- Такую операцию провернули! - бросила она в машине на его недоумённый взгляд. - Имеем право расслабиться! Хочу в театр!
"В театре я не был давно", - подумал Иванов и, показав поворот, нажал на газ.
И только там - в зале театра, при ярком свете ламп, он смог, наконец, как следует разглядеть цвет глаз своей спутницы: больше желтые, чем карие глаза поразили его своей холодностью. "Глаза змеи", - подумал Иванов.
После начала спектакля Лариса нашла руку Иванова и положила себе на колено, накрыв ладонью. Так они просидели до антракта. Во время второго действия Лариса прижималась к плечу Иванова упругой грудью, и он всем телом чувствовал малейшие переживания соседки по ходу происходящего на сцене.
Уже глубокой ночью они возвращались в свой город. Лариса сама вела машину и всю дорогу жарко комментировала просмотренную пьесу про любовь. Иванов, откинувшись на спинку переднего пассажирского кресла, молчал. Спектакль ему не понравился. Ещё больше ему не нравилось бабское щебетание начальницы, мешавшее собраться с мыслями и сосредоточиться на предстоящем серьёзном разговоре.
"BMW" оставили на охраняемой стоянке недалеко от дома Ларисы и решили пройтись. Проводив спутницу до подъезда, в ответ на её настойчивые предложения зайти "попить чайку", Иванов начал издалека:
- Знаешь, Лора, еще три года назад я мечтал встретить такую женщину, как ты: красивую, умную, богатую и сексуальную…
- А ты женись на мне, милый! - перебила женщина, бесцеремонно прижимая Иванова к себе и, с нескрываемым желанием, жадно заглядывая ему в глаза. - Я буду очень верной женой! Сашка, я от тебя с ума схожу! Ну что ты сейчас имеешь? По сути - ничего. А у меня будешь "как сыр в масле кататься"! Я тебе иномарку куплю. Крутую. Круче моей. Хочешь? И работать тебе не нужно будет. Деньги у меня есть. Много! А хочешь, уедем куда-нибудь навсегда? Хочешь за границу? Хочешь, куплю тебе там дом? Яхту? Ну, что ты молчишь? Ответь же!
- Не хочу… - покачал головой Иванов.
- А этой твоей дурочке Ленке незаслуженно повезло!.. - зло прошипела Лариса, отталкивая Иванова и отводя холодный взгляд.
- Всего хорошего! До завтра! - Иванов едва подавил в себе вспыхнувший острый приступ гнева и неприязни к навязчивой коллеге, которая так, походя, позволила себе неуважительно отозваться о его жене. Он уже повернулся, чтобы уйти.
- Саша, - позвала она. Иванов обернулся.
- Запомни: двери этого дома для тебя открыты всегда! - печально улыбнулась Лариса. Она стояла в расстёгнутом длинном плаще возле раскрытой двери на пороге высокого подъезда. Короткое платье не скрывало красоты стройных ног, рассыпавшиеся по плечам пышными волнами яркие белые волосы делали её похожей на древнегреческую богиню.
"Чёрт… Красивая баба! Но час от часу не легче! Вот привязалась!.." - подумал он и изобразил на лице подобие улыбки. Она приветливо помахала ему рукой.
На следующий день ближе к вечеру Лариса приехала в офис и вызвала Иванова в свой кабинет. О вчерашнем разговоре она не обмолвилась ни намёком.
- Дело есть. Подруга у меня… - официальным тоном произнесла из-за своего рабочего стола Лариса, когда Иванов вошёл и поздоровался. Она жестом пригласила его присесть напротив. - Она работает в одной уважаемой организации. Нужно срочно отвезти ей домой эти документы. - Лариса указала на толстую папку с бумагами на столе. - Имей в виду: документы очень важные. И знать об этом никому не обязательно. Сама сейчас отвезти не могу - дел по горло! Поедешь ты. Адрес прикреплен к папке. Там же имя, фамилия и телефон. Отвези прямо сейчас.
- И всё? - удивился Иванов. - Для таких заданий есть курьеры или водители, в конце концов.
- Ты не понял? - повысила голос Лариса. - Я и так сказала тебе больше, чем нужно! Отвезёшь и всё! И не очень рассчитывай на гостеприимство. Передашь документы и свободен!
- Можно исполнять? - поднялся Иванов. Его самолюбие было задето.
- Иди, - сухо сказала Лариса.
Заканчивался тёплый августовский день. После окончания рабочего времени не прошло и часа, а прохожие на улице встречались редко. "Пятница, конец недели. Может, все на дачах или на природе?" - подумал Иванов, сидя за рулём и читая проплывающие за окном названия улиц и номера домов. Вот и тот самый адрес.
Оставив машину возле соседнего дома, Иванов осмотрелся и медленно направился в сторону строения с нужным номером. Прежде чем войти в высокий подъезд, Иванов немного покружил у соседних домов, оглядывая двор и примечая каждую мелочь. Ему очень не понравился состоявшийся разговор с Ларисой. "Почему не поехала сама? Дела? А может, это проверка?" - подумал Иванов. О подобных методах проверок сотрудников в фирмах он был наслышан. Здесь мог скрываться какой-то подвох. Не заметив ничего подозрительного, Иванов открыл дверь подъезда и поднялся по широкой лестнице на третий этаж. После двух коротких звонков, не заставив себя долго ждать, массивную широкую дверь открыла внешне эффектная невысокая женщина в спортивном костюме с ладной фигурой. Трудно было сразу определить её возраст, но на первый взгляд Иванов оценил, что незнакомка с короткой стрижкой тёмных волос чуть старше его самого.
- Вы - Юля? Красовская? - улыбнувшись неожиданно приятному началу встречи, спросил он, и стал бесцеремонно разглядывать незнакомку.
- Юлия Сергеевна, - строгим голосом уточнила молодая женщина, выдержав оценивающий взгляд нежданного гостя. - Вы ко мне?
Иванов, вспомнив, зачем пришёл, представился и назвал приславшую его начальницу по имени и фамилии.
- И какое у Вас дело? - стоя на пороге, женщина с интересом смотрела на незнакомого мужчину сквозь тонкую оправу очков, будто не понимая, о чём идёт речь.
- Разговор не двух минут, - Иванов не отрывал взгляда от её глаз. Уходить ему не хотелось. - Я же сказал: Вам привет от Ларисы Павловны. И вот эту папочку велено передать лично. Лариса сказала, что документы очень важные. Войти можно?
- Да, она звонила, - только после этих слов хозяйка, мельком взглянув на папку и чуть улыбнувшись краями красивых губ бесцеремонности незнакомца, пригласила его в квартиру.
- Вы пока пройдите в гостиную, - указала она рукой на открытую дверь в большую комнату и понизила голос, - у меня на кухне гость. Минут через пять я освобожусь - и поговорим.
- Не волнуйтесь, я не спешу, - галантно улыбнулся Иванов, не сводя глаз с заинтересовавшей его женщины. Её фигура под обтягивающим ярким спортивным костюмом ему очень нравилась. Хозяйка, бросив на гостя смешливый взгляд сквозь очки и понимающе улыбнувшись, лёгким шагом направилась на кухню.
Испытывая волнение от очарования хозяйки и ещё оттого, что он нарушает указания начальницы, Иванов прошёл в зал и остановился поражённый. Теперь уже первое впечатление от Юли Красовской и её квартиры можно было назвать более чем приятным. Просторная "сталинка" удивляла не только своими размерами, но и тем, что повсюду царили порядок и чистота. И пока хозяйка всей этой красоты с кем-то разговаривала и звенела посудой на кухне, Иванов успел осмотреть комнату. Редкая старинная мебель из красного дерева гармонировала с цветом обоев и гардинами на высоких окнах. Вместо ковров на стенах размещались картины с изображением каких-то неземных домов, улиц, замков. Иванов почти не разбирался в живописи и не мог судить об их истинной ценности, но и обстановка квартиры, и сами картины ему понравились. Однако наиболее сильное впечатление на Иванова произвели книги. Даже не названия и авторы, а их количество. Сквозь стекло огромного книжного шкафа во всю стену рядами от пола до самого потолка на Иванова смотрели сотни и сотни переплётов, хранящих человеческую мудрость и знания. В восхищении он застыл у такого великолепия. Тут были и художественные произведения, и книги по медицине, и историческая литература, и даже "Большая Советская Энциклопедия" в полном собрании томов от "А" до "Я". Встречались и очень старые переплёты. "Настоящее "дворянское гнездо"! - само собой пришло определение, - кладезь мудрости!".
- Ну вот. Все гости ушли. Кофе или чаю хотите? - на пороге зала стояла Юля. Занятый книгами, Иванов не услышал, как она появилась.
- Если честно, то я прямо с работы… - оторвавшись от осмотра, решил не скромничать Иванов. - Не откажусь. Однако, и библиотека у Вас! Вызывает восхищение!
- Так чай или кофе? - уточнила Юля.
"И голос у неё тоже красивый!" - подумал Иванов, разглядывая женщину.
- Пожалуй, кофе. Спасибо, - он открыто и искренне улыбнулся.
- Тогда подождите ещё пару минут. Я сейчас принесу. А Вы можете взять любую книгу и присаживайтесь пока за столик. Полистайте. Библиотека папина, - указав плавным движением руки на неширокий пухлый диван, хозяйка грациозно повернулась и вышла. Во всём её облике, в осанке, в том, как она поворачивала голову, чувствовались достоинство и внутренняя сила знающей себе цену женщины.
Юля вернулась быстро, неся в руках поднос с одной чашечкой кофе и печеньем.
- Так какое у Вас дело ко мне? - поинтересовалась хозяйка, подождав, пока Иванов допил кофе. Она сидела напротив, в спортивном костюме, подобрав стройные ноги на кресло. Теперь настала её очередь разглядывать настырного гостя.
- Вот эти документы надо было передать по назначению, - Иванов указал глазами на лежащую на диване возле него папку. Больше он ничего придумать не смог.
- Ну, передали. Что ещё? - она даже не пыталась сделать вид, что не понимает, почему он не уходит. "Умная женщина, - подумал Иванов. - Всё равно нужна какая-то причина, чтобы задержаться".
- И ещё я думаю, что для дальнейшей работы нам с Вами надо познакомиться, - нашелся он.
- Только и всего-то! - усмехнулась хозяйка, снимая очки. Она посмотрела на Иванова, чуть прищурившись, как смотрят близорукие люди. Её взгляд обезоруживал, глаза смеялись. "Господи! Какие красивые глаза!" - едва сдержался от восклицания Иванов.
- Я так понимаю, что Вы - Александр Иванов? Тот самый фаворит Ларисы? - поинтересовалась Юля.
- Я - фаворит? - искренне удивился Иванов. - У Вас неверные сведения.
- И кем же вы приходитесь Ларисе Павловне?
- Подчинённым, товарищем по работе - не более.
- А разве Лариса не сказала Вам, что заходить в квартиру не нужно? - напустив на себя показную серьёзность, спросила Юля.
- Не помню, - беззастенчиво соврал Иванов. Уходить ему всё ещё не хотелось.
- Ну что ж, раз Вы настаиваете, тогда давайте знакомиться, - снова улыбнулась хозяйка. - Как меня зовут - вы знаете. Где живу - тоже. Начните рассказывать о себе.
- Я Александр Иванов - Вы это тоже уже знаете. А с чего начать?
- Начните с того, как познакомились с Ларисой?
- Через Есина… Валерку, - сбивчиво начал говорить Иванов. - Вы такого знаете?
Юля, не отрывая от гостя глаз, чуть заметно кивнула.
- А с ним мы познакомились три года назад в госпитале…
- Вы служили в армии? - Казалось, что этот открывшийся факт заставил Юлю присмотреться к гостю внимательнее.
- Да, я офицер запаса. Пенсионер, - зачем-то уточнил Иванов.
- Такой молодой? - удивилась Юля.
- Я списан по ранению. - Иванов решил не говорить о контузии.
- И где Вас ранило?
- В Чечне. В девяносто пятом. Я был лётчиком…
- Вы лётчик? - неожиданно громко перебила Юля. На её лице не осталось и тени от улыбки. Она испытывающим взглядом смотрела в глаза, и Иванов ощутил, как этот взгляд пронизывает его до самых пяток. Ему с трудом удалось выдержать его. Затем, видимо, смутившись своей несдержанности, женщина опустила длинные ресницы. Повисла напряжённая пауза, которую нужно было чем-то заполнять. Иванов, вначале растерявшийся от такой бурной реакции, тихо произнёс:
- Был… Вертолётчиком. Но отвоевался…
- И где Вам пришлось воевать? - тоже тихо поинтересовалась Юля, поднимая красивые глаза.
- Афган, Чечня…
- Значит, Вы были и в Афганистане… - и, немного помолчав, спросила: - А в каком году?
- В восемьдесят седьмом. - Иванов понял, что эта женщина спрашивает его не из простого любопытства. Эта тема близка ей и почему-то волнует её.
- А кем Вы служили? - в мягком и располагающем голосе Юли послышались интонации опытной учительницы, которая может вести разговор с целой аудиторией в нужном ей русле. Иванов почувствовал, что за внешней грацией и красотой скрывается сильная волевая личность. Внимательно посмотрев на собеседницу и немного помолчав, он произнёс:
- В Афганистане я летал штурманом звена на вертолётах "Ми-8" - может, знаете?
- Знаю, - голос её зазвучал ниже. - Мой брат летал на таких. и погиб… в Афганистане.
Вот оно что! Скольких друзей и однокашников забрала та война, скольких хороших ребят вырвала из сердца! Сколько горя и скорби… Но прошло больше десяти лет. И после той первой войны была ещё и другая, более жестокая - чеченская война, принёсшая новое горе не в одну российскую семью. Но вот сейчас Иванов почувствовал, будто снова пахнул в висок жаркий ветер "Афганец" и знакомо сдавило грудь острое чувство невосполнимой потери не вернувшегося с боевого задания друга. А эта малознакомая женщина - сестра погибшего побратима - лётчика и товарища по оружию, вдруг сейчас в одно мгновение стала такой родной и близкой, что Иванову захотелось прикоснуться к ней, обнять, успокоить. Нервная дрожь холодной волной прошла от спины по всему телу, и чтобы не вздрогнуть, Иванов опустил глаза и крепко стиснул зубы. А Юля подняла полный надежды взгляд:
- Игорь Дикаленко, может, слышали?
Как хотелось Иванову, глядя в эти глаза, ответить: "Да! Конечно, слышал!", но солгать он не имел права.
- Нет… - разжав зубы, тяжело выдавил из себя Иванов и снова опустил взгляд. - Нет, не слышал.
Он мог бы назвать десятки имён погибших в Афганистане лётчиков, тех, кого знал лично, и ещё больше тех, с кем не был знаком, о которых только слышал или читал в сводках, но такой фамилии он не знал.
- Игорь погиб в восемьдесят шестом… - произнесла женщина и посмотрела куда-то через плечо Иванова. - Там на стене его фотография. Возле портрета родителей.
Иванов обернулся к нескольким снимкам на стене. Затем встал и подошёл, чтобы разглядеть лучше один из них, висевший рядом с искусно выполненным красками портретом самой хозяйки квартиры. С увеличенной чёрно-белой фотографии прямо на Иванова внимательно смотрели умные глаза молодого парня в лётной военной форме. Вглядываясь в красивое мужественное лицо, Иванов старался уловить хоть одну знакомую чёрточку. Но нет, он не знал этого человека.
- Это Игорь. - Молодая женщина неслышно подошла сзади, и Иванов ощутил спиной её дыхание.
- Нет, - почему-то почувствовав неуверенность, повернулся Иванов. - Я бы запомнил такое лицо… Вы похожи…
Юля оказалась слишком близко. Их взгляды встретились.
- Жаль, что я не знал Игоря, - стараясь сдерживать подступающее к горлу волнение, как можно спокойнее произнёс Иванов. - Но очень рад, что встретил Вас…
- А рядом портрет - это я в двадцать лет. Правда, похожа? - голос Юли зазвучал громче и повеселел. В глазах промелькнул потухший было огонёк.
Иванов поспешно согласился:
- Вы необыкновенно красивы…
Ещё раз взглянув на фотографию брата, Юля еле заметно кивнула головой в знак благодарности за комплимент и отошла, грациозным жестом пропуская Иванова к дивану.
- Большая у Вас квартира и красивая, - похвалил Иванов, усаживаясь обратно на своё место и стараясь найти подходящее оправдание, почему задержался здесь? Но это ему не удалось. Любуясь сидящей напротив хозяйкой, он с трудом заставлял себя думать о чём-то другом.
- Это так кажется после современных малометражек, - просто ответила Юля. - А квартира - она и должна быть просторной, ведь человек в ней проводит большую часть своей жизни. Так, что вы там начали говорить про Чечню? Расскажите подробнее. Я слушаю.
- В девяносто пятом на Северном Кавказе я командовал звеном, - продолжил свой рассказ Иванов. - На тех самых "Ми-8" летал на патрулирование, возил грузы, раненых, десант. Довелось немного пострелять. И знаете, тогда летом мы подружились с одним человеком - Виктором Быстровым. Он командовал диверсионным отрядом. А мой экипаж доставлял его отряд в тыл чеченцам. Редко таких героических людей можно встретить в жизни. Жаль, не знаю, где он сейчас. Потом ранение, госпиталь, знакомство с Есиным и, как результат, - знакомство с Вами! Вот вкратце и всё.
- Что-то Вы поскупились на свою автобиографию, - недовольно сказала Юля.
- А это, чтобы потом нам с Вами было о чём ещё поговорить, - серьёзно сказал Иванов. - И, опять же, это - как причина для следующей встречи.
Он увидел, как в ответ на его слова хозяйка усмехнулась и качнула головой.
- Теперь Вы расскажите мне о себе, - попросил он.
- А рассказывать почти и нечего, - задумчиво произнесла Юля. - Три с половиной года назад у меня пропал муж. А я ведь до последнего дня не имела понятия, чем занимается мой супруг. Оказалось, что рэкетом. Это потом вместе с его деньгами братва меня обхаживать начала: верни то, отдай это… Хотели, чтобы передала документы и права на маслобойню… Была у нас с ним маслобойня. Был неплохой доход. И не стало… После того, как он пропал, многое изменилось… Я пыталась вначале сопротивляться, искала защиты в суде. А тут нашли останки моего… мужа. И прокуратура возбудила против меня дело по факту убийства собственного супруга. Я отдала всё: и деньги, и маслобойню… Дело закрыли. А я до сих пор не знаю, кто и за что его убил? Могу только догадываться.
- Извините, Юля, жаль, что я не знал… - начал Иванов. - Я бы не спрашивал…
- Не надо, Саша, - перебила хозяйка, - Вашей вины тут нет. Просто я не всем об этом рассказываю. Сначала брат, потом отец, мама, потом муж… Один за одним. А сейчас что-то захотелось пооткровенничать… Кстати, вот портрет моего мужа - Жени, рядом с моим, что Вам понравился. Правда, тут Женя не очень похож… Его фотографий я у нас дома не нашла. Сделала увеличение со свадебной…
- Видно, крепкий у Вас был муж, - оценил Иванов. - Но Вы - не меняетесь. Такая же молодая и красивая, как на портрете…
- Шутите…
Они ещё долго пили кофе и чай. И разговаривали…
Тогда он ушёл от неё очень поздно. Стояла глубокая ночь, когда Иванов, открыв дверь подъезда, шагнул на тёмную улицу. Прежде, чем двинуться к припаркованному невдалеке автомобилю, на прохладном воздухе он сделал три глубоких вдоха, остужая разгулявшиеся в голове мечты, а в груди эмоции от ярких впечатлений и чудесно проведённого вечера. Иванов мысленно поблагодарил Ларису за Юлю и поехал домой.
Потом он часто вспоминал об этой встрече, каждый раз испытывая желание ещё раз вернуться в тот дом. Но Лариса подобных заданий не давала, а без дела ехать к молодой красивой женщине - было не в правилах семьянина Иванова.
Странно устроена жизнь. Часто она преподносит сюрпризы и сама решает за людей то, что на первый взгляд кажется не подлежащим решению.
Незаметно подошла осень. Лена с дочкой в конце первой недели сентября поехали на десять дней к бабушке погостить, оставив Иванова скучать одного. Его не отпускали работа и шеф.