- Постой, Бетти, - сказала Джейн. - Это же та фотография, которую ты всегда держишь на тумбочке перед кроватью? Самая твоя любимая?
- Она сказала, что хочет подарить её Джеффри, - объяснила Розалинда. - Я переспрашивала четыре раза. Да, Бетти?
- Да. Но он ведь может дать мне её взаймы… потом?
- Ах ты Беттик-светик! Так нельзя говорить! - засмеялась Розалинда.
Джеффри сгрёб Бетти в охапку и принялся её трепать и тормошить, и Бетти завизжала, а Джейн уже совсем собралась к ним присоединиться и устроить кучу-малу, но тут Скай подняла руку: тихо!
- Где-то музыка…
Все прислушались. Музыка как будто лилась не из столовой, а с другого конца каменной террасы: там были ещё одни стеклянные двери, тоже распахнутые настежь.
- Это в гостиной, - сказал Джеффри. - Пойдём посмотрим?
Все на цыпочках перебежали в дальний конец террасы и подкрались к освещённым дверям. На улице уже почти стемнело, и дети могли не беспокоиться, что их заметят из гостиной.
Миссис Тифтон и Декстер танцевали.
- Вальс, - шепнул Джеффри.
- А ты откуда знаешь? - спросила Скай, тоже шёпотом.
- В прошлом году мама заставила меня записаться на ритмику. Давай покажу, как его танцуют. - Джеффри вытащил Скай на середину террасы и начал считать: - РАЗ, два, три, РАЗ, два, три… - но, не сделав и трёх шагов, наскочил на партнёршу. - Нет, не так! Смотри: я делаю шаг вперёд, а ты шаг назад. Я веду, понимаешь?
- Да ну тебя, - сказала Скай. - Веди лучше Розалинду.
С Розалиндой дело сразу пошло гораздо лучше.
- РАЗ, два, три, РАЗ, два, три. - Они описали большой круг по террасе.
Джейн тоже захотелось вести и, схватив Бетти за обе руки, она начала толкать её перед собой.
- РАЗ, два, три, РАЗ, два, три, - вдохновенно шептала она. - Видишь, у нас получается! - Но через три счёта она перестала смотреть под ноги, и они с Бетти шлёпнулись на пол, чуть не опрокинув огромную вазу.
Дежурившая у дверей Скай молнией метнулась к хихикающим сёстрам и столкнула их с края террасы.
- Атас! - шёпотом крикнула она Джеффри и Розалинде.
Когда миссис Тифтон и Декстер вышли на террасу, все пятеро детей уже сидели на корточках за раскидистым кустом.
- Бренда, нет тут никого, - сказал Декстер.
- Значит, послышалось.
- А может, Джеффри пробегал мимо со своими девицами. Ты заметила, как он за ними ухлёстывает?
Скай сделала вид, что её сейчас стошнит, а Джеффри, глядя на неё, начал давиться смехом. Розалинда на всякий случай зажала ему рот ладонью.
- Ни за кем он не ухлёстывает, - возразила Декстеру миссис Тифтон. - Он ещё слишком юн, и не надо про него ничего такого говорить. А придёт время, он выберет для себя девушку из своего круга. Не такую вульгарную, как эти сестрицы. Это ведь не наш уровень, правда?
- Дорогая, до твоего уровня нынешним девицам всё равно не допрыгнуть…
- Ах ты льстец! - Девочкам показалось, что миссис Тифтон сейчас лопнет от важности. - Нет, Декстер, я серьёзно начинаю беспокоиться за Джеффри. Эти Пендервики плохо на него влияют. С тех пор как они тут появились, он изменился… не в лучшую сторону.
- Ничего, - ухмыльнулся Декстер. - Через пару недель они съедут, мы о них и думать забудем. Давай лучше потанцуем на террасе?
Каблуки миссис Тифтон зацокали по каменному полу: раз, два, три, раз, два, три.
Никто из сидящих в кустах больше не притворялся, что его сейчас стошнит, никто не давился смехом. И неизвестно, кто сейчас чувствовал себя хуже - Джеффри, весь красный от смущения, или сёстры Пендервик, уязвлённые до глубины души. Скай сжимала кулаки, Розалинда ругала себя как могла. Она же знала: не хочешь услышать о себе гадости - не подслушивай. Папа объяснял ей это давным-давно. Папа - прекрасный, замечательный человек. Как бы он презирал миссис Тифтон за такие слова! О людях следует судить по их поступкам, сказал бы он ей. И, может быть, он сказал бы это на латыни.
Декстер опять заговорил:
- Бренда… Мы бы могли сейчас быть в Париже. Закрой глаза и представь: мы танцуем на берегу Сены.
- Ммм, Париж… - Миссис Тифтон произнесла это таким голосом, будто она только что съела мятно- шоколадное мороженое. - Сколько лет я там не была!
Последний раз папа возил меня в Париж на моё шестнадцатилетие… Да я уже нигде сто лет не была.
- А после Парижа поедем в Копенгаген, Лондон, Рим, Вену - куда захочешь. Давай назначим дату, а?
- Декстер, мы же с тобой всё это обсуждали!
- Ничего, обсудим ещё раз! Скажи, ну сколько я должен ждать?.. Когда мы поженимся, я устрою тебе сказочный медовый месяц. Бренда, ты ведь знаешь, как я этого хочу.
- Я тоже этого хочу.
Джеффри громко ахнул. Всё, подумала Розалинда, сейчас нас накроют. Но танцующие были слишком увлечены друг другом.
- Тогда чего мы тянем эту волынку? Объясни, дорогая.
- Джеффри…
- Да при чём тут Джеффри? Мы же говорим о нас с тобой.
- Ах, если бы знать, что для него лучше!
- Для него лучше то, что лучше для его матери. А в этом вопросе я разбираюсь, уж поверь мне…
С террасы донесся звук, подозрительно похожий на поцелуй. Розалинда зажала ладонями Беттины уши и взглянула на Джеффри. Он сидел, уронив голову на руки. Долго ли он ещё выдержит?
Музыка смолкла, и Декстер снова заговорил.
- Я тут на днях выяснял кое-что насчёт Пенси. Знаешь, оказывается, они принимают мальчиков с одиннадцати лет. Послушай, может, отвезём туда Джеффри в этом году, а?
- В сентябре? Через месяц? Декстер, он же ещё ребёнок.
- Ну и что? Чем раньше сдадим его в Пенси, тем больше шансов, что его потом возьмут в военную академию. А это же было важно для твоего папы - помнишь, ты сама мне говорила?
- Да, важнее всего на свете, - ответила миссис Тифтон очень тихо. - Папа так мечтал о сыне… чтобы было кому пойти по его стопам.
- Ничего, зато кому-то крупно повезло, что у него родилась дочь, а не сын!
С этого места опять начались ужасные поцелуйные звуки. Они длились и длились, а когда миссис Тифтон с Декстером всё-таки ушли в гостиную, никому уже не хотелось ни разговаривать, ни смотреть друг на друга.
Наконец Розалинда тронула Джеффри за плечо.
- Всё будет хорошо, - сказала она.
Стряхнув её руку, он встал.
- Мне надо идти.
- Завтра увидимся? - спросила Скай.
- Посмотрим. - Джеффри сердито потёр глаза кулаком. - Спасибо, что пришли.
- С днём рождения, Джеффри, - сказала Джейн.
- Не забудь свои подарки, - сказала Бетти.
Но Джеффри уже ушёл. Сёстры понуро поднялись на террасу и сложили оставленные на скамейке подарки обратно в мешок.
- Хорошо ещё, миссис Тифтон не заметила, что тут столько всего раскидано и разложено. - Розалинда подобрала и смяла в комок пёстрые бумажные обёртки.
- Когда ей было замечать? - Скай пнула ногой каменную скамейку. - Она с Декстером целовалась.
- А правда, что такого плохого дня рождения не было от вытворения мира? - спросила Бетти.
- От сотворения мира, - поправила Розалинда. - Ну что ты, не может такого быть.
- А по-моему, может, - Скай снова пнула скамейку.
Поздно вечером, сидя в своей комнатке на чердаке, Джейн дописывала очередную главу книги про Сабрину Старр. Мадам Жютье только что сообщила Артуру, что она решила оставить его в заточении на веки вечные.
- Но почему? Почему? - вскричал он.
Она расхохоталась и сказала:
- Потому что мне нравится тебя мучить.
- Пожалуйста, пожалуйста, отпустите меня! - умолял Артур.
- Ни за что! - крикнула она и покинула комнату, хлопнув дверью.
Артур яростно стукнул кулаком по стене своей тюрьмы. Он готов был на всё, только бы вырваться на волю. Но где же Сабрина Старр на воздушном шаре? Вернётся ли она за ним? Придумает ли, как вызволить его из заточения?
Джейн отложила ручку и захлопнула тетрадь. Пора было ложиться, но спать совсем не хотелось. Перед глазами всё время крутились картины сегодняшнего вечера, чаще всего - самая последняя и самая нехорошая картина: Джеффри, убегающий в темноту. Как это ужасно, думала Джейн, - узнать вот так, что твоя мама собирается замуж. И тот человек, которого она выбрала в мужья, хочет услать тебя в военную школу на целый год раньше!
Джейн срочно требовалось с кем-нибудь поговорить. Сунув ноги в тапочки, она тихо спустилась вниз и толкнула дверь Скай.
- Скай, ты спишь?
- Да.
- Давай поговорим о Джеффри?
- Убирайся немедленно, пока я тебя не убила.
Джейн убралась и, вернувшись в начало коридора, заглянула к Розалинде. В комнате было темно, но сама Розалинда почему-то стояла у окна, спиной к двери.
- Ой, а что ты…
Розалинда обернулась.
- Джейн? Ты меня напугала.
- А что ты делаешь?
- Так, ничего. Просто думаю… не важно. А ты что не спишь?
Джейн присела на кровать.
- Я тоже всё думаю и думаю. Про Джеффри.
- Джейн, мы же всё обсудили по дороге. Мы ничем сейчас не можем ему помочь.
- А если попросить папу его усыновить?
- Не говори ерунды. - Розалинда в темноте подошла к кровати и тоже села.
- А если написать миссис Тифтон письмо? Объяснить ей, почему нельзя отсылать Джеффри в военную школу?
- Лучше уж тогда попробовать усыновление, - сказала Розалинда. - Иди спать, Джейн. Поздно уже.
Джейн встала, немного постояла и опять села.
- Я хочу тебя ещё кое о чём спросить.
Розалинда вздохнула и откинулась на подушку.
- Ладно, давай.
- Как думаешь, будет нечестно по отношению к Джеффри, если я попрошу Декстера помочь мне с книгой? Я ведь могу больше никогда-никогда не встретить настоящего живого издателя, а? Может, это мой последний шанс, а?
- Дело не в том, честно это или нечестно по отношению к Джеффри. Дело в том, собирается Декстер выполнять своё обещание или нет. А он, скорее всего, не собирается. Он плохой человек. Про книгу он сказал тебе просто так. И никакой это не последний шанс. Тебе же только десять лет! Так что выбрось эту чушь из головы и иди спать.
Джейн поднялась к себе и легла в постель. Розалинда права, размышляла она, глупо рассчитывать на такого противного типа, как Декстер. Но тут ей в голову пришла ещё одна мысль - настолько интересная, что Джейн даже откинула одеяло и села на кровати. А что если Декстер не всегда бывает такой противный? Вдруг он не обычный человек, а два в одном, как доктор Джекил из того спектакля, что шестиклассники ставили в прошлом году? Сам по себе доктор Джекил был вроде человек как человек, но, выпив какое-то тайное снадобье, он превращался в подлого мистера Хайда. (Мистера Хайда играл Томми Гейгер, приятель Розалинды. Он нацепил на себя огромную чёрную бородищу, говорил гадким-прегадким голосом и вообще был неподражаем.) Вот, может, Декстер, противный ухажёр миссис Тифтон, как раз воплощает всё тёмное и дурное - а всё хорошее досталось его двойнику, мистеру Дюпри? И мистер Дюпри, мудрый и добрый издатель, охотно помогает талантливым молодым авторам проявить себя на писательском поприще? Получается, что Декстер - это как бы мистер Хайд, а мистер Дюпри - доктор Джекил. И, значит, это мистер Дюпри, а не Декстер пообещал Джейн посмотреть её новую книгу?..
Джейн снова забралась под одеяло. Ладно, это всего лишь догадки - и в любом случае ей придётся держать их при себе, иначе сёстры точно её засмеют. А пока что она постарается работать в полную силу и написать очень хорошую книгу.
Глаза Джейн начали слипаться, и скоро она уснула. Всю ночь ей снилось, что она знаменитая писательница.
Глава десятая
Спасение
На следующий день Джеффри, как всегда, пришёл играть с сёстрами Пендервик в футбол. Внешне всё как будто было по-прежнему, но по-прежнему быть уже не могло, и все это понимали. Над Джеффри нависло сразу две угрозы: Декстер и Пеней, и можно было только гадать, которая из двух хуже. Вдобавок времени до отъезда Пендервиков оставалось всё меньше и меньше. Через неделю с небольшим сёстрам пора будет собираться домой, в Камерон. И что же, они так и уедут, не зная, доведётся ли им ещё встретиться с Джеффри? Не ведая, как решилась его судьба? Нет, это никак не укладывалось у них в головах.
Другая проблема состояла в том, что миссис Тифтон неожиданно стала всевидящей и вездесущей. Это всё из-за конкурса, вздыхал Джеффри. Ей так хотелось, чтобы Арундел непременно занял первое место, что она теперь почти не вылезала из парка, мучая Кегни бессмысленными требованиями, а детей - такими же бессмысленными запретами. Стоило им две минуты погонять мяч на травке перед мраморным человеком с молнией - из которого, кстати, вышел отличный голкипер, - тут же появлялась миссис Тифтон и начинала ругаться. Стоило расположиться у пруда с лилиями, чтобы посмотреть, какая из лягушек прыгнет выше, - миссис Тифтон требовала, чтобы они оставили лягушек в покое. Даже если они забегали в увитую розами беседку, чтобы слегка отдышаться, она говорила… не важно, что она говорила, но об отдыхе в тени приходилось забыть.
В общем, доставалось всем, но хуже всех было Бетти. Потому что старшие сёстры просто презирали миссис Тифтон, а Бетти её боялась. Вечером, когда Бетти и Пёс оставались в комнате вдвоём, она объясняла ему, какая миссис Тифтон злая - самая злющая на свете: даже цветы засыхают, когда она к ним подходит. Может, это было и не совсем так, но Пёс прекрасно понимал, что Бетти имеет в виду. Она старалась не попадаться миссис Тифтон на глаза, и в основном ей это удавалось: в нужный момент она просто пряталась за ближайшую сестру или за куст. Но однажды миссис Тифтон всё же наткнулась на Бегти, когда рядом не было ни кустов, ни сестёр. И закончилось это очень плохо.
А началось всё утром, на третий или четвёртый день после дня рождения Джеффри, когда Бетти стояла около Розалинды с двумя толстенькими морковками в руках и говорила:
- Ну пожалуйста. Пожалуйста.
- Бетти, я тебе уже сказала. Сегодня мы с тобой сходим к кроликам позже, сейчас я не могу.
Розалинда одновременно пекла шоколадную коврижку и читала книгу о полководцах Гражданской войны. Эту книгу ей одолжил Кегни, и Розалинда надеялась в их следующую встречу сказать что-нибудь умное про Улисса Симпсона Гранта или про его замечательную победу при Аппоматоксе.
Но для Бетти кролики были сейчас куда важнее Гранта с Аппоматоксом.
- Кегни сказал, что Карла и Чак теперь ждут меня каждое утро. Если я не приду, они подумают, что я их закинула.
- Покинула.
- Они подумают, что я их покинула.
- Бетти, ты видишь, я пеку коврижку. А после мне ещё надо будет закончить письмо Анне, чтобы папа, когда поедет в город, опустил его в почтовый ящик, - объясняла ей Розалинда. - А к кроликам мы пойдём позже. Или даже совсем сегодня не пойдём. Мы и так ходим к ним каждое утро, уже полторы недели подряд. Один денёчек можно и пропустить.
- Нет.
- Но я правда не могу, малыш, извини. Почему ты не попросишь Джейн или Скай, чтобы они с тобой сходили?
- Потому что они скажут нет.
- А ты попроси их. Скажут нет - ну, тогда я тебя отведу… после того как освобожусь, хорошо?
Бетти со своими двумя морковками вышла за дверь. Джейн и Скай сидели на травке перед кругом, вырезанным из картонной коробки, и рисовали на нём большое-пребольшое лицо. Они только что закончили рисовать ухмылку и благородные усы, а на случай, если кому-то что-то ещё будет непонятно, подписали внизу: "ДД".
- Джейн, Розалинда сейчас не может отвести меня к кроликам, давай ты, пожалуйста, сходишь со мной?
- Извини, не могу, - сказала Джейн. - Кегни вчера наконец придумал, как сделать резиновые наконечники для стрел. Вот сейчас придёт Джеффри, и мы будем стрелять из лука. Пусть лучше папа с тобой сходит.
- Папа ушёл собирать растения. - Бетти без особой надежды перевела взгляд на Скай.
- Кыш, кыш, кыш, - сказала Скай.
Завернув за угол дома, Бетти понуро побрела к собачьему загону. Пёс мирно спал, задрав кверху все четыре лапы. Может, пойти к кроликам одной, без никого? Бетти попробовала обдумать эту мысль, прислонившись лбом к решётчатой ограде. Она твёрдо знала главное правило: со двора никуда не уходить. Но где у летнего домика кончается двор? Этого Бетти никто не объяснял. Можно спросить Розалинду: вдруг этот двор тянется как раз до того места, где живут кролики? Или лучше сначала пойти проведать кроликов, а потом спросить Розалинду? Как же поступить? Пусть Пёс решит.
- Пёсик, проснись! - позвала Бетти.
Пёс лишь заворчал во сне и взбрыкнул лапами в воздухе.
Но Бетти и такого ответа было достаточно. Она посмотрела направо, посмотрела налево и, убедившись, что никто её не видит, устремилась к живой изгороди. Беги быстро, как кролик, приказала она себе. Туда и обратно! Легко проскочив зелёный тоннель, она побежала через парк прямо к каретному сараю. Ну или почти прямо: у пруда она всё-таки сделала небольшой крюк, чтобы посмотреть на лягушек. Запыхавшаяся, но никем не замеченная и очень этим довольная, Бетти постучала в знакомую сетчатую дверь.
Кегни дома не оказалось. Его часто не бывало дома - но Бетти знала, что дальше делать, Кегни же им с Розалиндой всё объяснял. Надо подозвать кроликов, приоткрыть дверь, засунуть внутрь обе морковки. И смотреть через сетку, как Чак и Карла будут их грызть. Главное, говорил Кегни, не забыть потом закрыть дверь на задвижку. Иначе Чак толкнёт дверь носом, она откроется, и он убежит. И тогда его съест лиса или утащит ястреб. А бедная Карла зачахнет от тоски и одиночества, потому что они с Чаком очень близкие друзья и очень друг друга любят.
Бетти наклонилась к самой сетке и заглянула внутрь. Кролики спали на коврике неподалёку от двери. Они лежали рядышком, уткнувшись друг в дружку носами.
- Эй! Просыпайтесь, - тихо позвала их Бетти.
Карла первая развернула одно ухо к двери. За ней Чак поднял одно ухо… другое… И вот уже оба кролика зевнули, потянулись - и начали носиться по комнате кругами. Они всегда так делали, чтобы поскорее проснуться: прыг, прыг, прыг! Сначала в одну сторону, а потом, поменяв направление прямо в прыжке, в другую.
Бетти отодвинула задвижку, тихонько потянула дверь на себя и сунула две морковки внутрь. И нос она тоже сунула внутрь, хоть это и было против правил. (Но мало ли, вдруг Чак захочет потереться с ней носами?) Вот этого как раз не следовало делать. Потому что в тот самый момент, когда нос Бетти находился внутри каретного сарая, снаружи, прямо у Бетти за спиной, послышалось знакомое цок-цок- цок-цок-цок. Холодея от страха, Бетти обернулась к врагу лицом.