Дома она показалась мне не такой старенькой, как на улице. Волосы у неё, правда, были совсем седые, а морщинок на лице не так много, и сама быстрая. Рассадила нас в одну минуту.
- Продолжаем знакомиться, - сказала Елизавета Павловна и посмотрела на Аню.
- Я хочу быть геологом или учительницей географии… ещё не решила точно, - призналась Аня и смущённо добавила: - Елизавета Павловна, мы ведь учимся в том же классе, где последний год занималась Надя.
- Хороший у вас класс, солнечный, - закивала головой Елизавета Павловна, - я очень любила в нём заниматься.
- В том-то и беда, что солнечный, - вдруг заявил Командировочный Витька, - никак в нём не сосредоточишься. Даже зимой по стенам зайчики скачут. А весной жара, в сон клонит. Занимались бы мы в другом, я бы давно отличником был.
- А ты, я вижу, весельчак, - засмеялась Елизавета Павловна, - ишь что придумал. Небось любишь ребят смешить?
- Нет, у нас в классе будущий Чарли Чаплин есть. Он ушами шевелить умеет, - сказал Борька-Кочевник, вспомнив про Юрика.
- А чем ты знаменит? - спросила его Елизавета Павловна.
Борька смешно пожал плечами и сказал:
- Отец говорит, комплекцией, - и захохотал. А про свои перебежки с парты на парту ни звука.
Теперь с Елизаветой Павловной познакомились все, кроме Принца-Федьки. Интересно, что он скажет о себе? Мы насторожились. А Федька ничего о себе не сказал. Вместо этого он сам спросил Елизавету Павловну:
- Скажите, пожалуйста, за какой партой сидела Надя Матвеева?
Вот это вопрос! У меня даже мурашки по спине пробежали. Вдруг за моей?! Но Елизавета Павловна никак не могла вспомнить.
- Я переписываюсь с одноклассником Нади, - сказала она, - напишу ему письмо, а потом сообщу вам.
Так разговор сам по себе и перешёл к Наде. Елизавета Павловна достала из шкафа журнал десятого класса "Б", старый, уже пожелтевший. Положила его на стол перед нами и сказала:
- Школа тогда закрылась. Десятый класс ребята не закончили. К нашему городу подступал враг. Вот я все важные документы и взяла себе. Посмотрите, какие у Нади были отметки.
Аня стала перелистывать журнал.
- "Хорошо", "отлично", "хорошо", "отлично", опять "отлично"!
- "Посредственно"! - обрадовался Командировочный Витька и спросил: - По-теперешнему это троечка?
- Тройка, - кивнула головой Елизавета Павловна, - но она единственная. Больше "посредственно" не найдёте.
Я, на всякий случай, списал отметки Нади, а потом стал вместе со всеми рассматривать фотографии её класса, которые сохранились у Елизаветы Павловны.
- Вот это да! - ахнул я, взглянув на Надю. - И на героиню-то совсем не похожа. Лицо даже смешливое, и сама худенькая! - Я вспомнил статью из старой газеты, которую Игорь читал нам на сборе, и сказал: - Один раз Надя выслеживала вражеского стрелка и просидела на дереве в большой мороз весь день.
Елизавета Павловна о чём-то задумалась, а потом ответила мне:
- Упорная она была, это верно. Уж что задумает, добьётся. Надя часто занималась с отстающими. Однажды ей попался такой лентяй, который ничего не хотел делать. - Елизавета Павловна взяла одну из фотографий и показала нам этого лентяя.
- С виду очень приличный парень, даже не подумаешь, - сказал Борька-Кочевник и усмехнулся.
А мне показалось, что этот лентяй чем-то смахивает на нашего Наследного Принца.
- Важный какой, точно первый ученик в классе, - сказал я и покосился на Федьку.
Но он не обратил на меня никакого внимания, ждал, что расскажет Елизавета Павловна дальше.
- Так вот, - продолжала она, - вызываю я как-то этого мальчика, спрашиваю - ничего не знает. Даю решить задачу - не может. Ставлю ему двойку. После этого поднимается из-за парты Надя и говорит: "И мне двойку ставьте. Я тоже её заслужила, раз не могла выполнить ваше задание - заставить своего подшефного заниматься".
- Поставили вы ей двойку? - встрепенулась Аня.
Елизавета Павловна улыбнулась:
- Нет, не поставила. Наш лентяй слово дал подтянуться.
- Сдержал он слово? - спросил Павлик.
- Почти, - ответила Елизавета Павловна, - стал с грехом пополам на троечках плестись. Ужасный лодырь был.
Весь этот разговор Принцу-Федьке не нравился. Он всё время ёрзал на стуле, а потом вдруг встал и протиснулся к двери.
- Куда ты? - спросила его Аня.
- Жарко тут, - буркнул Федька, - приду сейчас… - и вышел.
Я сразу заволновался. Хорошо, если он отдышаться вышел или ещё зачем. А вдруг обозлился и задумал что-нибудь натворить? Наложит, к примеру, в портфель Елизаветы Павловны снега (она портфель в сенях оставила). Или верёвку у белья перережет, которое на крыльце сушится. Да мало ли что от него ожидать можно! О чём Елизавета Павловна ещё рассказывала, я уже не слушал, сидел точно на иголках. Очнулся только, когда Аня громко сказала:
- А теперь мы сфотографируемся!
- Надо позвать Батова, - спохватился я и выбежал на крыльцо.
Федьки нигде не было.
- Батов! - крикнул я.
В ответ мне только собака из будки прорычала, дворняжка мохнатая.
"Наверное, он ушёл к машине", - подумал я и вернулся.
Ребята уже расселись вокруг Елизаветы Павловны.
- Становись рядом с Павликом, - приказала мне Аня и стала наводить на нас аппарат. - Внимание!
- Жевать можно? - спросил Борька-Кочевник как раз в тот момент, когда Аня щёлкнула затвором. - Ну вот, теперь я с открытым ртом получусь, - расстроился он.
Аня сделала второй снимок. На нём Борька выйдет уже застывший, как статуя. Потом Аня встала на моё место, и я щёлкнул затвором. После этого мы начали прощаться. Аня поблагодарила Елизавету Павловну за её рассказ и извинилась, что мы оторвали её от дел. Елизавета Павловна хотела напоить нас чаем, но мы отказались. На улице уже темнело.
- Когда у нас будет открытие музея Нади Матвеевой, мы обязательно вам напишем, - сказал я.
- Приезжайте к нам тогда, - загалдели ребята, - а если вы что ещё о Наде вспомните, напишите.
На этом мы и расстались.
Мы - снайперы
Напротив дома Елизаветы Павловны через дорогу был небольшой лесок. С одной из ёлок вдруг раздалось:
- Снайпер Матвеев, огонь!
И в нас полетели снежки. На ёлке сидел Принц-Федька и смеялся, глядя, как мы вытряхиваем снег из-за воротников.
- Я тоже снайпер! - крикнул Командировочный Витька и полез на другую ёлку.
Мы стали кричать им:
- Слезайте! Чего вы? Ехать пора.
Но Принц-Федька ничего не хотел слушать. Он залез чуть ли не на самую макушку и стал стрелять оттуда в нас из воображаемого автомата.
- Трах-тах-тах-тах! - неслось с ёлки. - Трах-тах-тах!
- Что ж ты в своих стреляешь? - закричал ему Борька Кочевник и бросил в Принца снежком.
Мы тоже стали кидать в него снежки. Даже Витька со своей ёлки кидал снежки в Принца.
- Ах так! Все на одного! - закричал Федька. - Ну, держитесь! - Он дождался, когда я подбегу поближе, и стряхнул мне за шиворот с ветки, на которой стоял, большую шапку снега. Ветка сильно наклонилась, Федька не удержался и скатился в снег. Мы дружно захохотали.
- Так тебе и надо, не стреляй в своих, - сказал Павлик.
Витька слез с соседней ёлки и вместе с нами вышел на дорогу. А Принц всё сидел в сугробе и не собирался подниматься.
- Вставай! - замахала ему рукавичкой Аня. - Чего ты расселся, уже поздно.
Мы пошли дальше, а Принц-Федька и не думал вылезать из своей снежной ванны.
- Вот упрямый! - возмутился Павлик.
- Стойте, он нам рукой машет, - сказала Аня.
- Подманивает, - усмехнулся Павлик, - подойдём, а он как даст снежную очередь.
- А ну тебя! - отмахнулась Аня и направилась к Федьке.
Витька-Командировочный и я поспешили за ней. В случае чего, мы примем огонь на себя.
- Я не могу встать, - сказал нам Федька.
- Будет разыгрывать, - засмеялся Борька-Кочевник, - подойдём, а ты в снег пихнёшь. Знаем мы твои штучки-дрючки.
- Не пихну, - испуганным голосом проговорил Принц, - я в самом деле не могу встать. Наверное, ногу сломал.
Мы сразу притихли. Неужели Федька по-настоящему сломал ногу? Надо же! Опять в моём звене неприятность! Витька-Командировочный и я подошли к Батову. Он обнял нас за плечи и с трудом поднялся. Так мы и вышли на просеку. Тут Павлик, как санитар, потребовал, чтобы Принц показал ему ногу. Но лучше бы он не требовал. Только начал снимать валенок, Федька как закричит, точно его режут.
- У тебя сильный вывих, - поставил после этого диагноз Павлик, - если бы был перелом, торчала бы кость в сторону.
Бледный Принц чуть заметно улыбнулся.
- Постарайся сесть в автомобиль сам, а то Ане от матери достанется, - сказал ему Павлик, когда мы подходили к машине.
- Она нас всю дорогу пилить будет, - поддержал его Борька-Кочевник.
Чтобы подвести Принца к самой машине, мы сманеврировали и подошли к ней сзади. Оставили его у самого багажника. В автомобиль Принц-Федька влез сам. Анина мама сейчас же замахала руками, как наседка крыльями, и закричала:
- Кушать, кушать скорее!
- Кушать, давайте кушать! - согласно зашумели мы, очень довольные тем, что взрослые ничего не заметили.
Варвара Андреевна налила каждому из нас по чашке какао из трёхлитрового термоса и дала по кусочку хлеба с колбасой. Мы с удовольствием выпили какао и съели бутерброды. Во время еды Анин папа поинтересовался:
- Как успехи, разведчики?
- Здорово! - ответил Борька-Кочевник с полным ртом. - Узнали, как Надя училась, как отстающим помогала.
- Какие слова себе придумала, чтоб врагов побеждать, - добавила Аня.
- Что за слова? - удивился я.
- Вот те раз! - засмеялся Борька-Кочевник. - О чём же ты мечтал, когда Елизавета Павловна нам письмо от Нади читала?
"О чём мечтал? - разозлился я на Кочевника. - За Принца переживал. Вышел бы к нему раньше, может, он и ногу не сломал бы. Борьке только зубы скалить да бутерброды с колбасой уничтожать". Мне даже есть расхотелось после таких неуместных замечаний.
- Фотографировались мы с Елизаветой Павловной, - сказала Аня, отдавая фотоаппарат Григорию Михайловичу.
- И у меня удача, - оживилась Варвара Андреевна. - Пока вы узнавали про свою партизанку, я обошла несколько дач и облюбовала одну. Мне здесь понравилось. Я уже и задаток дала, чтоб другим не сдали. А то приедешь весной, а тебе от…
- Ой! - вскрикнул вдруг Принц-Федька и потянул больную ногу из-под переднего сиденья.
- Что случилось? - обернулась к нему Варвара Андреевна.
- Ничего, - поморщился Федька. - Моя нога была под сиденьем. Вы её прижали.
- Нечего совать ноги куда не положено. У меня же нет сзади глаз, - раздражённо сказала Варвара Андреевна.
- Мама, - укоризненно посмотрела на неё Аня и спросила Федьку сочувственно: - Больно?
- Не так уж, - сказал он и замолчал.
А мне почему-то стало жалко, что ногу сломал Принц, а не я. Тогда бы Аня тревожилась за меня и, несмотря на боль, мне было бы хорошо.
Немного погодя Федька наклонился ко мне и зашептал прямо в ухо:
- Я нарочно вскрикнул, чтобы вылезать было сподручнее. Будто я ногу в машине повредил.
Про себя я одобрил Федькин поступок, но вслух сказал сердито, и так, чтобы слышала Аня:
- Пройдёт твоя нога. Нечего из мухи слона делать.
Нет худа без добра
Доехали мы до Аниного дома, а Принц-Федька совсем на ногу ступить не может. Хорошо, Варвара Андреевна сразу же из машины ушла. Мы и признались во всём Григорию Михайловичу. А он без всяких разговоров подвёз Федьку, как самого настоящего принца, к подъезду его дома. Вылез Федька из машины, обнял меня с Павликом, точно лучших друзей, и повис на нас.
Мать Федьки увидела из окна эту картину и выбежала нам навстречу.
- Что ещё случилось? - испуганным голосом спросила она.
- Радуйся, мамка, - невесело сказал Принц, - теперь я недели две никуда из дома не денусь.
- Допрыгался! - сердито крикнула ему мать и забарабанила своими худыми руками по Федькиной спине.
- Где тут поблизости живёт врач? - спросил её Павлик. - Вашему сыну надо осмотреть ногу. У него может быть подкожный перелом.
- Будет людей-то пугать, - отмахнулась от Павлика мать Федьки. И сама внимательно, точно врач, принялась осматривать Федькину ногу.
Ступня у Федьки раздулась, наверное до 45-го размера, и посинела. Точно ему под кожу впрыснули чернила для авторучки.
- Надо доктора позвать, - снова повторил Павлик.
- У меня мать лучше любого профессора понимает, - сказал Принц.
- Вы медсестра? - спросил её Павлик.
- Я и сестра и брат сразу, - невесело пошутила она, всё ещё разглядывая Федькину ногу.
- Моя мать нянечка в городской больнице, - похвастался Принц.
Брат-сестра окончила свой осмотр и мрачно сказала:
- Вот погоди, вернётся с работы отец, он тебе выдаст.
- Это сейчас делать нельзя, - тотчас сказал Павлик, - вы медицинский работник и должны знать, что в таком положении нужен абсолютный покой.
Я дёрнул Павлика за рукав. Чего зря шуметь. Отец у Принца сильный, это верно. Он работает на вокзале носильщиком. Мускулы у него даже через рубашку заметны. Но Федьку он любит и никогда не бьёт. Мать, должно быть, его просто так припугнула, от волнения.
- Мы тебе завтра уроки принесём, - сказал я на прощание.
- Вы их с Антоном и Гришкой пришлите, чего самим время тратить! - крикнул нам вдогонку Федька.
- Ну и хитрец! - сказал Павлик, как только мы вышли из квартиры. - Станет он со своей свитой заниматься.
- Давай к Игорю зайдём, - предложил я, - расскажем, что у нас случилось.
- Надо рассказать, - согласился Павлик.
Игорь жил в старом одноэтажном домике, за которым был маленький участок. Таких домов в нашем районе осталось совсем мало. Домик Игоря тоже должны были снести, а всем жильцам дать новые квартиры с ванной и газом. Я как узнал это, очень расстроился. Вдруг Игорь переедет в другой конец города, тогда он в нашу школу ходить не будет. Но Игорь сказал, что школу он всё равно кончит нашу. Потому что привык к учителям и с нами не хочет расставаться. Значит, мы тоже ему понравились.
Мы вошли в калитку, рядом со старыми, деревянными воротами. Отряхнули друг друга варежками от снега и постучались в дверь. Она выходила сразу на улицу. Открыла нам пожилая женщина. Я узнал в ней мать Игоря. На нас посмотрели такие же добрые, как у Игоря, глаза, и нос у неё был Игорев.
- Входите, входите, Игорь дома, - приветливо сказала она, - только придержите, пожалуйста, дверь, чтоб не хлопнула. Отец у нас спит. Ему в ночную идти.
Я сразу догадался, что отец Игоря работает на экскаваторном заводе. Только один этот завод шумит у нас в городе круглые сутки и после каждой смены долго гудит.
Мы прикрыли дверь так тихо, точно совсем не прикасались к ней. Потом, ещё тише, разделись и пошли вслед за мамой Игоря в комнату. Здесь за большим обеденным столом сидели Игорь и его младший братишка Владик. Тот самый, над которым мы хотели взять шефство. Игорь читал ему сказку про ковёр-самолёт.
- О! К нам гости, - сказал Игорь, откладывая книгу.
А Владик насупился и недовольным голосом проговорил:
- Не одно, так другое. Ни минуты не можешь уделить младшему брату.
Мы еле сдержались, чтобы не рассмеяться. Должно быть, Владик повторил слова мамы Игоря. А уже от себя он добавил:
- На самом интересном месте остановились.
- Сказку мы дочитаем после, - ответил Игорь, подвигая нам стулья, - а сейчас послушаем, как прошла разведка у юных следопытов.
- Вы в войну играли? - спросил нас Владик.
- Нет, - сказал я, - но у нас есть один раненый.
- Что же с ним случилось? - встревожился Игорь.
Мы с Павликом рассказали о нашей разведке всё: как она началась и чем кончилась.
- Он теперь умрёт? - спросил Владик про Федьку.
- Наоборот, воскреснет, - сказал Игорь и обратился к нам: - Говорят, нет худа без добра. Давайте и мы будем так считать.
- Давайте, - с готовностью согласился Павлик.
А я спросил:
- Что ж тут хорошего?
- Так ведь не голова у Феди заболела, а нога, - сказал Игорь, - вот вы и приходите к нему во время болезни каждый день уроки делать. Тогда он, как поправится, все свои двойки исправит.
- А что, может, и исправит, - оживился Павлик. - В домашних условиях подтягивать легче. Надо только, чтобы свита к нему нос не совала, пока он болеет.
Владик вдруг засмеялся:
- Какая свита? Он что, король, что ли?
- Не король, а Принц, - сказал Павлик.
Владик от удивления даже рот раскрыл. А потом неуверенно протянул:
- Не обманете. Принцев живых нет.
- И у нас скоро не будет, - ответил ему Игорь.
- А свиту надо тоже подтянуть, - сказал я.
- За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, - возразил мне Павлик.
- Попробуйте сначала исправить вожака, - посоветовал Игорь, - а его адъютанты за ним сами подтянутся.
- Точно! - подхватил Павлик. - Они всё время с него пример берут. Он в лес смотрит, и они тоже.
- А теперь пусть все смотрят в учебники, - засмеялся я.
- У нас дядя Миша военный - тоже всё время учится, - сообщил Владик и показал на карту, которая висела над маленьким столиком с книгами. - Он вон там живёт, где синий флажок.
К карте были приколоты и другие флажки: зелёные и красный.
- Вот сколько я исходил с лесотехниками, - сказал Игорь, указывая на цепочку зелёных флажков, - больше пятисот километров.
- А это что за флажок? - спросил я, кивнув на приколотый к карте маленький красный треугольничек.
Неожиданно Игорь смутился и далее чуть-чуть покраснел. Но Владик тут же выдал его.
- Это город Победогорск, - сообщил он. - Его пока нет, но он будет.
- Кто же его построит? - спросил я Владика.
- Может быть, мы с вами, - ответил за него Игорь, - тогда вы будете первыми комсомольцами этого города. А я стану первым редактором "Победогорской правды".
- А Владик - первым пионером этого города, - сказал Павлик.
- И водителем автобуса, - добавил Владик.
- Нет, - сказал Игорь, - в Победогорске автобусы будут не только без кондукторов, но и без водителей, с автоматическим управлением. Ты, Владик, будешь у нас директором городского парка. В этом парке даже в самый сильный мороз будут цвести яблони.
- Как же так? Почему? - спросили мы с Павликом.
- Парк будет обнесён тепловой оградой, - объяснил Игорь. - Ветровые двигатели разгонят над ним облака и не дадут падать снегу. А под землёй мы проложим трубы, по которым пойдёт горячая вода. Она согреет землю. Кстати, угощайтесь плодами из нашего будущего парка, - пошутил Игорь, подвигая к нам тарелку с мандаринами.
Мы рассмеялись и стали прощаться. Но Игорь всё-таки сунул нам в карман по мандарину.
Ушли мы от него повеселевшие.