя Кузман остался, чтобы отнести в машину рюкзаки.
Я со своей удочкой свернула к мостику. Там образовалась небольшая заводь. Вода в ней была спокойнее, и мне не трудно было наблюдать за поплавком. Я осторожно приблизилась к реке и из-за большого валуна закинула удочку. Леска тихо засвистела в воздухе и упала именно туда, Куда я метила. Не успела я сесть, как увидела, что поплавок стремительно пошёл ко дну. Я изо всех сил дернула удилище, леска натянулась, и над водой сверкнула серебристая рыба. Но, отделившись от воды, сорвалась с крючка и снова плюхнулась в речку.
Мне стало не по себе. Я чуть было не заплакала от злости. Такая большая рыба!
Я опять наживила несколько зёрен икры и закинула удочку. На этот раз поплавок долго оставался на поверхности, пока его не захватило течение и не унесло к стремнине. Вытащив удочку, я оглянулась. Мимо меня проходил Афанасий.
- Ну как, Ани?
- Упустила очень большую рыбу.
- Форель?
- Не знаю.
- Должно быть, форель. Ты здесь её подцепила?
- Ага!
- Тогда какой смысл снова на том же месте забрасывать? Пройди немножко дальше, потому что тут рыба уже напугана. Поди-ка сюда.
Я положила удочку на камень и подошла к нему. Не говоря ни слова, он открыл садок.
Я заглянула в него и ахнула от неожиданности. В садке лежали четыре рыбы. Я вынула одну и стала её разглядывать - голова у неё тупая, рот большой. С боков видны красные пятнышки и вроде бы зеленоватые или бронзовые прожилки. Рыбина, казалось, была отлита из неведомого серебристого металла.
- Это и есть форель?
- Она! Твоему папе попалась очень большая.
Афанасий опустил рыбу в садок и зашагал вдоль реки в высоких резиновых сапогах.
Я взяла удочку и пошла вверх по течению. За невысокими кустами показалась другая заводь. Осторожно, как советовал Афанасий, подобралась к ней и закинула удочку. Поплавок тут же скользнул по воде и потонул. Но для меня это не было неожиданностью. Левой рукой я наматывала леску, а правой дёргала удочку. Удочка не поддавалась. Я дёрнула сильней. Леска затрепетала, по ней как будто побежал электрический ток. Тогда я положила удочку и обеими руками стала тянуть леску.
Через несколько минут я подтащила к берегу большую рыбу. Я ужасно боялась, что она сорвётся. Рыба металась на мели то вправо, то влево, а в какой-то момент даже выскочила из воды, плеснув по ней хвостом с такой силой, что во все стороны полетели серебряные брызги.
Я оглянулась. Вокруг не было ни души. Нельзя терять времени, мелькнуло у меня в голове. Резким движением я вытащила рыбу на песок, подальше от воды.
Пока она прыгала, я набросилась на неё и всем телом прижала её к земле. Борьба длилась недолго. Я поднялась вся в песке, лохматая, одна нога мокрая. Передо мной лежала большая форель. Гораздо больше тех, что поймал Афанасий. И казалась ещё красивей.
Я попробовала снять её с крючка, но не смогла. Она так глубоко заглотала приманку, что изо рта торчала только леска. Пока я соображала, что мне делать, из-за кустов показался папа.
- Пойди скорее сюда, помоги мне!
Он неторопливо приближался, но как только увидел, что к чему, ускорил шаг.
- Это ты поймала, Ани?
- Я.
- Ты посмотри, как она заглотала крючок.
Папа достал нож, сделал надрез и, вынув крючок, отдал мне рыбу. Затем он показал свой улов. В садке я увидела добрый десяток рыбёшек и одну форель большую-пребольшую. И все же, когда я её сравнила с моей, моя оказалась больше. Мы с папой расстались. Он пошёл вниз по течению, а я продолжала двигаться вверх.
Мы рыбачили, пока солнце не повисло над скалами.
Над рекой прогудел сигнал нашей машины. Я подняла отяжелевший садок и пошла к сборному пункту.
Этот день прошёл без приключений. Все были очень довольны, у каждого садок был полон драгоценной рыбы.
- Что мы с нею делать будем? - спросил папа.
- Как что? Будем есть! - деловито заметил Афанасий.
- У меня предложение, - сказал дядя Рангел. - Кузман поймал только четыре штуки. На его семью из четырёх человек этого слишком мало. У нас улов большой. Давайте-ка мы соберёмся у кого-нибудь и вместе пожарим рыбу.
- Идёт! - тут же согласился папа.
- И я не против! - сказал Афанасий. - Поедем к нам!
- А почему к вам? - упёрся папа. - У нас надо собраться. Прямо сейчас!
- Между прочим, рыба может подождать и до завтра! - сказал дядя Рангел. - А почему бы этот ужин не устроить у нас?
- Так как у меня улов самый скромный, поедемте лучше к нам! - предложил дядя Кузман.
- Раз твой улов самый скромный, то его нетрудно отнести в любое место! - заметил Афанасий.
- Довольно спорить! - отрубил дядя Рангел. - Мы сделаем очень просто - бросим жребий.
Из папиного блокнота выдрали четыре листочка, и на одном вывели большими буквами: "У нас". Затем листочки скатали в виде шариков и опустили в тирольскую шляпу Афанасия. Сунув в неё руку, каждый вытащил по одной бумажке.
Жеребьёвка закончилась в пользу дяди Рангела.
Мы сели в машину и поехали в Софию.
В понедельник вечером в доме дяди Рангела царило оживление. Первыми приехали мы с папой и с мамой. Следом за нами появились дядя Кузман, тётя Надя, Таня и До́рче. Последними, как водится, приехали Афанасий с тётей Радкой.
Женщины сразу же отправились на кухню, где на большущей сковороде уже шипело масло, а на столе, выстроившись, как на параде, лежали большие форели. Я тоже повертелась там, но скоро мне стало скучно. Взять хотя бы маму или тётю Марию, что они понимают в рыбалке? Тётя Радка даже представления не имеет, как пользоваться удочкой, а тётя Надя видела рыбу только в жареном виде. Поэтому я ушла в гостиную. Там наши рыбаки уже шумно играли в домино.
- Ани, иди, будешь вести счёт, - сказал дядя Кузман.
Я села на стул и, склонившись к Афанасию, тихо спросила:
- А вы взвешивали рыбу?
- Двенадцать килограммов, - торжественно заявил Афанасий, - и какие-то несколько сот граммов! - Он посмотрел на меня сквозь очки и с серьёзным видом добавил: - Кто не верит, пускай взвесит сам!
Поужинали мы на славу. Пели песни, рассказывали всякие истории и уже строили планы насчёт морской рыбалки. Но о ней я вам расскажу, когда вернусь с моря.
Примечания
1
Мили́нка - вид слоёного пирога.
2
Иван-Асень - имеется в виду болгарский царь Иван-Асень II (1218–1241), при котором Болгария стала могущественной державой на Балканах.