Он включил магнитофон. На экране в маленьком помещении без окон пять человек. Троих в белых халатах я не знал. Четвертым был Воинов, пятым - бывший вице-премьер в правительстве Гайдара Александр Вохин. Вид у Вохина был испуганно-подавленный. Он был без очков, небрит, одет в какой-то странный белый балахон. Глубокий вырез балахона показывал отсутствие нижнего белья, во всяком случае, майки. В комнате из мебели была только низкая тахта с подушкой, но без одеяла и белья, небольшой письменный стол и деревянный стул. Олег сидел на стуле, облокотившись локтем о стол. Двое в белых халатах держали Вохина за руки. Третий, видимо, врач, вводил ему в вену препарат. Закончив, он положил шприц на стол и стал смотреть на часы. Через несколько секунд Вохин закрыл глаза и отключился. Человек в халате вынул из чемоданчика еще один шприц и ампулу. Наполнил шприц и ввел в вену содержимое ампулы.
- Препарат "Исповедь", - сказал Кот. - В течение часа под этим препаратом человек расскажет допрашивающему все, что знает, как духовнику. Заодно получит массу удовольствий.
Врач и двое ассистентов вышли из помещения, а Олег спокойно ждал. Вохин открыл глаза и улыбнулся. Кот начал прокручивать пленку. Я не стал его останавливать, хотя мне было очень интересно. Наконец он включил воспроизведение.
- Александр Николаевич, - сказал Воинов, - за месяц до президентских выборов были закрыты все ваши счета за рубежом. Куда вы перевели восемьсот миллионов долларов?
- В Креди Свисс, - спокойно отвечал бывший вице-премьер.
Я видел, что Олег был озадачен. Наступила пауза.
- Мы не смогли обнаружить его счета в Креди Свисс с помощью нашей агентуры. - сказал Кот и засмеялся. Видишь, как Олежек обалдел. Засомневался в возможностях препарата.
Наконец, Воинов, который, видимо, тщательно формулировал вопросы, спросил:
- А какой номер счета?
- Счет не номерной, - сказал Александр Николаевич, сладко потягиваясь.
- Как же получают деньги с этого счета?
- Все очень просто, - отвечал Вохин с блаженным лицом, - нужно зайти в банк и попросить вызвать к вам господина Дюгаста. Господин Дюгаст выходит к вам, отводит вас в специальное помещение, и вы показываете ему вот такой жест, - Вохин похлопал себя пальцами правой ладони по щеке, а затем вытянул руку вперед. - После этого господин Дюгаст выполняет все ваши указания относительно денег, находящихся на этом счету.
- У вас все деньги на одном счету?
- Конечно. Временно держу все в одном месте.
- Господин Дюгаст знает вас в лицо? Как он отреагирует, если, скажем, вместо вас придет ваш сын или жена?
- Господину Дюгасту наплевать, кто придет. Лишь бы знал знак. Кроме того, в лицо меня знает только тот Дюгаст, который оформлял мне счет.
- Их что, несколько?
- Господин Дюгаст - это не фамилия, это должность. Его настоящее имя знают только два, максимум три человека. Их несколько, этих Дюгастов.
- На каком языке нужно говорить с господином Дюгастом?
- На любом. Хоть на языке древних ацтеков. Он будет отвечать вам на том языке, на каком вы к нему обратитесь.
Говоря это, Вохин произносил слова все медленнее и медленнее. Последнюю фразу он произнес с трудом, после чего повалился на бок и уснул. Олег подошел к нему и замерил пульс. Затем нагнулся, закинул ноги своего "духовного сына" на тахту и вышел.
"ГОСУДАРСТВЕННОЙ НАЛОГОВОЙ СЛУЖБЕ НЕ ПОЗВОЛЯЮТ УСТАНОВИТЬ ОТНОШЕНИЯ С ИЗРАИЛЕМ, ШВЕЙЦАРИЕЙ, США ПО ОБМЕНУ ИНФОРМАЦИЕЙ О БАНКОВСКИХ СЧЕТАХ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ. ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫЕ И НАЛОГОВЫЕ ОРГАНЫ ЭТИХ СТРАН СОВСЕМ НЕ ПРОТИВ УСТАНОВЛЕНИЯ ТАКИХ ОТНОШЕНИЙ С РУССКИМИ КОЛЛЕГАМИ. "ЧЕРНЫЕ" ДЕНЬГИ ИЗ РОССИИ РАЗВРАЩАЮЩЕ ДЕЙСТВУЮТ НА БИЗНЕС В ЭТИХ СТРАНАХ И ПИТАЮТ ПРЕСТУПНЫЕ СООБЩЕСТВА.
ОДНАКО НИКТО К НАРУШИТЕЛЯМ ЗАКОНА НИКАКИХ МЕР НЕ ПРИНИМАЕТ. ЗАКОНОДАТЕЛИ И ПРАВИТЕЛЬСТВО ПОЧЕМУ-ТО НЕ ХОТЯТ ЖЕСТКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА НАРУШИТЕЛЕЙ НАЛОГОВОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА".
"Аргументы и факты", № 9, 1997 г.
Кот отмотал пленку назад и опять включил воспроизведение.
- Смотри снова.
- Я все запомнил, - сказал я и похлопал себя по щеке.
- Смотри.
Он заставил меня просмотреть этот кусок десять раз. Потом выключил телевизор.
- Итак, слушай оперативный план. Через несколько дней ты вместе со своим будущим замом по финансам вылетишь в Панаму. Там вы учредите инвестиционную компанию. После этого ты один вылетишь в Швейцарию и навестишь господина Дюгаста. Деньги переведешь на счет компании в Панаме. Затем возвращаешься в Москву и учреждаешь инвестиционную компанию, филиал твоей панамской компании, в России. Счет откроешь в Инэксимбанке. Далее твой финансовый директор переведет деньги на счет твоей московской компании. Мы позаботимся о том, чтобы твоя компания в короткие сроки стала крупнейшей в России, а ты - влиятельнейшим бизнесменом. Политическое кредо придется сменить. Ты - противник президента. Кардинал проведет с тобой курс занятий, чтобы это выглядело естественно, а твой психологический портрет подходил под кандидаты в приборы. Одновременно с тобой будут работать несколько наших агентов, занимающих сейчас крупные посты в правительстве и силовых структурах. Кукловоды рано или поздно сами выйдут на тебя. Тебе придется часто выступать в телевизионных программах и в печати. Газеты будут много писать о тебе. Словом, за полгода до референдума об отмене диктатуры ты будешь уже известной в стране личностью. Одновременно мы будем распускать слухи, что президент хотел бы видеть тебя на крупном государственном посту. Вокруг тебя сложится круг людей. Наших людей ты будешь знать заранее. Это будут бизнесмены, генералы. Все твои новые "друзья" будут под нашим наблюдением, но и ты секи в оба. Особенно нас интересует московский мэр. Он уже побывал в инквизиции. Так ничего мы за ним и не нашли, имеющего отношение к кукловодам.
- Так он знает об институте?
(Я вспомнил, что читал в газетах об исчезновении мэра Москвы Лугового. Он отсутствовал несколько дней, а потом его обнаружили в Институте Склифосовского с сотрясением мозга. Что с ним произошло, он так и не сказал, ссылаясь на то, что не помнит.)
- Нет. Перед тем, как переправить его в Склиф, инквизиторы при помощи специального препарата блокировали память. Он не помнит ничего из того, что с ним произошло. Счетов за рубежом тоже не обнаружено. Словом, он нас интересует как возможный союзник.
Ты будешь постоянно получать необходимую информацию. У тебя будет спецподразделение на пожарные случаи, и учти - ты в автономном плавании. Действуешь абсолютно самостоятельно. К нам можешь обращаться только в самом крайнем случае. Но после этого ты будешь выведен из игры.
- Почему?
- Это засветка. Если кукловоды обнаружат, что ты связан с такой крупной структурой, как "Центр", то они не будут рассматривать тебя как самостоятельный объект и переключатся на "Центр".
- А как они узнают?
Кот усмехнулся:
- Узнают, не сомневайся. Итак, с завтрашнего дня ты начинаешь занятия с Кардиналом. На это уйдет дней двадцать. После этого вылетаешь в Панаму. Вот ключи от твоей московской квартиры и адрес. Во дворе "жигуль". Пока будешь ездить на нем. Кардинал свяжется с тобой. Ну, удачи.
"ЛЮБАЯ БОЛЕЕ-МЕНЕЕ КРУПНАЯ ПРЕСТУПНАЯ ГРУППИРОВКА ИМЕЕТ В СВОЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ СОБСТВЕННУЮ СПЕЦСЛУЖБУ РАЗВЕДКИ. КОЛИЧЕСТВО "РАЗВЕДЧИКОВ" ВЕСЬМА РАЗНОЕ: ОТ НЕСКОЛЬКИХ ЧЕЛОВЕК ДО КРУПНОГО ОБЪЕДИНЕНИЯ, НАСЧИТЫВАЮЩЕГО НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ПОДОБНЫХ "СПЕЦИАЛИСТОВ"".
"Мир новостей", 24 февраля 1997 г.
2
ПАЛЕРМСКИЙ МЭР СЧИТАЕТ МИФОМ, ЧТО РОССИЯ ВМЕСТЕ С ДРУГИМИ ГОСУДАРСТВАМИ УЧАСТВУЕТ В БОРЬБЕ С МАФИЕЙ, В КОТОРУЮ ПРЕВРАЩАЕТСЯ ОБЫЧНАЯ ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ОНА СЛИВАЕТСЯ С ГОССТРУКТУРАМИ. ЭТУ БОРЬБУ, ПО ЕГО СЛОВАМ, ВЕДУТ ГЕРМАНИЯ, ФРАНЦИЯ, ВЕЛИКОБРИТАНИЯ, ИТАЛИЯ. РОССИЯ ЖЕ ПО КАКИМ-ТО ПРИЧИНАМ ДЕРЖИТСЯ ОТ НЕЕ В СТОРОНЕ.
"Известия", 1 марта 1997 г.
Я сидел в своем роскошном кабинете в офисе совместной российско-панамской инвестиционной компании "Роспанинвест", который занимал трехэтажный особняк на Большой Ордынке, недалеко от Частного института социальных исследований. Прошло более двух месяцев с момента начала операции "Вельзевул". Я побывал в Панаме и в Женеве, где встретился с господином Дюгастом. Операция по трансферту "трудовых" накоплений господина Вохина сначала в Панаму, а затем в Москву в целях их инвестиции в российскую промышленность прошла без сбоев.
Возле моего стола лежал Вельзевул, трехгодовалая восточно-европейская овчарка, которую я подобрал в аэропорту "Шереметьево-2". Видимо, хозяин Вельзевула улетел в дальние края. Когда я сошел с трапа самолета, прилетевшего из Швейцарии в Москву, бедняга уже трое суток провел в зале ожидания. Он никого к себе не подпускал, не брал пищу и, когда я появился в зале, милиционеры с помощью мегафона, именуемого в армии "матюгальником", обращались к пассажирам с просьбой покинуть помещение, так как вопрос о пребывании овчарки в аэропорту должен был быть решен с помощью пистолета. Какая-то неведомая сила толкнула меня к собаке. Милиционеры были крайне удивлены сначала моей "отвагой", а потом поведением овчарки. Вельзевул грустно посмотрел мне в глаза, потом как-то по-человечески вздохнул и, когда я наклонился к нему, чтобы погладить, лизнул меня в нос. "Я именно тебя и ждал", - говорили его собачьи глаза. Я свистнул ему и пригласил следовать за собой. Понурив голову, пес поплелся за мной. "Мусора" были явно рады такому исходу дела и махали нам в след. На кличку Вельзевул он начал откликаться через неделю, а какая-то непонятная (мне, во всяком случае) духовная связь между нами образовалась сразу. Я часто разговаривал с ним и был абсолютно уверен, что он все понимает.
Передо мной лежал список новых "друзей", которые появились сразу же после презентации моей компании, которую мы устроили в "Метрополе". Я лениво просматривал фамилии и должности: Александр Горев, председатель правления Инзксимбанка, в который я перевел уставной капитал "Роспанинвеста", Сергей Жемов, председатель правления банка Велатеп, Сергей Ковтюх, президент банка "Риал". Все трое заступили на свои посты после того, как их предшественники отправились в мир иной несколько месяцев назад в ходе операции "Чистка". Владимир Гусенко, в прошлом глава крупнейшего в Москве банка, а ныне президент самой крупной частной телерадиокомпании. "Подружиться" с ним мне настоятельно рекомендовал Кардинал. Гусенко оказался очень приятным и коммуникабельным человеком и сразу же обещал мне помощь всей своей мощной информационной империи (он контролировал еще несколько газет, в том числе и ту, где работал Пинкертон).
"А ДЛЯ НЕКОТОРЫХ ИЗДАНИЙ НАСТУПИЛИ ВРЕМЕНА, КОТОРЫЕ ВПОЛНЕ МОЖНО СРАВНИВАТЬ С ТОТАЛЬНЫМ КОНТРОЛЕМ ПРЕССЫ ПРИ БРЕЖНЕВЕ ИЛИ ГОРБАЧЕВЕ. СКАЖЕМ В СВОЕЙ ГАЗЕТЕ - "АРГУМЕНТАХ И ФАКТАХ". ДРУЗЬЯ ИЗ РАЗНЫХ ВЕДОМСТВ И СПЕЦСЛУЖБ С НЕКОТОРЫХ ПОР СТАЛИ ПРЕДУПРЕЖДАТЬ НАС, ЧТО РЕДАКЦИЯ НАХОДИТСЯ ПОД ПРИСТАЛЬНЫМ ВЗОРОМ СЕКРЕТНЫХ АГЕНТОВ…
А МОЖНО ЛИ НЕ ДОВЕРЯТЬ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННЫМ СОТРУДНИКАМ АДМИНИСТРАЦИИ ПРЕЗИДЕНТА, КОТОРЫЕ В ТЕЛЕФОННОМ РАЗГОВОРЕ СОВЕРШЕННО СПОКОЙНО ПРЕДУПРЕЖДАЮТ:. "ИМЕЙТЕ В ВИДУ, ЧТО НАШ РАЗГОВОР ПОДСЛУШИВАЮТ"…
У НАС НЕРЕДКО РАЗДАВАЛИСЬ ТЕЛЕФОННЫЕ ЗВОНКИ, В КОТОРЫХ ЛИБО НАМЕКАМИ, ЛИБО В ОТКРЫТОЙ ФОРМЕ РЕДАКЦИИ И ЖУРНАЛИСТАМ УГРОЖАЛИ.
ПОСЛЕ ПУБЛИКАЦИИ МАТЕРИАЛОВ О ДАЧАХ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННЫХ САНОВНИКОВ ЗАВЕДУЮЩЕМУ ОТДЕЛОМ, КОТОРЫЙ ГОТОВИЛ ЭТОТ МАТЕРИАЛ, ПОЗВОНИЛИ И СКАЗАЛИ, ЧТО ЕСЛИ ГАЗЕТА БУДЕТ И ДАЛЬШЕ ИНТЕРЕСОВАТЬСЯ ЭТОЙ ТЕМОЙ, ТО С ЖУРНАЛИСТАМИ МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ ТО ЖЕ САМОЕ, ЧТО И С ДМИТРИЕМ ХОЛОДОВЫМ".
"Аргументы и факты", № 12, 1997 г.
Ровно в девять тридцать дверь отворилась и вошла Марина со стопкой газетных статей и факсов. Вельзевул поднял голову и застыл в позе готовности к прыжку. С начала нашей совместной жизни он всегда занимал эту позу, когда в помещение входил посторонний. А посторонними для него были все, кроме меня и моего советника Якова Борисовича Винера. И Винера, и Марину мне прислал Кардинал. Винер не вникал в дела "Роспанинвеста", но был в курсе всех моих контактов, а Марина помимо обязанностей секретаря служила мне в качестве переводчицы, свободно владея четырьмя европейскими языками. Я заметил, что считать ее только переводчицей было бы опрометчиво, так как в ходе переговоров, которые я успел провести за последний месяц в качестве президента "Роспанинвеста", выяснилось, что в вопросах инвестиций и банковских операций она разбирается значительно лучше, чем я. Но главное, она умела как-то незаметно направить переговоры в нужное русло и как-то незаметно держать под контролем их ход.
Ее нельзя было назвать красивой, но мелодичный голос, взгляд, мимика, жесты и безукоризненная фигура привлекали к ней внимание мужчин гораздо сильнее, чем красота. Между нами установились вполне дружеские, деловые отношения.
- Что у нас новенького? - спросил я, отхлебнув кофе.
- Звонили из клуба "Деловые люди". Просили подтвердить ваше участие в сегодняшнем банкете.
Клуб "Деловые люди" был образован сразу же после президентских выборов и помещался в здании бывшего Музея Революции, которое до семнадцатого года занимал "Московский английский клуб". Среди его членов было немало тех, с кем Кардинал мне настоятельно советовал "подружиться". Помимо бизнесменов, здесь сплошь и рядом мелькали фамилии политических деятелей всех мастей, а также известных актеров, дикторов радио и телевидения и журналистов.
- Подтверди, со мной будет Винер.
Я углубился в газетные статьи, подобранные аналитическим отделом для меня и Винера.
Так. Уведомление Министерства информации о закрытии газеты "Московский комсомолец" за дезинформацию граждан. Это уже шестая газета, пострадавшая "за четко выраженную гражданскую позицию". По-моему, Темная Лошадка бьет по "килькам". Скажем, "Независимая газета" представляет гораздо большую опасность для диктатуры, но президент почему-то ограничивается только полемикой с оппонентами на страницах той же газеты.
Бюллетени исполнения смертных приговоров. Указы президента о проведении расследования кампании приватизации в первой половине девяностых годов, а также деятельности правительства и ряда министерств в период демократии.
А вот известие от Николая Ивановича. Газета "Сегодня" в разделе "Происшествия" сообщает: "Вчера утром водители автотранспорта, проезжающие по набережной в районе Крымского моста, заметили человека, висевшего на мосту в нескольких метрах от поверхности Москва-реки, о чем незамедлительно сообщили в органы милиции. Прибывший на место происшествия милицейский наряд втащил повешенного на мост. Им оказался бывший министр обороны Павел Грачкин, два месяца назад совершивший дерзкий побег из специзолятора "Лефортово". Ответственность за теракт против бывшего министра взяла на себя "Святая тайная инквизиция", организация, деятельность которой будоражит общественность уже несколько месяцев. На груди трупа была прикреплена бумага следующего содержания: "Трибунал Святой Тайной Инквизиции Российской рассмотрел тяжкие грехи раба Антихриста Павла и, признав его виновным в умышленном убиении воинов российских, а также в казнокрадстве и мздоимстве, приговорил его к смертной казни, в милосердии своем без пролития крови, и предал его вечной анафеме. Берегитесь, рабы Антихриста! Ваш час настал!"
Генеральной прокуратурой начато следствие".
К статье была приложена фотография человеческой фигуры, облаченной в длинный белый балахон, висевшей на длинной веревке, привязанной к перилам Крымского моста.
"СЕГОДНЯ ВСЕ, С КЕМ Я ВСТРЕЧАЮСЬ В ЧЕЧНЕ, УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ДУДАЕВ БЫЛ ГОТОВ К КОМПРОМИССАМ. НО ГРАЧЕВ ОТТЕСНИЛ СТЕПАШИНА С ЕРИНЫМ И ЗАЯВИЛ, ЧТО К ДУДАЕВУ ОН ПОЙДЕТ ОДИН.
СЕЙЧАС И МАСХАДОВ, И ЯНДАРБИЕВ ГОВОРЯТ, ЧТО ДУДАЕВ ПРЕДЛОЖИЛ ГРАЧЕВУ ПОДПИСАТЬ С РОССИЕЙ ДОГОВОР ПО ТИПУ ТАТАРСТАНА. НО МЫ, ЧЛЕНЫ СОВЕТА БЕЗОПАСНОСТИ, О ПРЕДЛОЖЕНИИ ДУДАЕВА НИЧЕГО НЕ ЗНАЛИ, ГРАЧЕВ ПРОСТО СКРЫЛ ЕГО, ВОТ И ВСЕ. УВЕРЕН: ЕСЛИ БЫ ГРАЧЕВ ДОЛОЖИЛ, КАК НУЖНО, ВОЙНА БЫ ЗАКОНЧИЛАСЬ".
Секретарь Совета безопасности И. Рыбкин.
"Совершенно секретно", № 4, 1997 г.
Просмотрев газетные статьи, я перешел к факсам, которые на девяносто процентов содержали предложения инвестировать капитал в "проекты века". Все деловые бумаги должны были после меня отправится на стол к Александру Сергеевичу Адамову, моему финансовому директору, который уже решал, отправить ли их в корзину или передать на рассмотрение экспертам. Когда Кот знакомил меня с Адамовым, то представил его как "финансиста века". "От себя отрываю", - сказал он, изображая на лице обреченность.
Ровно в двенадцать я встал, чтобы отправиться обедать в "Метрополь", где меня должен был ждать некто Ричард Брук, американский экономист, который в 92-м входил в команду известного гарвардского профессора Джефри Сакса, советника тогдашнего российского правительства. Сам Сакс, успешно осуществив реформы в Польше, "обломал зубы" на российской почве и уехал, крепко выругавшись на прощанье. Я познакомился с Бруком в Женеве, где он читал лекции по макроэкономике на курсах, организованных одним из швейцарских банков для молодых российских банкиров.
Брук охотно пошел ка контакт, так как собирался приехать в Россию на год с целью проведения исследований "нового экономического курса", которые финансировал Гарвардский университет. Неплохо владея русским языком, он надеялся "вписаться" на год в российскую действительность и настрочить капитальный труд. Меня он явно рассматривал как представителя российского бизнеса новой формации, который может быть ему очень полезен.
Припарковав машину, я прошел в холл "Метрополя". Брук сидел в кресле и просматривал газету. Я подошел незаметно и хлопнул его по плечу:
- Привет. Добро пожаловать в Москву.
Американец вскочил и распростер объятия. Со стороны можно было подумать, что встретились два старинных друга, которые не виделись по крайней мере лет десять. Мы прошли в ресторан.
- Где ты остановился? - спросил я Брука.
- Пока здесь. В "Метрополе". На той неделе перееду на квартиру.
- Где квартира?
- В центре. Возле Арбата.
- Как ты нашел Москву?
- Как так нашел? - не понял американец.
- Я имею в виду, какие впечатления.
- О! Многое изменилось. Ты не можешь этого заметить. Но в девяносто втором году здесь все было иначе. Москва перестала быть русским городом.
- Какая же она теперь?
- Европейская. Трудно ее, как это… привязать к какой-нибудь нации.
"Я НЕ ВЕРЮ, ЧТО СЕГОДНЯ КАКАЯ-ТО СТРАНА В МИРЕ ХОТЕЛА БЫ ПОВТОРИТЬ РОССИЙСКИЙ ПУТЬ. БОЛЕЕ ТОГО, РОССИЯ МОЖЕТ СЛУЖИТЬ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕМ ДЛЯ КАЖДОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА - КАК НЕ НАДО ДЕЛАТЬ. РОССИЯ ЗАТЯНУЛА ПРОВЕДЕНИЕ РЕФОРМ НА ДОЛГИЕ ГОДЫ И В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОЛУЧИЛА КОРРУПЦИЮ НА САМОМ ВЫСОКОМ УРОВНЕ, А РЕФОРМЫ ОСТАНОВИЛИСЬ ТЕПЕРЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО".
Д. Сакс, профессор Гарвардского университета, советник правительства России в 1992 г.
"Аргументы и факты", Na 11, 1997 г.
- Что нового?