Вдруг он понял, что может дышать, и стал жадно хватать воздух лёгкими. Его уже не били. Он лежал, вжимаясь в твёрдую землю, словно моля у неё защиты, и ждал, что вот-вот на него снова накинется безжалостная стая. Потом он услышал короткий стон и звук глухого удара. На него никто не кинулся. "Я сказала - хватит!" - донёсся властный женский голос. Иванов повернул голову и посмотрел в том направлении. Девушка стояла боком, закрывая Иванова собой от своих. Стоявший за ней рослый парень потирал щеку и глядел на девчонку озадаченно и зло. Остальные нападавшие выстроились полукругом и глядели на лежащего на земле Иванова безразлично, как уже на ненужную вещь.
- Уходим! - бросил потиравший щеку парень, и толпа, выполняя команду, вразнобой двинулась обратно через двор, мимо наблюдавших за дракой редких прохожих, прямо к выходу на улицу. Девушка осталась стоять на месте. Иванов попытался сесть.
- Зря ты так, Наташка! Эти тебя не пожалеют, - бросил ей напоследок рослый парень, безучастно посмотрев на Иванова, и, не оглядываясь, двинулся за всеми.
Иванов, пересиливая боль в теле, с трудом поднялся. Вокруг на земле валялись запачканные документы, монеты и несколько помятых мелких купюр. Это всё выпало из его карманов. Избитый, в рваной рубашке, из-под которой выглядывала десантная тельняшка, морщась от боли, он принялся собирать своё хозяйство. Когда он подошёл к стоящей всё на том же месте девушке и разогнулся, подняв с земли последнюю монету, Наташка молча протянула ему его собственное удостоверение ветерана боевых действий. Принимая из её рук книжечку, Иванов посмотрел девушке в глаза и не увидел того злого жёсткого огня, который горел в них, когда она нагнала его во дворе. Теперь на него глядели обыкновенные женские глаза. Красивые тёмно-карие, почти чёрные глаза под густыми ресницами.
- Это тебя спасло, - просто произнесла она, отдавая удостоверение. Потом добавила:
- У меня парня убили в Чечне…
И пошла догонять своих. Иванов остался стоять, молча глядя ей вслед.
Иванов вернулся первым. Он приехал на утреннем поезде и, не позвонив никому, пошёл прямо домой. Жена при его виде только руками всплеснула:
- Саша, господи, ну что опять?!
- Да в аварию попали на служебной машине, - соврал Иванов. - Но обошлось.
- Слава Богу, живой! - Лена тут же заторопилась оказывать мужу медицинскую помощь.
Позавтракав, Иванов подошёл к телефону, немного подумав, набрал номер и поставил в известность Есина о своём прибытии. Не вдаваясь в подробности, он коротко поведал о нападении на их группу бойцов из "наци". И попросил отгул.
- Ладно, ты пока лечись, - разрешил Есин. - Посиди пока дома. Надо будет - вызовем.
На следующий день посланные специально за своими коллегами охранники фирмы на выделенном для этой цели микроавтобусе привезли ещё троих во главе со старшим команды. Остальные пятеро пострадавших в тяжёлом состоянии всё ещё оставались в больнице того городка, где их так негостеприимно встретили местные националисты.
Отлежавшись дома четыре дня, Иванов, по вызову Есина, появился в офисе. Чувствовал он себя ещё неважно, поэтому машину из гаража брать не стал. Добрался до работы на общественном транспорте.
Прямо с утра по поводу провалившейся командировки вице-президент собрал расширенное совещание, на которое пригласили Иванова и троих вернувшихся бойцов. Выслушав пострадавших, вице-президент жёстко обратился к присутствующему здесь же начальнику службы безопасности:
- Ну, и долго этот беспредел будет продолжаться? Как вы можете терпеть на нашей территории эту банду? Уже вторую команду лучших бойцов мордуют в каком-то там вонючем Мухосранске! Кто там хозяин? Вы с этими "недоделанными" "наци" справиться, что ли, не можете? Где наш "смотрящий"? Что делают его бойцы? Где менты, которым мы платим, кстати, немалые деньги из общака? Где прокуратура? Где какие-то активные действия с вашей стороны, в конце концов?!
Начальник службы безопасности, не отрывая взгляда от крышки стола, недобро прищурился, тихо ругнулся и процедил сквозь зубы:
- Погодите, суки… отучим!
- Отучайте быстрее! - перешёл на тон выше вице-президент. - Действуйте, действуйте! Иначе наш бизнес там становится убыточным. С вас, что ли, удерживать упущенную прибыль?
- Сказал же, что всё сделаем! - тоже повысил голос начальник службы безопасности и зло посмотрел на вице-президента.
- Когда? - выкрикнул вице-президент, не отводя взгляда.
- Операция разрабатывается, - взял на тон ниже начальник службы безопасности. - Подключили ментов, от них получена информация. На следующей неделе планирую разобраться с этими отморозками. "Наци" в своём лесном лагере общие сборы устраивают. Вот там их всех и прихлопнем одним махом!
- Надеюсь, раз и навсегда? А то вы всё с лета собираетесь! - спокойнее произнёс вице-президент и посмотрел в окно. - Зима уже на дворе.
- Разберёмся один раз и навсегда! - пообещал начальник службы безопасности и снова упёрся взглядом в крышку стола.
После совещания начальник службы безопасности позвал в свой кабинет Иванова и других участников печальных событий. Он попросил каждого из четверых повторить свой рассказ о стычке с представителями "националистов" и записал всё на диктофон.
- Хорошая у них организация! - сделал вывод начальник службы безопасности, убирая в стол аппаратуру. - И подготовка хорошая.
- Слушай, босс, - предложил командир отряда бойцов Александр Батурин, - может, ну их на хрен этих "наци"? Они сейчас по всей России! Что нам с ними рынков не хватит, что ли? Ребята они тренированные, есть прошедшие Афган и Чечню. Дружить надо. Зачем затевать войну?
- Мелко смотришь, Александр! - проворчал начальник службы безопасности, давя тяжёлым взглядом собеседника. - Дело в принципе! Они пришли на нашу территорию. Хозяевами себя почувствовали! Этот рынок мы "крышевали"! Если простим сегодня этим, завтра другие начнут беспредельничать! С чем тогда мы останемся? Нет, слабость нам проявлять нельзя! Уважают жестокость. А проучить этих "отморозков" нужно! Вы все, - обратился он к присутствующим, - приводите себя в порядок и на следующей неделе пойдёте вместе с моим спецназом реабилитироваться и отвоёвывать принадлежащее нам! А сейчас - свободны!
- У меня есть вопрос, - поднялся из-за стола Иванов. Начальник службы безопасности нехорошо посмотрел на него:
- Ну, задавай. Только быстро.
- Кто такие эти "наци"?
- Это тебе Батурин подробно объяснит! - бросил начальник службы безопасности. - Всё. Никого не задерживаю.
Покинув кабинет начальника, все четверо направились в ближайшее кафе, чтобы обсудить услышанное.
- Да, похоже, что стрельба теперь будет, - сидя за столиком, озадаченно произнёс командир спортсменов. Его правая припухшая половина лица с затёкшим глазом отливала синевой. Из всех четверых он выглядел самым побитым, хотя и старался держаться молодцом.
- "Мокруха" не по нашей части! - поддержал его товарищ и посмотрел на Иванова. - А стрелять в людей легко?
- Не трудно, - ответил Иванов, - если не видишь глаз человека.
- А если видишь?
- Можешь и не выстрелить.
- Почему?
- Говорят, если жертва смотрит перед смертью в глаза убийце, то душа убиенного "прилипает" к душе убийцы и "высасывает" его до смерти, - не сдержав улыбки, произнёс Иванов.
- Серьёзно? - озадачился спортсмен.
- А зачем, ты думаешь, перед расстрелом глаза завязывают? - поддержал Иванова Батурин.
- Что будем делать? - осторожно поинтересовался третий.
- Что прикажут! - отрезал командир. - Отказы босс не принимает.
Все замолчали, потягивая принесённое официанткой пиво.
- А что там за история с этим злополучным рынком? - поинтересовался через некоторое время Иванов. Ему ответил один из спортсменов:
- В том городке два рынка: один исконно русский, и директор там был русский, а второй - перекупили кавказцы. Мы "крышевали" и тот и другой. Но кавказцы нам платят лучше. И интересы у них распространяются на оба рынка. Ну, мы решили помочь нашим "южным братьям". Всё бы ничего, только появились эти "наци" и выбили кавказцев с русского рынка, вернули прежнее руководство и стали у них "крышей". Вот до сих пор и делим этот злополучный рынок, будь он неладен!
- И давно началась эта история? - спросил Иванов, глядя в окно на осеннюю улицу.
- Уже год, - спортсмен оторвался от кружки. - И ведь сделать ничего не можем. Пробовали и через ментов, и через депутатов - не выходит. Видимо, какая-то мощная поддержка имеется "наверху" у "наци". Одно слово - организация! А на кулаках с ними разбираться - себе дороже. Это ты сам видел!
- "Хвост" трепался, что слышал, как нашему Чугуну лично президент компании говорил, когда ехали в машине, что сейчас через Думу протаскивается закон о запрете организаций национального толка, - включился в разговор другой спортсмен.
- А что это за сборы, про которые говорил ваш босс? - Иванов посмотрел на командира группы.
- Там, возле города у "нацистов" тренировочный лагерь, - стал делиться информацией тот. - О нём знают даже власти. В этом лагере настоящие инструкторы работают - спецназовцы. Из "бывших", конечно. Но - спецы, я тебе скажу, ещё те! - Батурин выразительно поднял сжатый кулак. - Своих бойцов они так натаскивают, что один ихний против двух наших голыми руками может биться! В этом ты на себе имел возможность удостовериться.
- Имел… - вздохнул Иванов, припомнив боевую черноглазую девчонку.
- Думаю, что в этот самый лагерь наш босс и пошлёт карательный отряд, - предположил Батурин.
- А что? По самому логову и нанесём удар! - воскликнул спортсмен, что сидел ближе к Иванову. Чтобы взмахнуть в воздухе сжатым кулаком, ему пришлось поставить на стол начатую кружку пива. - Завалим всех одним махом!
- Не ори! - остудил его пыл Батурин.
- А если в лагере оружие? - осторожно предположил третий их товарищ. - Самим бы ноги оттуда унести!
- По информации милиции, - возразил ему командир, - "наци" оружия не имеют. Не хотят с Законом конфликтовать. Им надо в партию своё движение регистрировать. Поэтому, если мы используем фактор неожиданности, то возьмём их "тёпленькими" и "пощёлкаем" как кроликов… Ладно, давайте расходиться. У меня есть ещё кое-какие дела.
Батурин поднялся из-за столика первым.
Попрощавшись возле кафе, друзья по сплотившему их несчастью пошли в разные стороны. Иванову оказалось по пути с командиром спортсменов. Вначале они шли молча. Потом Иванов спросил:
- Александр, так всё-таки, кто эти "наци"?
- Понимаешь, - после короткой паузы начал Батурин, - это мы их так одним словом прозвали. "Обозначили", так сказать. А на самом деле там много кого: "Русское Национальное Единство", например, или "Скинхеды" или "Воины Креста" и всякие примкнувшие к ним молодёжные организации. Между ними всеми пока существует союз только на словах, но если они объединятся в партию, то это движение станет одним из самых мощных в России. Наши понимают, что допустить объединения "наци" нельзя. И предпринимают всё против этого.
- К примеру, нападение на лагерь? - подсказал Иванов.
- И это тоже, - подтвердил Батурин. - На лагерные сборы понаедут руководители "наци" разных уровней со всей Московской области. Хорошо бы, чтоб их верхушка там тоже была! Мы воспользуемся благоприятным моментом и убьём двух зайцев: уберём командиров и запугаем остальных. Глядишь - все сами разбегутся.
- Александр, вижу, ты мужик умный, - решил сменить тему Иванов. - А как в боевики-то попал?
- А что? Эта работёнка - не хуже какой другой! И платят нормально! - воскликнул, изобразив подобие улыбки на побитом лице, спортсмен. Но, посмотрев на Иванова, добавил серьёзно:
- Вначале "срочная" во внутренних войсках. После армии заочно окончил институт и в спецназе юстиции служил. Служил неплохо, получил офицерские погоны. Награды имею за Чечню. Потом работал в милиции, будь она неладна!
- Что так-то? - Иванова заинтересовала история Батурина.
- Да взяли мы одного урода крутого по постановлению прокурора, а тот скоро вышел на свободу и на меня - в суд. Я тогда группой захвата командовал. По решению суда меня из органов выкинули. А этот придурок ещё братков натравил: плати, мол, теперь по жизни должен! Что делать? Не в милицию же жаловаться. Я за помощью к своему бывшему командиру по спецназу обратился, он уже тогда был начальником службы безопасности фирмы. Только он и смог помочь: защитил и меня, и мою семью. И знаешь как? Просто пострелял этих ублюдков вместе с тем крутым во главе. И лежат они сейчас в местах не столь отдалённых… - Батурин усмехнулся. - Теперь вот служу верой и правдой… Как говорится: долг платежом красен. Кстати, зеки нашему начальнику службы безопасности, ещё когда он работал на зоне, эту кличку - Чугун дали именно за его спокойствие в любых ситуациях и тяжёлые кулаки. А я теперь, выходит, вечный должник нашего Чугуна. Такие вот дела! - Батурин вздохнул.
- Так наш начальник службы безопасности - твой давний знакомый? - удивился Иванов. - Что-то теплоты в ваших отношениях я не почувствовал.
- Люди меняются в зависимости от обстоятельств! - снова вздохнул Александр. - А он высоко взлетел, да и одно слово - Чугун!
- Вижу, что не слишком по душе тебе эта нынешняя работа, Саня, - сделал вывод Иванов, не отводя взгляда от Батурина.
- Слушай, тёзка, ты кончай меня наизнанку выворачивать! - остановившись, сухо проговорил Александр. - По душе - не по душе!.. Мне платят - я выполняю! Остальное - дело не моё! Понял?
- Чего тут не понять? Не кипятись, Саня, - постарался произнести как можно мягче Иванов. - Я безо всякого умысла сказал. Мне тоже неуютно в этой фирме. Но как жить? Ворота идти на завод открывать, что ли? Или курятник сторожить? А семью содержать на что?
- То-то и оно… - уже мирно произнёс спортсмен. - Почему сразу курятник? Можно и автостоянку, или проституток развозить. Ну, ладно. Мне, вон, на остановку. Встретимся утром в офисе!
- Пока! - пожал протянутую крепкую руку Иванов. - До завтра.
На оживлённом перекрёстке они разошлись в разные стороны.
Вечером, уложив Наташку спать в её комнате и почитав ей сказки, Иванов зашёл в спальню, выключил свет, скинул спортивный костюм и залез под одеяло. Обняв доверчиво прижавшуюся супругу, Иванов никак не мог заснуть и долго лежал с открытыми глазами, размышляя о том, что ожидает их маленькую семью в ближайшем будущем.
- О чём ты думаешь? - в темноте прозвучал тихий голос жены.
- О жизни… О нашей жизни. - Иванов рассказал о командировке и встрече с девчушкой Наташкой, которая заступилась за него.
- Как складываются обстоятельства, - задумчиво закончил он свой рассказ. - Снова это имя… Рок какой-то…
- Совпадение, - тихо вздохнула жена. - Спи. Не такое уж это и редкое женское имя - Наталья. У меня в детстве три подруги были Наташи. И в школе тоже…
- Спокойной ночи! - Иванов поцеловал супругу в плечо и отвернулся. Для себя он решил, что если представится возможность, он тоже поможет этой девушке из "наци".
Прошла третья неделя, как Иванова назначили на новую должность. Обязанности коммерческого директора не сильно отягощали. Находилось время и на посещение ресторанов, и на выполнение заданий, не связанных напрямую с его должностными обязанностями. Чугун, казалось, забыл о своём обещании уничтожить лагерь "наци". Иванова не беспокоили, и он все силы отдавал работе, стараясь быть на хорошем счету.
Вторым непростым заданием для Иванова стала перевозка нескольких вагонов мешков с высококачественным цементом с товарной железнодорожной станции на склады одной из фирм, занимающихся реализацией горюче-смазочных материалов. По маркетинговому плану там цемент "по бартеру" превращался в топливозаправщики с бензином, который дальше нужно было развезти по указанным в том же плане заправочным станциям.
- Половину расчётной суммы с заправок заберёшь сегодня сразу, другую через неделю, - в своём новом офисе давал указание Иванову заместитель директора управляющей компании по маркетингу. - Наберёшь деньги за день и привезёшь их сюда. Сдашь в бухгалтерию. Бабки большие. Охрана нужна?
- Нет, - отказался Иванов. - Справлюсь.
- Оружие есть?
- Не нужно. Я аккуратно всё сделаю.
- Как знаешь, - заместитель директора с интересом посмотрел на Иванова. - За деньги отвечаешь головой!
- Понимаю.
- Смотри, не проколись, - тоном, не предвещающим ничего хорошего, посоветовал присутствующий здесь же Чугун. - Достанем из-под земли!
Иванов, глядя на его широкие плечи, выбритую голову, кривую усмешку и холодный взгляд, верил угрозе. "Настоящий бульдог! Того и гляди - бросится!" - подумал Иванов, снова ощутив неприятный холодок между лопатками.
- Не проколюсь! - пообещал Иванов, стараясь выдержать взгляд начальника службы безопасности.
- Ну, с Богом! - напутствовал заместитель директора.
Иванову удалось за один день организовать вывоз цемента с железной дороги. На следующий день он уже направлял полные бензовозы по заправкам.
Когда в конце второго дня Иванов пересчитывал деньги на последней из заправочных станций, уже стемнело. Толстые пачки купюр он завернул в газету, на которой ручкой написал адрес плательщика. Сложив несколько газетных свёртков в один большой непрозрачный целлофановый пакет, он засунул его в бардачок своей машины. Надо было спешить сдать деньги - в офисе Иванова ждали.
Ему не удалось отъехать далеко от заправочной станции. Вначале его автомобиль обогнала бело-синяя милицейская "девятка", из которой ему махали полосатой палочкой, подавая сигнал "остановиться". Когда Иванов сбросил скорость, его машину к обочине прижала тёмно-зелёная "девяносто девятая" с тонированными стёклами. Не выключая двигатель, Иванов быстро открыл бардачок, вытащил пакет с деньгами и сунул его под куртку. Двери его машины резко отворились снаружи, и последовала короткая команда: "Выйти! Руки на машину!".
Переждав приступ волнения, Иванов, сидя в автомобиле, достал удостоверение ветерана боевых действий и произнёс:
- Спокойно, парни. Я контужен. Могу невзначай сорваться. Поэтому не надо кричать. Что случилось?
- Выходите! - приказали люди в штатском, ознакомившись с удостоверением. - Лицом на капот, руки за голову!
- Ща-ас! - Иванов попытался изобразить руками понятный на всех языках жест, но не успел - двое рослых омоновцев, грубо схватив за руки, выволокли его из кабины и кинули животом на тёплый капот собственной "девяносто девятой".
- Грубые вы, - бросил Иванов, но подчинился силе. Его обыскали. Обнаружив под курткой пакет, пытались отобрать, но Иванов не отдал, оказав сопротивление тем же омоновцам.
- Не имеете права! - кричал Иванов, когда два "качка" в камуфляже, прижав его грудью к машине, пытались вывернуть руки. - Покажите ордер на арест! Иначе ответите за свои незаконные действия! Это превышение полномочий… Мне есть куда обратиться. Там не поглядят, что вы такие здоровые…
Отпустив строптиво брыкающегося задержанного и посовещавшись с двумя штатскими, милиционеры пакет извлекать не стали, но руки Иванову всё-таки застегнули в наручники.